я кажется забываю, как без тебя дышать.

Дождь хлестал по внешней стороне окон кафе, в котором парни решили его переждать. Достоевский вздыхает и ведёт плечами, скидывая с них на спинку диванчика своё слегка промокшее чёрное пальто и устремляет взгляд в свой телефон. Николай бросил свою ветровку рядом, а сам подошел к баристе, чтобы сделать заказ. Ему не нужно было переспрашивать Фёдора о том, что ему взять, он сам всё знал. Да и если спросит, брюнет бросит на него недоумённый взгляд и скажет, что ничего не хочет. Столько времени общаются, а ему по прежнему неловко. Ждать долго не пришлось, уже через несколько минут Коля садится рядом с Достоевским, моментально отвлекая его от пролистывания ленты социальных и своим появлением заставляя отложить телефон, он уже не так интересен, как блондин. –Аккуратно, он горячий. -украдкой чмокая брюнета в лоб тихим голосом произносит Коля, заправляя спадающие на его лицо пряди волос за уши. Всегда сонные глаза и слегка растрёпанный внешний вид Фёдора выглядит довольно гармонично с полумраком кофейни, это вызывает у Гоголя нежную улыбку. –Спасибо. Сил на прочтение очередной лекции о том, что «если я сказал, что мне ничего брать не надо, то это и значит, что мне ничего брать не надо, прекрати тратить на меня деньги», да и это ничем не поможет. Он устало зевает и роняет голову на плечо блондина, грея бледные, со слегка красноватыми костяшками, руки о бумажный стаканчик с травяным чаем. Блондин ставит на столик свой кофе и притягивает парня ближе к себе, позволяя опереться на свой торс и почти лечь. Он забирает из чужих рук стаканчик и ставит рядом со своим, чтобы не мешал. Фёдор хмыкает и запускает едва тёплые руки под толстовку парня, сцепляя их в замок за его спиной. Резкий перепад температуры заставляет Николая вздрогнуть, но он ничего не говорит, лишь зарывает свою ладонь в копну густых чёрных волос, вызывая у их обладателя утомлённый вздох. Он давно заметил, как сильно погода влияет на настроение и самочувствие Достоевского, ведь он неоднократно жаловался на головные боли и слабость в плохую погоду. Видать, сейчас он испытывает тоже самое, но спрашивать Гоголь не собирается. Брюнет ощущает очередной поцелуй в макушку и льнёт ближе к худой фигуре Николая, как же он благодарен ему за то, что несмотря на свою гиперактивность, он умеет в нужный момент просто тихо посидеть рядом. Дождь постепенно утихает, Коля подушечками пальцев касается щеки возлюбленного, заставляя того открыть глаза и поднять замыленный взгляд на потревожившего его парня, посмотреть на него с немым вопросом «что?». –Там дождь уже закончился. Пойдём? Фёдор приподнимает уголки губ в невероятно нежной улыбке, что стрелой вонзается в сердце блондина, застревая там намертво, и кивает. Он нехотя отстраняется от парня, накидывает на плечи пальто, берёт свой уже немного остывший, но всё ещё теплый чай и выходит из-за столика. Над тяжёлой входной дверью звенит задетый ею колокольчик, в нос сразу ударят приятный запах мокрого от дождя асфальта, а в глаза бросаются большие лужи. На улице заметно потемнело за это время, а небо всё ещё было слегка затянуто серыми тучами. Фёдор ощущает на своей руке осторожное касание и усмехается, позволяя парню взять себя за руку. Меланхоличная атмосфера пустых, погружённых в полумрак улиц усыпляюще действовала на и без того истощённое сознание, вселяя чувство усталости и изнеможения. Фёдор довольно быстро допил свой чай и выбросил свой пустой стаканчик в ближайшую урну, вслед за выпитым кофе Николая. –Может пойдём ко мне? -Коля почти шепчет это, целуя в висок брюнета, тем самым заставляя обратить на себя внимание. Сонный взор фиолетово-алых глаз, в которых юноша был не против утонуть, казался ему таким тяжёлым, что он мог ощущать на своих плечах свалившийся груз чужого взгляда. Но всё меняется, стоит брюнету потянуться к губам парня, оставить на них короткий, полный нежности поцелуй и отстраниться с лёгкой улыбкой на лице. –Пойдём. Но мне кажется, что скоро тебе придётся меня нести. -тихо смеётся Фёдор, удобнее перехватывая возлюбленного под локоть. Улыбка блондина всегда вызывала в нём странные чувства, бабочки в животе бесновались и щекотали его своими крыльями, поднимались вверх и оседали таким нежным чувством где-то под рёбрами, что на глазах в особо деликатные моменты выступали слёзы. Он никогда не понимал, от чего они. –Давай станцуем? -внезапно спрашивает Николай, хватая парня за руки и разворачивая лицом к себе. Предложение вышло настолько неожиданным, что тот несколько секунд смотрел прямо в глаза Гоголя, думая над ним. –Я не умею. -покачивая головой в стороны отвечает Фёдор. –Я тоже не умею. Улыбка, что и так почти не сходит с бледного лица юноши, становится ещё шире. Худая рука опускается на талию Достоевского, прижимая его ближе к своему телу, а вторая чуть крепче сжимает чужую ладонь в своей. Он ловит на себе уже более уверенный взгляд красных глаз, а затем чувствует на своём плече ладонь их обладателя. Они оба не очень умело, но осторожно переставляют ноги, Николай улыбается и аккуратно отпускает чужую талию, кружит его и немного крепче сжимает их ладони в замке, чтобы случайно не отпустить, кружит так, что Достоевский едва успевает придержать одной рукой своё пальто, накинутое на плечи. Где-то внизу живота беснуются те самые бабочки, приятные ощущения теплом отдавались глубоко под рёбрами, поднимаясь в самое сердце и заставляя его биться чаще. С неба вновь капает. Сначала мелкие дождевые капли падали на плечи, на нос, заставляя морщиться, а затем уже более крупные капли стали барабанить по стеклянным козырькам над подъездами, заставив обоих отвлечься и скрыться под одним из таких козырьков. –Как романтично. -усмехается Николай и чмокает Федю в лоб, аккуратно поправляя слегка намокшие чёрные волосы. –Да ты прямо подъездный романтик, Коля. Юноша поправляет его ветровку, тихо ругаясь на то, что парень не застёгивается в такую погоду и пытается самостоятельно застегнуть молнию. Он поднимает глаза и встречается со слишком довольным взглядом блондина, который вызывает в нём возмущение. То ли всё так же из-за того, что он подвергает риску свой и без того шаткий иммунитет, то ли его просто раздражает довольная рожа парня. Скорее всего и то, и другое. Федор дал ему слабый щелбан в лоб, на что Коля ойкает. –За что? –Заебал, сам застёгивайся. Достоевский достаточно редко сквернословит в компании других людей или в одиночестве, наедине со своими мыслями, но в компании Николая это происходит не так уж редко. –Ну-у-у, Федя! Это было так мило с твоей стороны. Заботишься обо мне, переживаешь? -шутя и посмеиваясь спрашивает блондин. Фёдор складывает руки на груди, цыкая. –Я тебе сейчас снова как дам. Мало не покажется. –Дашь? Что, прям тут? Ну мне иногда тоже припереть может, но не при лю-.. -фраза прерывается глухим ударом, громким «ай» и наигранным хныканьем Коли. Достоевский всыпал ему подзатыльник. –Вот и допизделся. –Ты жестокий.. -поглаживая место удара плачется Гоголь. –Дождь заканчивается.. быстро же. Нам нужно как-то добраться до моей квартиры, поэтому как только утихнет–выходим. Говорил же, зонт брать нужно было, а ты: «да нахер нам этот зонт, не будет никакого дождя, хватит перед каждой прогулкой прогноз смотреть». –Так всё-таки припёрло? –Ты сегодня ночуешь у себя дома.