Холодная несмерть

      Глубоко вздохнув и поглядев на своих собеседников, удручённый писатель начал свой рассказ: — Как вы наверное уже знаете, раньше на этой земле правил мой отец, Василий Ярополокович. Но около месяца назад он скончался. Причём при крайне загадочных обстоятельствах. Слуги говорят, что он умер от болезни, но я этому не верю. Я вёл с ним переписку и навещал его незадолго до кончины. Он был вполне здоров, несмотря на свой преклонный возраст. Я ума не могу приложить, где он мог заболеть и так быстро скончаться от этого? Но это не столь важно. Ибо проклятие начало себя проявлять уже после моего приезда в Сорочинки. Причём некоторое время всё было нормально, а потом я стал замечать странности, происходящие в моей жизни. Сначала это были мелкие неудачи и случайные явления, но потом это перешло в тяжёлую болезнь, галлюцинации и…извините если я прозвучу абсурдно, но кажется в моём доме завёлся монстр. — Монстр в доме? — беспокойно воскликнул Свейн. — Д-да… — голос Николы задрожал. — Он приходит каждую ночь, обходит деревню, обшаривает дом, я часто чувствую на себе его пристальный взгляд. Я не сплю уже целую вечность. — Вы видели его? — спросил Эспен. — Только один раз, когда в очередном приступе бессонницы начал бродить по поместью. Оно было в саду — высокое худощавое существо с чёрной шкурой и рванным тёмно-синим мехом. На голове ломанные и небольшие ветвистые рога словно образовывали корону, а вытянутая морда сверкала острейшими клыками, застывшими в искажённом оскале. Четыре когтистые лапы с кинжалами вместо пальцев, и широкой спиной усеянной иглами, как у ежа. Но самой ужасающей деталью были его глаза, я не видел их, но веки, чёртовы веки, извините за просторечие. Они закрывали глазницы и тянулись вниз, обвиваясь вокруг рук и ног, торчали и пульсировали по всему телу, словно набухшие вены. От страха я потерял сознание и очнулся уже на рассвете, от криков первых петухов. Эспен задумался, ещё никогда в жизни он не встречался с такой тварью. Он перебирал в голове записи из библиотеки форта Ворона, в бестиариях которой, как он думал, есть описание каждой живой или неживой твари в Сканде. Но он не мог вспомнить никого подходящего под это описание. От мыслей его отвлёк Никола: — Я вижу вы в замешательстве, никогда не встречали подобного чудовища? — Оно напоминает мне Вендиго или Вэттэ, но причины появления сразу отметают эти варианты. Если вы правы, и вас прокляли, то это существо скорее всего тоже является частью проклятия. А такие твари обычно являются демонами или фамильярами могучих ведьм и колдунов. Но информации всё также мало. — Позволите высказать глупое предоложение? — обратился к Онду барин — Валяйте. — вздохнул Эспен. — Я смею предположить, что этим существом может оказаться Вий. Охотник потерялся окончательно. Он впервые услышал о подобной твари. — Кто такой Вий? — Эспен тут же задал вопрос собеседнику. — Ох, не поймите меня неправильно, но это персонаж детских страшилок. Знаете, чтобы отбить у детей желание совершать всякие пакости и лезть куда нельзя. Вий один из персонажей такой сказки. В ней он является королём нечисти, ведьминым мужем и посещает всех провинившихся в каких-либо злодеяниях. По народным сказаниям Вий живёт на болотах в глубинах Вайла. — Да уж, обнадёживающий источник. — с сарказмом заявил Эспен. — Скажите, есть ли в округе кто-то, владеющий информацией о местных чудовищах. Какой-нибудь архивариус или ловчий? — Рядом с деревней живёт старый Онд. Но он ни с кем не общается и живёт по-отшельничьи. Он очень редко появляется в деревне, ведь сам добывает себе всё необходимое для жизни. Вы можете попробовать пообщаться с ним, может к коллеге по цеху он отнесётся благосклоннее. — Эх, ничего вы люди не знаете об Ондах. За десять лет так ничему и не научились. — с иронией усмехнулся Эспен. — Ладно, попробую с ним поговорить. Где говорите он живёт? — Его изба стоит посреди соснового бора, к востоку от Сорочинок. Её легко найти, но вот примет ли вас владелец, спорный вопрос. Эспен кивнул и вышел из комнаты. Остальные направились за ним. Уже на улице, к нему обратилась Элизабет: — Ты собираешься идти к этому отшельнику? — Видишь другие варианты? — Тц! Ладно, но я туда не пойду. Вдруг он ещё на тебя оскалится, за то, что с церковниками якшаешься. Останусь здесь. — И правильно. — Я тоже пожалуй останусь, что-то умаялся я от этих приключений. — сообщил Илай. — пойду пожалуй в местную корчму, передохну, послушаю истории местных. Главное не забудьте мне потом рассказать о том как встреча прошла. Эспен вздохнул и обратился к Марте: «Присмотришь за ними?». На что девушка ответила: «Местные не будут против?». «У этих людей другие принципы и верования, не думаю, что им известен Сурт и его адепты. Но на всякий случай будь осторожна.» Марте возникла рядом с Эспеном и направилась вместе с Элизабет и Илаем в сторону деревни. Остались лишь Эспен и Свейн. Охотник посмотрел на ученика и спросил его: — А ты, как я понимаю, идёшь со мной? — Да. — моментально ответил парень. — Эх, ладно. Не отставай. — проворчал Онд и жестом приказал следовать за ним.       Путь к избе Онда пролегал через лесистую местность, почти без болот. Но от этого легче не становился, ноги путались в корнях и кустарничках, а болотные испарения ветром разносились и сюда, образуя бледно-зелёный туман. Меж высоких сосен было сложно разглядеть что-либо, но то ли случайно, то ли благодаря отличному зрению Эспена, им удалось достичь места назначения. Бревенчатая сторожка с косой крышей и небольшим окошком. Фундамент её уже давно провалился под землю, отчего дом казался низким и покосившимся, напоминая землянку. На лавке перед входом сидел высокий широкоплечий человек и вырезал что-то из небольшого полена. Завидев наших героев он поднял голову. Старое морщинистое лицо с бледной кожей, множество мелких шрамов покрывали его, неаккуратные чёрные усы и засаленные волосы с сединой придавали ещё сильнее старили его. Глаза, точнее глаз, ведь целым был только левый, поблёскивавший бледно-мятным цветом с выражением подозрения. На месте правого был ужасный шрам, словно его разодрал какой-то зверь. Онд был одет в старый, грязный, с множеством дыр, плащ и костюм. Когда Эспен встал прямо перед ним, Онд поднялся. Они были примерно одного роста и молча глядели друг другу в глаза. Тишину нарушил Эспен, который решился задать вопрос: — Ты тот самый Онд из форта Соловья о котором говорят в местной деревушке? — Других ты в округе не найдёшь. — буркнул Онд. Его голос был низким и хриповатым. — У меня дело к тебе, касаемо барина этих земель. — Эспен попытался спародировать местный акцент. — Не старайся, я и так тебя понимаю. — раздражённо высказался незнакомец. — Впервые узнаю о Соловье не с архипелага. — удивился Монстрйегер. — Я с Смарагинсела. По несчастному стечению обстоятельств попал сюда. Совсем один, без шанса на выживание. Но меня подобрали Онды из форта Соловья. И с тех пор я влачу это жалкое существование. Каждый день я подвергал свою жизнь опасности, сражался с гадкими тварями, пока болота постепенно затягивали меня вниз. И что я получил за это? Презрение рода людского и отшельническую жизнь. Зачем же ты теперь стоишь здесь, да бередишь мои старые раны? — слегка повысил голос Соловей. — Кхм. — Эспену стало слегка неловко и он попытался выкрутиться. — Раз уж заладили тему про раны, то какая тварь тебе оставила этот шрам? — Это был Ворон. — заявил он прямо в лицо Эспену. — Оу… — Я не виню твой форт. То было Пурпурное затмение, а тот Ворон был моим хорошим другом. Может ты даже знал его? Не слыхал о Гуннаре Вальдемаре? — вернувшись к вырезанию, спросил Соловей. — Он был моим учителем в годы моего обучения… и наставником по жизни. Можно даже сказать, что старик Гуннар заменил мне отца. Но я не могу сообщить тебе о нём вестей, ибо он умер три года тому назад. Я не смог застать его на смертном одре за что сильно виню себя. — Ясно. — Онд опустил голову и глубоко вздохнул. Наступило скорбное молчание, которое осмелился нарушить Свейн: — Эспен, так что такое Пурпурное затмение? Ты обещал рассказать об этом. Тем более раз оно снова всплыло думаю мне стоит узнать о нём. Эспен облокотился на небольшой заборчик перед сторожкой и взглянув в небо, сквозь обширную паутину сосновых ветвей. Он глубоко вздохнул и начал: — Когда-то давно Онды были благословены богами. Ты наверняка знаешь, что первых Ондов — Примордаллия и Ягеррину создали Один, Тор и Улль. Фрейя даровала им способности к магии, связала со своими нитями, а также рассказала им о ритуале для создания новых Ондов. Тогда Онды были уважаемыми воинами богов, их боялись, но это был благоговейный страх с глубоким почтением. Но потом, спустя столетия, в Ордене начались раздоры, споры. Онды начали медленно разлагаться духовно, кто-то начал откровенную наёмничью жизнь, кто-то стал уходить на службу к королям и царям. Здоровье Ордена подкосилось и захватило с собой Примордаллия и Ягеррину, которые переживали уже не первое поколение охотников. Они захворали и вскоре погибли, в один день, в один час. Над телами бывших лидеров тут же начали кружить падальщики. Каждый Онд хотел себе кусочек власти, началась потасовка. По легенде, когда валькирии спустились за телами первых Ондов, их начали обстреливать и закидывать камнями как диких птиц. Раздор прекратился лишь на следующий день, когда в форт Ворона спустились боги. Только их вмешательство остановило бойню. Тела так и не смогли забрать, к моменту прибытия они напоминали лишь куски гнилого мяса в тряпках, а души уже давно утекли через землю в Хельхейм. Тогда-то асы и разгневались на Ондов. Говорят Один тогда так разбушевался, что вызванная им буря разрывала некоторых несчастных в клочья. Уходя боги наложили на своё провинившееся воинство проклятие. Онды лишались божественного благословения, и эта новость тут же разлетелась по всему Мидгарду. — Боги самолично приравняли нас к псам, сорвавшимся с цепи. — вмешался в разговор старый Соловей. — Улль стал пускать своих гончих на одиноких Ондов, скакал по лесам да истреблял тех, кого он учил стрелять ещё десятилетия назад. Один благодаря Хугину и Мунину преследовал беглецов, а затем насылал на них бурю. Лишь Фрейя относительно смилостивилась над нами. Она оставила нам способности к магии рун, но сильно ослабила их и «даровала» нам, так называемое, Рунное безумие. Некий предохранитель, который блокировал способности Онда если тот переусердствовал с рунами. Но когда Ондов стали делать на операционных столах вместо ритуальных кругов, этот механизм сломался. Теперь если Онд испытывал сильные переживания или эмоциональный взрыв, то печати, которые должны были сдерживать его, разрушались, охотник зверел и впадал в состояние беспричинной ярости. Рунное безумие пробуждало мутагены в теле Онда и сущность зверя форта проявлялась в охотнике. Мало кто переживал Рунное безумие, а те кто пережили, становились сильнее и ловчее, но при этом подозрительнее и мрачнее. Но больше всех разыгрались на нас Мани и Соль — месяц и солнце. — Они-то и создали Пурпурное затмение, чтобы истребить всех Ондов. Раз в год, в случайный день брат и сестра договорились сходиться на небе. провоцируя затмение. Но это не простое затмение, которого пугаются только деревенщины да старики, в это затмение наступает кромешная тьма и лишь солнечная корона, окрашиваясь в мистический фиолетовый оттенок, освещает всё своим тусклым сиянием. Обычным людям это затмение не наносит никакого вреда, но вот Ондам… лишь жажду крови и желание убивать себе подобных. В полях, в лесах, на трактах, в деревенских тавернах, даже на улицах крупных городов, если Онд встречает в это время другого Онда, то между ними начинается битва не на жизнь, а на смерть. Текут реки крови, мечи крошатся, доспехи рвутся и всё это на протяжение двенадцати часов. Конечно, с каждым затмением появляется всё больше сильных волей Ондов, которые противятся ему и переносят его как тяжёлую простуду, но при этом с каждым годом всё больше Ондов в нём и погибает. Затмение затягивает их, переламывая кости и разрывая плоть, превращая любого Онда в того самого кровожадного зверя о котором так много говорят проповедники. Но что-то мы отвлеклись, мы вообще-то по делу пришли. — Точно, никто не придёт просто так поговорить со стариком. Вечно всем что-то от меня надо. Так что же тебе Ворон? Так и быть, я выслушаю тебя. — Онд пригнувшись зашёл в свою сторожку, что-то ища там. — Ты когда-нибудь встречался с Вием? Соловей вдруг дёрнулся и стукнулся головой об дверной косяк, после чего громко выругался. Он схватил Эспена и спросил: — Откуда тебе известно имя этой твари? — Местный барин предположил, что с его проклятием связана тварь, которая приходит в его дом каждую ночь. По его рассказу я понял, что это нечто наподобие Вендиго или Вэттэ, отличительной деталью были лишь… — не успел договорить Эспен, как его перебил старик. — Длинные веки покрывающие всё тело? — Да. Именно так. — Чёрт! Вот знал же, что эта сука не успокоится! — О ком ты, старик? — Вий не самостоятельное существо. Это фамильяр. — Хм, это объясняет почему он стал появляться в доме Гоглевского вместе с проклятием. Остаётся вопрос кому принадлежит этот фамильяр. Чёрт, а на Вайле то наверное целый ворох ведьм и колдунов. — Всё намного элементарнее… — старый охотник взглянул куда-то вглубь леса. — Вий — единственный в своём роде и принадлежит он Деве с Ртутных болот, участнице Первородного ковена, архимагистру иллюзий и просто главному страху всего чёртового архипелага. Её имя Финнарка з Чардейницы. — Ну и где эти Ртутные болота? — Они, как бы это сказать правильнее, движутся. Они могут быть прямо за этим лесочком, а могут вообще на другом острове. Разве что за пределы Вайлринга болота обычно не перемещаются. Но есть способ найти путь в её владения. — Какой же, расскажите! — всрикнул Свейн. Соловей замялся, после чего посмотрел на Эспена и Свейна и прямо сказал: — Надо убить Вия. — У него есть какие-нибудь слабости, уязвимость к серебру, к магии, огню или чему-либо ещё? — Соль. Он не может переходить через неё. Как она воздействует на него при попадании, чёрт знает, никто не проверял. Но тут загвоздка в другом. Если он поднимет свои веки, то вы и сделать ничего не успеете, ибо его взгляд смертоносен и убивает моментально. — Мда…задачка не из лёгких. — упёрся рукой в подбородок Эспен. — Хм, можно попробовать одну штуку. Не знаю как у вас, но у нас в форте была подобная практика. Есть какая-нибудь тряпка, которую можно повязать на голове? — Предлагаешь сражаться с ним вслепую? — Это самый что ни на есть логичный вариант. — Да, с некоторыми тварями действительно помогает, помнится в годы моего обучения упражнения с боями вслепую прикрыли, ибо твари с подобными силами почти вымерли. Но лично для меня Гуннар проводил такие тренировки. Но я давненько не практиковался. — Что же, сейчас значит и вспомнишь молодость. Да и я с тобой на пару.       Старик зашёл в избу и, порывшись в сундуке, нашёл какой-то платок. Он сложил и повязал его на голове, таким образом, чтобы он закрывал глаза. Эспен пошарился по карманам плаща и тоже отыскал какой-то кусок ткани. Выставив руки вперёд он спросил у другого Онда: — Старик, тебя как звать-то, а то всё с тобой обращениями общаюсь. — Лукас О’Сингейл, ну что, готов? — А драться чем будем, не боевым же оружием? — Лови. Лукас бросил какой-то продолговатый предмет в сторону Эспена. К удивлению, охотник быстро среагировал и схватил его. — Что это? — спросил Эспен. — Сломанное весло. — Так оно ведь лёгкое, меч совсем по-другому ощущается. — У меня был выбор, либо сломанные вёсла, либо старые кочерги. И я что-то не думаю, что тебе будет приятно получить кочергой по затылку. — Ладно, убедил. Свейн, скоординируй нас. — Эспен подал ученику знак. — Ага, сейчас. Свейн раздал Ондам указания, чтобы они встали друг напротив друга на расстоянии пяти шагов. Парень сигнализировал начало боя и действие началось. Юноша ожидал неловкого и медленного движения, но внезапно охотники ринулись вперёд чёткими и быстрыми движениями, ориентируясь на окружение. Выпускники форта Ворона были чувствительнее других Ондов, а Лукас имел опыт. Оба двигались одинаково резво, их «орудия» сталкивались с невероятной силой и лишь чудом оставались целыми. Но после нескольких мгновений Эспен вдруг оступился, споткнулся о корень и начал падать. При этом с силой вытянув руку вперёд он случайно ударил Лукаса прямо между глаз. Весло с треском раскололось в щепки, а старик начал пятиться выбросив из рук оружие, которое упало на Эспена. Онды переводили дух, сняли повязки, Лукас протянул Эспену руку и помог ему встать, сказав при этом: — Неплохо, неплохо, минуту против Вия может и продержишься! — рассмеялся Лукас. — Эй, вообще-то это не об мой череп треснула эта старая деревяшка! — возмутился Эспен. — Но на земле в итоге оказался ты. Ладно, хватит этого ребячества, если серьёзно, то для Вия нужна более тщательная подготовка. Наделай больше припарок и наешься трав, если можешь, свари эликсиры, мечи, кинжалы наточить, арбалеты зарядить, типичная процедура приготовления. И да, про соль не забудь. — Это понятно. Но ничего, думаю с тобой и со всеми остальными нам будет попроще. — Со мной? Я с вами не пойду. Мне хватило одной схватки с Вием, чтобы понять, что больше я никогда в своей жизни не хочу встречаться с подобной тварью. И не пытайся вовлечь меня в эту херню, я не пойду ни под каким предлогом. Понял меня? — Лукас снова перешёл на агрессивный старческий тон. — Хех, да, и на что я надеялся. — с какой-то разочаровонной усмешкой произнёс Эспен. — Слабеешь старик, на монстров не ходишь, гниёшь тут посреди леса да досочки скребёшь. Молодец, что на королевскую службу хоть не пошёл. Ладно, всё равно спасибо. Давай, спокойной жизни Соловей. Эспен развернулся, махнул рукой на прощание и направился обратно к Сорочинкам. Свейн быстро бросил: — Приятно было познакомиться, господин О’Сингейл. Прощайте! — и побежал за Эспеном.       И вот, наши герои направились обратно. Эспен в своей голове уже строил план охоты. Цель непроста, а для него ещё и нова, да, у него есть информация, но она особо надежды не добавляла. Ещё и загадка проклятия запуталась ещё сильнее, ведь теперь здесь оказалась замешана участница Первородного ковена, которая и наслала своего питомца. Мысли поглощали Эспена и он шёл всю дорогу молчаливый и мрачный, впрочем как обычно. Свейн же в свою очередь находился в неком замешательстве, он представлял себе отношения между Ондами немного по-другому. Диалог Эспена с Ондом из Юрдейла был менее напряжённым, чем диалог с этим Соловьём. Парень хотел было спросить Эспена об этом, но учитель всем видом намекал, что это такая себе идея. Что же, тогда оставим их, пусть их дорога пройдёт спокойно.