Чувства - слишком странная штука

Они так и стояли посреди дороги, пока Кирилл не почувствовал, как Леша, опираясь на него засыпает. -Нц, ну и че мне терь с тобой делать? Не на улице ж бросать.- Недолго думая Гречкин подхватил мальчишку на руки и понес к машине. Уложив Лёшу на пассажирское сиденье завел двигатель и на привычной скорости — за 100, укатил в сторону дома. *** Солнце старательно пыталось разбудить Макарова. Просыпаться не хотелось. Казалось, что он лежит на огромном облаке. Кое-как разлепив глаза Леша огляделся. Кровать большая, комната просторная и светлая, на стене огромная плазма, небольшой письменный стол, а отделка чуть ли не королевская. Все в красивых, идеально подобранных тонах бело-черного. Сперва парень не понимал, где он находится. Думать мешало похмелье. Голова раскалывалась. Воспоминания по чуть-чуть всплывали в мыслях. Водка, громкая музыка, Гречкин. Стоп. Гречкин? Самое неприятное было в том, что Леша вспомнил все. Даже то, что казалось и не должен помнить. Смутно, но всё же. И то, что буквально уснул на Гречкине, и то, как Кирилл укладывал его в машину, и то, как отнес его в гостевую комнату. Из смущающих мыслей Макарова вырвало чувство тошноты, которое он уже не мог игнорировать. Превозмогая себя парень встал и направился на кухню, мысленно молясь всем богам, чтоб Гречкина там не было. Или молитвы мальчишки сработали, или ему просто повезло, но к счастью Кирилл судя по всему был в другой части дома. Облегчённо выдохнув и поблагодарив вселенную за такой подарок судьбы Макаров взял со столешницы графин с водой и разом залил в себя три стакана. В следующую секунду на кухню вошёл Гречкин. -Опа, проснулся. Бошка болит? — сонно усмехнулся старший. Образ старшего в Лешиных глазах усугубляло ещё и то, что Кирилл только что вышел из душа. На нем было только полотенце, свободно висящее на бедрах. Волосы, мокрые и растрёпанные выглядели даже лучше, чем когда уложены. Тело тоже выглядело красиво. Создавалось ощущение, что Гречкин не прожигает свою жизнь на бесконечных вечеринках и в клубах, а стабильно, несколько часов в неделю проводит в спортзале. -Таблы ес чё в аптечке на полке, которая выше полки с тарелками.- Гречкин сонно потянулся. -Зачем ты привез меня сюда? — рассерженно процедил Леша. -В смысле зачем? Я че ебу что ли куда тебя стоило отвезти? Ещё и убуханного вусмерть.- Кирилл прошел на кухню и открыл холодильник. — В любом случае вызови мне такси, не хочу больше ни на секунду оставаться с тобой в одном помещении.- младший демонстративно облокотился на стену. Ему было настолько плохо, что он даже не стал ругаться с Гречкиным. От похорон Леша все ещё не отошел. — Похавай хоть чёнть сначала.- И вправду, есть хотелось очень. -Еды не так много, готовлю я не часто- возвращаясь к осмотру холодильника проговорил Кирилл. -Так, есть бутеры, яичница, и какие то роллы. Их бы я жрать не стал, они не свежие точняк.- достав две тарелки с едой Гречкин со стуком поставил их на стол. -Может прикроешься хоть? — раздраженно выдохнул Макаров. -А что, я так тебе нравлюсь? -благодаря похабной ухмылке Гречкинна было очевидно, что он не собирался никуда идти, всем своим существом демонстрируя, что он находится на своей территории и мальчишка будет играть по его правилам. За едой Леша хотел пробежаться по ленте Инстаграмма или Вместе, лишь бы не вести диалог с Кириллом, но его планы довольно быстро поменялись. На экране блокировки высвечивались несколько пропущенных и пара сообщений: «Алексей Макаров, вам запрещено выходить из здания детского дома в часы с 21:00 до 06:00, если вы не получили на это разрешение у директора или воспитателей. Немедленно вернитесь в свою комнату.» Следующее сообщение парень даже не стал открывать, он уже чувствовал, что как только вернётся ему неслабо достанется. -Че скис? Чет случилось? — Гречкин общался в несвойственной ему манере, которая показалась Лёше более спокойной и домашней, чем обычно. -Сейчас вернусь, а они меня накажут опять, за то что не отпросился. Ещё и телефон с деньгами отнимут.- и без того не очень хорошее настроение младшего упало ниже плинтуса. В грудной клетке начало кипеть раздражение. -Ни сцы, ща чё нибудь придумаем- Кирилл переместился к кухонному гарнитуру и уже заваривал чай. -Что придумаем? Как мне объяснить то, что меня не было почти сутки и я никому об этом не сказал? Ещё и вернулся с похмельем и перегаром. -Леша закипает. Как можно не понимать настолько очевидных вещей? Кажется, ещё одно неосторожное слово и он просто взорвется. — Лан, сейчас сделаю пару звоночков, скажу что ты у меня был. — Не нужны мне твои подачки! Оставил бы там, но нет, ты ведь такой благородный, никак не мог оставить пьяного подростка на улице! Подростка, сестру которого ты убил между прочим! Как ты ночами спишь вообще? — Леша кричит, в конце неожиданно даже для себя переходя в сухую безэмоциональность. Он сам не совсем понимал, на что злится, хотя наверно при таком раскладе это вполне естественно. Макаров почти бегом направляется на выход, по пути чуть не уронив явно очень дорогую статуэтку и споткнувшись о собственную обувь. Кирилл лишь раздражённо выдохнул, спустился вниз и заказал такси. Спустя минут пять машина класса «люкс» стояла около особняка Гречкина. Мальчишке не оставалось ничего, кроме как сесть в машину и ехать «домой». Так он и сделал. *** По прибытие машины, Макаров поблагодарил водителя и стараясь оставаться максимально незаметным, быстро, словно приведение, проскользнул в здание через двор. Естественно, как только Леша зашёл, сразу же столкнулся с самым строгим воспитателем «дома». Это был мужчина, один из немногих, что были персоналом «дома», высокого роста, с темными кудрявыми волосами, всегда идеально уложенными и короткой бородой. Имя — Василий Евгеньевич. Он придерживался «традиционных», консервативных взглядов и пытался навязать их всем воспитанникам. В народе звался «пиздец-стервятник», что фактически было синонимами к его имени для всех, хоть немного живых воспитанников. -Причина ночного отсутствия.- Лёше было нечего сказать, он попросту не ожидал сразу после входа в здание напороться на самого строгого воспитателя «дома». -Не объясните, почему вас не было всю ночь? К слову ушли вы в 21:34, а вернулись лишь в 13:27. Отсюда у меня возникает следующий вопрос: где вы были и чем занимались эти 15 часов, 7 минут и 12 секунд? Леша опешил. Речь этого человека была до ужаса хладнокровна, в то время, как большинство воспитательниц в такой же ситуации уже орали бы дурниной, он был абсолютно невозмутим. Это сбивало с толку. -Продолжите молчать, молодой человек? Чтож, в таком случае я вынужден буду отвести вас к директору лично, в срочном порядке. *** У директора парень получил дополнительный выговор за «плохое поведение» и разрешение на вторжение Василия Евгеньевича в частную жизнь Лёши, с целью найти там что то, что может привести к ухудшению поведения или «антисоциальным» наклонностям. Ничего нового в целом, школьников вновь не считают людьми, особенно детдомовских. К его сожалению Макаров имел привычку вести личный дневник. Он записывал туда все: мысли, чувства, переживания, желание «поскорее отправиться к сестре», даты и четкое расположение порезов и прочее. Для него это было действительно важно. Словно он таким образом «очищался», оставляя всю свою боль, мысли и чувства на страницах. Однажды уже проходила подобная проверка, но тогда все было относительно хорошо, ведь дневника еще не существовало, а Лиза была жива. А ещё проверку проводила местная медсестра. Она была совсем дряхлая и слепая. Лёше это ложилось на руку. В этот раз отвертеться не получится. Мальчишка остался стоять на пороге комнаты, пока воспитатель бесцеремонно рылся в его вещах и складывал те, «которые могут пригодиться специалистам» в подготовленый пакет. В нем оказались личный дневник, скетчбук с неумелыми набросками парня, многочисленные отдельные рисунки и изъятый разблокированный телефон. Воспитатель ушел, а Леша остался наедине с плохим предчувствием. Ожидание продлилось три дня. На четвертый, после обеда, его забрали и повели в кабинет директора. Снова. Воспитательница, которая пришла с Лешей тут же удалилась. В кабинете помимо мальчика был ещё директор, Василий Евгеньевич и «домовский» психолог. Мальчик чувствовал подвох. -Алексей, мы крайне обеспокоены твоим состоянием. Пойми нас пожалуйста. Тебе необходима помощь, причем срочная. Мы хотим тебе эту помощь оказать и очень просим не сопротивляется. Мы понимаем какие потери ты пережил и хотим облегчить процесс отпуска человека. Ты отправишься в центральный подростковый психо-неврологический диспансер города Санкт Петербурга. Это окончательное решение.- нервно произнес директор.-Старший воспитатель и психолог ознакомят вас со списком необходимых вещей и условиями содержания. А сейчас отправляйся в свою комнату, Василий Евгеньевич тебя проводит. Отдохнёшь пару часов перед сеансом у психолога. Уезжаешь завтра.- Леша не понимал что с ним происходит. Не хотел понимать. Он был наслышан о подобных клиниках от «буйных» ребят своего потока. Говорили там ой как не сладко. Буквально как в тюрьме. Или хуже.

***