Однажды снег растает

Если бы от одного взгляда кипяток мог замёрзнуть и покрыться ледяной корочкой, это бы наверняка давно произошло. Распухшие от холода и покрасневшие пальцы держали кружку, а на румяном от мороза лице легко можно было прочитать абсолютно всё, что Чу Ваньнин думал и об "отпуске", и о ситуации в целом. Сюэ Чжэнъюн был очень проницательным человеком, и поэтому не мог не заметить, что температура в тёплой комнате с камином стала отрицательной сразу же, как его гость переступил порог. И дело было не в том, что Чу Ваньнин запустил вместе с собой порцию холодного воздуха с улицы. Совсем не в этом. - Ну, чего ты? - наконец спросил Сюэ Чжэнъюн, придвинув к Чу Ваньнину блюдце с домашним печеньем. - Хоть воздухом свежим подышишь, развеешься. Как будто не на отпуск приехал, а на похороны. - Ещё не вечер. - спокойно ответил Чу Ваньнин, сделав глоток чая. - Я понимаю, что ты устал с дороги, - ответил Сюэ Чжэнъюн со снисходительной улыбкой, - Но когда отдохнёшь, то увидишь, что это действительно замечательное место. - Замечательное? И чем мне здесь заниматься? - выгнул бровь Чу Ваньнин, откусив кусочек печенья. - На лыжах кататься, на сноуборде... - начал было перечислять мужчина, но Чу Ваньнин поднял ладонь, прерывая его. - А если исключить лыжи и сноуборд? - спросил он, слизнув крошки с губ. Печенье было изумительное, и морщинка между бровями у Чу Ваньнина постепенно разгладилась. - А что не так с лыжами? - удивился Сюэ Чжэнъюн. - Я не люблю их, - отрезал Чу Ваньнин. Да-да, он их просто не любил. Дело совсем не в том, что не умел кататься. И уж точно не в том, что чтобы взобраться на паршивую лыжную трассу, нужно было прокатиться на канатке. Чу Ваньнин помнил свой первый подъём так, будто он был только вчера: хлипкая лавочка, которая дёргалась и шаталась от малейшего порыва ветра, а под ногами верхушки деревьев и километры высоты. От падения в пропасть страховала только тонкая перекладина, прокинутая через ноги, и она, мягко сказать, не внушала никакого чувства безопасности. Чу Ваньнин трусом не был, но его отношение к высоте всегда было... Несколько особенным. - Тогда можешь с малышами на горку пойти, - хмыкнул Сюэ Чжэнъюн, сразу же раскусив причину отказа. - Найдём тебе лучшие санки. - Сам на них и катайся, - фыркнул Чу Ваньнин. - Ещё какие варианты? - Экскурсии и прогулки по зимнему лесу, - предложил Сюэ Чжэнъюн, глядя на Чу Ваньнина, который отогрелся и перестал выглядеть настолько колючим и раздражённым. Чем меньше на тарелке оставалось печенья, тем теплее становилось выражение лица Чу Ваньнина. - В такую-то метель? - с сомнением спросил Чу Ваньнин, глядя в окно. Уже темнело, и там действительно бушевала настоящая вьюга. Завывал ледяной ветер в трубах, и из-за снега едва ли можно было хоть что-то рассмотреть. Он налипал на стёкла, и из-за этого казалось, что темнело куда стремительнее, чем было нужно. Чу Ваньнин про себя обрадовался, что добрался раньше, чем его настигло буйство природы. Иначе пришлось бы сидеть в сугробе и ждать потепления в надежде, что метель стихнет раньше, чем кожа покроется хрустящей ледяной корочкой. - Ну... Погода в ближайшие дни действительно не очень, - согласился мужчина, поджав губы. - Но не всё так плохо. Ты же на природе! В конце концов, ты можешь просто полюбоваться в окно. Посмотри, какие виды! - Я пока шёл сюда насмотрелся на эти виды на три жизни вперёд, - проворчал Чу Ваньнин, поудобнее пристраиваясь на кресле и поправляя тёплый плед на коленях. - Ещё варианты? - Можешь телевизор посмотреть, - сдался Сюэ Чжэнъюн, и тут же поймал насмешливый взгляд холодных серых глаз. - Что? Знаешь, как тяжело было провести сюда интернет и телевидение? Так что не улыбайся, а наслаждайся благами цивилизации. Пару лет назад тут даже туалет был на улице, так что тебе ещё повезло. Не придётся морозить жо... - То есть, мне придётся три недели сидеть в номере, смотреть телевизор и радоваться, что мне не придётся идти на улицу, чтобы справить нужду? Слушай, ну о таком отдыхе я мог только мечтать... - Не ёрничай, - махнул рукой Сюэ Чжэнъюн. - Тут ещё есть горячие природные источники. Парни вообще оттуда по вечерам не вылазиют. Может, и тебе понравится купаться? Горячая вода, снег, открытый воздух. Очень полезно для организма. - А просто душа тут нет? - нахмурился Чу Ваньнин. - Есть. Но так не интересно, - улыбнулся Сюэ Чжэнъюн. - Вот ты жалуешься, а знаешь, сколько людей сюда заселилось? Очень много. Путёвки сюда разлетелись быстрее, чем горячие пирожки на вокзале. - Надеюсь, последствия твоих путёвок будут лучше, чем у пирожков с вокзала, - недовольно проворчал Чу Ваньнин. Вообще, это место было чем-то вроде военно-спортивного лагеря, куда круглый год приезжают юноши и девушки всех возрастов, чтобы обучиться чему-то новому или отдохнуть. Попасть сюда действительно могли не все, и дело было даже не в деньгах, но Чу Ваньнин не очень радовался, что ему оказали подобную сомнительную честь. Было бы лето – он бы ещё подумал. Летом можно было гулять по лесу от зари до зари, купаться в реке, смотреть на птиц и жарить мясо на костре. Можно было найти себе развлечение на любой вкус и цвет без страха отморозить себе почки, просто отворив форточку. Но зима! Зима, чёрт возьми! - И где я буду жить? - спросил Чу Ваньнин. - Я видел корпуса. Там? - Нет. Там уже нет мест, и в комнатах живёт по четыре человека, - мотнул головой Сюэ Чжэнъюн. - Немного поодаль есть отдельные домики с отличным видом на лес. Они не очень просторные, но оборудованы кухней, телевизором, ванной и всем необходимым. Там я обычно селю либо уважаемых гостей, либо тех, кто чем-то обучает местную ребятню. - И в качестве кого тут я? - спросил Чу Ваньнин, разминая пальцы. - Как пойдёт. Всё же ты можешь научить чему-то, если захочешь, но не забывай, что я тебя отправил сюда в первую очередь для отдыха, - сказал Сюэ Чжэнъюн, а потом, несколько замявшись, добавил: - Кстати... Как я уже и сказал, места все заняты. И домики рассчитаны на двоих постояльцев. - У меня будет сосед? - спросил Чу Ваньнин. - Надеюсь, адекватный. - Ну... Относительно, - как-то уклончиво ответил Сюэ Чжэнъюн, решив умолчать, почему к этому самому "соседу" до этого никого не селили. Чу Ваньнин задумался было, что тут какой-то подвох, но решил подумать об этом тогда, когда увидит этого самого соседа воочию. А сейчас его больше беспокоили ноющие мышцы и ощущение, что он отрубится прямо на этом диване. Если это произойдёт, то на утро будет тяжело разогнуться. Возраст всё же брал своё. - А вообще, тебя нужно было подселить к какой-нибудь барышне, - вдруг сказал Сюэ Чжэнъюн. Чу Ваньнин тут же распахнул глаза, с недоумением воззрившись на начальника. - Может, того и гляди, курортный роман бы получился. - Курортный роман - это когда пальмы вокруг, а не сугробы, - отрезал Чу Ваньнин. - Из-за твоего выбора места отдыха, я больше думаю как дожить до конца, а не знакомства завести. - Тебе нужен кто-то, кто тебя бы под зад пинал. Скоро уже паутиной всё зарастёт, - подмигнул Сюэ Чжэнъюн, на что Чу Ваньнин холодно ответил: -Если мне нужен будет совет, я об этом непременно сообщу. На этом беседа закончилась. Сюэ Чжэнъюн проводил Чу Ваньнина до домика, и, отпустив ещё несколько шуток, пожелал тому, чтобы тот был как дома. Чу Ваньнин же, зайдя в дом, с сомнением оглядел деревянные стены и мебель. В принципе, уютно. И тепло, что самое главное. Но было кое-что, что заставило Чу Ваньнина очень сильно напрячься. Одна комната. Две кровати. Ни перегородки, ни занавески, ничего между ними. В отдельном помещении была небольшая кухонька, за ещё одной дверью нашлась ванная. То есть, этот сосед будет постоянно в одном помещении?! Чу Ваньнин думал, что у каждого будет своя комната, и он сумеет закрыться в ней на амбарный замок, чтобы никого не видеть, но и тут всё пошло по детородному органу. Мало того, что придётся почти месяц сидеть в глуши, так ещё и в компании черт знает кого?! Чу Ваньнин резко обернулся, чтобы проводить Сюэ Чжэнъюна в пешее эротическое за подобные условия, но тот уже был слишком далеко. Орать ему гадости вслед Чу Ваньнин не решился, и зашёл в комнату, закрыв за собой дверь. Просто прекрасно, десять из десяти. Оставалось надеяться, что сосед этот тихий, и не будет нарушать спокойствие и личные границы. Очень хотелось в это верить, но пока что складывалось ощущение, что всё делалось Чу Ваньнину назло, и ему нарочно подсунут того, у кого в заднице застряло самое длинное шило. Чу Ваньнин сбросил с себя уличную одежду, сложил на стул, надел пижамные брюки и без сил рухнул на ближайшую кровать. Закутавшись в одеяло, он подумал о том, что нужно сперва сходить в душ, но усталость будто мигом высосала все силы. Чу Ваньнин поудобнее устроился на подушке, засыпая и думая о том, что постельное бельё очень приятно пахло. Какой-то кондиционер? Или порошок? Нет. Всего лишь чей-то одеколон. Чу Ваньнин успел крепко уснуть, когда за окном окончательно стемнело. Послышался хруст снега под чьими-то тяжёлыми ботинками, и дверь, почти не скрипнув, тихонько открылась. Человек постучал ногами на пороге, стряхивая с ботинок налипший снег, и смахнул его с куртки. В коридоре стоял веник, и парень вымел снег на улицу, чтобы тот не растаял. Однако, сделав шаг, он тут же наступил носком в лужу. Посреди коридора стояли чьи-то ботинки, которые кто-то явно не удосужился отряхнуть. Парень нахмурился, и, повесив куртку, шагнул в комнату. На его кровати явно кто-то лежал. "Ну это не в какие ворота!" - тут же решил парень и подошёл к кровати, чтобы посмотреть, у кого хватило наглости так бессовестно занять его койку. Человек на кровати безмятежно спал, и из-под одеяла было видно только верхнюю часть лица и разметавшиеся по подушке чёрные волосы. Парень, не тратя времени на церемонии, толкнул незваного гостя в плечо, чтобы разбудить, но тот, нахмурившись, отвернулся к стене. - Эй, уважаемый! - не успокаивался парень, дёрнув за край одеяла. - Я, конечно, всё понимаю, но я не хочу делить с тобой постель. Чу Ваньнин дёрнулся и проснулся от громкого голоса. Он всегда довольно чутко спал, а тут, когда его буквально пинками заставили пробудиться, резко принял сидячее положение. Одеяло скользнуло вниз, обнажая широкую гладкую грудь, острые ключицы, мускулистый живот и красивый разворот плечей. Чу Ваньнин, ещё не до конца проснувшись, заморгал и уставился на парня, который также начал изучать его взглядом в ответ. - Беру слова обратно, - вдруг сказал он. - Можешь делить со мной постель сколько влезет. - Ты... Ты?! - вдруг выдохнул Чу Ваньнин, и сон как рукой сняло. Одного взгляда на красивое лицо собеседника хватило, чтобы понять, что это тот самый бесстыдник, которого не хотелось видеть больше никогда в жизни. Пусть в их самую первую встречу на нём было куда меньше одежды, лицо Чу Ваньнин всё же смог запомнить (хоть, что греха таить, смотрел далеко не на него), и ошибки быть точно не могло. - Я, - широко улыбнулся парень. - Что ты здесь делаешь?! - нахмурился Чу Ваньнин. - Живу, - просто ответил парень. - А ты... - И я, - перебил Чу Ваньнин, резко натягивая одеяло до подбородка. - Очень неприлично будить незнакомого человека без причины. Ты невоспитанный хам. - А прилично без разрешения занимать чужую постель? - с хитрой улыбкой спросил молодой человек, и Чу Ваньнин почувствовал, как что-то внутри надорвалось. Нет. Не может быть. Он же не мог просто взять и... ...и снова обосраться. Чу Ваньнин молча встал с кровати, даже не глядя на парня, который, казалось, ловил каждое движение изящных рук. Чу Ваньнин заправил кровать, подошёл к лежащему в углу рюкзаку, вытащил оттуда футболку и всё так же молча удалился в ванную. Гордо и безмолвно, будто вовсе не он допустил этот конфуз, а кто угодно другой. На первый взгляд – сама невозмутимость. Но дверью хлопнул так, что со всех гор разом только чудом не сошли лавины. Парня звали Мо Жань. И Мо Жань был здесь местной знаменитостью, причём, к сожалению, не в самом хорошем плане. Будучи родным племянником директора комплекса, он считал своим святым долгом с завидной периодичностью вытворять такое, от чего у его дяди рука едва ли не приростала ко лбу. Когда Мо Жань был подростком, его забавы ограничивались всякой мелочью, которой любили страдать дети его возраста: подглядывал за девчонками в душе, мазал брата зубной пастой, подкладывал бомбочки под ободок унитаза и всё в таком духе. Но чем старше он становился, тем чаще дядя хватался за голову и находил в причёске седые волосы. Казалось, не родился ещё тот, кто мог поставить его на место, и Мо Жань прожил целых двадцать два года, чувствуя абсолютную безнаказанность. Но, правда, нужно отдать ему должное: все свои обязанности он выполнял хорошо, и, хвала высшим силам, либо не делал того, что каралось законом, либо ещё на этом не попался. И всё же, даже если закрыть глаза на его любовь к тому, чтобы заставлять окружающих хвататься за сердца, был один существенный недостаток. Мо Жань был ебливый как кобель, и просто не мог пройти мимо того, кто его так или иначе смог заинтересовать. Чу Ваньнин, выйдя из душа, мысленно надеялся на то, что его внезапный "сосед" расщепится на атомы, но тот мало того, что никуда не делся, так ещё и разделся по пояс, чем-то занимаясь на кухне. Чу Ваньнин резко отвернулся, стараясь не смотреть на широкую спину и сильные плечи, после чего холодно бросил: - Оденься. - Почему? - нагло улыбнулся Мо Жань. - Здесь жарко. - Иди на улицу, - ответил Чу Ваньнин и сел на кровать. Теперь на свою. Абсолютно целиком игнорируя Мо Жаня, он вытащил из рюкзака свой небольшой рабочий ноутбук и поискал глазами розетку. Розетка у кровати отсутствовала, и Чу Ваньнин в поисках удлинителя снова наткнулся взглядом на чью-то внушительную грудную клетку. А он разве не спиной стоял? Чу Ваньнин слегка поднял голову, и мужчины встретились глазами. - Что-то нужно? - не выдержал Чу Ваньнин, который просто не привык, чтобы на него так беззастенчиво таращились. - А давай пообщаемся? - спросил Мо Жань, что-то насыпая в большую чашку и заливая кипятком из только-только вскипевшего чайника. - Ты меня не интересуешь как собеседник, - подчёркнуто ледяным тоном ответил Чу Ваньнин, и положил ноутбук на прикроватную тумбочку. - Почему? Ты же меня не знаешь как собеседника, - склонил голову набок Мо Жань. - Да. И я бы предпочёл, чтобы так и оставалось. - хмыкнул Чу Ваньнин, всем видом показывая, что разговор окончен. Понимая, что поработать не получится без розетки, он выудил из рюкзака небольшую книгу и прислонился спиной к стене, чтобы начать читать, но резко дёрнулся, когда Мо Жань неожиданно громко начал мешать свой напиток, стуча ложкой по стенкам кружки. Чу Ваньнин тихо вздохнул, но не поднял голову. Мо Жань же долбил ложкой ещё около минуты, будто надеясь, что лопнет либо кружка, либо терпение сидящего на кровати мужчины. - Что читаешь? - не унимался парень, заметив, что на лбу Чу Ваньнина вздулась венка. Мужчина проигнорировал вопрос, перечитывая один абзац уже двадцатый раз. Мо Жань хмыкнул и плотоядно улыбнулся, мысленно радуясь, что наконец-то нашёл себе развлечение. Стало тихо. Но ненадолго. Когда Чу Ваньнин уже было обрадовался, что Мо Жань решил оставить его в покое, тот внезапно включил телевизор и начал лениво щёлкать каналы. Чу Ваньнин оторвал взгляд от текста и медленно поднял глаза на Мо Жаня, едва держась, чтобы не запустить новоиспечённому соседу книгой в голову. Мо Жань же, краем глаза заметив движение, сделал звук громче. И ещё громче. И ещё громче. Чу Ваньнин вздохнул и захлопнул книгу. Ладно, если уж почитать не выйдет, то можно просто полежать и подумать о вечном. Мужчина с видом победителя достал телефон и наушники, но устройство разрядилось от холода. Музыкальная пауза отменяется. - Может, всё же познакомимся? - спросил Мо Жань, листая каналы. Чу Ваньнин молчал. - Кстати, я не сильно мешаю? - Сильно, - наконец ответил Чу Ваньнин, напряжённо глядя куда угодно, но только не на Мо Жаня. - Прости, я случайно. - качнул головой Мо Жань, выкручивая звук на полную. Чу Ваньнин несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, после чего завернулся в покрывало и устроился поудобнее, закрывая глаза. Мо Жань же взял свою кружку и начал очень громко пить, причмокивая и всячески привлекая внимание к своей скромной персоне. Всё сущее – тлен. Пусть шумит себе, сколько влезет. Он, Чу Ваньнин, непоколебим, как тысячелетняя гранитная скала. Сколько бы ветер не буйствовал, ему не по силам сдвинуть го... - А-ах! Да! Сильнее! Да, да! Трахни меня! Давай же, давай! Чу Ваньнин едва не упал с кровати. - Хо-хо, вот это канальчик! - обрадовался Мо Жань, без всякого стеснения глядя на клубнику, которую крутили по каналу для взрослых. - И чего я раньше его не видел? - Ты... Ты бесстыдник! Выключи это немедленно! - едва не задохнулся от смущения Чу Ваньнин. - Как у тебя совести хватает?! - А что не так? - невинно захлопал глазами Мо Жань, и снова уставился в телевизор. - Вау. Вот это сиськи. Ого... И как это помещается в её пи... - Замолчи! Выключи это! - резко сказал Чу Ваньнин, чувствуя, как стремительно краснеет лицо. - Ну, мне скучно. А ты со мной беседовать не хочешь, - зевнул Мо Жань. - А тут хоть какое-то веселье. Ты не против, если я сниму напряжение? Можешь отвернуться. Чу Ваньнин резко встал с кровати и направился в сторону Мо Жаня, явно намереваясь свернуть ему шею, но, заметив, как тот расслабленно держал в руке пульт, перестроил маршрут. Чу Ваньнин попытался выхватить пульт из рук, но Мо Жань, который до этого выглядел очень увлечённым тем, что происходило на экране, внезапно отвёл руку в сторону, и пальцы Чу Ваньнина ухватили воздух. - Выключи. Эту. Похабщину, - раздельно и, едва скрывая за гневом невероятное смущение, произнёс Чу Ваньнин. - Дай сюда пульт. - А ты забери, - хмыкнул Мо Жань, оглядев Чу Ваньнина с ног до головы. Мо Жань был крупнее, и явно чувствовал преимущество, поэтому даже не допускал мысли, что Чу Ваньнин предпримет какие-либо попытки, но когда холодные руки внезапно обвились вокруг его шеи в удушающем захвате, мигом поменял своё мнение. - Дай сюда пульт или я сломаю тебе кадык... - угрожающе прошептал Чу Ваньнин Мо Жаню на ухо, но тот, краснея от недостатка кислорода, даже и не думал сдаваться. Повернув голову на сгиб локтя, он упёрся горлом в выемку, дав себе возможность дышать, и, одной рукой держа пульт, второй рукой попытался ослабить захват, но Чу Ваньнин вцепился в него мёртвой хваткой. Рука Мо Жаня скользнула вверх, и он ухватился за собранные в хвост волосы мужчины. Чу Ваньнин зашипел, попытавшись дёрнуть головой, и сжал шею Мо Жаня ещё крепче. В таком положении он не мог вырвать пульт, так как пришлось бы отпустить Мо Жаня, поэтому о том, чтобы выключить телевизор, речи пока не шло. - Отдай... - снова потребовал Чу Ваньнин, но Мо Жань вместо ответа вдруг замахнулся пультом и кинул куда-то в сторону своей кровати. Попал в стену, и пульт, жалобно стукнувшись о деревянные доски, рассыпался на части. Чу Ваньнин около секунды смотрел на батарейки, которые покатились по полу, и резко оттолкнул от себя Мо Жаня, кинувшись к пульту. Но парень так просто отступать не спешил, и, одним прыжком махнув через диван на кухне, хватил Чу Ваньнина за плечи и прижал к себе, чтобы не дать тому добраться до цели. Чу Ваньнин инстинктивно схватил его за руку, попытавшись выкрутить, но тот успел увернуться, прижимая его крепче к себе и невольно утыкаясь лицом в ещё влажные чёрные волосы, которые изо всех сил пахли яблоком. Чу Ваньнин, чувствуя дыхание на затылке и как его спиной прижимают к чужому крепкому телу, запаниковал и резко ударил головой, целясь обидчику в нос, но Мо Жань в последний момент успел увернуться, отталкивая Чу Ваньнина от себя. Чу Ваньнин же, не теряя времени, бросился к постели, схватил пульт и нырнул под кровать, куда укатились батарейки. Мо Жань сперва замер, думая, стоит ли ему этому препятствовать, или полюбоваться на чей-то красивый зад, очень провакационно торчащий из-под кровати. Решив, что такая возможность ещё предоставится, он тут же подскочил к Чу Ваньнину, схватил его за бёрдра и потянул на себя, но тот уже успел нащупать батарейки и даже вставить в пульт. - С дороги, горилла! - шикнул Чу Ваньнин, вдавливая красную кнопку на пульте и невольно уставившись в телевизор. - Да! Да! Ещё! - не замолкала грудастая дама с канала. Мо Жань же толкнул Чу Ваньнина на кровать и попытался вырвать пульт, но тот ясно дал понять, что лучше костьми ляжет, чем допустит подобный исход, и перевернулся на живот, прижав пульт к груди. Мо Жань навалился сверху и скользнул руками под торс Чу Ваньнина, пытаясь нащупать пульт. - Не сопротивляйся, всё равно будет так, как я сказал... - произнёс Мо Жань, тяжело дыша от напряжения и шаря руками по чужой груди. Чу Ваньнин оказался очень мускулистым, прекрасно сложенным и крепким, несмотря на стройность. - Да пошёл ты, - так же тяжело дыша выплюнул Чу Ваньнин, дерясь за пульт так, будто от этой маленькой коробочки с кнопками зависела вся его жизнь. Вдруг входная дверь распахнулась. - Эй, псина, а ты не видел... Соль... Мо Жань, одной рукой прижимая голову Чу Ваньнина к подушке, а второй словно обнимая его под животом, навалившись сверху, повернулся в сторону коридора, где стоял брат, глаза которого с каждой секундой становились больше. - Ах! Да! Глубже, войди в меня! Кончи прямо внутрь! Чу Ваньнин так же замер, от стыда разучившись, как дышать. Повисло тяжёлое молчание, которое нарушали только крики и стоны из телевизора. - Знаешь, Сюэ Мэн, это впервые не то, о чем ты подумал, - начал было Мо Жань, но лицо двоюродного брата уже налилось кровью. - Какой же ты сука бесстыжий! Твою мать, знать тебя не хочу, ублюдок! Чтоб у тебя хуй отсох! Чтоб ты сдох от венерички, ебаный ты кобель! Сюэ Мэн резко выбежал, захлопнув дверь. Мо Жань медленно слез с Чу Ваньнина и отвернулся. Чу Ваньнин молчал. Мо Жань, которому все же удалось добраться до пульта, переставил батарейки и выключил телевизор. Теперь тишина стала почти осязаемой. - Доволен?! - зашипел растрёпанный Чу Ваньнин, и его грудь тяжело вздымалась то ли от ярости, то ли от усталости, то ли от азарта. Мо Жань молчал, и его плечи вдруг дёрнулись. - Что ты устроил тут?! К чему было это представление? Я надеюсь, что теперь тебе стыдно. Плечи Мо Жаня снова дёрнулись. Чу Ваньнин нахмурился, не понимая, что происходит, как вдруг Мо Жань начал смеяться, причём так, что из глаз едва слёзы не брызнули. И чем дольше он смеялся, тем меньше Чу Ваньнина пугал срок за убийство. Нет, ему однозначно не было стыдно. Ни капли. - Ха-ха... Ты видел его лицо? - отсмеявшись, спросил Мо Жань, глядя на Чу Ваньнина, который был чернее тучи. - Ну что, может, всё же познакомимся? Или продолжим просмотр? - Чу Ваньнин, - резко выплюнул своё имя мужчина и спрыгнул с кровати, - И на сегодня разговор окончен. Мо Жань пожал плечами, широко улыбнувшись. Руки всё ещё помнили тепло и рельеф чужого тела, и внутри разгорался неподдельный интерес. Необычного же гостя к ним занесло холодным горным ветром.