Tea for Two

Часы в гостиной пробили три раза, пробуждая Уайлена от дрёмы. «Святые, неужели я в самом деле проспал четыре часа?» — подумал он, протирая глаза и пытаясь размять затёкшие конечности. Целитель пришёл сразу после завтрака и работал почти два часа, сначала осмотрев его рёбра, а затем и лицо. Джеспер внимательно наблюдал за процессом, временами испытывая благоговейный трепет, когда яркие зеленовато-голубые пятна на щеках Уайлена постепенно сменялись знакомой нежной с редкой россыпью веснушек кожей, к которой он столь страстно желал прикоснуться. Уайлен сидел совершенно неподвижно в течение всего процесса, закрыв глаза или опустив их вниз, как будто он так же сильно сосредоточился на исцелении, как и сам целитель. Время от времени он поднимал глаза, видя, как Джеспер смотрит на него, изучая каждый дюйм его лица, по мере того, как оно появлялось из-под синяков, и Уайлен чувствовал, как щёки обжигает жаром всё сильнее и сильнее, когда он пытается успокоиться. «Если и есть что-то, что можно сказать о лице, которое представляет собой один гигантский синяк», — уныло подумал Уайлен. — «Так это то, что это отличный камуфляж». Не то чтобы он возражал против взглядов Джеспера, вовсе нет. Сердце Уайлена тысячи раз болело за друга, которого он потерял, и за семью, за которую успел ухватиться ненадолго, прежде чем их пути разошлись. Не говоря уже о том, что слоняться вместе с Джеспером по этому большому дому было столь же тревожно, сколь видеть Каза без перчаток. Настойчивый флирт Джеспера был якорем, тянувшим к прежним временам, когда жизнь была гораздо менее предсказуемой, а практически верная смерть подстерегала за каждым углом, но тогда его, по крайней мере, окружали люди, которых он считал почти что братьями и сёстрами, и которые заставляли его чувствовать… ну, определённо не безопасность, но принятие и, возможно, даже любовь? Уайлен и за миллион лет бы не подумал, что может испытывать ностальгию по временам, когда его избивали, когда на него кричали, преследовали и чуть не ежедневно пытались убить, но он не мог отрицать, что так и было. Совсем чуть-чуть. Он полежал ещё несколько минут, пытаясь собраться с мыслями и вернуться к настоящему. Три часа означали, что настало время послеобеденного чая. Целитель сказал Уайлену, что после заживления всё, что ему понадобится — это хороший долгий сон, и он воспринял эту информацию, как возможность вынудить Джеспера выйти из дома за продуктами и всем остальным, что он хотел сделать, дабы убить время — и что не включало в себя азартные игры. Последние несколько дней Джеспер был удивительно внимателен к нему, но Уайлен видел, что тот становится беспокойным. И если быть до конца честным, Уайлен и сам становился беспокойным. Просто было так много времени для отдыха, еды, сна и музыки, и всё это было прекрасно, Гезен видит, они оба это заслужили. Но это также означало, что оставалось слишком много времени для жарких взглядов и бесстыдного флирта, и между этим и редкими поцелуями Уайлен должен был признать, что немного сходил с ума, и совсем не в хорошем смысле. Джеспер отказывался позволять чему-то большему произойти между ними, пока рёбра Уайлена не заживут, поэтому они оба проводили бессонные ночи, изнурённо ворочаясь в своих раздельных кроватях, встречаясь поутру в коридоре с растрёпанными волосами и неудовлетворённым желанием, ясно написанным на лицах. Уайлен был совершенно уверен, что не он один лежал без сна в предрассветные часы, представляя, каково это — провести руками по торсу Джеспера, схватить его за упругие бёдра и притянуть к себе, чтобы он мог целовать эти идеальные губы так сильно и горячо, как хотел, на этот раз не останавливаясь, не обращая внимания на больные рёбра, чтобы напомнить ему, что они упустили, как только Джеспер слишком крепко обнял его… Он покачал головой и провёл руками по своим кудрям, пытаясь выбросить из головы возникшие образы, которые снова угрожали свести его с ума. Сегодня всё должно быть по-другому. Четырёхчасовой сон оставил его довольным и отдохнувшим, и он дал слугам выходной после завтрака — отчасти потому что знал, как им будет неудобно находиться в одном доме с трудящимся целителем, и отчасти потому что надеялся, что когда они останутся вдвоём, а его рёбра будут успешно излечены, они с Джеспером смогут перестать бесцельно прыгать друг вокруг друга и успокоятся… ну, в каком-нибудь другом месте, где можно попрыгать совершенно иначе. Однако размышления об этих возможностях в данный момент были бесполезны. «Иди, завари чай, идиот. Ты же знаешь, он всегда голоден и, по крайней мере, это удержит тебя в здравом уме на какое-то время». И вот, с трепетом в животе и лёгким румянцем, расцветающим на щеках, Уайлен направился на кухню, чтобы приготовить что-нибудь к чаю.