Когда луна будет высоко в небе, я увижу тебя вновь

— Неужели так сложно быть нормальным?! Звонкий удар о мокрую щеку. Когда-то мягкие и кудрявые розовые локоны были жестоко изрезаны кухонным ножом. В тёмной комнате слышится подавленный плач и до боли в ушах громкие крики. Грубые руки, пахнущие апельсином и сигаретами, схватили шиворот футболки. Голова шла кругом от недостатка кислорода, ледяные стопы больше не касались пола. Пару мгновений и хрупкое тело сидит на скользком полу, покрытом осколками, пытаясь восстановить дыхание и сердцебиение. Родные шаги стихли, оставив парнишку одного в слабо освещенной кухне, где все ещё стоял приятный запах выпечки. Пусть пирог немного пригорел, но на вкус был чудесным. Сколько же сил было потрачено на любимое блюдо брата и все в пустую. Чонин уже не помнит, когда в последний раз они со старшим играли в догонялки во дворе, не беспокоясь о том, что случится завтра. Но все же детство кончается. Оно кончилось и для Юна в самый неподходящий момент — шестнадцать лет. Ян-младший сбежал из дома глубокой ночью из-за ссоры с отцом и вся семья поехала искать парнишку. Общая паника накрыла холодный салон старенькой машины, а яркий свет фар открывал взору самые потайные закоулки улиц. Весь двор собрался на поиски подростка. Нет, Чонин не был проблемным ребёнком, просто глава семейства перешёл все рамки дозволенного, по его мнению, а как мы все знаем — в подростковом возрасте все кажется в разы хуже, чем таковым является. Люди искали в подъездах, магазинах, опрашивали прохожих. Ничего. Семейство Ян выехали на небольшую дорогу в две полосы, которая шла вдоль всего района. Ослепляющий свет. Женские крики. Отказавшие тормоза. Удар. Юну удалось выбраться из-под завалов, однако его лицо было изуродовано огромным куском стекла. Кровь затекала в глаза, нос и даже рот, оставляя красную дорожку на румяных щеках. Взрыв. И снова крики. Плач. Чьи-то руки и противная сигналка скорой помощи вместе с полицией. В нос ударил отвратительный запах больницы, чьи-то тёплые руки лежали рядом, пока их обладатель сладко спал на кресле. Один глаз пытался словить фокус и разглядеть сидящего, пока второй был прикрыт бинтом или гипсом. Юн не смог разобрать материал, поскольку руки предательски ныли. Какой-то аппарат слабо пикал прямо над ухом. — Ты проснулся! Юн, я так рад, что ты жив! — хрупкие руки обняли плечи и тёплое дыхание проникло под сорочку. — Где родители? — прохрипел старший, убирая чужие ладони от себя. Чонин поджал губы. Глаза в пол. Всегда так делает, когда стыдится или винит себя. Придурок. Дверь в палату распахнулась и оттуда показалось взрослое лицо в синей маске и каким-то планшетом с бумагами. — Как вы себя чувствуете, мистер Ян? Ваш брат от вас ни на секунду не отходил за все трое суток, что вы здесь лежите. Мы боялись, что вы не проснётесь, но судьба оказалась на вашей стороне. Вы везунчик. — мужчина проверял показатели и записывал их в блокнот, а беглец все также молча сидел, стараясь подобрать слова. — Где мои родители? — один и тот же вопрос. Ответ крутился в голове, однако парень отказывался его принимать. Он хотел услышать это из уст кого-то другого. Кого угодно. — Мистер Ян, мы сделали все возможное… Мне жаль. — и весь мир в тут же секунду рухнул в глазах молодого парня. Он лишился семьи из-за брата и его подростковых загонов. Ненависть возрастала с каждой секундой все больше, пожирая внутренние органы один за другим. Желание разбить лицо младшему заполняло разум, но, прикованные капельницами и гипсом, руки не позволяли этого сделать. Жизнь семьи Ян в тот день перевернулась с ног на голову, сделав тройное сальто назад. *** Чонин сидел за старым рабочим столом, усыпанным тетрадями с непонятными рисунками. Его мозг отчаянно пытался разобрать новую тему по химии, но мысли оказались сильнее. Тонкие пальцы отбросили чёрную гелевую ручку в сторону и залезли в розовые локоны, слабо массируя кожу. Это расслабляло. По крайней мере, Ян-младший так думал. Он хотел так думать. На часах уже семь утра. Входная дверь громко хлопнула, от чего уши пронзил тонкий противный звон, проникающий в самые дебри сознания. Левая рука легла на бедро. Юноша прошипел. Все ещё болят. После небольшой рутины в виде скромного завтрака и множественных попыток привести волосы в порядок, мальчик устремился в школу. Небосвод заполнился тучами, сквозь которые прорывались слабые солнечные лучи. Под ногами шумели лужи. На улице поздняя осень, так что подобная погода неудивительна для города. Школьный пиджак чёрного цвета не согревал. Юн старался обеспечить семью после смерти бабушки, но денег еле как хватало на еду, что уж говорить о тёплой одежде. Деревья снимали с себя золотую листву, оставаясь незащищёнными, надеясь на покров снега. В наушниках любимый плейлист. Музыка давала надежду на светлое будущее, которое мальчика, к сожалению, не возьмёт в свои крепкие объятия. Осознание бессмысленности своего существования било по голове, но не заполняло разум. Чонин все ещё мог видеть что-то хорошее в этом мире. Он любил свежий хлеб, который пекла бабушка по субботам. Любил купаться на озере, а потом кататься на велосипеде с лучшим другом. Ян-младший любил выбираться в пустые места, укрытые от человеческих глаз, и делать маленькие рисунки. Да, пусть, они получались и не особо красивыми, но розоволосый любил их. Он искренне верил, что жизнь однажды станет лучше. Однажды все наладится. Брат перестанет вечно срываться на него, а одноклассники прекратят издеваться. Вот уже виднеется школа. Чонин не успел и перешагнуть порог, как ему на ухо кто-то громко прокричал. — Привет, Йенни! — парень с россыпью веснушек по всему лицу и светлыми, словно солнце волосами, приветливо улыбался, от чего его карие глаза практически исчезли в кожных складках. — Привет, Ёнбок, — облегчённо сказал подросток. Йенни — прозвище с детства. Чонин точно не помнил, почему друг называл его так. Но обращение казалось ему милым и достаточно комфортным, так что он был не против. Ребята никогда не называли друг друга по именам, разве что веснушку в семье называли Ёнбоком, потому что это было его корейское имя. Ян-младший был частым гостем в доме Ли. Друг достаточно хорошо учился, так что помогал товарищу с домашним заданием и подготовкой к тестам. Феликс обнял розоволосого за плечи. Глаза быстро упали на небрежные локоны. Одна прядь торчала в сторону, будучи подозрительно короткой, а на затылке небольшая царапина, покрытая красной корочкой. — Подготовился к контрольной, Йенни? — Ёнбок постоянно вставлял прозвище в конце предложения, когда обращался к другу. Этого даже сам Чонин не замечал до поры, до времени. — Всю ночь сидел, надеюсь, напишу! — бодро ответил юноша. Не готовился он ни к какой контрольной. Химия точно не его стихия. — А вот и наши голубки пожаловали, вам разве не говорили, что на территории школы нельзя зажиматься друг с другом? — коротко стриженный парнишка на год старше язвительно смеялся, пока позади него шушукались девочки в школьных юбках. — Катился бы ты отсюда, Сан, — вдруг выпалил Ян. Чонин ненавидел конфликты, ненавидел крики и ругань, но в тот момент захотелось ответить обидчику, пусть это стоило бы ему глаза или даже сломанного носа. Воротник рубашки резко заблокировал поток кислорода в мозг. В глазах все начало плыть. — Ты разговаривать вдруг научился, геюга сраный? Откуда столько смелости? Давно не получал? — он говорил прямо в ухо, от чего Йенни хотелось упасть в обморок прямо возле входа в учебное заведение. Грубый кулак уже подлетал к бледному лицу, как тут послышался свисток. Дежурный из выпускного класса успел вовремя подбежать и увести агрессора в сторону. Сердце бешено билось, восстановить дыхание не получалось. Феликс положил руки на дружеские плечи и аккуратно повел парнишку в сторону ближайшей скамейки. Оба присели, дабы перевести дух. Пока что ни одного утра не прошло без стычек с Саном. — Не стоило тебе нарываться, Йенни, он ведь может тебя после уроков подкараулить и избить… — тихонько шептал Ёнбок, похрустывая каждым пальцем. Как же раздражает этот звук. — Я в норме, надо идти на урок. *** К удивлению обоих уход со школы прошёл без приключений. Компании Сана не было видно, так что друзья могли расслабиться. — Йенни, мы пойдём после школы в компьютерный клуб? Я слышал, что там появились новые игры, а ещё я очень соскучился по тому сырному рамёну! — Ёнбок никогда не прекращал говорить. Ему всегда было что сказать и когда это сделать. Чонина не напрягала экстравертная личность приятеля. Он любил Феликса за его разговоры. Они помогали справиться с плохими мыслями и желаниями. Веснушка был светлячком в темном и страшном лесу Яна. Ли всегда поможет, он всегда будет рядом. Светловолосый все не переставал болтать об обновлении его любимой игры. Время рядом с ним летело незаметно. Чонин любил быть рядом, любил слушать его шутки и истории. Для него было важно давать понять близкому, что ему не все равно, даже когда он не говорит. Йенни не был эгоистом. Платил, как всегда, Феликс. Парни заняли два столика рядом. Удобные кресла. Вот бы домой такие. У Юна не болела бы спина так сильно. — Прикрой, Йенни! Меня сейчас убьют, твою мать! — выругался юноша, поднеся к розовым губам трубочку, через которую отправлялся прямо в рот холодный американо. — Извини, ты же знаешь, что я плох в этих твоих войнушках, — виновато поправляя волосы, ответил розоволосый. — Я тебя натаскаю и будем на турниры вместе ходить, ещё лучше меня играть будешь, Йенни! — лучше бы Чонин не замечал привычки добавлять свое прозвище после каждой фразы. Начинает раздражать. Друзья настолько засиделись, что телефон веснушки разрывался от звонков родителей. Интересное сочетание — Феликс позитивный экстраверт с полной семьёй, а Чонин подросток с вечным чувством вины и старшим братом, который ежедневно выпускает на беднягу свой гнев. Ян-младший иногда завидовал Ёнбоку. Но, как говорится, все счастливые семьи похожи друг на друга, а каждая несчастливая семья несчастлива по-своему. Семья Ли не была из тех счастливых. Отец пил и прожигал деньги в казино, тем самым оставляя жену и сына без еды. Ликс давно зарабатывает сам — исправляет тексты, пишет дипломные работы и всякие проекты. Отнимает много времени, но зарплаты хватало на новую одежду и развлечения по типу компьютерного клуба. Ёнбоки вышел из здания, напевая песенку из глупой рекламы зубной пасты для отбеливания зубов. Чонин шёл позади и умилялся с друга. — Тебя проводить? — сказал веснушка, схватив рюкзак на спине обеими руками. — Нет-нет, все хорошо, я сам дойду. Светловолосый наклонил голову к правому плечу и улыбнулся. Белая куртка с бежевыми карманами пропала из виду, все ещё пританцовывая. Дорога предстояла не из приятных. На пути был пеший мост через небольшую реку. Слабый ветер игрался с юношескими волосами, приятно окутывая лицо. Пара фонарей освещала тропу. Одинокий путь давил на уставший мозг.

isaur – Aux

Телефон завибрировал. У вас новое сообщение от контакта «Юн-хён». — Тебе это не понадобится, — устройство резко отлетело в сторону вместе с наушниками, что больно вырвались из ушей. Двое стояли сзади, не давая уйти, а впереди стоял он — Сан. Позади него также стояла толпа девчонок, ослепляя глаза вспышками. Они смеялись и восхищались им. Дуры. Чонин совершил попытку бегства, однако один из стоящих сзади успел схватить его за рюкзак и грубо усадил младшего на колени перед обидчиком. — Я покажу тебе, что бывает с теми, кто смеет мне перечить, тварь мелкая. Звон пронзил все ещё болящие от наушников уши. В момент все потемнело, а голова начала кружится. Хрупкое тело повалилось на холодный бетон. Чонин слышал смех людей, слышал, как они его оскорбляют, слабовидящие глаза ослепляли вспышки. Какое же отвратительное чувство. Мальчишка попытался встать, но уже через секунду начал задыхаться от удара ногой прямо в живот. Во рту стоял вкус железа. Захотелось выблевать внутренние органы. Обрезанные розовые локоны грубо схватили и потащили хозяина в неизвестном направлении. Все же стоило согласиться на предложение Феликса проводить его. Идиот. Обессиленное тело бросили к краю моста, да так сильно, что удар пришелся на спину, от чего желание выплюнуть лёгкие выросло ещё на пятьдесят процентов. — Встань! Встань, я тебе сказал! — Сан схватил младшего за плечи и начал трясти, выкрикивая на ухо грязные словечки. Чонин шатался, но стоял, ноги подгибались, живот ныл и нос вместе с ним. В ту минуту хотелось просто оказаться в объятиях Феликса и забыть обо всех ужасных людях, которые существуют на планете Земля. Старший подошёл вплотную под визги учениц. Как же им попадёт, если Чонин расскажет о произошедшем. — Есть ещё что мне сказать или смелости хватило только при своём любимом геюге Ёнбоки? — он смотрел прямо в глаза, приближаясь все ближе. Слюни из его рта падали на опухшее лицо. Отвратительно. — Да пошёл ты, — Йенни плюнул в глаз обидчику настолько сильно, насколько хватало сил. Все присутствующие ахнули и замолчали в томном ожидании следующего действия Сана. Он отошёл чуть назад, пытаясь утереть жидкость с лица, параллельно ругаясь. Пара секунд на отдых и возможность найти выход из ситуации. Поздно. В груди вдруг сильно сдавило, а ноги перестали чувствовать пола. Спина начала болеть ещё сильнее от нового увечья. Перед лисьими глазками открылся ночной небосвод, затянувшийся тучами. Жаль, что не удалось увидеть звезды, Ян обожал по вечерам сидеть с Феликсом на балконе и разглядывать чёрное полотно, усыпанное тусклыми точками. У веснушки даже была энциклопедия со всеми созвездиями и известными на тот момент планетами. Весьма увлекательно. Обидно, правда, что они не дошли до созвездия Чонина. Лёгкие стремительно наполнялись водой, но сил сопротивляться не было. В момент вся боль утихла, осталось лишь умиротворение и спокойствие. Больше ничто не сможет потревожить парня. Чувство вины перестало его беспокоить, оставив в сердце воспоминание о счастливых временах, когда все семейство Ян было счастливо. Одна из девушек подняла все ещё работающий смартфон. На экране блокировки светилось сообщение: «Чонин, я заказал пиццу и скачал Человека Паука, когда ты домой?»