Художник и Шут

//////////////////////////////////////////////////////////        Под тяжестью тела сломалась сухая ветка на две неровные части. Саша тяжело вздохнул и вырезал на стволе дерева три царапины, но тут же заметил предыдущие отметины. Парень тихо выругался и закрыл лицо рукой. Плутал по лесу он долго, солнце вот-вот сесть должно. Собрав в кулак последние силы, Поручик продолжил идти вперёд.        Изначально цель вылазки стояла крайне лёгкая — просто разведать обстановку вокруг деревушки и убедиться, что поблизости не имеется жилищ ведьм и колдунов. Чёрт дёрнул музыканта побежать за тем диким кроликом с одним только ножом, знал же, что зверя не поймать так. Щиголев долго гнался за животным, пока оно не залезло в нору. Только после этого Поручик понял, что находится настолько далеко от деревушки, что даже не слышно шуток Балу и Михиного «понимаешь, да?». Вспомнить свой путь не удалось от слова совсем, все деревья одинаковыми казались, от этого решение ставить рубцы появилось.        Саша заметил, как в далеке дым шёл, и горело что-то. Парень двинулся туда, понимая, что терять ему особо нечего, ведь ночью звери дикие придут, а они-то голодные. Он ступал на влажную после дождя землю и с каждым шагом чувствовал, как странная тревога возрастала и сковывала цепью железной движения. Молодой человек неуверенно постучался в дверь, перемнувшись с ноги на ногу и сделав глубокий вдох. По ту сторону раздались звуки передвижения. Вскоре дверь распахнулась, и перед юношей стоял пожилой мужчина с густой бородой и волосами, очевидно, подстриженными самостоятельно, на скорую руку. Старик смотрел оценивающе, нахмурив толстые брови. Но на губах быстро появилась улыбка, стоило только понять, что гость пришёл один. — Здравствуйте, извините, я заплутал немного… — Поручик закусил губу. — Приветствую тебя, путник, проходи, будь как дома, я обеспечу ночлег тебе и ни в чём не откажу, — лесник пропустил внутрь младшего и закрыл за тем дверь. — Зовут-то тебя как? — Саша, — Щиголев мысленно складывал план действий на завтрашний день. — А ваше имя? — Прошу тебя на «ты», не такой уж я и старик, — рассмеялся старший и отодвинул стул от стола, жестом приглашая гостя сесть. — А зовут меня Никола.        Поручик неоднозначно хмыкнул и уселся на стул. Никола шире заулыбался и начал доставать из запаса своего закуски, после чего налил напитка какого-то странного, но приятного на нюх. Лесник разложил всё на столе и устроился напротив путника. — Расслабься, гость мой, я вреда тебе не сделаю, просто будь как дома, путник, — голос звучал мягко и отдавал странный хрипотцой. — Откуда ты хоть? — Из деревни, она тута недалеко должна быть. Я за зайцем побежал и потерялся, — Саша взял в руки кружку и отпил немного из неё. — Сразу скажу: у деревни нет названия, мы ещё не сошлись в едином мнении. — Новую строите? — Николай не пил, а лишь внимательно следил за действиями чужими. — Частично, — Саша губы потрескавшиеся облизнул. — Нашли заброшенную, да и решили обустроить по-людски. — Была здесь раньше деревня, нет, даже город целый. Правда, потом люди с колдуном тамошним дров наломали, вот он и перебил всех к чёрту собачьему. Тут много всего странного происходит, и люд соответствующий бродит.        Парень заинтересованно бровь поднял. Напиток в кружке определённо был спиртным или содержал в себе успокаивающие травы, только это могло бы объяснить ушедшую тревогу. — Заходил ко мне как-то мужик один. Взгляд у него был безумный. Утверждал всё, что оказался героем книги волшебника и страдал много: то корова, единственная кормилица, помрёт, то серп сломается. Не выдержал мужик и нашёл того колдуна, а тот ему камнем по репе со всей дури дал, — Никола сделал глоток из сосуда деревянного. — Потом ещё заходил сюда парень, твой, Саша, ровесник. В наряд старинный одет был, да всё в руках маску рыжую сжимал, а на голове цилиндр носил. На него камень упал и испортил всё настроение. — Ого… весело вам тут… — Поручик прикрыл глаза и набрал в лёгкие воздуха побольше. — К вам много нормальных-то заходит? — Смотря, что ты нормой считаешь. У каждого человека имеются свои странности, — рассудил лесник. — Вот, например, у меня страсть к животным… Нет, не такая, извращенец, а духовная. — Это как? — нахмурил брови путник. — Я тоже с животными вожусь, но никакой духовной связи между нами не замечал. Кусают они меня постоянно, брыкаются, а куры вообще войну объявили. — Не везучий ты, и на кой чёрт лезешь к зверью, раз не люб им ты? — старик погладил свою седую бороду. — А больше некому, да и ничего другого не умею. Рос я в семье фермера, так что доверили скот именно мне, — со вздохом ответил музыкант, представляя, как Миша и Балу носятся за гусями в попытках загнать их в загон. — А о какой связи вы говорите? — У меня среди зверья лесного совсем нет врагов, все они обходят меня стороной, а иногда даже помогают, за это я их кормлю, — широко улыбнулся мужчина. — Сложно эту нить найти, ещё тяжелее её удержать в руках. Животные просто чуют обманщиков. Может, они в тебе лжеца видят? — Я за ними ухаживаю, кормлю и даже мою. Ни разу не убил даже курицу. Не могу сделать этого, когда прямо в душу глядят и смотрят, словно с упрёком. Всегда прошу либо Мишу, либо брата его, — грустно произнёс Саша. — У меня ещё будет время, чтобы получить эту нить? — Конечно, будет, — кивнул старший. — Ты мне со своей деревней напомнил старого знакомого. Тоже говорил всё про время… Печально закончилася его жизнь. Влюбился он по уши в девчонку, она красивая была, ух, как русалка прям. Правда, в голову ей черти ударили, и спятила девица, в лечебницу её закрыли. Ходил к ней парнишка каждый божий день. А в последний раз увидел на девахе смирительную рубаху. Благодаря расспросам и выяснилось, что влюбилась больная в своего доктора, а он замужним оказался. Парень не выдержал мук неразделённой любви и спрыгнул со скалы. Его хоронили очень шумно, неформальным парнишка был, друзья соответствующие… Говорят, что там и плакали, и ржали над тем, как лицо растараканило от удара. Странные люди, но верные, проводили в другую жизнь со всеми почестями. — Из-за чувств к психованной прыгнуть? Смерть у него глупая, крайне глупая, — фыркнул Поручик. — Ты, Саша, ещё не любил по-настоящему, раз считаешь это глупым. Любовь разные вещи творит с людом. Из того же города был другой парень, тоже отчаянно влюблённый. Девушка не отвечала взаимностью, и он с горя собрал пропеллер и полетел на нём. Девушка только ответила взаимностью, а шайтан-машина заглохла, да и полетел с утёса молодец. Вот так вот смешно в жизни бывает, Саша, — размышлял мужчина. — Странные эти, купающиеся в любви люди, только беды себе наживают. Нет бы спокойно обжиматься, надо, чёрт возьми, в неприятности впутываться. Хорошо, что я и ребята никого ещё не встретили. Страшно представить, что будет, — вздрогнул путник наигранно, изображая ужас, чем вызвал смешок от хозяина избы. — Миша и без этого — тот ещё чёрт безумный, однажды с города припёр рома, выжрал всё в одну харю и давай по холму бегать. Тогда гром грохотал, да молния сверкала, и Миша, дурак, решил поймать последнюю. Стащил Лёшину сумку и начал носиться по округе, крича что-то на бесовском языке. Ладно бы всё завершилось на этом, да леший был бы с ним. Так Миха выпил всё, начал орать и докапываться, где же у нас ром, которого и в помине не находилось в домах. Беззубый чёрт выбежал в полуразрушенную избу, лёг под остатки рояля и уснул там, — покачал головой парень, чувствуя, как по телу с новой силой распространилась странная лёгкость, развязывающая язык и делающая тело более ватным. — А теперь представь, Никола, что будет, если Миша влюбится и найдёт такую же бесовскую деваху, ну, или пацана, без понятия, кого Горшок предпочитает. — Ух, многие под действием алкоголя такие страшные становятся, аж жуть пробирается под кожу. Из того же города (одни чудики там жили, ей богу), был один лютый пьяница, старый, его даже жена на порог пускать перестала, вот он и ночевал у собаки в конуре. Так вот, однажды он повстречал своего соседа, решили они выпить за встречу, а потом у второго вдруг волосы прорезались с бешеной скоростью, дед протрезвел в час один и уставился на происходящее глазами глупыми. Поговаривают, что он на уловку самого чёрта попал. Однако с тех пор и капли спиртного в рот не брал. Правда, всё равно печально кончил: ехал в лес за дровами, до ночи засиделся, ружьё не взял, да и сцапали его волки, — лесник облизнул губы. — Волки? — немного ошарашенно переспросил парень. Мысли с каждой минутой становились всё более несвязными.        За окном уже вовсю царила ночь тёмная. — Волки, Саша, волки. Они в лесу живут, их много, а всю их естественную пищу жрёте вы, охотники, — внезапно улыбка исчезла с лица Николы. — Я люблю подкармливать их.        Громко завыли предки собак на улице. Звук звучал не жалобно, как обычно пишут в книгах и рассказывают, а угрожающе и требующее. На лице старика появился оскал, и мужчина вышел на улицу, после чего вернулся с ружьём: — Друзья проголодались, пошли, приятель, в лес.        Щиголев хотел было убежать, да запутался в собственных ногах и упал с грохотом. Тело словно не своим стало, даже поднятие руки казалось небывалым подвигом. Никола схватил парня за ворот рубашки и выволок на улицу, игнорируя слабые попытки сопротивляться. Долгая жизнь в лесу закалила старшего, от чего даже в старости он имел прекрасную форму. Лесник дотащил путника до опушки и выстрелил вверх, давая сигнал волкам, что пища подана. Никола быстро ушёл обратно в свою избу, где заперся изнутри.        Саша не мог встать, старик что-то подсыпал в напиток. Музыкант достал свой нож и крепко, насколько только мог, сжал его, готовясь обороняться. Было ясно, что маленький ножик ничто против огромного голодного зверя. Вой животных стал приближаться, сердце парня забилось безумно и быстро, и он задрожал, чувствуя, как на глазах навернулись слёзы. Поручик громко всхлипнул, стыдиться ему уже нечего. Он закричал так громко, насколько только мог, в надежде, что Миша, Лёша и Балу услышат и придут на помощь. Собрав остатки своих сил, музыкант побежал. На ногу Щиголева напрыгнул волк и укусил. Саша громко закричал и вонзил нож в морду своего убийцы. Это не помогало, кожей чувствовалось, что остальная стая готовится к нападению.        Внезапно раздался громкий выстрел, и волк упал, следом второй. Дальше парень не смог считать, боль пеленой застелила всё. Кажется, звери разбежались кто куда, и к Саше подъехал на лошади мужчина, судя по смутному силуэту. Держал он в руках ружьё тяжёлое, а глаза блестели в слабом свете луны, пробивающимся сквозь тёмную листву. Из-за спины торчали стрелы, лежащие в колчане, от чего казалось, словно у охотника (?) рога имеются. «Это лосе-человек?» — лишь успел подумать Поручик прежде, чем закрыть веки, ставшие тяжёлыми, провалился куда-то между сном и реальностью. Саша чувствовал, как его ногу обмотали тканью, закинули на лошадь и поехали спешно. — Не отключайся только, держись за меня, и мы уедем быстрее, — проговорил мужчина.        Поручик послушно обхватил руками чужую поясницу и прижался максимально близко, стараясь держаться всеми своими силами. Чужой голос казался крайне приятным. Щиголев шипел от боли, когда лошадь подскакивала слишком сильно. Слёзы всё продолжали течь из глаз. Незнакомец что-то тихо шептал себе под нос, иногда оборачиваясь назад, дабы убедиться, что погони нет. Саша попытался сосредоточиться на чужом гласе и не провалиться в столь сладко манящую пустоту, обещающую покой и полное отсутствие боли.        Кобыла выскочила на тропу и, не сбавляя темпа, помчалась дальше. Цокот от копыт эхом звучал в ушах. Шёпот «человека-лося» не прекращался ни на минуту, словно заклинание произносилось. Колдуном незнакомец точно не являлся, уж слишком долго они через лес ехали, волшебник мог спокойно телепортировать себя в дом. Хотя, многие такие люди не имели постоянного места обитания, предпочитая путешествовать по миру и собирать знания от всех народов на материке. Но от чего-то Саша уверен, что спас его обычный человек, а не молодой колдун.        Дальше Поручик не запомнил ничего толком, только боль да заботливые руки незнакомца. «Лосе-человек» толком не отходил от Саши, рядом постоянно был да температуру проверял, рану обрабатывая. Музыкант начал чётко различать звуки. — Проклятый старик… — шипел владелец избы, дотрагиваясь до лба чужого губами. — Уже второй день пошёл, а не приходишь в себя ты.        Щиголев с ужасом различил слова и рвано задышал. Ребята же могли на поиски отправиться и попасть к тому вшивому Николе, а если просто не смогли никого найти, то точно похоронили пустой гроб в честь товарища. От последней мысли стало так жутко и грустно, что захотелось выскочить на ноги и побежать обратно в деревню. Поручик приподнялся с кровати, как его остановила чужая рука. — Тише ты, хромоножка, ходить не сможешь со своими ранами, и та трава не выветрилась до конца. Грохнешься спустя пару шагов, тогда точно волки с костями съедят. — Кто… — слова давались тяжело, наверняка из-за сорванного горла. — Извини, забыл представиться. Я Саша Леонтьев, Ренегат или просто Лось, а ещё можно Саня. Повстречал тебя, когда возвращался из города: крики твои дикие услышал и поскакал, а там волки, вот и пришлось выстрелить в них пару раз. Тебя к себе отвёз, ногу подлатал, а сейчас яд из организма вывести пытаюсь, — тёзка Щиголева говорил бодро, словно речь репетировал перед тем, как что-либо произнести. — Я… я не понимаю… — ладонь Ренегата не давала встать, поэтому музыканту только и оставалось, что неподвижно лежать. — Тебя смесью из трав накачали. Такую обычно используют, чтобы собак для боёв перевозить. Знаю это потому, что ветеринаром работал долгое время, — убирать конечность с Щиголева Леонтьев явно не спешил. — Я отвезу тебя домой, когда поправишься более-менее. Сейчас лучше лишний раз не шевелиться.        Поручик попытался сфокусировать свой взгляд на чужом лице. Первое, что бросилось в глаза — очки для зрения, явно привезённые из города. Предмет предназначен был не для простого чтения книг, а для работы: держал линзы кожаный ремень, на голове закреплённый. Длинные волосы Ренегата собраны в высоком хвосту лентой или бечевкой, сказать точно музыкант не мог при всём желании. Выглядел новый знакомый приятно, звучал тоже. Кличка «Лось» казалась несуразной и неподходящей. Наверное, прозвище являлось не шибко смешной шуткой. — Надо бинты сменить твои, — Леонтьев встал со стула, стоящего возле кровати.        «Вот это лось!» — подумал Щиголев, увидев, какого роста был его спаситель. Это же чуть ли не на две головы выше самого фермера. Этому Лосю и усилий не понадобится, чтобы скрутить шею врагу. Ясно теперь, почему волки не нагнали. На удивление, рядом с тёзкой страха не было, лишь приятный уют да спокойствие. ////////////////////////////////////////////////////////// — Сань, ты уверен, что Миха и Андрюха вернут Адель и Шушу в сохранности? — нахмурив брови, произнёс Ренегат, ложась в кровать тёплую. — Уверен, они точно не сбегут, а к этим водопадам поедут. При желании сможем нагнать их и отпиздить. Да и сомневаюсь, что Миша проел мне плешь ради угона, больно долго я знаю этого дурака, — Щиголев обнял младшего одной рукой. — А почему ты всё-таки разрешил Горшку взять кобыл? — лежал Лось без своих очков, от чего щурился, пытаясь увидеть нормально лицо супруга. — Это будет сюрприз, Саша, а их нельзя озвучивать, — уклончиво ответил старший. — Только не говори, что захотел в поход отправиться, нога твоя не выдержит, — с неким испугом произнёс Леонтьев. — Не обижайся, но беспокоюсь за тебя сильно. — Знаю, я не поход задумал, а кое-чего более спокойного для нас. Как раз отдохнём нормально от работы и тупых шуток, — улыбнулся Саша и закинул хромую ногу на чужое туловище.