Ради любви…

      Сознание возвращалось медленно, будто нехотя. Маргарита с огромным трудом разлепила тяжёлые веки и попыталась осмотреться. Увиденное не порадовало: светло-бирюзовые стены, белый потолок…       И где это она, интересно? Уж точно не дома, причём, ни у себя, ни у Ксюхи. У неё в обители далеко не так чисто и аккуратно, да и цветовая гамма строгая, светло-бежевая, а у Оксаны вообще — нежно фиолетовая с оттенками розового, изумрудного и цвета морской волны. Тогда где она, чёрт возьми?!       И, словно в ответ на вопрос, уши словили тихий, мерный писк. Скосив глаза на звук, Рита обнаружила какой-то прибор, явно медицинского назначения и тонкие проводочки-трубочки, ведущие к её руке. Ага, вот и катетер в вене. Ну, ясно, значит, она в больнице, вот только для обычного бюджетного учреждения в её одноместной палате было слишком чисто и уютно.       Стоило только подумать об этом, как Рита заметила маленькую керамическую вазу на прикроватном столике с алыми тюльпанами и веточками солнечной мимозы.       И уж совсем добили нежно-бирюзовые, почти бесцветные занавески на идеально чистом окне и… пушистый плед на кровати в ногах…       — О, пришли в себя? — Рита сперва услышала приятный голос, а чуть позже смогла сфокусировать взгляд на его обладательнице — невысокой, чуть полноватой женщине средних лет в светло-бирюзовой — не иначе в цвет стен! — униформе, медика.       — Тише, тише! Не дёргайтесь, вам нельзя нервничать. Лежите спокойно, всё хорошо, всё плохое уже позади и давно закончилось… — ворковала с ней медсестра словно с малым ребёнком.       — Где я? — прохрипела Рита, с трудом узнавая собственный голос.       — В клинике, — улыбнулась женщина. — В частной клинике. Не переживайте только. Уже всё позади. Ваша подруга придёт часа через два и сама всё вам объяснит. А пока что не хотите попить? Может, съесть чего-нибудь?       Власова прислушалась к себе. Нет, есть точно не хотелось.       — Воды, если можно, — наконец прохрипела Рита.       — Конечно-конечно! — сестра метнулась к маленькому холодильнику, стоявшему в углу палаты рядом с раковиной. Надо же, Маргарита его и не заметила даже. — Вот, пожалуйста, минералочка. Холодненькая!       Рита попыталась сесть, отчего аппарат истошно запищал.       — Ой, секунду, пожалуйста! — тут же спохватилась медсестра. — Сейчас уберу это…       И действительно через несколько мгновений рука оказалась свободна, и Маргарита смогла беспрепятственно сесть. Снова прислушавшись к организму, Власова признала, что чувствует себя вполне сносно, только голова немного болит и кружится.       Оприходовав залпом сразу половину литровой бутылки, Рита довольно выдохнула и посмотрела на застывшую рядом медсестру, которая будто и не собиралась никуда уходить.       — Скажите, а я у вас что, одна тут лежу? — недовольно буркнула Марго.       — Что, простите? — захлопала глазами женщина.       — Ну, вы уже полчаса вокруг меня прыгаете. Вам что, к другим больным не надо? — скривившись, объяснила капитан ФЭС.       — А, вы об этом. У меня, кроме вас, ещё двое, но они сейчас спят, так что не переживайте, я полностью в вашем распоряжении! — бодро отрапортовала женщина. — Как вы себя чувствуете? Хотите пройтись? Может быть, в душ сходить?       Не привыкшая к такому повышенному вниманию Рита скрипнула зубами — вот только личной сиделки ей ещё не хватало! Почему, интересно, она вообще здесь оказалась? Чувствует же себя отлично!       — В душ, это можно… — проворчала она, поднимаясь на ещё дрожащие ноги. — А полотенце дадите?       — Так вам же всё принесли, — миролюбиво улыбнулась сестричка, нырнув в тумбочку. — Вот. Здесь и полотенце, и смена белья… Пойдёмте?       Рита хмыкнула — нежно сиреневое махровое полотенце. Даже не надо гадать, кто принёс его…       Капитану ничего не оставалось, как аккуратно, придерживаясь местами за стену, последовать за медсестрой. В длинном коридоре пахло свежестью, а не привычной больничной хлоркой, и отчего-то совсем никого не было.       — Так тихий час как раз, — пояснила провожатая, словно прочитав мысли Риты. — Спят все после сытного обеда.       Маргарита ничего не ответила, не к месту вспомнив отвратную кашу-размазню из городской больницы, куда она угодила год назад после ранения. Да уж, здесь наверняка кормят получше!       До санузла дошли без приключений. Сестра-сиделка явно собиралась проследовать с Ритой и в саму душевую кабину, но Власова, сделав зловеще-непробиваемую физиономию, скривилась и хлопнула дверью прямо перед носом женщины, нагло заявив:       — Сама справлюсь.       — Хотя бы не запирайте дверь, — взмолилась медсестра, — мало ли что!       Рита ничего не ответила, но задвижку милостиво не тронула. В конце концов, у неё хватит сил, чтобы выставить нахалку вон, если женщина вдруг захочет вломиться.       Через минуту она напрочь забыла о провожатой. Тёплые, почти горячие, тугие струи приятно массировали и расслабляли тело. Взгляд машинально упал в уже слегка запотевшее от пара зеркало, заставив вздрогнуть и едва не закричать от ужаса. И нет, на неё из Зазеркалья смотрел вовсе не какой-то монстр, а она сама, вот только почему-то совсем… лысая! От её роскошной шевелюры не осталось и следа!       Рита на автомате подняла руку и провела по колючей щетине совсем крохотных, едва заметных волосков. Что это ещё за хрень? Нафига её обрили?!       Власова застыла, в полнейшем шоке пялясь на своё отражение. Да что, мать вашу, вообще произошло?       Горячая вода продолжала упрямо расслаблять тело, но не мысли, помимо воли умчавшиеся прочь из клиники. Мозг усердно пытался вспомнить, как же она докатилась до такой жизни…

***

За несколько месяцев до…

      — К нам поступила просьба от питерских коллег, — начала утреннюю летучку Рогозина. — Надо помочь им в одном деле…       — И что у них там случилось, очередной маньяк? — скривился Котов, жутко не любивший выездные расследования.       — Или страшно запутанное убийство? — со снисходительной ухмылкой вторил ему Майский.       — Да, вроде, там всё спокойно у них, — вскинул брови Тихонов. — Я ничего такого не читал…       — А ты ещё и читаешь? — подначила непосредственного начальника Амелина. — Работы выше крыши. И когда только успеваешь?       — Так, ну всё? Повеселились? — сдвинула брови Галина Николаевна. — Мне можно продолжать?       Сотрудники дружно закивали, мол, конечно! А мы чего? Мы ничего!       — Спасибо, — хмыкнула Рогозина. — Так вот, у них в разработке уже больше года находится наркотрафик из Европы…       — Чего?.. А мы причём?.. — полетело со всех сторон.       — Этим же смежники занимаются, — вынес за всех вердикт Холодов.       — Они и занимались, — кивнула Галина Николаевна, — банду, вроде бы, взяли, а поставка наркоты продолжается. Значит, либо не всех взяли, либо остался канал поставки, и уже другие приняли эстафету…       — О, как… И что можем мы, если даже ФСБшники не справились? — покачал головой Майский.       — А мы, Серёж, можем попробовать внедрить своего сотрудника и взять их, так сказать, с поличным.       — Понял, — кивнул главный «актёр» ФЭС, поднимаясь. — Готов к труду и обороне! — оскалился майор, но начальница осадила его пыл.       — Да сядь ты! Внедряться будешь не ты.       — А кто? — обескураженно заморгал Сергей.       — Я, — скромно поступила глазки сидевшая рядом с Ритой Амелина, заставив Власову едва не свалиться со стула. Выразительный взгляд любимой Оксана нагло проигнорила. В кабинете повисла напряжённая тишина.       — Н-но почему она? — не выдержала Маргарита, начиная заикаться и краснеть от волнения. — Это… Это же опасно!       — Успокойся, Рит, — отмахнулась Галина Николаевна, — она будет внедрена не в саму банду, а лишь в питерскую таможенную службу. Задачей Оксаны будет сыграть нечистую на руку сотрудницу и войти с представителем наркодельцов в контакт. А дальше будем действовать по обстоятельствам…       — Ааа… — немного успокоилась Власова, но всё равно потом, сразу после летучки, влетела в лабораторию, сжимая кулаки.       — А заранее предупредить меня ты могла?! — рявкнула она, едва переступив порог.       — Вообще-то нет, тебя проще поставить перед фактом, — отрезала Амелина. — Будто я не знаю, что ты была бы против.       — Точно! И не просто против, а категорически! — не снижала тона Марго.       — Вот поэтому и не говорила, — невозмутимо пожала плечом Оксана.       Рита подавилась воздухом, буравя Амелину яростным взглядом. И вот как?! Как, скажите на милость, она может выносить столько лет эту стервозную особу? Чёртова белобрысая кукла! Надо ж было так суметь зацепить её, Риту — как ей казалось тогда, семь лет назад, похоронившую навечно все свои эмоции и чувства?! Как?! Что даже сейчас, спустя столько времени, нет никакой возможности, никакой лазейки, чтобы выбраться…       — Да ты…       — Эм, дамы, мы вам не мешаем? — попробовал выступить переговорщиком у враждебно настроенных сторон Холодов.       — Нет! Да! — ожидаемо разошлись во мнении «дамы».       — Вааань, пойдём-ка кофе попьём? — потянул коллегу за рукав халата Андрей. — Ну, их, этих женщин, пусть сами разбираются.       — Ага, а если когда вернёмся, тут два трупа будет? — съязвил Тихонов.       — Не, если они за столько лет ещё не убили друг друга, то и щас не убьют. Максимум — зафиксируем повреждения и увечья… — хихикнул Холодов.       Перебрасываясь шутками-прибаутками, эксперты быстренько свалили из лаборатории, оставив женщин одних.       — Ну и? Как это понимать? — тут же пошла в атаку Власова. — Ты хоть соображаешь, что это тебе не в пробирках ковыряться?!       — Разумеется, — фыркнула Оксана. — И что ты не можешь понять, а? У меня отец, между прочим, милиционером был и погиб при исполнении.       — Между прочим, я в курсе, — склонила голову набок Рита, — и что?       — Да то! Я всегда оперативником стать хотела, а не тут тухнуть. Что, чёрт побери, ты не понимаешь?!       — Оперативником?! В зеркало на себя посмотри! Какой из тебя, нахер, оперативник? — рявкнула Рита. — Самое то на таких шпильках за бандюганами бегать! — и пока любимая открывала и закрывала в возмущении рот, добавила: — И в такой юбочке, кстати, тоже! Честнее уж было бы вообще без неё!       Оксана нервно одёрнула едва прикрывавшую пятую точку юбку и зло выпалила:       — Да ты просто ревнуешь и завидуешь! На себя посмотри! Ты уже давно на женщину не похожа. На меня-то хоть мужики заглядываются пока ещё, а ты… Солдафон!       От обидных слов Рита приоткрыла рот на вдохе, потому что воздух застрял в горле, никак не желая проникать в лёгкие. Потом всё-таки судорожно вздохнула и, с трудом сдерживая неожиданно выползшие на глаза слёзы, хрипло выдохнула:       — Что ж ты живёшь со мной такой столько лет?       — Замуж не берут потому что, вот и живу. Деваться некуда! — выплюнула Амелина, уже в процессе понимая — не права, ох как она не права сейчас! Ритка ведь любит её, переживает за неё, дуру, вот и злится, а она…       Но исправлять что-то было уже слишком поздно. Власова, не выдержав больше, побагровела, резко развернулась на сто восемьдесят градусов и пулей выскочила из лаборатории.       В то же день, вечером, Оксана уехала в Питер, так и не встретившись больше с Ритой, а потом…

***

За два месяц до…

      — Сколько можно? Пора её забирать оттуда! Галина Николаевна, вы не понимаете, что это опасно? — в который раз буквально молила в кабинете Рогозиной Рита. Остальные сотрудники в виду позднего времени уже давным-давно разбежались по домам, во всём ФЭС остались лишь они одни.       — Понимаю, что опасно, но не могу я её сейчас выдернуть, Рит, — вздохнула Галина Николаевна. — Пойми, с ней наконец-то вышли на связь. Более того, Оксана — умничка, сообразила и потребовала с них процент, а не ограничилась банальной взяткой, чтобы тупо закрыть глаза на очередную партию калоприёмников…       — Партию чего?.. — заморгала Рита.       Всё это время Рогозина считала, что чем меньше народу в курсе подробностей внедрения, тем лучше, и не посвящала её в суть операции, вот Власова и занималась своими обычными, текущими делами. Ну, как занималась? С трудом конечно, потому что нормально думать хоть о чём-то было безумно сложно — Рите казалось, что все её мысли «уехали» вместе с Оксанкой в Питер…       И не важно, что они поссорились. Ерунда! Сколько их уже было, этих ссор? Зато мириться после них всегда так жарко и сладко! Да и любовь ведь не заноза, просто так не возьмёшь и не вытащишь.       Она прекрасно понимала, что Ксюха наговорила тем утром гадостей сгоряча, что она и сама тогда перегнула палку: как ни крути, а Оксана — умная, сильная и самодостаточная личность, вполне способная, несмотря на хрупкий вид, постоять за себя…       — Калоприёмников, — повторила Рогозина. — Представляешь, эти уроды додумались перевозить а них наркоту! А знаешь почему? Их почти не досматривают на таможне! Правда, совершенно не понимаю, куда они засовывают наркотик, и причём так, что сканер не видит… — вздохнула Галина Николаевна. — Именно поэтому очень важно взять их с поличным, как раз на извлечении наркотических средств, а так мы даже предъявить ничего не можем, по-сути. Эта Балобина — скользкая, как уж! Ей ведь уже предъявляли обвинения, суд даже был. Правда в мошенничестве и хищениях… Так что ты думаешь? Условным сроком и штрафом отделалась!       «Балобина… Балобина…» — застучало молоточками у Марго в мозгу. Где-то она совершенно точно слышала эту фамилию! Вот только где?..       — Хочу всё-таки задействовать Майского, — поделилась планами начальница. — Понимаешь, по нашим данным, штраф за эту Балобину выплатила некая певица Светлана Сурганова. Вот хочу, чтобы Майский втёрся в рок-тусовку и постарался что-нибудь выведать. Сдаётся мне, что эта дамочка тоже как-то причастна…       — Вряд ли, — довольно резко, заставив Галину Николаевну удивлённо вскинуть голову, отрезала Власова, вспомнив наконец, откуда знает об этой Балобиной. — Не думаю, что Сурганова имеет к этим афёрам отношение. Да и Сергею вряд ли удастся что-то узнать…       — Почему ещё?! — поджала губы Рогозина.       А Рита молчала. Ну, как она могла объяснить? Это было на интуиции, на том самом чутье матёрого опера. Она не знала, как донести до начальницы, но была уверена на все сто, что та хрупкая, улыбчивая девочка со скрипкой из легендарных старых «Ночных снайперов», та, что сама едва выжила, с трудом победив эту проклятую онкологию, ни за что не стала бы участвовать ни в каких афёрах, связанных с этой болезнью.       Также не знала она и, как втолковать, что нынешняя Сурганова, ну, разумеется, насколько Рита была в курсе, слыла затворницей, а значит Серёге ничего не светит. Он попросту не сможет выполнить задание.       — Ну, потому что, как говорят, Светлана не ходит по тусовкам. И вообще, у неё самой рак был…       — Думаешь, не стала бы она влезать в махинации своего директора? — нахмурилась, но согласно кивнула Галина Николаевна.       — Да… Директора, вы сказали? — вскинулась Маргарита. — Но директор у них ведь Жукова вроде…       — Финансового директора, — уточнила Рогозина, на что Рита лишь мысленно хмыкнула. Этого факта о госпоже Балобиной она не знала. Власова вообще не понимала, как женщина без образования могла сперва занимать высокую должность в больнице, а теперь ещё и стать финдиректором?! Чудеса прямо какие-то!       — Ладно, пожалуй, с Майским повременим пока, а ты, если уж так не терпится, езжай в Питер и налаживай контакт с местными операми. Как бы не пришлось Амелину экстренно вытаскивать. Тогда нужна будет чёткая и слаженная работа…       — Хорошо! — просияв, выпалила Рита, едва сдержавшись, чтобы в ту же секунду не рвануть бегом на поезд.       — И это… — старательно пряча понимающую улыбку, остановила её в дверях Рогозина. — Рит, давай поспокойнее там. Вам пока что нельзя видеться, ты же понимаешь, надеюсь?       — Конечно, Галина Николаевна! — приплясывала в дверном проёме от нетерпения капитан.       — И ещё… — это догнало уже в коридоре. Рогозина вышла, почти выбежала следом за Маргаритой. — Рит, нам нужно арестовать и посадить банду, а не… убить! Это ведь ты тоже понимаешь?       — Ну, Галина Николаевна, — сделала честные глаза Власова. — Вы ж меня знаете!       — В том то и дело, что знаю, — хмыкнула полковник. — Поэтому и прошу, будь предельно сдержанна!       — Хорошо, — заверила Рита, незаметно скрестив за спиной пальцы…

***

За месяц до…

      Сколько не планируй, обязательно что-нибудь пойдёт наперекосяк. Эту аксиому Власова успела выучить назубок за годы службы в ФЭС. Вот и в этот раз планировалось тупо усыпить всех в лаборатории и тихо-мирно повязать. И да-да, Амелину в том числе, потому что местное начальство решило, что так для неё же будет безопаснее. Рита с Майским на пару поспорили конечно для проформы, но вынуждены была, в итоге, согласиться — лучше уж Оксане поспать немного, чем получить случайную пулю.       Но в час икс все планы полетели к чертям. Амелина не пошла в подвал вместе с остальными, а по настойчивому предложению Радика — главаря этой долбанной шайки — отправилась наверх, в его кабинет, наблюдать за процессом выпаривания наркотика из клея (именно там оказалась эта дрянь!), так сказать, с безопасного расстояния.       — Высоко-то как! Не видно ж ничего, — обиженно надула пухлые, специально подкаченные для этого случая губки блондинка. — Ну, Радииик! Как же я отсюда прослежу, сколько они этого… достали… То есть, выпарили? Так, ты говоришь, называется процесс?       — А никак, — вдруг долетел из дальнего угла кабинета недовольный женский голос.       Оксана вздрогнула и обернулась. Она-то надеялась, что они с Радиком будут тут одни. Амелина не понимала почему, но мужчин обмануть ей всегда было проще. Похлопаешь глазками, выпятишь грудь или губки — в зависимости от обстоятельств, повиляешь задницей и вуаля — чуть ли не слюнки у этих кобелей текут! А бабы — это бабы. Большинство из них нутром враньё чуют…       — Придётся поверить на слово, — припечатала невысокая седовласая женщина с короткой стрижкой, сверкнув на неё злым взглядом. — Я вообще не знаю, на кой хер этот идиот тебя сюда притащил?!       — Радииик! — капризно воскликнула Оксана, оборачиваясь. — Это вообще кто? Как она смеет так со мной разговаривать?!       Но брутального вида мужик — главарь целой банды наркодиллеров! — стоял, понурившись и свесив голову на грудь, как какой-нибудь нашкодивший ребёнок перед грозной мамочкой.       — Пф! А как мне ещё с очередной его шлюшкой разговаривать? — фыркнула мерзкая баба. — Ишь, самолично она проверить захотела! — женщина вышла из-за дубового стола и, широко расставив ноги, встала посреди комнаты, скрестив при этом на груди руки.       «Господи, она ещё и кривоногая! — фыркнула про себя Оксана. — Ужас ходячий!»       — А ты не боишься, деточка, — продолжила тем временем «ходячий ужас», — что один мой кивок, и тебя скинут в один из этих баков с кипятком? — женщина кивнула на окно — Или, вон, в топку засунут?       Оксана нервно сглотнула и опасливо покосилась в указанном направлении. Если никаких баков там не наблюдалось в принципе, то печка, хоть и относительно небольшая, была.       — А я не влезу туда, — Оксана отвернулась от окна и, снисходительно глянув сверху вниз на эту противную тётку, подбоченилась и выпрямила спину. Нет, ну а что? Блефовать — так блефовать! Амелина прекрасно знала, что опера её слышат, вот только почему-то никак не начинают операцию!       — А кто тебе сказал, глупенькая, что пихать будут целиком? — прищурившись, ядовито процедила женщина и кровожадно ухмыльнулась. — Сперва порежут на кусочки, а уж затем сожгут. И всё — искать не переискать тебя потом, дорогая…       Внутри Оксаны всё сжалось. Она судорожно пыталась успокоиться и вспомнить уроки Риты по самообороне. Вот только беда в том, что они в процессе обучения больше хихикали и прерывались на секс, чем реально что-то изучали. К тому же учитель из Власовой был тот ещё! Да у Ритки вообще был только один коронный приём, он же жизненный принцип: в любой непонятной ситуации — кулаком в морду! И если у подруги удар был поставлен и за долгие годы отточен до филигранности, то её ручки как-то больше привыкли к пробиркам и компьютерной мышке…       — Радииик… — решив потянуть время, снова оглянулась Оксана на главаря. — Чего она меня пугает? У меня же нервы! Ты же не хочешь, чтобы я тут в истерику впала?       И, о чудо, Радик вдруг отвис.       — Ну, Элла Викторовна, и правда, чё сразу в топку? Красивая же баба! Жааалко!       Та, что назвали Эллой Викторовной, презрительно закатила глаза, развернулась обратно к столу и махнула рукой.       — Господи, вот ведь кобелина… Убери её нахер отсюда! И побыстрей! — рявкнула она.       «Кобелина» взбодрился и явно обрадовался такому решению, цепко ухватил Оксану под руку и потащил к двери, вот только дойти до неё они чуть-чуть не успели.       Массивная дверь с грохотом рухнула внутрь, в проём что-то кинули, тут же повалил дым. Глаза Оксаны заслезились. Радик выпустил её локоть и почему-то стал оседать на пол. Закружилась голова и у Амелиной, лейтенант пошатнулась, машинально развернулась и упала на колени, краем глаза успев заметить направленный на неё пистолет. Откуда его достала эта мерзкая Элла Викторовна, Оксана не знала, но понимала одно — промахнуться с пяти метров, даже если ты не умеешь стрелять, невозможно…       В следующий миг прогремел выстрел, но на долю секунды раньше кто-то сильно толкнул её в спину. Уже с пола, почти закрыв глаза от усыпляющего газа, Амелина успела заметить падающую Риту…       Оксана поняла — это она толкнула её, она спасла от пули, вот только левая часть головы и лица самой Власовой мгновенно окрасилась красным…       Амелина хотела крикнуть и… не смогла… Голос больше не слушался, глаза помимо воли закрылись…

***

Сейчас…

      Горячие, тяжёлые струи лупили по телу, от пара в душевой стало почти невозможно дышать. Но Рита, казалось, ничего этого не замечала. Она вспомнила… Вспомнила всё!       В дверь задолбили, а через пару секунд медсестра выволокла её, почти бесчувственную, наружу. Дышать сразу стало гораздо легче, вот только остановить поток страшных картинок в своей голове она уже не могла…       … Грохот падения двери… Чёрное дуло, направленное на Оксанку… Отчаянный рывок вперёд… Толчок… Выстрел… Едкий запах газа и чернота…       Рита больше ничего не видела, не слышала, не ощущала. Ни холодный кафель под собой, ни руки медсестры, что-то упорно засовывающие ей в рот, ни её вопль и через считанные секунды топот ног, бегущих к ним — ничего этого она не видела и не слышала.       Только те самые страшные картинки беспрерывным, сводящим с ума калейдоскопом крутились перед глазами, только выстрел приговором гремел в ушах, а нос резал едкий запах газа…