Истории в маленьких моментах

      Небольшая комнатка Миён во многом отличалась от комнат, в которых прежде приходилось находиться Чонгуку. Она не настолько выделялась среди остальных по обстановке или убранству, сколько по ощущениям и атмосфере. Каждая деталь будто бы находилась на своём месте, выражая высокий статус одной из самых успешных гейш Киото.        Чонгук, словно в первый раз, оглядывает стены, увешанные портретами и письменами, ведёт взглядом по Альманаху, расположенному на небольшом столике в самой середине комнаты, и акцентирует внимание на баночках с косметикой. Его уже давно накрасили, а волосы были уложены так, как омега себе никогда не представлял. Только внешнее преображение секундно заставило его почувствовать себя частью чего-то большего, чем просто одним из слуг в окейе.  – Я рада, что наши старания не прошли даром, – звучит мелодичный голос за спиной Чонгука, и тот оборачивается к своей старшей сестре, аккуратно склоняясь в поклоне. – Держи спину ровнее, мальчишка. Сколько ещё мне напоминать о том, что голова, шея и позвоночник должны быть на одном уровне? Проведи ровную линию и не смей сутулиться.       Девушка подходит ближе к подопечному и жёсткими пальцами хватается за узкие плечи, заводя их назад, чтобы лопатки соединились друг с другом, заставляя Чонгука поморщиться.  – Прошу прощения, Миён-сан, – тихо отвечает ей омега, поднимаясь в исходное положение с прямой спиной. – Я просто жутко волнуюсь перед своей первой чайной церемонией. Сердце не на месте, как представлю, сколько людей будет смотреть на меня оценивающе.        Старшая сестра слегка смягчается, когда слышит в голосе младшего брата переживания, и уже более аккуратно тянется к чужой причёске, поправляя собственные заколки. – Я понимаю, что это до невозможного волнительно, но запомни одну важную вещь: ты представляешь в первую очередь меня. О церемонии посвящения тебя как моего младшего брата осведомлён весь город. Каждый на мероприятии будет смотреть не только на твоё внешнее преображение, но и на манеры, умение вести беседу, порядочность и познания в области искусств, – уже который раз объясняет Чонгуку Миён, стараясь унять и своё быстро бьющееся сердце. В случае неудачи именно она понесёт всю ответственность за мальчишку, будет собственноручно выплачивать его долги главе дома гейш и потеряет собственные средства, вложенные в омегу.  – Конечно, Миён-сан, именно поэтому все эти три года я прикладывал огромное количество усилий во время обучения в школе и придерживался всех Ваших требований. Только Вам я обязан шансом выбраться из ряда простых слуг в более успешную жизнь.        Девушка отстранённо кивает на слова Чонгука, явно понимая, что мальчишка ни за что не подведёт её, и берёт младшего за руки, которые до этого были сложены вместе в районе живота. Омега часто так делает, напоминая себе о том, что в передней части кимоно нет банта. Будь он там, мальчишку ждала бы совсем другая жизнь, переполненная запахом пота, тучными мужчинами, возвышающимися над ним, и постоянными страданиями от невозможности сбежать. Сейчас, конечно, тоже некуда деться, имея за спиной огромные долги перед окейей, но подобная жизнь всяко лучше постоянного прислуживания и вынужденных соитий.  – Самым лучшим исходом сегодняшнего вечера может быть данна, – шепчет омеге старшая сестра, пока слуги разбирают беспорядок в комнате. Совсем скоро им предстоит отправится в чайный дом. – Я уже мельком говорила тебе о них, но… Этот человек станет твоим билетом в лучшую жизнь. Именно данна покроет все твои расходы на занятия, еду, регистрацию в Киото. Ты даже сможешь закрыть все свои долги и стать независимым от дома гейш, как я. Приглядывайся к людям, с которыми я буду тебя знакомить. Но не смей вольничать и заводить самостоятельно беседы. Будь внимательным и осторожным, – напоминает Миён, крепко сжимая ладони Чонгука в своих. – Знаю, что говорила тебе это множество раз и сейчас путаюсь в мыслях, но… Моя репутация зависит от сегодняшнего вечера, поэтому не будь глупцом, которого я ещё в первый день нашей встречи взяла под своё крыло.        Чонгук несколько раз спешно кивает, сжимая ладони девушки в своих, и аккуратно вздыхает, беря себя под контроль.  – Но почему Вы взяли меня в младшие братья, Миён-сан? Я ведь тогда только начинал учиться и совсем ничего не знал о гейшах.       Девушка ненадолго задумывается, подбирая слова, а после отступает от омеги подальше, возвращаясь к своему спокойному образу.  – Я увидела в тебе талант, Чонгук. Источник, который принесёт мне большое количество денег. Ты будешь успешен среди остальных, я уверена. Поэтому выбирай спутников с умом и даже не думай соглашаться на мелкие интрижки.        Последний раз взглянув строго на своего подопечного, старшая сестра покидает комнату, тем самым подталкивая и Чонгука к действиям. Омега коротко вздыхает, прикладывая ладонь к груди, где быстро бьётся загнанное сердце, и следует за девушкой, морально готовясь к обилию мужчин и альф, которых придётся впервые в жизни омеги развлекать пением, танцами, беседами и игрой на музыкальных инструментах.

***

      Обойдя всех выше поставленных как мужчин, так и женщин, имена которых назойливыми цикадами вертелись в голове Чонгука, Миён коротко кивает младшему брату на ещё одну группу альф, расправляя складки на своём золотистом кимоно. Они неспешно преодолевают часть зала, которая отделяла их от даже на вид статных альф, и поочерёдно кланяются незнакомцам. – Добрый вечер, господа. Как вам церемония?        Мужчины, до этого занятые тихими переговорами, вмиг обращают всё своё внимание на Миён, ласково улыбаясь юной гейше.  – Добрый вечер, Миён-сан. С Вами эта церемония стала в разы краше. Мы ведь все знаем, как мужчины падки на красоту, поэтому, будьте так добры, присоединитесь к нашей беседе, – произносит самый высокий мужчина, даже не обратив на Чонгука должного внимания. Всё его естество было направлено на Миён, щёки которой, не имей они плотного слоя белил, сиюсекундно окрасились бы в привлекательный пунцовый. Омега не раз слышал о том, что старшая сестра давным-давно обзавелась данной, и именно сейчас, видя взгляд направленный на гейшу, он делает вывод о том, что это именно тот мужчина, подарки которого возносят девушку до состояния эйфории.  – Однако перед этим представьте нам это милое дитя, – продолжает речь высокого мужчины более старый, отогревая своей отеческой улыбкой окоченевшие от волнения кисти Чонгука. – Конечно, господа, разрешите представить вам моего младшего брата, – девушка нежно касается вытянувшегося вмиг Чонгука, слегка направляя его вперёд, и ловит взглядом все реакции, чуть шире растягивая губы в улыбке от результата. – Это Чонгук.  – Приятно, очень приятно видеть Ваше продолжение в этом мальчике, – произносит ещё один мужчина, слегка двигаясь в сторону.        Под общей атмосферой и затмившим разум волнением Чонгук не сразу понимает, как оказывается за столом среди четырёх статных мужчин. Ни один из них не представляется, поэтому омеге приходится выцеплять их имена и должности из беседы с Миён и собственных предположений.        Увлекшись темой о шитье кимоно (один из мужчин оказывается владельцем ателье в самом центре Киото), Чонгук не сразу замечает прожигающий щёку взгляд, а после опускает голову на руки в приступе смущения.  – Не могли бы Вы налить мне саке? – нежный баритон будто бы ласкает и исцеляет правую часть лица, до этого раненную излишком чужого внимания, поэтому омега не сразу спохватывается исполнить просьбу мужчины.        Пока Чонгук выполняет вежливое поручение, взгляд сам подскакивает к молодому лицу напротив, очерчивая острые скулы, аккуратный нос, лисьи глаза и широкий лоб. Волосы то ли из-за приглушённого света, то ли из-за духоты кажутся нереальными: русый цвет переливается сладкой карамелью, приторным сиропом, заставляющим язык прилипнуть к нёбу, а небольшие вьющиеся локоны на самой макушке передают молодой нрав, который подкрепляется нежной улыбкой, становящейся всё шире в процессе рассматривания. Омега, остановив внимание на пухлых движущихся губах, вмиг отворачивает голову и протягивает мужчине небольшую чашечку с напитком.        “Иностранец,” – пролетает среди прочих мыслей Чонгука, когда он в очередной раз в голове восстанавливает образ молодого господина. – У вас очень красивые кисти рук, истинное наслаждение смотреть на столь безупречную кожу, – негромко произносит мужчина, после отпивая из своей чаши.       Чонгук сконфуженно опускает взгляд на свои ладони, расположенные на коленях, и впервые в жизни чувствует, как какая-то часть его тела возвышается над землёй и становится чем-то прекрасным, поистине завораживающим и священным. Ещё никогда до этого ему не приходилось слышать комплименты, лишь вслух читать отправленные Миён письма от господ, с которыми она пересекалась на чайных церемониях. Но всё это казалось до невозможного пошлым и надуманным, будто бы душа выходила из тела мужчины, когда он писал столь слащавые и ненужно лестные слова.        Комплименты же этого мужчины порождали неизведанные чувства внизу живота, будто сердце ухнуло к желудку, отбивая там только ему понятную трель с желанием выбраться поскорее наружу и прыгнуть в руки незнакомца.  – Понимаю, что Вы чувствуете себя неуютно в первую церемонию, поэтому не стану отягощать Вас комплиментами, которых, будьте уверены, в моей голове роется сотнями, – аккуратно подбирая слова, произносит мужчина, после чего столь же сконфуженно улыбается, не имея сил сдержать своё собственное смущение. – Меня зовут Тэхён, не стесняйтесь заводить со мной бесед. Я буду очень счастлив, если узнаю от Вас что-то новое и интересное об этой чудесной стране.        Омега слабо улыбается, всё-таки поднимая взгляд на мужчину, и прикрывает правую кисть другой рукой, стараясь сберечь на коже тот ласковый след от чужого комплимента. – Что бы Вы хотели от меня услышать, Тэхён-сан?        Иностранец тут же оживляется, поворачиваясь корпусом к младшему, и незатейливо заводит диалог о борцах сумо, о погоде в последние дни, об Альманахе, про который услышал от других гейш, об искусстве и обучении омеги.        К концу вечера они расстаются с нежными улыбками на губах и долгим взглядом, направленным друг на друга. Эта фантомная связь оборвалась одним лёгким движением руки со стороны Миён, которая поторопила Чонгука поскорее вернуться в окейю.        Для мальчишки это расставание показалось острым лезвием, упирающимся куда-то в грудь, и только старшая сестра с потаённой гордостью оглядела тогда упрямо держащего спину подопечного, прекрасно осознавая, что эта встреча не была чем-то мимолётным. Это, скорее, представляло собой зарождение новой звезды, взрыв которой тронул Чонгука за самое сердце.        И уверенность Миён в этом на следующий же день с лёгкостью подтвердилась тихим стуком в комнату. На пороге тогда оказалась незнакомая служанка с небольшим свёртком, а уже после обеда запыхавшийся Чонгук ворвался в дом гейши, скидывая по пути в комнату обувь, из-за чего в спину полетели тонны возмущений со стороны прислуги.        Бумага быстро осталась в стороне, а на ладонях тут же начали блистать яркие заколки с несколькими драгоценными камнями посередине – первая и самая дорогая в будущем собственность омеги.