Солнышко с игрушечным Лисёнком

Антону 6 лет. Он, к сожалению, в детском доме. Примерно полгода уже. Признаться, он не помнит как сюда попал, но точно помнит, что здесь ему никогда не нравилось. Не уютно, и не комфортно в этом месте. Одиноко здесь. У Антона есть любимая игрушка - Лисёнок, с которой он практически никогда не расстаётся. Ребёнок любит обниматься с Лисёнком, рассказывает ему свои переживания, и хоть игрушка не отвечает, Тоша знает, что он слышит, но просто не может сказать. Да, Лисёнок - это хорошо, он для Антоши друг, но в дет.доме от него не становится уютнее. Не хватает семейного тепла... Кстати, про тепло. Сейчас лето. Антону прям очень жарко. И, кажется, это не из-за погоды... Неужели он умудрился заболеть летом? Шастун никогда не любил врачей и всё, что с ними связано, боялся этого. Всё-таки ребёнок ещё, так ещё и все врачи, к которым он попадал, были злыми, их не волновало, боится он или нет, им главное было выполнить процедуру. Но вернёмся в настоящее. Антон прислушался к своим ощущениям. Да, ему определённо жарко, горло начинает побаливать. Ещё и слабость, что ничего делать не хочется, просто лежать или сидеть, ну и конечно обниматься с Лисёнком, что он вообщем-то сейчас и делал. Всё-таки заболел... Но это будет секретом. – Антон, пойдём играть, что ты сидишь? – это был Дима - друг Антона. Диме тоже 6 лет, но он раньше попал в это ужасное место. И когда непосчастливилось попасть сюда Шастуну, сразу с ним подружился. – Да не, Дим, что-то не хочется, – сказал Антон, немного хрипя и морщась, ведь горло начало болеть сильнее. – Ты себя нормально чувствуешь? Ты же никогда не отказывался, – вспоминает друг. – Да-да, всё нормально, – отмахивается ребёнок. – А что хрипишь тогда? – замечает Дима. Он действительно волнуется за друга. – Да, Дим! Я же сказал, что всё хорошо! – громко возмущается Шастун, сразу кашляя, да так, что аж в груди больно. – Нет, не нормально. Я сейчас няню позову, Тош. – Не надо няню! – восклицает Антон, но Дима уже скрылся за дверью. Ну вот. Зачем вообще Дима пошёл за няней? Антон же сказал, что нормально себя чувствует! Да, сейчас ребёнок обиделся на друга. А вот и друг. Но не один, а с няней. – Что у вас тут случилось? – как обычно, ворчливо спрашивает женщина лет 45-50, которая и была няней. – Ну вот, Антон кашляет. Сильно, –рассказывает Дима, ведь сам Антон ничего говорить не собирался, лишь зло смотрел на друга. "Друг, называется. Предатель!" – думает Шастун. Жаль, что он не понимает, что Дима это делает из желания помочь. – Сейчас пойду к медсестре. Хоть температуру померяем, – сказала женщина, уходя и оставляя ребят наедине. Антон отворачивается к стене, обиженно сопя и утыкаясь носиком в мягкую игрушку, демонстративно не смотря на ровесника. – Антон, ну ты что, обиделся? – спрашивает Дима, но в ответ ему, ожидаемо, игнор. – Тош, ну тебе же плохо. А медсестра поможет. Она же ничего не сделает. Но нет, ребёнок показательно молчит, показывая, как ему обидно. И страшно... Не успевает Дима еще что-то сказать, как в комнату заходит медсестра. На вид она немного помоложе няни. – На, Антон, меряй, – подаёт градусник ребёнку. – Няня сказала, что у тебя кашель, – скорее утверждает она. Минут 5 они сидят молча. – Ладно, давай сюда, – женщина забирает градусник и смотрит на результаты. – Ужас! Ровно 39. Ну я вам тут это не собью, надо скорую вызывать, – она быстро уходит из комнаты, не обращая внимания на крики Антона по типу : "Какая ещё скорая? Не надо!" Ребёнок понимал, что его ждёт, чего очень боялся. Слёзы готовы были уже вот-вот показаться. А на душе было так обидно. Ведь никакой скорой могло бы и не быть, если бы не Дима! – Ну вот и зачем ты сказал? – обиженно спросил Шаст у "друга", пытаясь подавить слёзки. – Ну я же хотел как лучше... – попытался оправдаться Дима. Антон ничего не стал отвечать, лишь отвернулся, пытаясь не расплакаться, но пару слезинлк потекли по щечке, которые он сразу стёр ладошкой. Через какое-то время в комнату заходит няня с высоким мужчиной в синей одежде. Несложно догадаться, что это врач. – Так. Кому плохо? – спрашивает мужчина. – Вот, Антон. Температура 39. Кашляет, – указывает на ребёнка няня. – Ага. Держи, меряй, – фельдшер подаёт градусник, а пока младший со страхом его ставит, мужчина достаёт фонарик и шпатель. – Открой рот, Антон. – Не-ет, ну зачем? – смотрел на врача напуганными зелёными глазками бояшка. – Антон, ты не маленький. Давай, открывай, я просто посмотрю, – возмущенно говорил старший. Ребёнок со страхом послушался. – Закрывай. Горло красное, – через минутку сообщает фельдшер, выбрасывая шпатель. – Так, давай градусник, – мужчина забирает прибор. – Уже 39.4, тут только уколом, – врач начинает готовить шприц. – Нет! Только не уколом! – достаточно громко говорит Антон, опять начиная кашлять, но потом тише добавляет. – Ну давайте таблетку... – Антон, ну-ка прекращай давай. Я же сказал, тут только укол поможет, – отчитал фельдшер. Глазки ребёнка, в которых застыл страх и слёзы, бегали по комнате, будто ища место, чтобы спрятаться, но понятное дело, что это не получится. Маленькие ладошки обнимали Лисёнка, от этого становилось чуть - чуть спокойнее. – Ложись на живот, – сказал фельдшер, закончив с приготовлением лекарства. – Антон, я долго ждать буду? – раздражённо спрашивает он, видя, что ребёнок не спешит слушаться. Но малыш так и сидел, испуганно смотря на старших. – Нет, Антон, ты издеваешься, – зло говорит врач, откладывая шприц и сам начинает укладывать младшего, который начал сопротивляться. – Перестань брыкаться! – прикрикнул мужчина. Ребёнок стал просто лежать и плакать от страха, обнимая Лисёнка. Врач же, не теряя времени, приспустил штаны Антона и, протерев ягодицу ваткой, резко вводит иглу, от чего младший начал реветь как резанный. Мужчина, не желая томить, под жуткий плач, на сколько можно было быстро, ввёл препарат и достал иглу. Мальчик облегчённо выдохнул, понимая, что всё закончилось. Но это "спокойствие" продлилось недолго, ведь фельдшер сказал няне: – Надо бы его в больницу. Есть подозрения на ангину. – Не-не-не, какая больница? Не надо меня никуда! – испуганно смотрел на взрослых ребёнок. – Антон, тебя вроде не спрашивали. Хочешь ты, не хочешь - надо, – строго говорил мужчина. – Да, хорошо. Если надо - везите, – спокойно сказала няня. – Хорошо. Тогда соберите ему какие-нибудь вещи на неделю, а то, я так смотрю, он не собирается что-либо делать. Да, так и сделали. Женщина собрала какие-то вещи Антона, который в это время сидел, пытаясь отдышаться от слёз, обнимая Лисёнка, и выслушивая ругань няни. Когда же вещи были собраны, старшие заставили Антона переодеться и, когда тот был готов, хоть и не морально, но это никого не волновало, врач повёз Антона в больницу.