По чёрному асфальту в белый горизонт

Глава 34 Мутная, но достаточно яркая лампа освещала комнату, у которой и так были светлые стены. В одной из них были два больших чистых окна. Равинский чувствовал себя странно. Он прибыл сюда впервые. Но ощущал он себя по-новому не только поэтому. Настроение его разума находилось в облегчении, чувствуя победу, но тело лежало и болело, требуя покой. «Теперь я» подводил итоги Равинский «Должен буду ещё больше хотеть найти преступника. Ведь из-за него со мной произошло это». Леонид посмотрел в окно и улыбнулся. «Я псих» подумал он, оценив свой поступок со стороны. Юрий Викторович был хмур и мрачен. Дмитрий Иванович, пришедший и вставший рядом с чашкой чая, произнёс: - Значит это была ловушка для нас? Я правильно понимаю? Юрий Дмитриевич не сразу ответил. Он вздохнул и сменил положение на стуле. - Скорее кажется, что так. - Ловушка для следователей... На которую попался посторонний человек. А, впрочем, не такой уж и посторонний. Повисла пауза. - И о чём вы сейчас думаете? - спросил Дмитрий Иванович. - Честно говоря, мне вовсе не хотелось бы так думать... Но что поделаешь. Кажется, у нас происходит утечка информации. Ибо раз. Я говорил, что преступник ещё проявит себя прямо здесь, и произошло это уж слишком быстро. Не спровоцировало ли его как раз это моё высказывание? Два. Он знает, что мы сидим в этом кабинете. Масло разлито прямо здесь, на ближайшей лестнице. Как вы, Дмитрий Иванович, и сказали... Это была для нас ловушка. Ну и мне кажется... То есть я не уверен в наших студентах, Александре, Василисе и Леониде... Как бы ни было неприятно это говорить и думать. Дмитрий Иванович, услышав последнее, посмотрел в сторону и нахмурился. Он сам не думал так. - Однако. - произнёс Юрий Викторович - Это нам может кое-что дать. Да, здесь мы сможем извлечь выгоду. Отследить связи разговоров наших ребят с другими. То есть другими словами, мы буквально уже связались с преступником через Александра, Василису или Леонида. Согласись, ведь это сокращает круг поиска? Дмитрй Иванович просветлел. - А действительно! Получается, теперь нужно найти такого человека, кто был в актовом зале во время выступлений с проектами, и чтобы он одновременно являлся одним из знакомых кого-нибудь из нашей троицы. - Совершенно верно - сказал Юрий Викторович, кивнув, и тоже после слов Дмитрия Ивановича стал чувствовать себя легче. Глава 35 Почему-то сегодня земля не была такой холодной и замёрзшей как обычно, а была даже несколько мягкой. Густые серые облака закрывали небо. Калинин молча шёл по дороге вперёд, находясь в странном состоянии какой-то взволнованности, которая бывает перед тем, чтобы случилось что-то важное. Краем глаза он заметил уже знакомую синюю куртку за высоким чёрным забором и остановился. Калинин свхатился за верхние железные палки, оттолкнулся и мигом очутился на другой стороне. Он прошёл вперёд по мягкой земле и вышел из-за сухого низкого дерева навстречу Филатову. - Здарова. Тот оглянулся, и они пожали руки. - Давно не виделись. - Да. Как раз по поводу этого. Помнишь Равинского? - Равинский?... - Лёня, ну тот, который с нами один раз машину толкал, и мы ещё все сидели втроём что-то пили. Колу. - А. Конечно помню. Просто плохо запомнил его фамилию до этого момента. - Не знаешь, куда он делся? Или хотя бы не видел его? Третью неделю не встречал его. - А, это... Он в больнице. Ногу сломал, кажется. Из-за инцидента какого-то. На лестнице в колледже было разлито масло, он там и подскользнулся. Странно, что ты не знаешь, вроде же всем известно. Где ж тебя носит то? - Да так. У меня свои дела. Так значит он в больнице. Понятно... - А ты, может, и другой новости не знаешь, главной так сказать, которая тому происшествию, да и ещё многим здесь, является причиной? - Про преступника то? Уж это то знаю, знаю. Филатов ещё хотел что-то добавить, но Калинин перебил его. - И что он именно здесь, знаю. Глава 36 Людьми дороги построены так, чтобы один шёл другому навстречу и никак иначе. Одно направление, два направления - математика. Шаг. Стук двух металлических палок по асфальту, почти одновременный. И снова шаг. Промежуток времени которого с предыдущим таким же шагом примерно в два раза больше, чем между шагами обычного человека. Где-то в нескольких метрах впереди навстречу этим шагам и мерному стуку идёт Анна Прохорова, Аня, всегда настолько спокойная, что кажется сонной. Не проходит полной минуты, как эти двое шагающих навстречу людей, замечают друг друга и останавливаются. - О!... - произнесла Аня, и Равинский поднял взгляд и посмотрел вперёд. «Точно началось наконец что-то другое в моей повседневной жизни» подумал он «Вот я и пришёл.». - Приветик. Давно тебя не было... - М. Да. Это точно. И не было бы ещё дольше, если бы я не приложил к этому усилия. К тому, чтобы меня отпустили. Аня помолчала, глядя перед собой. - Да. Хоть я и знаю, что произошло и как быдо дело, однако больно ли? Сильно ли повреждение? - Сильно наверное. Но не критично. - ответил Равинский - Я рад, что я снова здесь. Теперь конечно мне придётся труднее, но у меня точно есть миссия. Аня посмотрела на Леонида. - Поймать того, кто это сделал. Из-за кого это произошло. Непременно поймать. Равинский говорил так, будто действительно был убеждён в том, что этот преступник действительно есть в колледже и живёт, ожидающий и опасающийся разоблачения. - Верно, это верно... - произнесла Аня и открыла железную дверь на территорию колледжа перед Равинским, чтобы он смог пройти. Они медленно пошли вперёд. Аня посмотрела на Равинского. Из-за костылей он как будто стал похож на небоскрёб или высокий дом, то есть действительно будто бы стал выше. «Словно на его лбу теперь тень лежит какая-то. То ли он выше стал, и теперь ходит, немного наклонив голову вперёд себя, то ли на теперь маленьких для него людей смотря, то ли на асфальт». Равинский остановился. - Ты иди дальше - обратился он к Ане - Тебе же в библиотеку. - Да, да. Как обычно - ответила Аня - До встречи - мягко попрощалась она и направилась наискосок. Равинский взглянул на колледж. Красно-кирпичное здание, казалось, торжественно приветствуя, смотрело на него в ответ, бросая перед ним на серую плиточную площадь свою тень. Равинский сохранял на лице спокойствие и некоторое подобие улыбки. Он пробыл в больнице достаточно долго. «И это безусловно изменило меня...» отметил он, глянув под ноги. «Итак. Я снова здесь. Наконец выбрался из собственных воспоминаний...» и Леонид вспомнил, как думал о Хромове и Петровском, пока лежал. Ему некуда было деваться от этих воспоминаний и размышлений, но он не был этим напуган. Всё равно деваться от них было некуда. Рано или поздно он бы снова из вспомнил. «Я теперь вообще думаю больше. Поскольку гулять, бегать и тому подобное теперь у меня возможностей меньше». Равинский снова молча посмотрел в пол. И через несколько мгновений весело усмехнулся, подняв победный взгляд «Оно мне и к лучшему. Как раз. Ведь теперь мне нужно больше думать» и Леонид двинулся вперёд в колледж, думая о следователях. Глава 37 Лестница. Перед Равинским находилась та самая лестница на второй этаж. Леонид, придя к ней и остановившись, ощутил в живой памяти ту примерную боль. Это было крайне неприятное, страшное и больное ощущение. Он даже всмотрелся в ступеньки, чтобы убедиться, нет ли на них где этого машинного масла, хотя понимал прекрасно, что и быть не может. Это был просто рефлекс, точнее реакция организма под воздействием сильных неприятных физических ощущений из воспоминаний. Равинский стал подниматься. С лестницами ему было тяжело, но слава богу, это был не первый раз, когда он поднимался по ней с костылями. В больнице, как только ему впервые пришлось это делать, его преследовал едкий страх упасть спиной назад. Сейчас же он двигался увереннее, уже пройдя испытание и оставив его позади. Равинский добрался до лестничной площадки второго этажа. Он остановился. «Итак. Преступник три недели ничего не делал, так как после того, как в его ловушку угодил и пострадал из-за этого невинный человек, ему стало стыдно. И он утих и залёг на дно». В дверь постучались. Алекс встал из-за парты, энергично прошёл к двери и открыл. - Здарова. - сказал Равинский, показавшийся за открытой дверью, по ширине занимая практически весь дверной проем из-за костылей. Алекс и Василиса потерялись в ответе. Но Юрий Викторович сказал: - Приветствуем. Леонид прошёл и сел, куда было удобнее. - Теперь всё будет инчае, я полагаю? - спросил Дмитрий Иванович. - Да нет, вряд ли. Абсолютно так же. - ответил Юрий Викторович - Одно только ясно, таоя жертва дала нам новый путь. - обратился он к Леониду. Тот поднял уверенный заинтересованный взгляд. - Так? - произнёс Равинский. - Благодаря происшествию трёхнедельной... А, по-моему даже большей давности мы установили один факт. Преступник про нас - и Юрий Викторович обвёл рукой, всех здесь сидящих, - знает многое из первых уст. То есть разговаривал, и вобщем является знакомым кого-то из нас, а может и сразу нескольких. То есть теперь нам осталось лишь только перебрать всех людей, с нами знакомых. Ну, точнее, с вами тремя. - Это утешает. Нет, даже более чем. - сказал Равинский с хорошим настроем. Василиса подошла и протянула ему чашку чая: - Будешь? - скромно спросила она. - Спасибо. - с балгодарностью ответил Равинский, взяв чашку и тепло улыбнувшись. Он попил, поставил её обратно на стол. И сказал: - И как за эти три недели мы продвинулись? - Не особо. Практически никак. - ответил Юрий Викторович - Знаешь почему? Догадайся. У Равинского в сердце кольнула иголка, но он не подал ни малейшего виду и всё так же безупречно был невозмутим. Он посмотрел в чашку тёплого тёмного чая и спросил, не отрывая от неё взглядя: - Ну, возможно, хотя, наверное очевидно, что он, как только узнал, что от его ловушки пострадал посторонний человек, испытал стыд и затих в действиях. - Мм... Возможно. Пожалуй, так... Равинский поднял взгляд на Юрия Викторовича: - А, то есть это не правильный ответ? - Хм. Да нет, правильный. - Как же? - Эм... Ну, так скажем, просто формулировка не та. Равинский снова попил чая. - А какая у вас была? - Он не просто залёг на дно. А вообще решил прекратить. Он хочет забыть всё, и уже сделал соответствующий вид. - Ага... - произнёс Равинский и почувствовал внутренне облегчение. «Значит он не врал. У него действительно была другая формулировка. Эх. Уж как прозвучали эти его слова и «Догадайся»... Кажется, никогда ещё со мной такого не было. Ааа... Однако, я продолжаю волноваться». С десяток секунд все сидели в тишине. Равинский вдруг начал, еле скрывая своё внезапно азартное настроение: - А знаете, что я думаю? Мне кажется, он не сможет всё забыть. В плане, да, возможно, он действительно хочет. Однако мне кажется, предчувствую, как только он увидит, что я смогу нормально ходить, ему опять захочется игры. Дмитрий Иванович не удержался от улыбки. - Любопытно - произнёс он весело - Значит «игры захочется»? А ведь это действительно... Существует такое понятие, как желание игры преступником. Не официально конечно, но оно есть безусловно. И где это ты узнал? - А у меня друг есть. Он интересуется очень. Вот такого характера вещами, про преступников и их мании, в плане не маньяками, а именно чувствами других преступников, которые как бы нормальнее. Клептоманы или что-то вроде. - Аааа, правда? И кто это? - Да с потока нашего. Филатов. Саша. Дмитрий Иванович откинулся на спинку кресла и протянул: - Мм, интересно... - Точно ведь, Филя... - сказал Алекс. «Так и ты с ним знаком?» мысленно отметил Равинский. Глава 38 «Теперь я везде появляюсь как в первый раз с этими костылями» думал Равинский, заходя в библиотеку. Там всё было как обычно, привычно. Только в восприятии Леонида всё происходящее вокруг него приобретало большую скорость, так как он сам стал вынужденно медленнее. Зато он мог внимательнее наблюдать. «Зато я могу наблюдать. Чтобы то ни было послало мне дар внимательности. Взамен на физические параметры». Равинский прошёл по залу. Он уже знал, что искать. И примерно сразу же нашёл нужный шкаф, полку и книгу и взял её, отправившись на диван. Равинский погрузился в содержимое страниц. Термины, абзацы, текст, иллюстрации. «Иллюстрации?...» заметила Марина, издалека заглядывавшая в книжку Равинского. Любопытство заставило её пойти со своим вопросом ближе. Леонид услышал шаги позади себя и, как и до этого, сразу понял, что они направляются к нему. «А ведь теперь я точно ещё больше экстрасенс. Ведь остальные мои чувства обостряются, благодаря отнятой возможности свободно передвигаться. Надо же, как я нахожу плюсы в своей инвалидности» и незаметная улыбка скользнула по его лицу. Аккуратные лёгкие шаги, стучавшие по полу невысоким подобием каблука, остановились. - Здравствуй... - произнесла скромно Марина. Равинский обернулся и посмотрел на неё. - День добрый - сказал он. - А... Извини за любопытство. Я издалека увидела страницы той книжки, которая сейчас у тебя в руках, и увидела на ней, как ни странно кратинки. Ну то есть я и подумала, что это как раз странно. Ведь обычно мы все читаем книжки по психологии или философии, что-то лингвистическое, и тому подобное, и из того разряда... А тут вдруг какие-то картинки. Я не могла их разглядеть издалека... Вот. Поэтому вопрос, логично, что ты читаешь? - А, это? Химия. И Равинский показал обложку книги. Марина удивилась. - А чего это вдруг? - Да так, стало интересно. Из-за друга одного моего. Я ведь лежал в больнице три недели. - А-а-а, вот же оно что! Теперь понятно Равинский повернулся обратно и посмотрел перед собой вверх. «Да. Ты ещё не знаешь, сколько я таких книжек по химии прочитал в больнице... И про друга я не наврал. Ведь всё это - всё это есть то, к чему меня привели мысли о Петровском и Хромове». «Хромов и Петровский.» повторил Равинский. Глава 39 «Зачем я пришёл сюда?». Леонид стоял около одной школы, что была неподалёку от его старого дома. «Глупый вопрос однако...» он прошёл по мелкому рассыпанному гравию к старым турникам рядом с высокими деревьями-тополями. Сегодня было облачно. И тихо. Был выходной, поэтому школа не работала. Кругом стояли дома, ограждавшие школу, стадион и ещё некоторую местность с деревьями в один прямоугольник. Равинский посмотрел на землю под ноги. Там лежали сухие коричневые листья. «И в такую тишину слышны звуки далёких воспоминаний... Года». Он посмотрел на школу. Она была совершенно обычной. Стояла всё также под просторным небом. «Что-то во мне, какой-то голос...» и его мысли сменились на более невнятные, точнее сказать, мысли сменились на чувства. Равинский смотрел на дома кругом. «Я всё ещё живу. Только другой. И всё-таки тот же... Нет. Я не верю в то, что подрос. Вижу это, но не могу в полной мере почувствовать. Хотя... Я не чувствую прежнего...». «О чём я думаю?» вдруг опомнился Леонид. И снова уставился в землю, на турники, на высокие тополи и мелкий гравий под ногами. «Мне здесь что-то нужно? Как будто бы что-то нужно...». Равинский посмотрел на школу. Наконец в его голову пришла мысль. «Ага... Понял. Значит...» он огладелся вокруг «Я пришёл сюда за ней. Чтобы навести себя на эту мысль...». Сквозь старые дворы из воспоминаний Равинский шёл домой. Поначалу он спешил, но потом осознал, что ему это вовсе не нужно, и пошёл медленно и спокойно. «Итак, у хорошего преступника есть подозреваемый.» думал он. «И вот я сам только что не заметил, как назвал себя преступником. Так спокойно, как будто это уже давно истина в первой инстанции. Хотя... Надо признать, что так и есть.» заключил Равинский, окинув взглядом всё вокруг себя. « Итак, подозреваемый. Хотя сделать из кого-то виновного у меня точно не получится. Это собственно и хорошо. Ибо перебрасывание преступления на невиновного уж точно нелья допустить. Но подозреваемый - всего лишь подозреваемый. С ним ничего не случится, он просто будет отвлекать внимание на себя...». Равинский остановился у каких-то ворот. Мимо проехала машина. Леонид смотрел ей вселед и о чём-то думал. Машина завернула за угол. Равинский посмотрел вверх на провода между пятиэтажкой и девятиэтажкой. «Теперь я больше думаю. В силу обстоятельств и в помощь самому же себе.» он пошёл вперёд «Это так удачно сложилось». Глава 40 «Я сам высказал предположение о том, что как только снова стану ходить нормально без костылей, преступник проявит себя. Следователи понимают, что мне такое предположение наруку, потому что если преступник начнёт действовать сейчас, как только я вернулся из больницы, меня начнут подозревать. И если это действительно произойдёт... На моей стороне всё начнёт рушиться. И именно поэтому - именно поэтому я не должен делать ничего, что бы являлось знаком возвращения преступника. Так бы подумали они. Точнее, так они и думают. Если подозревают меня. Скорее всего... Потому что у них нет другого выбора». Равинский сел на скамейку около колледжа и посмотрел вперёд. Позади него возвышался высокий офисный дом с антеннами, построенный в нулевых. Леонид смотрел вперёд, сложив руки и подставив на них голову. Он думал о том, что только что придумал. «И когда я успел стать таким? И как именно у меня это получилось...». Он наблюдал, как около входа в колледж, как пчёлки, ходили люди, среди которых были и те, кого он знал. Равинский встал. Он знал, что сейчас к нему обязательно подойдёт кто-нибудь, если он так и продолжит сидеть здесь на видном месте. Поэтому он пошёл к выходу. Хотя конечно знал, что и пока идёт, он скорее всего даже заметнее. Однако Леонид вышел за территорию колледжа и не встретил никого. Он пошёл в знакомый двор со старой площадкой, окружённой берёзами и клёнами. Глава 41 Тёплый кабинет быд наполнен мягким запахом кофе. Теперь его здесь часто варили. Лампы светили оранжевым приятным светом, придавая обстановке утренний уют, отделяя её от ещё не ушедшей темноты на улице. - А как вы проверяли их? - спросил Равинский. - Искали следы масла. Тайком брали отпечатки. - И совсем ничего не нашли? - Да. Ничего. Мы подумали было ещё, что масло искать даже бесполезно. Потому что уж преступник то позаботится о том, чтобы его убрать. - А психологически? Юрий Викторович помолчал, формулируя ответ. - Как бы сказать... Было что-то вроде этого, но не конкретное и вообще невнятное. - Почему же вы так вяло вели эти дела, пока меня не было? Равинский попал в точку. Оба сразу поняли это. - А что же, мы, если быть честными, и сейчас неважно идём по следу. Да и у нас, кажись, и следа то нет. Равинский промолчал. «Вы что-то от меня скрываете. Я это точно знаю». Своим видом Леонид показал разочарование. Юрий Викторович заметил это. - Зачем же тогда было меня так обнадёживать? - спросил Равинский, опустив голову - При выходе из больницы обрадовать что-ли? Юрий Викторович помолчал. - Возможно я этим просто обнадёжил сам себя... - сказал он, признавая свою вину. Равинский знал, что это враньё. Наступили несколько секунд молчания. А после дверь вдруг открылась, и за ней появился Дмитрий Иванович, только что побегавший по лестнице. По его виду было понятно, что он принёс с собой какую-то новость. - Итак, джентльмены - сказал он - У нас тут кое-что нашлось... Первый этаж. Около входа стояла Василиса, ожидавшая всех. Дмитрий Иванович шёл первым. За ним следовали рядом Равинский и Юрий Викторович. - Вот она, наша искательница! И собственно вот, что ею было обнаружено. Равинский вышел вперёд, чтобы лучше видеть. В гардеробе на полу валялась малярная кисточка, испачканная знакомым машинным маслом. Юрий Дмитриевич посмотрел на них молча несколько секунд. Потом он вдруг улыбнулся и рассмеялся от души так, будто его чем-то то ли обраловали, то ли намеренно рассмешили. - Что бы это значило, а? - спросил он, повернувшись и посмотрев в глаза Равинскому. Тот испугался и не смог сдержать этого выражения ошеломления. Он не нашёл, что ответить. - Эх, да видимо он соскучился, совсем соскучился. Впрочем-то, как и я... Мм-даа. Итак, Леонид, я помню, вы говорили, что он не станет действовать, пока вы не сможете нормально ходить. Как видите, всё наоборот. Леонид смотрел в пол в смятении. Весь его вид точно показывал «У меня серьёзные проблемы...». - А я вот знаю, что этот гражданин азартный. Ему хочется игры, как кто-то из нас уже говорил. По-моему опять же вы, Равинский. Тот знал, на что это был намёк. На то, что два предположения Равинского не сходятся между собой. Первое, что преступник хочет игры, а второе, что он не будет действовать ещё долгое время. - Эх... - вздохнул Юрий Викторович мечтательно - Пора уже перестать баловаться... Хорошо мы здесь поотдыхали, да, Дмитрий Иванович? Тот покивал молча. Юрий Викторович посмотрел на Равинского. Тот выглядел никаким. - Не расстраивайтесь по поводу того, что ваше предположение не оказалось верным. Это чаще всего с ними и случается. - Ага - несколько безразлично ответил Равинский. Вдруг Юрий Викторович подумал «Так получается теперь у нас есть больше оснований подозревать его. Но если это действительно он, то стал бы он так поступать? Или может он специально сделал всё это, чтобы я так подумал?... Но разьве додумался бы он до такого? Хм... Что-то склоняет меня к отрицательному ответу». Равинский увидел задумчивое выражение лица Юрия Викторовича и понял, что своего добился. Через несколько мгновений Дмитрий Иванович сказал: - Вы думаете, что делать дальше? - А, нет. - Тогда, вы сказали, что теперь пора уже поймать его, да? - Ага. Пора уже предпринять меры. - Мы включим камеры на запись? - Точно. Глава 42 «Просыпающиеся воспоминания есть одна из самых сильных движущих сил... Пусть даже я рискую себя чем-то разоблачить. Но я лишь рискую. И воспоминания не просыпаются просто так». Равинский возвращался из архивного дома. Находясь там, он избегал взгляда на места своих преступлений. «Моё дело селано. Я наконец нашёл хотя бы тебя...». С холодом асфальт как будто становится светлее, как вобщем и всё вокруг. Ветра нет. На небе лежит серое густое облако. Двор, по которому мделенно шёл Равинский, был заполнен одним лишь звуком гудящего электричества в маленьком кирпичном домике трансформаторе. Леонид был спокоен. «Я знаю уже точно. Что относительно скоро всё это закончится. Точно закончится. Вопрос времени.». Однако эти мысли не приносили ему разочарования. Он уже давно успел понять этот факт, связанный с расследованием, сейчас же, он думал о чём-то другом. Равинский посмотрел вперёд и ещё больше замедлил ход, что почти остановился. Всё было бледным. Он посмотрел вверх «Ох, это же... Снег. Наконец-то пошёл». На землю медленно и ровно, как по ниточкам, спускались крупные, но лёгкие белые хлопья. Это был первый снег. Равинский остановился возле кирпичного домика с электричеством. Его спокойный гудящий звук заполнял собой воздушное пространство. Глава 43 В колледже всего несколько минут назад закончились все уроки. Поэтому до сих пор было людно. В кабинете на втором этаже находились Дмитрий Иванович и Василиса. Там всё ещё был включен свет. Василиса поставила чайник и стала наблюдать за пузырьками воды в нём, бегущими вверх. Щелчок. Пузырьки исчезли. Василиса снова нажала на кнопку, но она тут же приняла обратное положение. Она снова сделала тоже самое пару раз. «Сломался что-ли?» понимая, что ей нужна помощь, Василиса поднялась со стула и вдруг заметила, что в комнате не горел свет. Она обернулась и увидела Дмитрия Ивановича, стоявшего в явном замешательстве. Он вдруг заметил за Василисой выключенный чайник. - Похоже, электричество выключилось? - сказал он и посмотрел на окна другой стороны колледжа. - Точняк - сказала Василиса - С чего бы это вдруг... - Что бы это значило... - повторил слова Юрия Викторовича Дмитрий Иванович. «О!» и его осенило. - Кажется я знаю, что это может значить! - сказал он Василисе и выбежал в дверь. Потом он, вспомнив, что просто так резко выбежал, ничего не сказав, заглянул обратно в дверь и сообщил свою мысль: - Ведь сегодня камеры включают! Или просматривают их. Юрий Викторович сейчас там это делает. Василиса, поняв это, озадачилась. Дмитрий Иванович снова развернулся в коридор, крикнув: - Я сейчас! Сбегаю В маленьком кабинете стоял удивлённый Юрий Викторович, охранник и ещё кто-то. Туда забежал запыхавшийся Дмитрий Иванович. - Это что, шутка какая-то? - сказал Юрий Викторович. - Как раз таки вовсе не шутка, Юрий Викторович - Это уж точно не шутка! И вы ведь лучше всех это понимаете!... Глава 44 Пятница. «Вчерашний день был потрачен не зря» думал Равинский, стоя у ворот какого-то заведения. Он следил за людьми, ходящими за забором. «И ночь...» снова подумал Леонид «Должно быть, тоже потрачена не зря». Под глазами у него виднелись сине-фиолетовые следы ночи без сна напролёт. Равинский был бледен. Он чувствовал себя очень странно и непривычно. Вдруг вдали показался знакомый силуэт. Он шёл в направлении к Леониду, сам того не видя и не зная. Человек вышел из калитки. Равинский негромко сказал: - Эй. Человек сразу услышал и остановился. Он обернулся. Его лицо тоже было бледным. Леонид пошёл навстречу. - Анатолий Петровский, ведь?... Помнишь меня? - Помню - несколько затормозив, глухо ответил человек. Прошла некоторая многозначительная пауза. - Ну и как дела? - спросил Петровский. Равинский долго молчал. - Дела... Мои... В них нет ничего... В них всё и заключается. Прошло двадцать минут. Они пришли в какой-то гараж. Равинский сел за какой-то стол, стоящий почти посередине. Петровский ходил туда-сюда, что-то ища. Наконец он принёс что-то, поставил на стол. Он сел напротив Равинского и посмотрел на него странно-трезвым взглядом. - Значит дела плохи? - сказал он с какой-то усмешкой в голосе и взгляде. - А твои то как? - отводил Равинский. - Никак. - сухо ответил Петровский - В чём-то мне повезло. В чём-то... Сам знаешь - Скорее уж нам повезло - сказал Равинский и повисло долгое молчание. - Ты не знаешь, где... Хромов?... Помнишь его? - Я помню... Всех помню. Но не знаю, где он. И что с ним. Петровский помолчал ещё, потом произнёс: - Ладно, ближе к делу. Деньги? - Есть - сказал Леонид и положил на стол пятьсот рублей. - Старая цена. - Нужно больше? - Нет... Не изменилась. Однако вот это - и Петровский пододвинул в сторону Равинского какой-то бумажный свёрток - Стало несколько другим. - В каком плане? - Качество немного выше. Но эффект слабее. Да, как это ни странно. Равинский долго смотрел на предмет. Потом сказал несколько заторможенно: - Я понял... - Понял. Значит берёшь. Равинский еле видно кивнул. Он взял свёрток. Потом поднял взгляд на Петровского. - А ты? - И я - многозначительно ответил Петровский - Иногда. - Не хочешь сейчас? - предложил Равинский не скрывая по-старому звучавшего тона своей речи, вырвавшегося наружу - А то как я проверю? - честно сказал Равинский. - Справделиво. Я только за. И Петровский засуетился и открыл свёрток. - Делю на четыре - сказал он. Равинский начего не делал и смотрел на него. Петровский взял четверть таблетки и съел её. Прошло несколько секунд. - Ну? - сказал он. - Ладно, я понял - ответил Равинский и поднялся - Это я забираю с собой. - и он собрал остальное обратно в бумагу. - А чего так? - У меня есть безопасное место. Равинский собрался уходить. - Через сколько дней? - спросил Петровский. - Не знаю... Три - ответил Равинский. Он ушёл из этого тихого и мрачного места, оставив там свои следы. Глава 45 Утро. Свет из окна. Сегодня была суббота. «Передышка» подумал Равинский, проснувшийся не так поздно, как обычно. За стенами слышались звуки. Чьи-то спокойные редкие голоса. У кого-то был включен телевизор. Где-то звонил телефон. В коридоре тоже слышны какие-то звуки. Почему-то довольно много людей сегодня остались дома с утра и проснулись почти в одно и то же время. Равинский сел на кровати и посмотрел в потолок. Его снова заполняли мысли. Он неспеша поднялся. Почему-то Леонид вспоминал своих знакомых из колледжа. Вскоре он понял, что нуждается в выходе на улицу. Во дворе по разным, видимо бытовым субботним делам ходили люди. Равинский сидел на скамейке. «Как будто я не слышал человеческой речи давно...». Он сидел неподвижно. Его руки не двигались. Он весь как будто поставил своё тело на паузу. Ничего не шевелилось. Только мысли. Бурный поток, бежавший с нереальной скоростью, сменяющий картинки и соответствующие им чувства, создавая в голове вихрь воспоминаний. «Что не так со мной? Я ненормальный. Я это знаю. Это всё из-за веществ? Я не могу верить в это. Личность формируется обстоятельствами и окружающими событиями. Тем более что ничего тяжёлого я не употреблял. Однако даже теперь я прекрасно осознаю, что я отличаюсь от других. Что-то во мне постоянно не согласно с окружающим, устоявшимся. Или я такой же как все? Только у меня почему-то нет друзей. Нет ни одного человека, способного понять меня. Я одинок. Я одинок... И мне даже некому это сказать... Хотя, сказать то всем можно. И они даже поймут меня. Но не дальше этой фразы про одиночество... Они не смогут понять меня больше, чем в этом...». Равинский посмотрел на дорогу, вдаль, где стояли линии электропередач, зеленела ещё не засыпаная снегом трава и в одну линию стояли серые дома разных, но всё же похожих высот. «Кто я такой?...» подумал Равинский. Его заполнило какое-то странное чувство. Он снова вспомнил всё, о чём только что думал, и даже больше. «Да кто я, чёрт побери, такой?» спросил себя Равинский с появившейся улыбкой. Он сидел так несколько важных мгновений. «И к тому же, что я сейчас делаю? Становлюсь каким-то манипулятором вместо того, чтобы начать жить нормально, как я и хотел». «Недолго тебе осталось такими темпами» прозвучало вдруг откуда-то в его голове. Равинский удивился сам себе. «Да неужели?» ответил он. И тут же получил ответ «Да. Ты ведь и сам это понимаешь» говорило что-то «И давным давно уже действуешь в соответствии с этой истиной». Это правда. «Это чистая правда» говорил Равинский сам с собой «Конечно, я сам это давно знаю. И зачем я сказал себе об этом ещё раз?...». Глава 46 Комната. Стык потолка и стены. Темнота. Звёзды. Равинский понял, что проснулся среди ночи. Он повернулся к окну. В окнах темно. «Значит поздно... Почему я проснулся?». Леонид поднялся с кровати. Он доковылял до ванной и включил свет. Равинский подошёл к раковинее и остановился, собравшись включить воду, но вместо этого посмотрел на себя в зеркало. И увидел у себя под глазами тёмные круги. Равинский не сдержал лёгкой усмешки и чуть было даже не засмеялся. Он смыл уголь с лица. «Так вот что меня заставило проснуться». Смотря на нормального себя в зеркало он как будто услышал в самом себе. «Не сдавайся. Закончи началое, ты просто должен. Осталось не так много. У тебя есть силы!...». И сам же себе он ответил «Я знаю. Я чувствую. Я сделаю». Со спокойной душой Равинский пошёл обратно и лёг на кровать. За окном действительно мерцали звёзды, видные сквозь кусок тюля в том месте, где не до конца были зашторены занавески. «От меня остались только чувства и действия...» подумал он. «Мысли пошли друг за другом, не наваливаясь одна на другую... Ощущение конца это?». Глава 47 Светлая библиотека. В конце зала как всегда стояла Марина, погружённая в книги по философии и не смотрящая вокруг. «Что-то такое движет ей, чего мне скорее всего не понять...». Звуки стука костылей раздавались по просторному помещению библиотеки с высоким потолком и широкими стенами. Равинский услышал как где-то впереди кто-то, кажется, усердно перекладывает книги. Леонид пошёл вперёд. Он остановился возле предпоследнего отеделния. Как ни странно, так энергично ставила книги друг на дружку Аня. - Денёк - поздаровался Лёня. Аня, стоящая на табуретке, повернулась. - О, день добрый, да... Привет. - Что-то ищешь? Или кто-то заставил тебя работать? - М... Ищу. Работать я заставила себя сама. Таким вот образом... Не могу найти одну книжку. Точнее две её части. Синие такие, толстые книжки, стоявшие вот здесь на полке... Третий и четвёртый том. Равинский подошёл ближе. - Ох, так они у меня. Аня посмотрела на него. - Дома. Лежат. Я уже прочитал всё, что надо. Поэтому принесу скоро, раз тебе они нужны. Аня сложила руки и выражение её лица сделалось беспокойным. - Но мне они нужны срочно, буквально уже для завтра... - А... Так, значит... Так значит можем сходить ко мне домой сегодня, и я отдам их? - О, правда? - Аня снова стала спокойной - Можем? - Вполне. Договоримся на после уроков. - О, давай. Тогда встретимся здесь же? - Как скажешь. - Фух, спасибо большое. Выручаешь! Значит, я спасена... Холодный ветер немного раскачивал деревья. Он приглушал медленный стук костылей по асфальту. Аня смотрела, как Равинский идёт вперёд. - И всё же хочу извиниться за то, что добавила дел... - Почему, разьве добавила? Мне ведь просто практически дойти домой, достать эти две книжки, отдать тебе и проводить обратно. - Не знаю. Не дел тогда, а просто забот. - Да не важно на самом деле... Равинский жил не так далеко от колледжа. Они быстро дошли до дома, поднялись на его этаж и открыли дверь в квартиру. Равинский снял куртку и уличную обувь и пошёл в комнату. То же сделала и Аня. Леонид начал искать книжки. - Вот - проятнул он одну из них, третий том, которые лежал тут же на столе и сразу был замечен. Осталось найти четвёртый - Странно, вроде ещё один лежал где-то поблизости... И Равинский начал осматривать и искать четвёртый том повсюду. Аня сидела и в ожидании осматривалась вокруг. Через некоторое время Леонид повернулся к ней и сказал: - Слушай... Конечно это может не очень, но лично я не могу по понятной причине встать на стул, чтобы дотянуться до того шкафа - и он указал на соответствующую стену - Однако что-то подсказывает мне, что эта часть книги может быть там. - О... Поняла - сказала Аня, взяла стул и встала на него. Верхняя полка шкафа, представшая перед ней, оказалась интересной. - Ну как, ничего? - Хм... Даже не знаю. Здесь много всего... - Ладно, я ещё поищу в ящиках стола... - сказал Равинский. - Она не могла исчезнуть... Аня с любопытством разглядывала всё, что находилось перед ней. Папки с бумажками, какую-то канцелярию, банку с гвоздями, гайками и прочие предметы, скопившиеся беспорядочно на полке. Но больше всего Анино внимание привлекала большая чёрная как бы шкатулка, стоящая в углу. Она взяла её в руки и заметила, что та очень тяжёлая. Аня открыла её. Прошло полторы минуты. - О! - наконец победно произнёс Равинский и поднялся с синим четвёртым томов в руках - Нашёл - сказал он, повернувшись к Ане. И тут же увидел, как та держала в руках пистолет, разглядывая его. Она посмотрела на Равинского. - Это... - начала она вопросительно. Леонид смотрел на неё, не зная как среагировать. - Откуда такой?... - продолжила Аня - Настоящий что-ли этот... Пистолет? - Ага - немного поздно ответил Равинский. Он подошёл к Ане и взял его у неё из рук. - Дедушкин. - он покрутил его в руках, разглядывая со всех сторон. Потом добавил: - Ну то есть как настоящий... Пневматика. - Аа, пневматика... Погоди, а это тогда что? И Аня достала патроны. Равинский посмотрел в её руку. Он посмотрел в сторону и вздохнул. - Ладно, раскусила. Не пневматика. Настоящий. Только не говори никому. Окей? А то мне проблемы не нужны, всё-таки чтоыб хранить оружие нужна лицензия, у меня она конечно есть, но... Как сказать. Не хочу чтобы лишний раз, ну это... Понимаешь, да? - М... Понимаю - легко ответила Аня. Потом добавила через несколько секунд: - Однако зачем он тебе? - Абсолютно незачем. - сразу и с уверенностью ответил Равинский - Просто так получилось, что теперь он у меня. Наступило молчание. Равинский посмотрел на Аню: - Правда ведь никому не скажешь? - Конечно! Да зачем вообще мне это делать? - ответила та. Леонид почувствовал правдивость её слов. Он просто хотел использовать все возможности удостовериться в этом. - Ну и хорошо. - сказал он. Глава 48 От этого дня Равинский не ждал ничего. Проснувшись утром, он вспомнил, как какое-то светлое чувство из будущего нашло на него. То, которое тянет тебя за ниточку идти вперёд с какой-то восторженной, но в то же время спокойной, и опять в то же время сильно радостной, бессомнительной уверенностью в свои дела. «Тот я точно хотел бы сейчас, чтобы этот я был гораздо более бодрым» заключал Равинский «Я разумеется не хочу его полностью разочаровывать в этом. Я продолжу то, что делаю по сугубо собственной задумке. Однако энтузиазм...» Леонид взял костыли, поднялся и медленно пошёл вперёд «Энтузиазм я не могу себе прибавить из воздуха... Или не энтузиазм, а что это? Настрой. Силы. Сила бодрости и решительности... Движущая сила». «Сегодня я узнаю продолжение этой истории... Прочитаю вторую главу» вдруг приводил аналогию Равинский. Он стоял у ворот колледжа. «И обстоятельства станут более ясны». Леонид посмотрел по сторонам. Никого из знакомых. Он посмотрел вперёд за ворота. Там ему тоже не удалось никого разглядеть. «Куда же вы делись?...». Высокие и широкие мощные деревья на территории колледжа будто держали на себе небо, мягко лежавшее на их пустых, однако густых и многочисленных чёрных ветках. «Эта осень совсем не хочет быть холодной» подумал Равинский, всё ещё шагавший по плиткам площади перед колледжем. Он снова осмотрелся. «Всё-таки почему никого нет?». - Алекс заболел - послышался голос возникшей рядом Василисы. Равинский оголянулся. - Ты... Прямо читаешь мои мысли Она улыбнулась. - Нет, это скорее ты стал разговорчивее, из-за чего теперь тебя можно лучше понять, чтоб прочитать твои мысли - сказала она странно, как бы пророчески. Лёня почувствовал это. - Хм - произнёс он, соглашаясь с истиной. Вместе они поднялись на второй этаж. В кабинете почему-то был только Юрий Викторович. - А где Дмитрий Иванович? - спросила Василиса. - Аа он теперь занимается вопросом с камерами. Он в этом хорошо понимает. Он сейчас вернётся - ответил Юрий Викторович, повернувшись к окну и взяв с него какую-то стопку бумаг, и начал их рассматривать. - О, а давайте включим телевизор! - сказала Василиса и пошла к старому чёрному телевизору с выпуклым экраном. Она начала что-то настраивать. - Здесь есть кабель? - спросил Равинский. - Конечно - ответил следователь. Тут Равинский понял. «С самого начала Алекс не просто так принёс его сюда. Здесь даже есть полноценный кабель! А может расследование гораздо серьёзнее, чем я думаю?» промелькнуло в голове Леонида. Он начал чувствовать волнение. Его ищут. Настоящая полиция. Он сейчас находится в кабинете, то есть, так сказать, штаб-квартире следователей, специально обоснованной в колледже. Его поймают! Его ловят! Тем временем в кабинет вошёл Дмитрий Иванович, ставший помогать Василисе с телевизором. Равинский сел для облегчения своего напряжённого состояния. Он чувстовал, как рискует. Чем рискует, и что после этого может случиться. «Вопрос времени?» тревожно думал он. Леонид закрыл глаза и вздохнул. - Что такое? - спросил Юрий Дмитриевич. - Не знаю. Мне сегодня как-то не по себе. Голова болит. Равинский поднялся. - Я пожалуй пойду. - решил он - Не возражаете? - Нет - разрешил Юрий Викторович. - О... Конечно! - отозвался Дмитрий Иванович. - А... Пока - попрощалась, обернувшись, Василиса. «Сегодня я должен продолжить...» повторил Равинский, вышедший из колледжа через довольно быстро пролетевшее время. Он направлялся к уже знакомому месту. Железная ржавая дверь гаража была открыта. Пахло сыростью. Пускай земля под ногами и была замёрзшей. - Это не три дня - сказал Петровский Равинскому. - Знаю. Не рассчитал обороты. - Однако дела, говоришь, твои скверны - произнёс Анатолий, откинувшись на спинку старого, откуда-то вытащенного железного стула и выпустив дым из лёгких - А знаешь... Честно. Что эти более чем три дня дали мне... После долгого молчания Равинский произнёс: - Догадываюсь. - Точно? - Петровский посмотрел опасно на Леонида. - Копал обо мне? - Было такое... - И что узнал? - Да не особо чего примечательного. - Меня не приняли - с преступной интонацией произнёс Равинский после долгого молчания. Петровский взглянул на него. - Но главное не это. Хотя теперь я даже не знаю, что глааное. Надоело... Всё надоело... - Вот оно что... - заключил Анатолий. - Больше нет ничего. И не было. Жизнь не даёт шансов. Всё... Всё насмарку!... - Даа... - проятнул Петровский. - Всегда... Наступило молчание. - Бесполезно - утвердил Равинский загробным голосом. Петровский, почувствовал это. - Я знаю, знаю... - понимающе сказал он - Тогда значит, не пора бы нам уйти от этого? - Пора уже ОТ ВСЕГО... Уйти... Избавиться. - со злобой в голосе сказал Равинский - Ненавижу!... Петровский положил новый свёрток на стол. Равинский поднял взгляд на Анатолия. - Я одну, ты одну - предложил он. - Окей - несколько затормозив, согласился Петровский. Он снова несколько засуетился. Вдруг что-то упало на пол. - А, чёрт, всё валится из рук... Сидя на стуле, Петровский наклонился к полу и поднял с него белую маленькую таблетку. Равинский пристально глядел в этот момент на него. Это было то, зачем он пришёл. Момент истины. Леонид тоже достаточно пригнулся и заглянул под стол, чтобы видеть, как Петровский поднимет с пола таблетку. Тот взял её в руку и вернулся в нормальное сидячее положение. Анатолий с демонстративным, не слишком сильным стуком положил её на стол. Равинский увидел. Наконец. «Левая! ЛЕВАЯ!». Он не мог оторвать зацикленного и напряжённого взглядя от стола возле Петровского. Он увидел то, что хотел. «Левой рукой он положил эту таблетку! А ту поднимал с пола правой. Левая рука! Из кармана! Это левая таблетка!... Я так и знал!!! Значит я был прав!...». Равинский, не скрывая своей взволнованности, что отражалась на нём так, что он был весь как на иголках, посмотрел в глаза Петровскому. Круги под его глазами были сегодня контрастнее и темнее. Лихорадочно он произнёс ему: - Как же мне всё это надоело!... Эта жизнь... Она... Эти люди!... - и он соответствующе сказанному упал на стол, уронив голову на руки. Петровский мрачно смотрел на Равинского. Тот молчал. - Хотя нет, дай мне лучше сначала воды. Есть? - М, да. Сейчас. Петровский поднялся. Равинский не менял своего положения, но пристально глядел и выжидал момент, когда Анатолий отвернётся. Он быстро схватил его таблетку и поменял местами со своей. Всё было исполнено. Глава 49 Красный. Жёлтый. Зелёный. По дороге двинулся поток машин, зашумевший шинами колёс. Провода раскачивались над перекрёстком. Ветер отталкивался от высоких домов, заворачивая на улицы и во дворы. «Декабрь уже, однако...» отметил Леонид, стоящий на углу парка. Рядом с ним, будто подражая людям, стояли низкие ровно подстриженные деревья. Равинский посмотрел в сторону, обнаружив скамейку, и уселся на неё, сложив рядом друг на друга костыли. «И что же я делаю...» подумал он, выпуская сигаретный дым из лёгких. Равинский смотрел на движение машин по асфальту и трамвая по рельсам. На его верху как всегда как будто звенели бутылки, когда он проезжал. За автобусами слышался их низкий тарахтящий дизельный звук и выходил из труб насыщенный выхлоп. «Я не хочу, чтобы меня разоблачали. Не хочу. Никто ещё ничего не знает. Это даже поразительно... Мне повезло. Но не больше этого». По небу тянулись густые облака. Равинский опять затянулся. Он чувствовал, как при этом процессе вспоминает некоторые старые ощущения из прошлого, но сейчас ему было всё равно на них. Прошлое отпустило его. Сейчас он делал это от напряжённости. «Хорошо, что у меня только две...» честно подумал Равинский. Он выкурил одну сигарету. После этого Леонид взял костыли и поднялся «Надо лечиться». Он снова посмотрел на перекрёсток. Потом осмотрелся вокруг, по сторонам. И снова что-то почувствовал. Что-то такое, что в момент создало в нём ощущение того, что он взрослый человек. «Всё-таки я здесь злодей. Так?». Равинский почувствовал лёгкость и посмотрел в небо.