madness and betrayal.

      — Я та-ак устал... — тянет Джонатан утомлённо и обессиленно утыкается носом в плечо наёмника. Хвала небесам, Молли достала билеты на ближайшее время. О, и на этот раз в бизнес-классе. Но несмотря на то, что нытьё Кейджа окупилось, всё же появилась новая причина для возмущений. — Без тебя в полёте было скучно.       — Мы сидели буквально в метре друг от друга, Джонни, — Такахаши мотает головой, но не возражает Кейджу, тепло улыбнувшись, словно утешительно, и выдвигает ручку чемодана. — И то лишь потому, что нас разделяла перегородка, ты, страдалец. — свободной рукой Кенши касается макушки головы Джонатана, растрёпывая его волосы и тихо усмехнувшись, — И при всём этом, даже она тебя не остановила, если кое-кто забыл. Лез ко мне каждые две минуты, подворовывая еду и комментируя происходящее на экране. Думаешь, я не заметил? Уж спасибо...       — О-о, ладно тебе, Кенши, — губы актёра искажает насмешливая, хитрая, но в то же время добродушная ухмылка. Он скалится, всё же нехотя отступив от самурая: юркает ему за спину, обходя брюнета и стаскивая сумку с багажной ленты, — Я невыносим, ты же знаешь.       — А меня, значит, в эконом сунули. — закатывает глаза девушка, громко и недовольно фыркнув, вертя в руках излюбленный фотоаппарат. — О доченьке даже не подумали...       — А ты в план изначально не входила, — хмыкает Такахаши, притянув Картлона за плечи обратно к себе. — Лучше бы спасибо ему сказала.       — Пусти ты! — Джонатан мечется, пытаясь вырваться из хватки своего охранника и страдальчески вскидывает глаза к потолку, — Надо такси заказать...       — Кстати об этом, — Рид складывает руки на груди, задумчиво изогнув бровь, — И на кого на этот раз ты скинул всю ответственность и оставил свои дорогущие вещички, Кейдж? У тебя же одна только ваза, наверное, с миллион стоит...       — И снова сюрприз, — вздыхает актёр, всё же сумев выкрутиться из хватки самурая и закинув сумку на плечо, — Я попросил кое-кого присмотреть за домом. Она девочка хорошая, всему у меня научилась. — он самодовольно хихикает, боднув самурая в руку, — Характера, кстати, тоже. Боюсь, вы поладите.       — И почему ты не сказал, что у тебя есть дочь? — вновь стремится провести рукой вдоль спины Кейджа: касается левой ладонью поясницы, скользнув одним сплошным мягким, но чувственным движением вдоль талии Джонатана, прижимая ближе к себе.       — А ты за свои года не успел разве?.. — шутливо подмечает тот, закусывая губу, когда теперь уже наёмник скорбно, измотано стонет, явно пожалев о том, что вообще поднял эту тему.       — Всё же нужно было позволить тебе вызвать такси.

***

      — И через сколько у нас слушание? — Такахаши легко выгружает вещи из багажника автомобиля, хлопнув крышкой, и передаёт Карлтону свой пиджак.       — Я не уверен точно. Заседание назначено на вторник, — Джонатан оглядывает предметы в руках мужчины и осторожно кивает в сторону дома, повернувшись к журналистке и приняв вещицу из рук наёмника. — Но нам в любом случае придётся разобраться с материалами... Запись ведь исправили?       — Всё должно быть чисто. Парочка твоих фраз была на диктофоне, всё подправили, обрезали, сложили в общую картину, чтобы выглядело правдоподобно, — брюнет закусывает щёку, мрачно нахмурившись, явно обеспокоенно - тревожить Кейджа снова не хотелось. То хрупкое доверие возникшее между ними: так быстро, но так страшно упустить - дороже нет ничего. — Фотографии всё ещё есть на карте памяти фотоаппарата, я готов выступить свидетелем. Марла тоже в стороне не останется. Улики уничтожены, а пистолет передан в полицию в качестве вещественного доказательства, отнятого у Дэвиса, в качестве подтверждения его очередного нападения. Но что будет дальше мне пока не известно... Я попросил парней разобраться с, — дотрагивается нерешительно до запястья мужчины, будто пытаясь удостовериться, что всё в порядке, и получает в ответ однозначное "да": Джонатан мельком проводит подушечками пальцев вдоль татуировки на кисти, по памяти очерчивая изгибы контуров рисунка "о́ни" так трепетно, на что Такахаши продолжает. — Знаешь... Делом. — и телом. Карлтон направляется в сторону входной двери, продолжая держать Такахаши за руку, уже увереннее сплетая пальцы. — Даже если Пола найдут, всё должно быть в лучшем виде. На наш след вряд ли выйдут. Они хорошо заметут следы. Совершенно. Я думаю, волноваться не о чем. Ты же знаешь, я сделаю всё, чтобы... — но внутри, несмотря на, казалось бы, непоколебимую решимость, всё же что-то сворачивается неприятным клубком из подавленных чувств и тревог, недосказанных слов и обрывков фраз. Оседает на языке с привкусом крови и алкоголя, а на шее - оказывается будто глубоким порезом, вскрывшим горло поперёк. Сердце пропускает удар: проваливается в бездонную, пугающую, леденящую душу пропасть - и даже сам Кенши боится думать о том, что что-то могло пойти не так. Что что-то могло оборваться. Что он что-то упустил. Что вдруг какая-то деталь выдаст их - выльется подставой. Опять предательством. Опять предстанет грызущим, тошнотворным ощущением, заставляя вернуться к убийственной самоненависти: хочется проглотить острое лезвие, разорвать собственную плоть, выцарапать из под кожи всю грязь. Отмыться. "Но от чего?". — Но даже если что-то случится... — "ему давно пора знать." Ты виноват. Ты всё испортил. Ну, признай же. — Я готов взять всю ответственность на себя. Тебе не пришлось ничего делать, ладно? — самурай замедляет шаг, оставаясь чуть позади, словно не желая продолжать: ни следовать за актёром, ни думать и озвучивать омерзительные, ужасающие даже его самого мысли. — Я не хочу, чтобы вдруг что-то...       — Кенши, — Кейдж произносит имя наёмника смятенно, но нежно, почти любовно, — Почему теперь тревожишься ты?.. — слетает с губ на выдохе, с интонацией чувственной и снисходительной, чуткой. — Тебе не нужно делать ничего, чтобы доказать свою преданность и верность. Я верю тебе. И не нужно больше жертвовать собой, ради меня. — Джонатан останавливается, сокращая расстояние: подходит вновь ближе, дотронувшись ладонью до щеки Такахаши, — Ты сделал достаточно. Ты помог мне. — ведёт еле ощутимо по коже. Выпускает из "замка" запястье мужчины, потянувшись к затылку освободившейся рукой, затаив дыхание, прижимает лбом к себе, заставляя склониться несмело. — Ты спас меня. — целует лицо брюнета, зарываясь пальцами в волосы на загривке. Плевать на свидетелей. Плевать на новости, мир кино, карьеру. Плевать на всех. Плевать на всех, кроме тебя, — Я не забуду этого. Никогда.       — Но я должен защитить тебя. Должен... — предотвратить. Новых нападок, так беспечно, тогда на автостоянке не ожидал даже он: спонтанно. Так страшно. Но и он никогда не забудет. Не забудет, что сделал.

***

      — Я на месте. — холодно бросает якудза, хмуро поморщившись: в нос ударяет противный, удушливый запах машинного масла и бензина. Становится тяжело сосредоточиться: ориентироваться придётся теперь только на звуки, и, желательно, не показавшись слишком подозрительным. — Всё ещё считаете, что отправить именно меня было хорошей идеей?       — Ну-ну, Кенши-сама, — хрипловатый, бархатный голос льётся напыщенной песней. Самомнения и вернее не сыскать - коварный, заговорщический, заносчивый и язвительный. Будто пытается пристыдить, но Такахаши лишь старается оставаться сдержанным наперекор - молчит, смыкая зубы покрепче, — Ты ведь сам пожелал уйти. Теперь, уж изволь, исполни последнюю волю сэнсея.       — Оставь кэйго при себе, ото-то сан. — обращение само срывается с языка как-то колко, развязно и надменно от нетерпения: сам брат всё разжигает безумную ярость, а самурай лишь желает закончить поскорее - ужасно устал от своей участи. От помыканий и дерзости. — Я не хочу продолжать путь отца, ты знаешь. Я говорил не раз. Поэтому хватит упрекать меня. — мужчина сжимает телефон до треска. — И то, что я передал вам пост, после его смерти, не даёт ебучего права командовать мной. Теперь я не собака. И я не собираюсь прибегать к вам по каждому зову. — "и больше не боюсь". Он останавливается, вслушиваясь в приближающийся, почти отчётливый рёв двигателя: похоже, что цель уже в его руках. — Надеюсь, ты услышал меня.       — Койну, Кенши. К ноге. — раздаётся тихий смешок: нахальный и презренный - Такахаши может почувствовать, как щурится его брат, явно повеселившись со своей шутки, — Кё-дай не простят тебя... — слышится что-то неопределённое, будто тот поджимает губы, вскинув брови - делает огорчённый, но отстранённый вид: мужчина знает этот жест - пытается вывести, сбивая с ног окончательно. Ведёт себя вседозволенно. Даже смешно. Но старший повинуется младшему. — А ведь ото-сан был о тебе лучшего мнения. Какой позор, тэмаэ, — лишь сейчас.       — Как давно вы следите за ним? — брюнет облокачивается о стену автомастерской спиной, закуривая сигарету и оборачиваясь в сторону остановившейся машины, когда мотор глохнет. Сейчас всё, что ему было известно - так это то, что какой-то актёришка, с довольно глупым имечком - Джонни Кейдж - завладел мечом, таким необходимым их клану. И теперь всё, что оставалось сделать по столь примитивному плану - подстроить инцидент: кажется, тот куда-то собирался... Вроде, поездки с семьёй? У него ведь почти никого не осталось. Вряд ли с вещами будут долго морочиться - отдадут по дешевизне, а то и вовсе чуть ли не бесплатно. — Этот Карлтон...       — Запомнил? Как интересно, — всё не унимается младший. Глумится, издевается, — Уже как с месяц после того, как Сенто попал в его руки. Машину должны привезти на ремонт. Кто-то из окружения, девушка, вроде бы. Менеджер. Я уже и не вспомню... Но правда ведь я умница, Кенши-сама? Вряд ли бы ты до такого додумался. — Кенши выдыхает дым, прислушиваясь, на что брат, не получив реакции, даже обижается, продолжая уже заметно отрешённо. — Постарайся не облажаться хоть на этот раз...       — Удачи. — почти уже за чертой. И пути назад нет. Это его последнее дело - уже не важно, как оно пройдёт.       — Свидимся, кисама-сан.       Прерывистые, противные гудки мобильного и звук открывающейся двери новенькой "Тойоты Камри". И вот, дело за малым...       — Мне нужно убрать царапины. — обращается девушка к механику, проходя мимо брюнета. — Кассандра. Думаю, Джонатан Карлтон Кейдж для вас - знакомое лицо. — мужчина ухмыляется про себя. С одной стороны даже жалко.

***

      — Ничем ты мне не обязан. — актёр вновь притягивает наёмника ближе: подталкивает, схватив в очередной раз за руку и потащив к дому. — И ничего не должен. Давай просто проведём остаток дней до дела в покое?.. Тебе всё ещё нужен отдых, а я и без того тебя замучил. Перестань изводить себя. Хоть раз подумай не только о других, ладно? — "эгоизм" - проносится в голове японца. Но тут же исчезает, когда смущённая, но всё же слегка тревожная улыбка касается его губ. И кажется, что пожить для себя уже не считается греховным, — Разберёмся со всем, уладим, а потом посмотрим мои глупые боевики с заезженными мотивчиками под бутылочку отборного шампанского, в компании отменного секса и вкусной еды, а? — беззлобно подначивает. И Кейдж всё такой же неизменный - легкомысленный, несерьёзный. Почти наивный - теперь и сам пытается отвлечь, помочь, поддержать. Совсем как мальчишка: будто предлагает сбежать с ужасно важного экзамена, не заботясь о плохом результате в будущем - сейчас важны только комиксы и игры в приставку. А что там будет дальше уже и не важно вовсе... — За эти пару недель приключений нам уже больше чем предостаточно, не думаешь? Пора дать себе время хоть немного расслабиться. О, я уверен вы точно поладите с Кэсси! Знаешь, она поамбициознее меня будет. Даже может...       — Погоди, ты сказал, — самурай не успевает возразить: Джонатан дёргает ручку двери, на что та поддаётся с чуть слышным скрипом, оказавшись не запертой. Мужчина попросил Молли предупредить заранее об их приезде дочери. Брюнет ослабляет хватку ладони, напряжённо вцепившись в ремешок сумки на своём плече.       — Кассандра Кейдж, собственной персоной. — блондинка складывает руки на груди, счастливо и почти горделиво прикрывая глаза, оказываясь прямо на пороге. Похоже, актёр как обычно был слишком громким, чтобы их невозможно было услышать. Подобно манере отца. Такая же. Похожая. — Я тоже рада видеть тебя, пап. И, — Кэсси устремляет взгляд на двоих позади Кейджа, а её лицо тут же меняется, обратив она внимание на мужчину, стоявшего рядом: Карлтон теряет дар речи, округлив глаза, с подозрением осматривая того с ног до головы. Такого ведь не может быть. Это не похоже на обычное совпадение. — Ты?..

***

      — С оплатой ведь мы договорились? Постарайтесь сделать всё вовремя. Ровно к среде, — едва различимо улавливает слух японца, когда тот, наконец, отбрасывает окурок в сторону коротким движением, вытягиваясь в полный рост, скользнув во внутренний карман пиджака: задевает рукоять "Глока 17" - хочет удостовериться, что всё пройдёт удачно. Он выворачивает в сторону гаража, откуда звучали голоса двоих - мастера и девушки. Та быстро заканчивает, передавая нужную сумму в руки немолодого мужчины, поспешно поблагодарив и направившись к выходу. — Ай! Какого?.. — Кэсси роняет ключи. "Чуть не забыла...". Блондинка тянется вниз, наклонившись. — Мог бы смотреть куда, — виновник же не спешит помочь: останавливается как вкопанный, замерев от неожиданности. Он не обещал не облажаться. Он не обещал, что как обычно выполнит всё в лучшем виде. Но обеспокоился - провалиться так глупо. Позорно, стыдно, просто смешно. — Идёшь... — девушка поднимает голову, встречаясь лицом к лицу с мужчиной: красная повязка на глазах особенно привлекает внимание, чуть заметный шрам под ней над бровью, чёрного цвета волосы, азиатская внешность. Кассандра рассматривает одежду: уж больно строгая для того, чтобы быть работником автомастерской. Странно всё это.       — Прошу прощения, мисс... — брюнет проговаривает медленно. Вновь подлезает к карману пиджака, будто раздумывает: заминка не продерживается и пары секунд - якудза касается другого отделения, вытягивая свёрнутую стопку денег из кармана, протягивая девушке. — Примите в качестве извинений. За неудобства. — обольстительно. Отвратительно. И зачем вдруг?

Узнал о том, кто она?

      — Мне это не нужно. — Карлтон отпихивается от предложенного, вкладывая ключи в руку мужчины. — Лучше передайте это мастеру. Мне уже пора... — легко огибает Такахаши, обернувшись напоследок, — Неужели все приезжие такие?.. Фрик.

***

      — О, да ладно вам, — Кейдж обиженно кривит губы и тянет слова, закатывая глаза и укладывая руку на плечо дочери, тут же бесцеремонно растрёпывая её волосы и самодовольно, драматично фыркая, указав правой рукой на самурая, — И почему только я здесь не был знаком с Кенши? — актёр на первый взгляд казался невозмутимым: всё-таки утаить и от собственной родни то, что он нанял охранника - было невозможно, как минимум из-за того, что случилось. Одних лишь покушений достаточно, чтобы понять, что Кейдж не справляется. — А ты-то откуда его знаешь, Кэс? — как максимум - потому, что все новостные заголовки пестрили о сумасшествии Джонатана: "Телохранитель до гроба. О том как бывшая легенда кинематографа Джонни Кейдж чуть не убил собственного охранника.". "Так себе сюжетик."       С другой стороны - у Джонни было стойкое ощущение, что что-то здесь не так. Ведь с чего бы вдруг Кассандре знать о Такахаши? И невзирая на то, что мало какой информацией она владела до этого - Карлтон узнала его, а в эмоциях читалось не просто удивление: скорее замешательство, более походившее на испуг. Сомнительно, что обстоятельства могли свести их просто так.       — Мы, — хотя, так оно и было. Почти. — Сталкивались в автомастерской.

***

      Такахаши перебирает связку меж пальцев, подходя ближе к припаркованному в гараже авто как бы невзначай, уже довольствуясь закрадывающимися мыслями что всё почти позади: осталось лишь без лишних свидетелей закончить дело.       — Вам нужна помощь? — механик обтирает руки о тряпку, принимаясь рассматривать царапины на машине. — Рабочий день уже окончен, я не смогу взяться за новый заказ...       — Давай без лишних слов. — Такахаши легко подступает ближе, оказываясь на расстоянии вытянутой руки. Пара секунд: пистолет выскальзывает из под ткани верхней одежды, болезненно утыкаясь в бок мужчины, когда якудза лениво прислоняет свободную руку, в которой держал ключи, на крышу "Тойоты". Мужчина вздрагивает, чуть слышно охнув, — Ты выполнишь мою работу, а я заплачу тебе. Работаем на моих условиях. Без ухищрений и уловок, если вдруг подумаешь, что повязка на моих глазах даст тебе фору избежать наказания за проступок. — самурай смещает затворку, и курок пистолета щёлкает. — Я смогу узнать всё. И тогда уже твоя судьба будет поручена другим людям. В твоих интересах прислушаться сейчас, и не получить выпотрошенную тушу у порога... Надеюсь, я понятно выразился?

***

      — Ты брала мою машину? — недоверчиво проговаривает Кейдж, искоса посмотрев на Кэсси.       — Я думала, ты в курсе о ремонте. — она поражённо уставилась на Джонатана, а затем перевела взгляд на заметно взволновавшегося наёмника, что неуверенно повернул голову, будто желая скрыться. — Мне сказали, что он попросил...

***

      — Подрежь тормоза и дай жидкости стечь. И чтобы живого места не осталось... — Такахаши откладывает связку на крышу, вновь вытянув деньги из кармана, — И пригони её к утру к дому этого Кейджа. Как можно раньше. Я буду здесь ровно в шесть. Сообщи, если вдруг тебя заметят... Всё должно быть идеально. Понял?

***

      — Джонни, я, — Такахаши вздыхает. Слишком громко. Слишком тяжело. Слишком страшно, чтобы быть правдой. — Всё объясню...