Heartless

      Эта ситуация, вставшая поперёк плана Мо Жаня, оказалась даже лучше, чем изначальная задумка.       Мо Жань совсем не ожидал такого исхода событий.       В утро субботы он, проснувшись, так и остался лежать, про себя решив, что не будет двигаться до момента, пока не умрёт. Однако Мо Жань не мог отказать матери, которая, зайдя в его тёмную комнату, поставила на столик рядом с кроватью чашку чая и немного засохшую булочку. Даже такое Мо Жань сейчас был рад съесть после нескольких часов голодания.       Мо Жаню было и правда плохо, но он решил воспользоваться своим положением, сильно гиперболизируя боль и те страдания, что испытывал.       Сюэ Мэну он также сказал, что «это его последние дни жизни» и что он «очень любит его». Сюэ Мэн, конечно, не ответил на этот бред ничего.       Забавлялся так Мо Жань всё утро, а потом стало невероятно скучно. Скучно до того момента, пока к нему в комнату не вошёл Чу Ваньнин.

***

      Необходимо было воспользоваться этим шансом. Сам Ваньнин никогда ничего себе не ломал, но теперь у него есть такой прекрасный экземпляр, который он непременно расспросит и проведёт над ним наблюдения.       Но прежде всего стоило выяснить, где этот экземпляр живёт. И никого лучше Сюэ Мэна Чу Ваньнин не нашёл.       В тот же день, когда Мо Жаня увезли в больницу, Ваньнин украл Сюэ Мэна, у которого выпытал всё, что было нужно. Ему, на вопрос «А зачем тебе?», Чу Ваньнин ответил, что «просто хочет позаботиться о своём однокласснике». Но Сюэ Мэн в это, конечно, не поверил: столько лет этот странный парень был не заинтересован в Мо Жане, а теперь просит его адрес.       Однако Сюэ Мэн решил, что это идеальный шанс для самого Мо Жаня. Может, Чу Ваньнин тоже в него влюблён и всё это время тоже боялся подойти и признаться? Так что всё же Ваньнин добился от Сюэ Мэна информации о местожительстве Мо Жаня и радостный (однако же он этого не показал никому) отправился по своим делам.       Утром субботы Чу Ваньнин был весь как на иголках. Встав, как всегда, рано, он с трепетом и волнением ждал, пока настанет обед. Ведь идти к больному в ранний час было бесполезно: наверняка Мо Жань ещё спит, тем более после такой серьёзной травмы.       Но всё же Ваньнин дождался. Он, радостный, ринулся в нужном направлении с рюкзаком на одном плече.       Было тревожно от одной вещи: как воспримет его семья Мо Жаня? Вероятнее всего — даже если его родители ужасные люди — пустят внутрь, обрадованные тем, что их сын имеет друзей. Однако вероятность того, что Чу Ваньнина просто не впустят, всё же была.       Ваньнин, подойдя к нужному дому (но он всё ещё был не уверен, что это тот дом), постучал в старую дверь. Прошла минута, а ему так и не открыли. Ладно, видимо, он всё же ошибся…       Однако рискнул и постучал ещё раз.       Наконец дверь открылась, и Ваньнин увидел в дверном проёме запыхавшуюся женщину с очень добрым лицом.       — Ты…? — тяжело выдохнула она, рассматривая высокого худого юношу, который был словно с обложки модного журнала.       — Я одноклассник Мо Жаня и пришёл его навестить. Он сейчас в подходящем для этого состоянии? — сдержанно произнёс Чу Ваньнин, пряча свою радость глубоко внутри.       — А… — Женщина пару секунд обдумывала услышанное. — Да, входи, только я не смогу вас сейчас накормить, у меня четыре ребёнка и…       — Это не нужно, не тратьте на меня своё время. — Ваньнин уже прошёл внутрь, оценивая взглядом убранства: довольно бедный и внутри, и снаружи домик, что, однако, не отменяло его уюта; крик, который Чу Ваньнин слышал, ещё находясь снаружи, теперь был отчётливее; бардак его сейчас не раздражал, ведь было ясно, что это только-только сотворили дети.       Но неловко всё же было.       Ваньнин не имел понятия, куда идти. Так что он в ожидании уставился на женщину, которая, кажется, совсем забыла про гостя, бегая за маленьким мальчиком и пытаясь его поймать.       Отвлекать от дела Чу Ваньнин её не хотел, а самому найти комнату Мо Жаня было… будто бы невозможно. Потому что дверей было три штуки, а ещё и второй этаж, который также был наполнен комнатами. И куда ему идти было совершенно не ясно.       — Ваша форма похожа на форму моего брата, вы пришли к нему? — услышал Чу Ваньнин откуда-то снизу и, опустив голову, увидел маленькую девочку, которая с интересом разглядывала его. Она была явно старше того пацана, что сейчас в возбуждении носился по дому.       — Да… отведёшь меня к своему старшему брату? Я должен справиться о его здоровье, — Чу Ваньнин сказал это, присев на корточки, чтобы быть с девочкой на одном уровне.       Та смутилась, когда красивое юношеское лицо оказалось напротив её лица, так что малышка отвернулась, неспешно идя к лестнице. Ваньнин решил, что это знак, так что отправился за ней.       — Вот тут братик, только ему очень-очень больно, так что не обижайте его… — Она указала маленькой пухлой ручкой на нужную дверь, и Ваньнин, мило улыбнувшись ей, поклонился, а после, не думая, открыл дверь комнаты под детские крики.       Чу Ваньнин неловко заглянул внутрь, сперва не понимая, куда попал, ведь света в комнате почти не было, так как окно было плотно завешено занавесками. Но уже спустя пару секунд Ваньнин заметил кровать, а также человека на ней. Мо Жань играл в телефон, но одной рукой, что его сильно раздражало. Он, однако, не сразу среагировал на приход гостя.       За время, пока Мо Жань заканчивал своё дело, Чу Ваньнин уже успел пройти внутрь комнаты и нагло раскрыть занавески. Только теперь Мо Жань поднял голову, ожидая увидеть мать и уже собираясь говорить ей все колкости, какие только знает. Но вместо неё Мо Жань увидел ангела, которого он думал лицезреть здесь в последнюю очередь. Он в удивлении раскрыл рот и уставился на Ваньнина, уверенный, что спит.       — Я пришёл взять интервью, — холодно сказал он и бесцеремонно угнездился на кровати. Мо Жаню пришлось отодвинуть ноги, чтобы Ваньнин разместил все свои вещи и уселся, как ему удобно. — Итак, опиши свои чувства, когда ты играешь в баскетбол, — стоило начать с чего-то попроще, но Чу Ваньнин на деле просто заранее выстроил план в своей голове.       — Э… — Мо Жань вообще не понял сути вопроса и зачем его было задавать. — Типо… ну, жарко мне, и…       — Нет, внутренние, что у тебя внутри, когда ты играешь, — раздражённо уточнил Ваньнин, крутя в руке ручку.       — Ну… не знаю… нравится мне — и всё. — Мо Жань старался не смотреть на Чу Ваньнина: ему всё ещё было стыдно.       — Ладно, тогда сразу к делу: когда ты сломал руку, какую боль ты испытывал?       — Сильную? — Может, это какая-то викторина, в конце которой Мо Жань получит приз?       — Нет. — Ваньнин обречённо выдохнул. — Жгучую, колющую, пульсирующую — это я хочу знать.       — Ну… — Мо Жань на долго задумался, и Ваньнин даже решил, что сейчас получит нормальный ответ. — Наверное, всё из перечисленного.       — Сейчас ты какую испытываешь боль?       — Ну обычную, больно мне просто, а ещё чешется немного и…       — Ты видел Бога?       — Что?!       — Может, когда ты сломал руку, ты что-то необычное увидел?       — Да не было ничего! И вообще, не надо о моей руке говорить.       — Ты не понимаешь, это для науки. Я должен узнать всё из первых уст.       — Меня точно со своей наукой не связывай.       — Ты серьёзно… бесполезный, — Чу Ваньнин на конец обречённо вздохнул, поднимаясь с места.       — Не, погоди, тебе зачем? — Мо Жань даже чуть не выпрыгнул из постели, лишь бы остановить Ваньнина.       — Это… — Он не был уверен в том, что может рассказать. Но, может, именно эта информация подействует на Мо Жаня? — Это для моего романа. Поэтому мне важно.       — А-а… — На самом деле Мо Жань не понял, как это всё связано.       — Я ни с кем не общаюсь, а мне… мне нужно это, чтобы лучше понимать людей. Так что я решил, что твоя ситуация идеальна, чтобы воспользоваться этим как материалом для моей работы.       — Ого! А я-то подумал, ты реально обо мне волнуешься. — Мо Жань расстроился; он и не думал, что этот парень такой циничный. — Сердца у тебя нет, я вообще не думал, что ты такой…       Ваньнина это сильно задело, однако портить отношения с Мо Жанем из-за такой ерунды — глупо. С кем ещё он сможет вот так поговорить?       — Пускай. Но мне нужно знать всё. Ты меня понял? — Чу Ваньнин снова сел на кровать. — Расскажи мне о ваших с Сюэ Мэном отношениях.

***

      Интервью у Мо Жаня брали на протяжении двух часов. Он даже устал от такого занятия, зато по итогу чувствовал себя звездой. Однако после этого случая Ваньнин ни разу не позвонил и не пришёл к Мо Жаню. Они увиделись снова только в понедельник, когда Мо Жань, уставший от дороги до школы пешком, на перемене вместо физкультурного зала отправился в библиотеку.       Ему было очень грустно. С самого начала дня было грустно: сначала из-за того, что дорога до школы была пройдена скучным шагом, а теперь из-за того, что Мо Жань «как заучка» был вынужден сидеть на перемене в классе. Но в классе было совсем тоскливо, так что он пошёл в библиотеку. Даже Сюэ Мэн бросил его, видите ли, он ответственный за фестиваль в честь окончания школы, что будет проходить только через два месяца. Это явно не было причиной, чтобы кидать своего лучшего друга, тем более в такой ситуации.       Но, видимо, сама судьба благоволила Мо Жаню, ведь эта ситуация со сломанной рукой свела его и Чу Ваньнина вот уже во второй раз.       Мо Жань совсем не знал, чем люди занимаются в библиотеках, однако, зайдя, он увидел трёх человек, которые точно не читали и не учились, а просто сидели и разговаривали. Пройдя дальше, сквозь ряды шкафов с книгами, Мо Жань увидел ещё одного человека. Поначалу он не понял, кто это, но, только присмотревшись получше, разглядел прекраснейшее утончённое создание, что сидело с прямой спиной и что-то писало в окружении пары небольших стопок книг.       Мо Жань замер, не зная, стоит ли подходить.       Всё же он бы себе не простил, если бы не приблизился.       Поэтому Мо Жань осторожно и неспешно добрался до Чу Ваньнина, а тот, кажется, его и не заметил.       — Что ты делаешь?.. — сказал Мо Жань, стоя за спиной Ваньнина. Тот не удивился его появлению и попытался заглянуть за плечо, чтобы увидеть подошедшего.       Чу Ваньнин не ответил. Он дождался, пока Мо Жань неловко присядет рядом и уставится на него.       — Книжки читаешь? — О чём вообще говорят люди в библиотеках?.. Мо Жань заметил, что он, кажется, не читает — только что-то пишет.       — В том числе. — Ваньнин не отрывался от своего дела.       — Ты такой умный… я как будто вообще читать не умею… — Мо Жань попытался вспомнить, когда последний раз читал хотя бы вывеску на магазине.       Чу Ваньнин подумал, что он совсем рехнулся. Зачем подходить и говорить такую ерунду?       — Я правда заинтересован в том, что ты там сочиняешь, — Мо Жань подвинулся ближе, смотря только на сосредоточенное лицо Чу Ваньнина.       — Ха… — он раздражённо выдохнул, переводя взгляд на Мо Жаня. — Я уже говорил тебе… А ты мне всё равно никак не поможешь — это я уже понял. — Он снова отвернулся от парня рядом.       Мо Жань понял, что расстроил его. Расстроил своей недалёкостью, так что решил, что необходимо реабилитироваться в глазах Чу Ваньнина.       — Я… мне нужно было время. И я подумал, и… Короче, я тебе помогу. Только ты тогда должен мне рассказать обо всём.       Ваньнин, услышав это, замер. Как он ему вообще хоть что-то расскажет?..       — Ну… Это не настолько важно. Главное — чтобы ты мне рассказывал как можно больше о тебе и Сюэ Мэне.       — Так я тебе и так почти всё рассказал. — Мо Жань нахмурился, не понимая мотивов этого странного парня.       — Например, — не слушая Мо Жаня продолжил Чу Ваньнин, — как бы он повёл себя, если бы его внезапно поцеловали?       — Чего?.. — Мо Жань застыл. Ладно, теперь он понимает, почему никто не общается с Ваньнином. — Ну… я-то откуда знаю. Смотря, кто поцелует. Но, скорее всего, в большинстве случаев он будет противиться, а когда всё закончится, вовсе обматерит или изобьёт. Ну если бы я его поцеловал — так точно и было бы. — Мо Жань на самом деле задумался над этим: он ведь даже не замечал никогда за Сюэ Мэном, чтобы ему кто-то нравился.       — А тебя?       — Что?       — Ну а ты как себя поведёшь, если тебя неожиданно поцеловать? — Ваньнин не смотрел на Мо Жаня, и тот решил, что этот парень избегает зрительного контакта с ним, потому что Мо Жань слишком ему неприятен.       — Э-э… ну… не знаю…       — А если Сюэ Мэн тебя поцелует? — на полном серьёзе спросил Чу Ваньнин, не зная, что Мо Жань уже был на низком старте, готовый убежать отсюда.       — Боже, да не знаю я! Не поцелует он меня никогда, скорее убьёт! — Мо Жань смутился тому, что услышал такие деликатные речи из уст Ваньнина. Ну никак он не мог такое себе воображать… — Что у тебя за фантазии?.. — Мо Жань подозрительно уставился на Чу Ваньнина.       А тот сейчас только и думал о том, какой же он гений. Это ведь идеальный шанс! Чу Ваньнин никогда в своей жизни не целовался, так что если он поцелуется сам, то сможет описывать это действо ещё лучше, чем прежде! Да ещё и узнает, как поведёт себя при этом Мо Жань!       — Закрой глаза, я тебя поцелую, — повернувшись всем телом к Мо Жаню, сказал Ваньнин, а на его лице не было и капли смущения.       Мо Жань широко раскрыл глаза, бегая ими по всей библиотеке.       — Не, давай… ты… реально какой-то странный. — А вот Мо Жань был сейчас, наоборот, красным настолько, что казалось, будто он вот-вот взорвётся. Но он же очень хотел!       — Это для науки — честно. Разрешишь, я сделаю для тебя почти всё, что захочешь. Тем более ты мне должен отплатить за издевательства. За то, что уничтожил мою тетрадь. Не помнишь? — Ваньнин уже начал приближаться, а Мо Жань, наоборот, отползать. Однако предложение звучало заманчиво, а причина — логично.       Так что Мо Жань остановился, зажмуриваясь и пытаясь не отворачивать головы. Ладно, он просто искупляет свои грехи.       Почти сразу, как только Мо Жань прекратил сопротивляться, он ощутил, как Чу Ваньнин мгновенно начал целовать его так, словно вот-вот съест. Видимо, чтобы Мо Жань не убежал, Ваньнин обхватил руками его лицо, в секунду проникая языком в рот Мо Жаня и пытаясь понять, что чувствует в этот момент. Ваньнин ощущал, как он напрягся и как хочет вырваться, но в то же время… как будто это сопротивление было напускным и Мо Жань сам желал, чтобы Чу Ваньнин поцеловал его.       Мо Жань даже пытался отвечать на поцелуй, но получалось плохо. Ваньнин уже в процессе понял, что ему стоило выбрать более опытный в этом деле образец, однако вот же он — главный герой его романа, да ещё и такая возможность — понять, какого это, целоваться с ним!       Так что, оторвавшись от Мо Жаня и уже сделав в голове выводы, Чу Ваньнин решил, что стоит натренировать его.       Первое, что Ваньнин увидел, открыв глаза и отстав от Мо Жаня, так это его перекошенное и красное лицо, а ещё не менее красные губы и ошарашенный вид.       Ваньнин же был спокоен. Ну почти. Отвернувшись от Мо Жаня, он ощутил, как сердце бьётся быстрее, чем обычно, а в животе щекочет. Ладно, вроде Чу Ваньнин узнал всё, что хотел: и каково это — целоваться, и как реагирует на поцелуй Мо Жань, и какие ощущения присутствуют во время и после поцелуя. Вот только…       Этот Мо Жань был сильно юным и глупым, в то время как Мо Жань из романа Ваньнина — сильным, более зрелым и не таким эмоциональным. То есть Мо Жань из романа был таким, какой он есть на самом деле, только в начале повествования. К середине же он сильно изменился.       И что тогда делать? Ждать, пока и этот Мо Жань созреет? Ну нет. Чу Ваньнин сам запустит процесс его становления, который пройдёт явно быстрее, чем обычно. Потому что у Ваньнина осталось совсем мало времени.