Любовь с привкусом крови

Дмитрий стоял на своей кухне, полностью завешенной черными шторами, и держал в руке нож. По запястьям текла алая кровь и капала на пол, оставляя красные лужи. Матвеев не хотел останавливать кровь, а смотрел на это стеклянными глазами не в силах шелохнуться. В голове витал только один вопрос: "Как я до этого докатился? ". В комнате стоял запах крови, а на языке ощущался металлический привкус. Чернокнижник закусил губу и зажмурился. Насколько сильно не было бы велико отчаяние, ощущение боли являлось сильнее. Запястья ныли от боли, будто проклиная своего владельца, а тот лишь закрыл свое лицо руками, давая волю слезам. Сразу же водопад багровой жидкости полился по обеим рукам парня, как и бесцветные слезинки по его щекам. Надоела эта жизнь. Родителям нет до него дела, все детство они упрекали, обзывали, кричали и даже били. Отец был хоть немного к нему благосклонен, но скончался несколько дней назад, оставив после себя лишь пустоту, а мать давно забила на Матвеева, уехав на солнечные острова с любовником. Друзей он расстерял еще с института, а с коллегами отношения особо не клеились. Несмотря на всю боль и отчаяние, необходимо было идти завтра на работу, забыв про все невзгоды. Снова ехать в аэропорт, лететь в какой-то город в России, а дальше ехать на служебном автобусе до Богом забытой деревни. И конечно же всё это будут снимать на камеру. Снова выступать перед камерами, словно животное в цирке, а затем ловить волну хейта в свою сторону. Он так устал. На часах пробило полночь, а на самолет надо было выдвигаться уже через четыре часа. Сон давно прошел, вместе с кровью на запястьях. Матвеев достал пачку сигарет из своего кармана и направился к балкону. Все мысли путались и затмевали рассудок. Бесы в голове кричали, какой же он слабый идиот, но Дима в ответ лишь усмехался, частично соглашаясь с их словами. Вид из окна открывался на шикарный лес. Отчетливо можно было рассмотреть заснеженные верхушки деревьев. Чернокнижник вдыхал свежий морозный воздух, а после потянулся за желанной сигаретой, достав ее из пачки. Он зажал ее между изящными пальцами, поджигая чёрной зажигалкой, которая обычно пылилась у него на полке. Матвеев впускал в свои легкие тонну никотина, выдыхая пар изо рта. Невероятное наслаждение. Жаль, что эта процедура так сильно портила лёгкие и вызывала зависимость, от которой чернокнижник уже не в силах избавиться. Синяки под глазами увеличивались с каждой бессонной ночью, а желание жить все сильнее уменьшалось. Появлялось желание совершить суицид, но Дима отмахивался от него, как мог, ограничиваясь только вскрыванием вен. В детстве он подавал большие надежды, и родители высасывали из него все силы, стараясь записать на множество кружков. Но кто же знал, что все так закончится? Вместо успешного человека перед ним стоит парень с темными синяками под глазами, большим количеством татуировок, никем не любимый человек. Желание жить давно стёрлось из головы, а остались только окровавленные лезвия и шрамы на руках, которые не заживали. Матвеев гнобил сам себя, закрываясь еще сильнее от внешнего мира. Какое же он ничтожество, возможно родители были правы. Внезапно на телефоне появилось сообщение. Он переписывался только с Олегом, делясь с ним чувствами и впечатлениями. Всем, кроме своего отчаяния и мыслей "- Привет, почему не спишь?" - спросил Олег Шепс. "- Не хочу, сегодня уже вряд ли засну", - ответил Матвеев, докуривая сигарету. "- Не против прогуляться? "- вновь задал вопрос медиум. Дима удивленно пялился в свой телефон. Никто в течение ближайших лет не писал ему с предложением погулять. В глубине души он был рад, но был страх выходить на улицу. Он давно не контактировал с другими людьми и редко выходил на улицу, боясь панических атак. "- Давай, а когда? "- поинтересовался чернокнижник закусив губу. "- Не против сейчас? Через полчаса я могу подьехать" "- Хорошо", - ответил Матвеев и отложил телефон, сбрасывая сигарету с окна. Парень подошел к шкафу и стал выбирать одежду. Он надел черную водолазку, сверху золотую цепь, которую купил недавно. На ноги Дима решил надеть темные джинсы со множеством цепей. А закончил свой образ черной курткой и такого же цвета ботинками. Матвеев практически никогда не одевался тепло. В Москве царил мороз, и сбивала с ног прохожих метель. Чернокнижник был худым и легким, поэтому ветер мог запросто унести его, но это он не учел. Положив пачку сигарет в карман, Дмитрий открыл переписку с Олегом. "- Ты где? "- высвечивалось непрочитанное сообщение. "- Из дома выхожу, а ты? " "- Рядом стою" "- Скоро буду", - написал Матвеев и направился на кухню выпить успокоительные таблетки. *** Олег стоял рядом с домом Дмитрия и поражался красотой рядом с ним. Матвеев решил купить жилье в самом лесу. Его дом окружали только хвойные деревья, одаривая Шепса приятным ароматом, который быстро пробирался в легкие. На деревьях висели шишки и слегка покачивались, сбрасывая с себя снежинки, которые падали на нос медиума. Олег не спал всю ночь, крайне волнуясь перед испытанием и, когда заметил находившегося в сети Диму, то сразу же написал ему, надеясь развеяться на свежем воздухе, ведь одному идти было неинтересно. Младший Шепс давно хотел еще сильнее сблизиться с чернокнижником, ведь ощущал в ауре того какую-то тревожность. Медиум хотел потянуться за сигаретой, чтобы скоротать время, но в этот момент из дома вышел чернокнижник. Шепс сразу заметил лёгкий образ Матвеева, который не подходил для этой погоды. - Привет, - холодно поздоровался Дмитрий, слегка улыбнувшись уголками губ. - Привет, - поздоровался в ответ Олег, подходя ближе к Матвееву, - Куда пойдем? - продолжил он. - Не против прогуляться в лесу? Не люблю шумные улицы, - предложил чернокнижник и на последнем слове нервно улыбнулся. - Хорошо, - ответил младший Шепс. Как же был красив зимний смешанный лес. В основном виднелись ели и сосны, создая невероятно приятный аромат, а дальше можно было увидеть берёзы и дубы, которые были не менее прекрасны в это время года. Снег дарил чувство беззаботности и расслабления. В этом лесу ощущалось чувство уюта, словно ты находишься дома, а не гуляешь между заснеженных деревьев. Но вдалеке виднелись отголоски цивилизации, и парни иногда слышали приглушенный рев мотора мотоцикла, который заглушал звуки, издаваемые совами. Все лесные животные давно спрятались по домам, и только совы искали себе добычу. Дима любил прогуливаться ночью и вдыхать в свои легкие хвойный запах. Снег начал падать на макушки парней, заставляя тех слегка поёжиться, но Матвеев дрожал куда сильнее, чем Шепс. Зубы начали стучать и появилось непреодолимое желание вернуться домой, покурить на балконе и выпить чашку горячего чая, но дома чернокнижник иногда видел разного рода сущности, которые выкапывали самые болезненные воспоминания из его мозга, поэтому домой хотелось не так сильно. Хоть и было холодно, но рядом с Олегом ощущалось приятное тепло. Он о чем-то беззаботно болтал с ним и не скрывал свою лучезарную улыбку. Диме так и хотелось прижаться к его губам и почувствовать все тепло. Стоп, что? Матвеев сам удивился своим мыслям. Возможно, во всем виноват его отшельнический вид жизни, ведь он давно не общался с людьми в такой обстановке, в основном приходилось вступать с ними в контакт на испытании. - Дима, тебе не холодно? Ты весь дрожишь, - сказал Шепс, беспокоясь за старшего. - Немного, - ответил чернокнижник, пытаясь отвести взгляд от завораживающих глаз собеседника. Олег снял с себя тёплый пуховик и накинул на плечи Матвеева, оставшись в одном черном свитере и теплой жилетке. - Теперь не холодно? - спросил медиум и взял темноволосого за руку, стараясь согреть еще больше. Не хотелось, чтобы Дима заболел. Шепс сам не понимал, почему так сильно заботиться о коллеге, но не придавал этому значения. Руки у Дмитрия были холодными и красными, но Олег почувствовал что-то еще. Запах крови, который усиливался у запястьев парня. Шепс чувствовал, что с Димой что-то не так, даже по переписке, но не мог догадаться, что настолько. - Дим, - позвал своего друга Олег, прошептав его имя ему на ухо, вызвав у него толпу мурашек. - Что? - встревоженно спросил чернокнижник, удивившись своей реакции. - Ты режешься? - спросил младший Шепс, смотря в глаза собеседнику. - Как ты догадался? - произнес одними губами Матвеев, широко раскрыв глаза, но брюнет его понял. - Почему? - задал вопрос медиум с грустью в голосе. Он не понимал, почему такой прекрасный человек, как Дима режеться, ведь обычно тот находиться в хорошем настроении. Возможно Шепс не знал настоящего Дмитрия за кадром. - Это долго рассказывать, - ответил чернокнижник. Он не хочет, чтобы на него смотрели с жалостью, но в глазах начали скапливаться слезы, и темноволосый начал проклинать себя за излишнюю эмоциональность. Не хватало только разрыдаться на глазах у медиума и опозорить себя. Как он потом будет смотреть ему в глаза на испытании? - Я никуда не тороплюсь, - тихо сказал Шепс, будто старался не напугать маленького ребенка. Хоть он знал Диму не так давно, но хотелось позаботиться о нем и сделать все, лишь бы он не был расстроен. Олег все еще держал старшего за руку и начал поглаживать его ладонь, вызывая доверие. У Матвеева закружилась голова и образ Олега начал мутнеть и расплываться, а рядом с ним появлялись все новые и новые темные образы, выпучив на чернокнижника свои алые глаза. - Блять, - выругался Дмитрий и начал держаться за голову, стараясь изгнать черные тени. Тени начали сгущаться и заполнять собою все пространство не только в лесу, но и в голове. Снова сущности начали говорить о тяжелых воспоминаниях детства, показывая злые лица родителей, которые расплывались в гримасе злорадства. Снова избиения и унижения, снова оры и крики за единственную тройку в дневнике. По щекам Дмитрия начали течь слёзы, и он старался закрыть лицо руками, лишь бы Шепс не увидел его подавленного состояния. Возможно, он уже ушел, посмеявшись с его реакции. А Матвеев вновь корил себя за то, что спутал таблетки. - Дима, Дима, - начал звать его голос из вне. Олег старался вытащить чернокнижника из этого состояния. - Таблетки, - еле слышно хрипел темноволосый, закрывая лицо руками. - Они у тебя дома? - нервно спрашивал Шепс. - Да, - прошептал экстрасенс и почувствовал, как сильные руки взяли его и понесли, предположительно домой. Олег бежал изо всех сил, стараясь как можно быстрее добраться до дома коллеги и дать ему те самые таблетки. Он никогда не сталкивался с паническими атаками, поэтому не знал, что делать. Сердце бешено стучало, а хвойные деревья менялись один за другим, открывая дорогу к дому Матвеева. Не так себе представлял Шепс первую прогулку с Димой вне съемок. Он не знал, что тот настолько сильно утопал в своих приступах, видя какие-то образы. Деревьев становилось все меньше и уже начал виднеться дом чернокнижника, а рядом с ним нетронутая машина Олега. - Дим, мы пришли. Где у тебя ключи? - тихо спрашивал медиум, убирая пряди волос с лица старшего. - Возьми в моем кармане, - дрожал Матвеев, прижимаясь к телу младшего. Шепс послушался и открыл дом, закрывая дверь за собой. Бесы в доме Дмитрия встретили его вполне радушно и начали между собой о чем-то шушукаться. - Где таблетки? - спросил брюнет, смотря на темноволосого. - На кухне в первом шкафу, - сказал чернокнижник и покраснел. Ему было так стыдно, что Олегу пришлось видеть его в таком состоянии. Шепс опустил его на ноги, слегка придерживая за талию, и достал банку с таблетками. Немного покопавшись на кухне, медиум нашел бутылку с водой и протянул это все Диме. - Спасибо, - сказал тот, еле стоя на ногах, - Прости, что тебе пришлось это видеть. Я пойму, если стал противен тебе, - выдавил из себя парень, стыдливо опуская глаза в пол. Мысленно он корил себя за свою слабость. Раньше у него виднелись кубики пресса, большинство девушек "бегали" за ним, не оставляя его без внимания. Раньше у него было много друзей, увлечений. Раньше всё было лучше, чем сейчас. - Не говори так, ты никогда не будешь мне противен, - произнес Олег, все еще подерживая парня за талию. Он боялся отпустить его, боялся, что Дима упадет и разобьется, как стеклянная ваза. Матвеев не знал, как отвечать на подобные слова, выдавить из себя очередное "спасибо"? Нет, смысл? Ему так давно никто не говорил таких слов, родной брат даже не писал ему, а матери ни до кого не было дела. Друзей он давно растерял. Но был ли Олег ему другом? Они только переписывались, изредка делясь событиями из своей жизни. - Олег, - сказал чернокнижник, зачарованно смотря на парня, - А мы друзья? - спросил Дмитрий, не отводя взгляда от медиума, будто, если он отвернется, то Шепс сразу же пропадет, как очередная его галлюцинация. Возможно, этот вопрос звучал по-детски, но Матвеев так нуждался в ответе на него. - Конечно, - улыбнулся брюнет. - А тебе срочно надо ехать домой? - вновь задал вопрос Дима. - Не особо, а ты хочешь, чтобы я остался? - Да, - ответил темноволосый, незаметно смущаясь. - Хорошо, мои вещи как раз в машине, поэтому заезжать домой не было необходимости, - согласился Олег на предложение Матвеева. - Ты будешь ложиться спать? - поинтересовался чернокнижник. - Уже нет, в аэропорту или в самолете посплю, - отчеканил Шепс. - Может, фильм посмотрим? - предложил Дима. - Давай, - ответил Олег, направляясь в гостиную за хозяином квартиры. Матвеев сел на диван и взял в руки пульт. На телеканалах был один бред в виде российских фильмов, которые в основном смотрели пенсионерки, а также мультики - их смотреть не хотелось вообще. Дмитрий не знал, что включить, поэтому вопросительно посмотрел на друга. - Может, включим ютуб и посмотрим "Аннабель"? - спросил медиум, одаривая грустный взгляд чернокнижника своей улыбкой. - Давай, - согласился темноволосый, но в душе стало тревожно. Хотя, что может случиться рядом с Олегом? Сначала было не страшно, Матвеев никогда не боялся ужастиков, ведь что могло быть хуже его жизни? Эпизоды сменялись друг за другом, показывались неинтересные сцены, смотря на которые даже младший Шепс заскучал. Глаза у Дмитрия стали слипаться на моменте обнаружения злостной куклы, и голову начало клонить куда-то в бок, а потом он ощутил твердую опору в виде плеча медиума. Сразу запахло цитрусом и нотками дорого одеколона. От Шепса пахло божественно, так и хотелось уткнуться ему в грудь и вдыхать в свои легкие его аромат. Олег был не против лежащего на своем плече чернокнижника. *** - Дим, Дима, вставай, - говорил быстро Олег и тряс парня за плечи. Он, как можно долго не хотел будить Матвеева. В душе Шепс хотел остаться дома у друга, заснуть в обнимку и не просыпаться до самого утра, полностью забив на испытание, но он не может, да и сам Дима будет против. - Пора ехать? - сквозь сон спросил чернокнижник, еле как открывая глаза. Спать на плече Олега было чертовски приятно, даже кошмары не снились, и черные сущности не беспокоили. - Да, - ответил Шепс и улыбнулся, смотря на сонный вид Димы. Матвеев встал с кровати и направился к своему шкафу, чтобы выбрать одежду. Одежду он, как правило, выбирал всегда заранее, поэтому знал, что наденет сегодня. Сначала черная водолазка, по верх которой виднеется уже серебряная цепь, а сверху пиджак темно-серого цвета, который прибавлял наряду строгость и серьезность. На ноги парень надел классические брюки такого же цвета, а дополнил образ мартинсами. Побрызгав на себя духи, чернокнижник начал любоваться своим отражением в зеркале. - Выглядишь невероятно, - сделал комплимент Олег, одаривая Диму заинтересованным взглядом. - Благодарю, - ответил Дмитрий, слегка улыбнувшись Шепсу уголками губ. - У тебя принадлежности собраны? - спросил медиум. - Да. - Тогда поехали. *** Олег ехал за рулем, а Дмитрий рядом с ним, посматривая на пейзажи, которые можно было рассмотреть из окна. Сначала хвойные деревья менялись друг за другом, раскачиваясь и сбрасывая с себя снежинки, а затем густой лес сменился на оживленные улицы города. Даже в это время гуляли и веселились люди. Смотря на это, Матвеев слегка поежился, ведь не любил шумные компании. Москва была прекрасна рано утром, солнце еще не успело выйти из-за горизонта, а когда начинало появляться на свет, то верхушки деревьев закрывали солнечный свет, давая еще немного времени ночи. Чернокнижник зевнул, прикрывая рот рукой. Спать хотелось неимоверно, и желание расположиться на плече Шепса было все сильнее и сильнее. О чем это он думал? Дима впервые встретился с медиумом в спокойной обстановке, вне камер, а уже так сблизился. Вообще, младший Шепс заинтересовал его еще на испытаниях, показывая свои удивительные умения. Из-за мыслей о медиуме, глаза Матвеева стали слипаться, и сон всячески манил к себе, размывая реальность. - Дим, мы приехали, - позвал его Олег. Снова чернокнижник ощутил на себе прикосновение Шепса, аж мурашки по телу. - Ага, - пробормотал темноволосый, буквально вываливаясь из машины. Олег закрыл машину и понес сумки за обоих. Хоть Дима мог донести и сам, но у него был подавленный вид, сначала резание вен, а потом внезапный приступ на улице, медиум не хотел его напрягать. Подул холодный ветер, развевая волосы парней, когда те заходили в здание. Аэропорт встретил их большим скоплением людей, которые куда-то торопились даже в такое время. Чувствовался легкий аромат кофе из ближайшего буфета, но чернокнижник был уже не в состоянии его пить, пять кружок за один день давали о себе знать. - Присядем? Нам еще полтора часа где-то ждать, - произнес Олег, садясь на стул. - Хорошо, - согласился Дмитрий, располагаясь рядом с ним. Снова крепкие лапы сна пытались пробраться в рассудок парня. Но все-таки отдых был ему крайне необходим. Матвеев спал редко, в основном по несколько часов, не хотелось возвращаться в кошмары, да и желания в принципе не было. Но рядом с медиумом чувствовалось спокойствие и тепло, хотелось прижаться поближе. Темноволосый с детства не получал любви ни от кого, да и с девушками как-то не клеилось, Шепс был единственным, кто проявил к нему такую заботу. - Нам еще долго ждать, хочешь прилечь? - спросил Олег, указывая на свое плечо. - Не, я несильно спать хочу, - отмахнулся Дмитрий. Через несколько минут желание спать стало непреодолимым, и голову снова стало куда-то уносить. Темные тени появлялись изредка, но помещение стало опять размывать, были видны лишь пятна и блики. И снова голова чернокнижника упала на крепкое плечо мужчины, который в это время зависал в телефоне. Олег улыбнулся, когда заметил спящего Диму. Такой хрупкий, словно хрусталь, о нем хотелось позаботиться и уберечь от всех невзгод. Люди понемногу стали разбегаться на свои рейсы, поэтому Олег позволил себе положить свою руку на талию другу, тем самым придержать его от внезапного падения. Матвеев был худой, почти до костей, но его безумно хотелось обнять и никогда не отпускать. Время летело, а Шепс наслаждался умиротворенным чернокнижником, которому не снились в это время кошмары. Впервые за последнее время, Диме удалось более-менее нормально поспать. Хотелось заснуть и тоже положить голову ему на плечо, наслаждаясь спокойствием, но скоро прилетит самолет и не хочется на него опаздывать. Внезапно объявляют прилет их самолета, поэтому Олег снова начинает будить Дмитрия. *** Самолет начал взлетать. Транспорт постепенно набирал высоту, поднимаясь в небо. Аэропорт, людей, ходящих рядом с ним, размывало и уносило куда-то вдаль от этого места. Деревья и еле восходящее солнце начинали скрываться из виду, уступая свое место темно-синему небу и облакам. Облака разного объема и формы можно было лицезреть из окна самолета. Солнечные лучи еле-еле пробирались сквозь тьму, пытаясь осветить ночные облака. Яркие звезды начали тухнуть и передавать свое место лазурному небу. Но до лазурного неба было еще далеко. Луна только-только заходила за горизонт, а солнце не торопилось подниматься. - Ты не боишься? - вдруг раздался бархатистый голос Олега, и внезапно его рука легла на бедро Димы. - Нет. Я ослабел, но не до такой степени, - строго сказал Дмитрий, отводя взгляд. - Ты вовсе не слабый, не пытайся себе это внушить, - спокойно говорил Шепс, не убирая руки с ноги парня, а тот и не возражал. - У тебя есть какие-то предчувствия? - спросил Матвеев. - Ощущение высоты и цифры "двадцать", - ответил медиум, встречаясь с чернокнижником взглядами. - Я думаю, что испытание будет связано с подростком, - сказал Дмитрий, всматриваясь в облака. Солнце начинало восходить и озарять землю своими лучами. После этой фразы Шепс не заводил разговор со старшим, не хотя его побеспокоить. Матвеев рассматривал небо. Утренняя заря, которая стремительно наступала. Облака покрасивели, изменили свою форму и продолжают двигаться вместе с самолетом. Красивые белогривые лошади виднелись на синем небе, затем цветы: розы, тульпаны и орхидеи. Впервые за долгое время темноволосый видел что-то красивое, не считая лица младшего Шепса. Сначала шли красивейшие пейзажи, затем пошли сугробы и снежинки красного цвета, за ними следовало окно с деревянной рамой, вид у него был старый и потрёпаный, будто с развала СССР не менялся. А из этого окна показывался озлобленный силуэт, который кого-то толкал на погибель. Множество рук вцепились в несчастную жертву, стараясь, как можно быстрее скинуть её с злосчастного подоконника. У чернокнижника участилось дыхание, сердце стало стучать намного чаще, словно тот выпил несколько банок энергетика, а кислорода стало не хватать. Он хотел кинуться на помощь, оттащить злых сущностей с тела бедного человека, но те лишь посмеялись над ним, обнажая свои уродливые ухмылки. Из черных вперемешку с красным зубов состояла ухмылка этих созданий, которые усмехались над Димой. Потом он увидел алую лужу крови на белоснежном снегу, которая осталась после бедного смертного, и сразу Матвеева затошнило. Начала кружиться голова, а сознание мутнеть. Множество тварей кружили над красным сугробом и заливались смехом, говоря Дмитрию: "Какой же ты жалкий", " Ты ни на что не способен", "Себе сначала помоги, а потом другим" и много других слов вырывались из их гнилых уст. Затем из своей кровавой и одновременно белоснежной могилы вылез покойник, хмуря брови и строго смотря на экстрасенса. Мальчик подросток сверху вниз смотрел на чернокнижника, будто оценивая его. Мертвые руки тянулись к горлу, хотя задушить, а затем неживые губы начали говорить: "Не огорчай мою мать", " Не говори", "Не рассказывай". - "ЗАМОЛЧИ", - кричала душа ребенка, избивая парня по щекам. - " НЕ ГОВОРИ", - появилась кровавая надпись на снегу, которая не предвещала ничего хорошего. Далее появился проход вниз, будто к самой могиле мальчика. Головы скелетов стояли на полках и улыбались Диме как-то по-хитрому, будто затягивая в пучину этих событий. Вдалеке виднелся огонь, разгораясь все сильнее и сильнее. Огонь хотел поглотить все живое, поглотить всю могилку и покойника, поглотить всю семью покойника и всех его знакомых. Потом появился уже знакомый силуэт мертвого мальчика, который так и не хотел успокаиваться. Он кричал, вырывал жидкие волосы, которые были испачканы какой-то слизью, он матерился и скидывал головы скелетов, а затем смеялся со своих деяний, а затем, заметив Диму повернулся к нему. - Ты мне никак не поможешь, - безумно улыбался он. - Уходи отсюда, - снова раздавался яростный голос подростка. - НЕ ТРОГАЙ МОЮ МАТЬ И СВАЛИ С ЭТОЙ КВАРТИРЫ, - перешел на крик ребенок и начал кричать, задирая голову в верх. Он будто искал чей-то поддержки и хотел избавиться от всех страданий, на которые был обречен. Затем появились лики и образы родственников Димы, которые по очереди говорили ему гадкие слова, плюясь ядом, обжигая душу. Все те слова, которые Матвеев боялся услышать - он услышал их прямо сейчас. Мальчик давно ушел в неизвестность, а чернокнижник остался наедине со своими проблемами. Слеза начала катиться с правого глаза, а затем и со второго. Слезы полностью размыли и замазали злосчастные образы людей, пытаясь огородить Дмитрия от них. Темноволосый захлебывался в своих слезах и учащенно дышал, хотя успокоиться. - Дима, Дима, - раздался волнующийся голос Олега прямо над ухом. - Дима, успокойся, все хорошо, я рядом, тебе ничего не угрожает, - быстро говорил медиум, приобнимая парня. - Олег, - сказал Дмитрий и посмотрел на медиума красными глазами. Людей в самолете практически не было, все таки рейс был не популярен, поэтому никто не смотрел на них косыми взглядами и можно было позволить себе почти все. - Дима, прошу, успокойся. Они далеко, ты больше их не увидишь, смотри только на меня, - произносил слова Шепс, приподнимая собеседника за подбородок. Он заглядывал в темные глаза Матвеева, стараясь убрать из них страх, который долгие годы не хотел уходить. - Я сделаю для тебя все, что угодно, только пожалуйста, приди в себя, - умоляюще говорил Олег, он был не на шутку напуган странным поведением коллеги. - П-по, - начал говорить чернокнижник, - цел, - продолжал он после несколько секундной паузы, а затем замолчал, смотря на губы медиума. Страх остался, но теперь не так сильно накрывал экстрасенса, но чтобы защитить своего хозяина бесы вселились в его тело, доставая из него все самые потаённые желания. В голове парня сразу появилось желание, хотелось поцеловать Шепса, коснуться его нежной кожи своими губами. Мысли Дмитрия путывались и смешивались, начиная приобретать неприемлемый оттенок. Олег, не долго думая, потянулся к телу парня и оставил на его татуированной шее еле заметный поцелуй. Мурашки сразу пробежали по телу старшего колдуна. Все тело бросило в жар и хотелось большего, но он был не в праве просить этого. - Тебе уже лучше? - поинтересовался Шепс, который слегка смутился. Он погладил большим пальцем скулу чернокнижника. - Да, - бросил Матвеев и отвёл взгляд от завораживающих глаз парня. Не хотелось так сразу выдавать себя, выдавать свое смущение, которое захлестнуло полностью. Спустя несколько минут чернокнижника повело в сон, чертовски сильно хотелось спать. На сидениях в самолете было неудобно, хотелось чего-то мягкого и теплого. Голову начало куда-то уносить, а взгляд туманится. Дима больше не видел красочных больших облаков, которые можно было четко рассмотреть из окна самолета. Вместо этого он чувствовал плечо Шепса, которое тот ему подставил. Олег хотел, чтобы Матвеев выспался, все равно самому не получится заснуть из-за навязчивых мыслей, которые то и дело крутятся постоянно в голове. Но мягкие и шелковистые волосы Дмитрия, которые касались оголенной шеи Шепса, выводили того из своих раздумий. Очень сильно хотелось дотронуться до них и провести рукой. Раз уж чернокнижник спит, то почему бы и нет? Медиум начал касаться пальцами черных, как смоль волос коллеги. Он перебирал и рассматривал каждую прядь, проводил ладонями по объему волос, стараясь навсегда запомнить это мгновение в своей голове. Волосы Димы пахли очаровательно, даже завораживали. Каким-то профессиональным шампунем, запах лесных ягод: голубики, черники, ежевики. Матвеев сам по себе пах достаточно приятно, ведь пользовался каким-то редким мужским одеколоном. - Олег, - внезапно прервал мысли Шепса расслабленный и сонный голос Димы. - Я тебя разбудил? Извини меня, я не хотел, - начал говорить медиум с ноткой смущения, убирая свою руку с головы темноволосого. - Ничего, - щеки Димы предательски заалели. Его за волосы уже давно не трогал, а уж тем более не гладил. Остаток полета прошел спокойно. Матвеев убрал голову с плеча Олега и отвел взгляд, дабы не выдавать своего очевидного смущения. А Шепс хотел снова почувствовать теплоту касаний темноволосого.