Дело №482

– Элоир Боде. 83 года. Ученый, историк, занимается изучение малоизвестных магических заклинаний и артефактов. – я бросил на стол папку с личным делом исследователя, и Малфой мгновенно схватил ее в руки. – Некоторое время назад он сам подошел ко мне и рассказал о пропаже редкой книги из его коллекции. Тогда я отмахнулся от него, решив, что это очередная нелепая мелочь, с которой в Аврорат приходят десятки людей ежедневно. Какая-то книга, она потерялась…я не посчитал это важным.   Я обошел стол, и уселся в свое кресло. Малфой продолжал жадно бегать глазами по строчкам заявления о пропаже, которое по моему совету историк написал в тот же день. А я не мог смотреть никуда, кроме него. Губы бесшумно шевелились, когда из них вырывались неслышные слова и выдохи, тень от ресниц забавно падала на кожу под глазами, делая его еще более уставшим, но от чего-то и более волнующим. – Ты занят сегодня? – он так неожиданно задал вопрос и поднял на меня глаза, что я не успел оторвать от него изучающего взгляда и спалился со своими подглядываниями. – Что-то не так? Он испуганно потер кончиками пальцев щеки и нос, а потом осмотрел свои руки, проверяя, не испачкался ли он. – Что? – Ничего. – я с улыбкой смотрел на него и чувствовал, что внутри разрастается какая-то непонятная нежность. – Так что там с планами на вечер? Ты предлагаешь посетить этого историка? – Верное предположение. Нет смысла тянуть. – Тогда поехали сейчас. Я встал с кресла, опираясь на подлокотники, и уже сделал шаг в сторону, как поймал вопросительный взгляд напротив. – Теперь мне нужно проверять чистоту лица или что? – Нет, я просто сижу и поражаюсь, Поттер. – он тоже встал со своего места и остановился напротив меня. Но нас все еще разделял стол. – Я рассказал тебе про потерянную несколько веков назад редчайшую книгу, а ты за десять минут нашел ее владельца. Как такое вообще возможно? Я начинаю верить в эти бредни про твою «избранность». – Я просто уникальный. И мне все по плечу. – я хмыкнул и прошел мимо него к дивану, на котором была сложена моя мантия. Хотя, кого я обманываю? Валялась непонятным куском смятой и никому не нужной материи. – Ты сам сказал, что я, цитата: «один из самых талантливых авроров последних десятилетий». Я ведь должен оправдывать твои ожидания. – Мои? Пфф… – он закатил глаза и пошел за мной. Я галантно открыл перед ним дверь и с глумливым полупоклоном пропустил первым. Проходя мимо, он смерил меня презрительным взглядом и всем видом показал, что готов обидеться на меня из-за моих «тупых, Поттер, для первокурсников» приколов. – Миссис Симонс, не задерживайтесь допоздна. Я сегодня уже не появлюсь, а вы можете быть свободны. Только полейте фикус в моем кабинете. – проговорил я, уже переступая порог приемной. – Мистер д…Поттер. – быстро поправилась моя помощница и привстала со своего места, придирчиво оглядывая меня. – Вы опять не следите за своей мантией. – Миссис Симонс… – устало вздохнул я и развернулся, понимая, что начинается продолжительный разговор. – Нам пора идти. Нас ждут на месте преступления. Улики собрать, свидетелей опросить, всё на нас. Правда, нужно бежать. – Нет, Поттер, мы можем и припоздниться. – Малфой вновь вошел в помещение и, привалившись к косяку двери плечом, с интересом принялся слушать наши разборки. – Это же не убийство. Всего лишь книга пропала. Так, пустяки.  – Мне напомнить тебе, какая это важная книга? Ты уже забыл, что из-за нее совершено три убийства? – я всеми возможными способами пытался объяснить Малфою, что в этот момент мне нужно подыграть и поддакивать, чтобы свалить побыстрее. Но мой посыл был услышан и проигнорирован с усмешкой. Ни страшные глаза, ни легкие пассы рукой в сторону двери, ни проговаривание по слогам «У-хо-дим» не помогло. – Что с вашей мантией? – вновь спросила миссис Симонс. – Я выгладила ее чарами лишь час назад. Что вы опять с ней сделали? –Миссис Симонс, я, правда, ценю вашу заботу, но я уже взрослый человек и могу обходиться без нее. – Да что вы говорите, мистер заместитель Главного аврора? – она грозно уставилась на меня и уперла руки в бока. – Когда я не успеваю вас накормить - вы ходите голодным целый день, когда я несколько раз забывала заставить вас надевать теплую мантию на задержания - вы простывали и я отпаивала вас зельями, которые, между прочим, варю для вас самостоятельно. Если я не напоминаю вам о совещаниях с мистером Робардсом, то вы на них благополучно не приходите, а если… – Миссис Симонс, спасибо, я понял. Я был уверен, что мои щеки приобрели красный оттенок, потому что жаром, который шел от них, можно было отопить пару графств Великобритании в зимнее время. Только она могла вставить мне таких пиздюлей, после которых я еще неделю не мог поднять глаз от стыда. – Разгладьте свою мантию сами, мистер Поттер. Вы при исполнении и должны выглядеть как представитель закона, а не как оборванец. – она надменно дернула головой и снова уселась на свое место, не обращая на меня никакого внимания. Я глубоко вздохнул и снял мантию с плеч. Повертел ее в руках. Направил на нее палочку, которой потом лишь почесал нос, и вновь опустил. Я даже не знал этого заклинания. – Хорошо. Я признаю, что беспомощный. – смирившись с поражением, я опустил руки, отчего зажатая в кулаке мантия, наполовину легла на пол. – Я без вас никогда не справлюсь, миссис Симонс. Вы мне заменили мать в последние несколько лет, что мы бок о бок проводим в этом кабинете. Я расслабился, впервые в жизни чувствуя, что обо мне заботятся. В вашем присутствии я вновь становлюсь ребенком. Просто в этот раз ощущаю себя нужным и любимым. Такими словами на слезу мою миссис Симонс было не пробить. Она лишь снисходительно улыбнулась в ответ и взмахнула палочкой. Мантия вновь стала выглядеть приемлемо. – Я вас обожаю. – улыбнулся я ей, вновь набрасывая на плечи обязательный предмет аврорской формы. – Обещаю больше не бросать ее как попало и всегда следить за своим внешним видом. – Я не поведусь на эти обещания. Сколько этот кабинет их уже слышал. – она вздохнула и умилительно посмотрела на меня, качая головой. – Идите, мистер Поттер. Я все полью и закрою ваш кабинет. Я кивнул ей и вышел из приемной. Лишь краем уха уловив: – Присмотрите за ним, Драко. Вы единственный взрослый здесь, помимо меня.  ** Мы аппарировали к дому профессора Боде, а Малфой все еще не мог справиться с улыбкой, расползающейся на его лице. – Если ты сейчас же не перестанешь лыбиться, я тебе врежу. – проговорил я грозно. – Как ты вообще выжил 20 лет без нее, Поттер? Ты ведь хуже младенца. Хотя он посамостоятельней будет. – Ты ничего обо мне не знаешь, поэтому заткнись. Я двинулся вперед, распахивая калитку светлого заборчика, опоясывающего территорию участка. К небольшому каменному дому из красного кирпича вела аккуратная дорожка мелкой плитки, по бокам от которой росла низкая зелень кустистых роз. Они цвели круглый год благодаря наложенным чарам, поддерживающим постоянную температуру. В самом доме было темно, а свет горел только на настенных фонарях у входной двери. На крыльце стояло плетеное кресло, в котором уютно лежал плед и розовая подушка. Рядом на полу валялась утренняя газета. Судя по числу - сегодняшняя. Вероятно, профессор не выходил сегодня из дома, раз почта все еще была здесь.  Я напрягся и достал из крепления палочку. Малфой, не понимая, на что я так воинственно среагировал, тоже вытащил палочку и настороженно огляделся.     – Что случилось? – тихо спросил он, сделав пару шагов, чтобы получше осмотреть территорию позади дома. – Ничего. – я постучал в дверь и занял устойчивую позу, чтобы успеть отразить нападение, если оно случится. – Ты думаешь, что на нас нападут сразу же, даже не пригласив на чай после твоего воспитанного стука? – издевался невыразицемец, вставая вполоборота ко мне, таким образом прикрывая спину. – Ты можешь помолчать хоть пару минут? Я снова постучал, но за дверью продолжала стоять тишина. Открыв дверь невербальным «Аллохомора», я осторожно прошел в прихожую и огляделся. Первый этаж утопал в темноте, плотность которой не давала разглядеть хоть что-то даже на расстоянии пары метров. Вслед за мной в дом вошел мой «напарник». Какое же тупое слово. Оно мне не нравится. – На улице все чисто. Что у тебя? Он осмотрелся и зажег на конце палочки яркий огонек, который осветил широкую лестницу на второй этаж и круглый холл. Мы прошли вперед на пару шагов, продолжая практически прижиматься спинами друг к другу. – Здесь кто-то есть. На втором этаже. – тихо прошептал Малфой и я безоговорочно поверил ему. Показав ему пару сигнальных жестов, я дождался кивка, и медленно начал подниматься по лестнице наверх. Невыразимец скрылся в одном из проходов, выходивших из холла. Нам нужно было проверить первый этаж - судя по ощущениям Малфоя, которому я по каким-то причинам сразу начал верить, он был пуст, но это не значит, что там не было трупов. Я неслышно поднялся по лестнице и прислушался к шорохам - единственным, что нарушало ночную тишину, был стрекот сверчков за окном. К этому моменту слизеринец обошел весь этаж и присоединился ко мне, отрицательно помотав головой. Я прислушался к собственным ощущениям, но не смог уловить чувство тревоги или опасности. Не знаю, как работает Малфой, если сразу сказал о нахождении человека на втором этаже, но я привык доверять своей чуйке. И она сейчас молчала. – Ты уверен, что здесь кто-то есть? – на грани слышимости проговорил я, низко наклоняясь к его уху, отчего нос уловил еле заметный аромат парфюма. Перед тем, как отодвинуться от него, я сделал еще один глубокий вдох. Он уверенно кивнул и обошел меня, устремляясь к одной из закрытых дверей. Малфой прижался к стене спиной и дал мне понять, что собирается идти первым, а я должен прикрывать его сзади. «Еще чего!», подумал я, и привлек его внимание очередной порцией жестов, которые полностью меняли наш план. Я аврор, и я должен идти туда первым. Широко раскрыв глаза невыразимец запротестовал и начал настаивать на первом плане. В немой тишине наши гневные гляделки и нервные жесты пальцами должно быть смотрелись достаточно комично. Если бы мы вместе отправились на задержание, нас давно бы уже убили, но сначала вдоволь бы насмеялись над нашими разборками. В конце концов, Малфой психанул - вместо какого-то сигнального жеста показал мне фак и точным ударом ноги в замок распахнул дверь нараспашку. Она с громким звуком ударилась о стену, а щепки от сломанного дерева осыпались на пол. – Не убивайте! Я все скажу! Только не убивайте! Посредине комнаты на коленях с поднятыми руками стоял Элоир Боде собственной персоной и еле сдерживался, чтобы не заплакать - подбородок уже трясся от поступающих слез, а глаза влажно блестели. – Драко, это он. – быстро произнес я, предупреждая любые действия со стороны моего коллеги. Я вывел его из себя, он на нервах мог и запустить чем-то в бедного дедушку. – Элоир, все в порядке. Я Гарри Поттер. Все хорошо? Пока я вел примирительный разговор с человеком, в чье жилище мы так недружелюбно ворвались, Малфой осмотрел комнату и подошел к окну, проверяя периметр. – Мистер Поттер? Это Вы? – профессор прищурился и приложил к глазам руку, создавая козырек от яркого «Люмоса» моей палочки. – Как хорошо, что это вы. А я уж подумал, снова грабители. Он поспешно встал с колен, отряхнул пижамные штаны и уже с улыбкой посмотрел на нас, переводя взгляд с одного на другого. – Вы, наконец-то, занялись моей пропажей? Я так рад, даже несмотря на поздний визит. Я только понял, что на улице стояла кромешная темень из-за глубокой ночи, начало которой мы благополучно пропустили. Я рассеяно посмотрел на часы на руке и мысленно долбанул себя по лицу. –Простите, профессор. Наверное, мы слишком поздно. – Ну что вы, что вы. Все в порядке. Я уже проснулся. – он хихикнул, набросил на себя длинный халат, который завязал на пухлом животе в причудливый узел. – Вряд ли теперь усну. Малфой отошел от окна, пристально осмотрел историка с ног до головы, от чего тот скукожился и с надеждой посмотрел на меня. Он думал, что я начну оттаскивать слизеринца от него? Ну уж нет. – Простите. – сказал невыразимец и отвернулся от профессора. – За что? – испугано спросил он. – За дверь. Я починю. Наши взгляды синхронно упали на раздробленную дверь, которая от удара ноги пошла трещинами, а ручка висела лишь на добром слове. *** После того, как мы уладили все вопросы, Малфой отремонтировал дверь, а профессор усадил нас за стол пить чай, я начал допрос: – Мистер Боде… – Можно просто Элоир. Я не придирчив в этом плане. Все мои студенты называют меня по имени. – он махнул рукой и отхлебнул чай с громким чмоком. Драко вытаращил на него глаза, не успев скрыть свое удивление отсутствием манер у старичка. Я скрыл улыбку за чашкой. – Я очень рад, что вы, мистер Поттер, несмотря на занятость, взялись расследовать мое дело лично. Это очень ценно. Вы как никто способны понять, насколько опасна эта книга в чужих руках. В злых руках. – Простите за задержку, лишь сейчас мне удалось разгрести все дела, чтобы плотно взяться за ваше расследование. Малфой подавился, поспешно утер капли чая с губ и уставился на меня вопросительным взглядом. Его я расшифровал, как: «И давно мы начали врать наивным старикашкам?». – Я очень вам за это благодарен. Я правда, понимаю, насколько тяжело вам было вырваться из постоянных дел и уделить внимание мне. – он часто закивал и поставил чашку на блюдце с громким стуком. Малфой поморщился. – Элоир, расскажите о вашей книге? Что она из себя представляет? – отодвинув чашку подальше от себя, я достал несколько листов пергамента и разгладил его пальцами. – Это очень древний фолиант. И очень ценный. В нем скрыто много секретов и тайн, разгадка которых либо спасет человечество, либо уничтожит. – загадочно проговорил профессор. – А откуда у вас вообще эта книга? – задал вопрос Малфой. Я подразумеваю, что он был здесь только для того, чтобы получить на него ответ. А уж потом только, чтобы помочь мне, если появится необходимость обороняться от серийных убийц и похитителей реликвий.     Историк резко повернулся к невыразимцу, как только услышал первые буквы его вопроса. Он как будто забыл, что мы с ним здесь не одни, и третий человек напугал его до мурашек на руках. – Эта книга…я нашел ее в одном из магазинов. Маггловских, прошу заметить. Она стояла в разделе «Фэнтези». Это такое направление литературы, в кот… – Мы знаем, профессор, спасибо за уточнение. – перебил его Малфой, нетерпеливо постукивая подушечками пальцев о тонкую стенку чашки. – Как вам удалось наткнуться на нее? –Я просто люблю свою работу. И историю. И маггловский мир. Он влечет меня с невероятной силой. «Так же, как и меня Малфой», – подумал я, но сам испугался фразы и потряс головой, избавляясь от этого помутнения. – Так вот, я как-то прогуливался по одной из улочек Лондона и решил зайти в книжный магазин. Меня всегда очень интересовал тот факт, что простые люди знают о магии даже больше, чем мы могли предполагать. И я с большим удовольствием покупал книги про волшебство, написанные их авторами. И вы знаете, – доверительно прошептал он, наклонившись ко мне. Малфой для него по-прежнему не существовал. – иногда я удивляюсь, как Министерство еще не занялось проверкой того факта, что все больше людей узнают правду о нашем с вами мире. Почти в каждой книге попахивает нарушением статута о секретности. Малфой, потеряв интерес к россказням профессора тихо сидел на стуле, подперев голову рукой, и создавал в чашке водяную воронку, которую раскручивал перебором пальцев в воздухе. – Как вы поняли, что эта книга - редкое и опасное издание? От нее исходила какая-то аура? – продолжил допрос я. Хотя и допросом это не назовешь, когда он проходит при дружелюбном чаепитии, свидетель добровольно рассказывает о предмете похищения, а мой напарник развлекается, создавая ныряющих дельфинчиков в чашке с чаем. – Нет, никакой ауры не было. Просто я нашел ее, перебирая остальные книги на полке. Она показалась мне очень интересной. Обложка была стилизована под старину, она прямо манила меня, словно говорила: «Возьми меня!». «Вот с Малфоем та же херня», – я вздохнул, потер лоб рукой, не смея поднять глаза на своего коллегу. – Вы купили ее, верно? – вопрос глупый, но нужно было что-то спросить и отвлечь мозг от одной единственной, не дающей покоя, мысли. – Верно. – жизнерадостно подтвердил Элоир. – Я наслаждался ей каждый день в течение 15 лет. Она была такой притягательной, я не мог выпустить ее из своих рук ни на секунду. Она как будто приворожила меня. Я листал ее, поглаживал, изучал, но не мог остановиться… «Вот так же будет и у тебя с Малф…» – не дожидаясь окончания этой абсолютно непонятно откуда взявшейся мысли, как будто подброшенной мне в голову неизвестными людьми, к которой я и моя голова не имеем ни малейшего отношения, я чуть громче, чем положено, выкрикнул: – Что вы успели изучить в этой книге? – на меня уставились две пары глаз, не ожидавших такого буйного всплеска эмоций. Дельфинчик Малфоя, из-за потери концентрации внимания своего создателя, пролетел мимо чашки и растекся теплой лужей на столе, а профессор замер, с опаской смотря на меня. – Простите, я давно не спал, держусь только на Бодрящих. Иногда организм дает сбой. Постараюсь это контролировать. Уж да. Будь добр, контролируй. Извращенец. – Да ничего, мистер Поттер, ничего. Если хотите, мы можем продолжить завтра. – историк приподнялся со стула, взял в руки свою чашку и потянулся к моей, чтобы забрать ее и отнести в раковину. – Ночь ведь глубокая. Вы устали, я все понимаю. Приходите ко мне завтра, даже можете захватить и своего… – он повернулся к Малфою, который со всей серьезностью смотрел на него в ответ. Как будто не он еще пару секунд назад убирал чайное пятно со столешницы. – …друга. – Мы не друзья. – сухо ответил невыразимец и встал из-за стола, противно скрипнув по полу ножками стула. Он, не дожидаясь меня, направился к выходу, слегка кивнув профессору в знак прощания.  – А кто он тогда? – проследив взглядом за удаляющейся фигурой, обратился ко мне историк. – Мы просто напарники. – с вымученной улыбкой сказал я, в очередной раз внутренне содрогаясь от этого словосочетания. – Спасибо, Элоир, что приняли нас так поздно. И еще раз приношу извинения за такой странный визит. – Всякое бывает. – он махнул рукой, и мы медленным шагом пошли в сторону прихожей. – Тогда я вас завтра жду? Назначим время или вы снова появитесь неожиданно?  – он добродушно посмотрел на меня, растягивая губы в хитрой улыбке. – Да я шучу, мистер Поттер, шучу. Жду вас завтра. Мы пожали руки у входной двери, и я вышел на крыльцо. Малфоя я не нашел, а скорее увидел его силуэт за забором. Еще за пару шагов до калитки нос учуял неприятный запах тлеющего табака. – Фу таким быть, Малфой. Курение - самая отвратительная маггловская вещь, которую ты мог перенять. – я подошел к нему и показательно зажал нос пальцами. – Большинство судмедэкспертов начинают курить еще во время обучения. Чаще всего - после первых вскрытий. И я еще довольно редко это делаю, в отличии от некоторых других. – он затянулся дымом, от чего щеки втянулись и скулы выступили опасно резко. Я чуть не подавился воздухом от этого зрелища. – Это все чертовы нервы, Поттер.  Я не смог ответить, потому что из головы резко исчезли все связные слова. Наблюдение за курящим Малфоем приносило какое-то странное эстетическое удовольствие. Я ненавидел таких людей, потому что от них постоянно воняло, зубы всегда имели желтоватый оттенок, и через каждые пятнадцать минут им срочно требовалось выйти на «отдых» в курилку. У Малфоя же не было ни одного подобного признака. Я никогда б и не поверил в то, что он курит, если бы не увидел сейчас.       Бог мой, какие охуенные скулы. – Так почему ты сейчас нервничаешь? Все прошло отлично. – я проследил за тем, как он подкинул бычок в воздух, одним движением руки заставляя его исчезнуть, и засунул руки в карманы. – Мне не нравится этот дедок. Он слишком услужливый. – «просто напарник» двинулся вперед по еще не проснувшейся улице, и я присоединился, параллеля наши шаги. Ни в одном доме еще не горел свет, ранним утром все еще спали, а мы медленно брели по тихой улице, иногда сталкиваясь локтями, засунутых в карманы штанов, рук. – Ты считаешь, что он имеет отношение к убийствам? – спросил я тихо, боясь спугнуть эту чарующую атмосферу разливающегося по телу спокойствия. – Я не знаю. – он покачал головой, уставившись себе под ноги и периодически пиная попадающие под подошву камушки. – Он ведь сквиб? А у нас минимум одно убийство с использованием Авады. – Сквиб? Почему ты уверен в этом? Он же не говорил. – Он сказал, что не чувствовал ауру фолианта. Хотя что-что, а эта книга явно фонит за несколько кварталов – она насколько мощная, что не может не влиять на восприятие. Он должен был ее почувствовать, как только прошел мимо книжного магазина. Но профессор на твой вопрос ответил, что нашел ее случайно и не почувствовал никакой ауры. – Значит, он либо сквиб, либо солгал нам?  – уточнил я. – Вероятно. – невыразимец остановился и дернул меня за руку, останавливая. – Поттер, мне нужно кое-что проверить, поэтому увидимся завтра. Он протянул мне руку, которую я, не раздумывая, обхватил своей. На секунду вспомнился первый курс Хогвартса, и я сжал его ладонь еще крепче, иррационально боясь того, что тот Малфой из школы вернется и займет место этого, более приятного для меня.     – Что ты собираешься проверять? – спросил я, продолжая уперто держать его пальцы, хотя он уже пару раз дернул запястьем в надежде разорвать рукопожатие. – Еще раз проверю ту информацию, которую нашел по книге мифов. Это меня очень напрягает. Что именно его напрягает, я понять не мог. Он смотрел на мою руку, а значит, могло напрягать и то, с какой настойчивостью я все еще держу его. А могла и непонятность с самим фолиантом. – Я могу помочь тебе? – спросил я, наблюдая за медленно ползущей в удивлении бровью Малфоя. –  Все равно уже утро, через пару часов нужно на работу, а я не успею даже заснуть. Кроме того, я надеюсь на еще одну порцию твоего модифицированного Бодрящего. – Не думаю, что это хорошая идея. Я никогда и никого не водил в свой дом. И ты не станешь исключением. Так значит он не живет в Мэноре. И где тогда? Неужели в маггловском районе? Ведь некоторые его привычки, которые сформировались во время обучения в Лондоне, были именно для замены магических чар. – Ты же говорил, что нашел эту книгу в библиотеке Мэнора. Разве ты не туда собрался? – Нет. – коротко сказал он и с силой выдернул ладонь из моей. – Ты все равно зачистишь мою память через некоторое время, когда мы закончим расследование. Удалишь и этот день. Ты не должен бояться, что я буду наведываться к тебе без разрешения. – Мы не друзья и даже не приятели, чтобы ты вообще переступал порог моего дома, Поттер. – он спокойно смотрел на меня, и я понял, что, в принципе, никаких запретов на посещение его дома у меня нет. Просто он не хочет меня видеть из-за вредности. – Так что… – Но мне все еще нужно твое Бодрящее. – Я пришлю тебе сову, как только окажусь дома. – Быстрее будет отдать его лично в руки. – Моя сова отлично летает. И пятнадцати минут не пройдет, и ты уже получишь свое зелье. – Я сейчас могу аппарировать на другой край Великобритании, расследовать какое-нибудь дело. Она не долетит до меня. – уперто продолжал я, уже настроившись выиграть эту словесную дуэль. – Тогда подожди пятнадцать минут и не аппарируй. Получишь Бодрящее - и вали куда хочешь. – Я не могу сказать убийцам подождать, или приказать группе захвата попридержать начало операции. Если меня вызовут, то я отправлюсь туда сразу. Буду вялым и сонным и меня зацепит какое-нибудь максимально неприятное заклятье. Я проваляюсь в Мунго на восстановлении несколько недель, а ты в это время в одиночку будешь раскрывать и свои девять дел для Отдела и наше приоритетное о пропаже артефакта. – Во-первых, два из них я уже закрыл. Осталось семь. А, во-вторых, мы стоим посередине улицы уже минут пять. Пока мы будем препираться, пройдет еще минут десять. И ты бы уже мог получить мое зелье, но окажешься все еще стоящим напротив меня, с пеной у рта доказывая свою правоту. Ну так что? Расходимся? Я продолжал смотреть в его довольные глаза и понимал, что на это мне ответить нечего. Контраргументов не осталось и мне придется смириться с поражением. Но… – Если что-то случится с тобой, я должен знать, где ты живешь. Не только, для продолжения расследования, но и для того, чтобы оказать тебе помощь, если вдруг на тебя нападут в квартире.  Он ухмыльнулся и отошел от меня на пару шагов. Как раз этого расстояния хватает для мгновенной аппарации. – Если со мной что-то случится, то ты все равно сможешь закончить дело, потому что все материалы о нем лежат в моем рабочем кабинете, к которому у тебя есть доступ. А если на меня нападут дома… – он покачал головой в неверии, но продолжил. – Это невероятная ситуация, конечно, потому что мой дом защищен лично мной с использованием всех созданных в мире охранных и защитных заклинаний. Незваный гость не только не сможет в него пробраться, но и скончается, не дождавшись того, пока я выйду из двери на рев оповещения о вторжении. Он говорил это таким тоном, как будто предупреждал о том, что этим «незванным гостем» вполне могу оказаться я. По правде говоря, я так и собирался сделать: дождаться его аппарации, зацепиться за остаточный след и рвануть за ним. Вот понятливый козел. – Хорошего дня, Поттер. – он аппарировал с места, и я лишь вздохнул, понимая, что без его разрешения мне в этот загадочный дом не попасть.  *** Я аппарировал прямо в собственную спальню и, не сходя с места, сбросил с себя всю одежду. Времени на душ мне тратить не хотелось и я, наведя на себя палочку, применил Очищающее, а затем, бросился в незаправленный ворох подушек и одеял.   Мне казалось, что я только закрыл глаза, что секунды не прошло, а на весь дом уже орали модицифированные чары Темпуса. Их придумала Гермиона еще на третьем курсе, когда мы с Роном безбожно просыпали первые пары в Хогвартсе. Заклинание работало как будильник, начиная адски верещать в выбранное время. Я разлепил глаза, которые болели и слезились от невысыпания и оторвал голову от подушки. Я успел сделать тяжелый вздох, накативший от большой усталости и жаления себя трудягу-работягу, когда рядом материализовался патронус Робардса. Спокойным голосом он рассказал о еще одном убийстве с идентичной меткой треугольника и продиктовал координаты переноса. Вот же блядство… с громким и протяжным воем я встал с кровати и потопал до кухни, где достал из шкафчика несколько прозрачных пузырьков Бодрящего. Выпив пару из них, я сунул оставшиеся в карман мантии, предварительно уменьшив их размер и наложив чары сохранности, и аппарировал на место убийства. Совы от Малфоя все еще не было. *** Пройдя сквозь защитный купол, меня охватила приятная мимолетная прохлада, которая испарилась за сотую долю секунды. Я могу ходить через них вечно. Это как небольшие оргазмы. Но не так возбуждает. – Мистер Поттер, представитель невыразимцев уже на месте, сэр. – отрапортовал незнакомый мне молодой аврор. Вероятно, кто-то из последнего набора и только недавно прошел курсы, потому что его лицо казалось абсолютно незнакомым. Я даже слегка засмотрелся, пока проходил мимо, потому что был удивлен, что новобранцев уже стали пускать на места преступлений, а тем более убийств. – Поооттер, – за пару шагов от меня послышались щелчки пальцев, и я перевел взгляд. – не смущай парня своей настойчивой раскрепощенной улыбкой. Романы на рабочем месте караются увольнением и порицанием. – Малфой, не ревнуй. Я думаю лишь о тебе каждую свободную минуту. – я оскалился и он тут же показал мне фак. – Тем более он не в прямом моем подчинении и это не будет считаться проблемой.  Я вновь обернулся на парня, который отошел на приличное расстояние, и не слышал наши разговоры. Форма на нем сидела отлично, но внешность была заурядной.   – Ты неисправимый тупица. – он покачал головой и стянул перчатки с рук, скатывая латекс от запястья к пальцам.  – Что там у нас? – я подошел ближе к Малфою и мы оба посмотрели на тело, привалившееся спиной к серому забору. Это была женщина, лет 30-35, с приятной внешностью и русыми волосами. Сейчас они растрепались, но до этого были уложены в аккуратную прическу на затылке. Она была одета в строгое темно-серое платье до колен, застегнутое на все пуговицы от подола до горла. Погибшая бы выглядела опрятной, если бы не земляные пятна и полосы от волочения, которые виднелись на правом боку, а также капли крови на груди. Ее кожаные туфли на невысоком каблуке были начищены до такой степени, что неприлично ярко блестели, отсвечивая от утреннего солнца. – Что узнал? – я попытался разглядеть другие признаки насильственной смерти, кроме волочения, но видимых следов больше не было. А кровь не всегда была доказательством применения силы. – Авада. – он непроизвольно поморщился, но быстро взял свои эмоции под контроль и вновь напустил слегка скучающий вид. – Судя по остаточной магии до этого убийца использовал длительный Остолбеней. В течение получаса примерно, точно сказать не могу пока, она находилась без движения. – Хм. – я присел рядом с телом и осмотрел ее. – Точки от применения артефакта нашел? – Да. И, хочу сказать, наш убийца очень странный человек. После этих слов Малфой, аккуратно поддерживая женщину, наклонил ее к себе на плечо, давая мне пространство, чтобы осмотреть спину. Я наклонился к ней и заметил разодранное на лопатках платье. Оно было порезано острым предметом, вероятно, ножом, который пропорол не только тонкую ткань, но и кожу жертвы. Приподняв лоскуты платья, я осмотрел три точки, очень похожие на те, которые были на предыдущем трупе. Даже сквозь залитую кровью спину, их легко было отличить.   – А он не слишком сообразительный. – отметил я тихо, больше для себя. Малфой бережно вернул тело в прежнее состояние, и встал. – О чем ты? – послышался его вопрос, и я расстроился из-за его тугодумости. – Вот скажи мне, как ты мог быть одним из лучших учеников потока в Хогвартсе? – я повернулся к нему, смотря снизу вверх. Но он все равно почувствовал себя неловко и принял уверенную позу, сложив руки на груди. Сейчас будет оправдываться. – Поттер, кто-то, между прочим, работает почти без сна и отдыха. – Ты не один такой. Специально для таких работяг, как мы с тобой, придумали Бодрящее. – я достал из кармана один флакон и бросил ему. – Я не пью его. Ты знаешь, что я использую только собственные зелья. – отрезал он и кинул склянку обратно. – Я не думаю, что ты успел его выпить. Я же вижу, – указывая на его одежду, сказал я. – мантия та же, что была на тебе вчера, и чуть ниже спины она вся испещрена длинными неровными складками. Ты долгое время сидел в ней неподвижно. Но ты человек, который постоянно следит за внешним видом. Ты бы не позволил себе прийти на рабочее место…или, как в нашем случае, на место преступления, без должного лоска. Но пришел. Значит у тебя не хватило времени сделать это. Либо же от усталости ты просто забыл применить к одежде заклинание и аппарировал прямо так. – я вновь прицелился и кинул зелье ему в руки, но этот поганец отошел в бок, отчего пузырек пролетел мимо и разбился на мелкие куски, столкнувшись с камнями. – Ну ты придурок, конечно. Я с жалостью посмотрел, как в землю впитываются последние капли Бодрящего, и вернул этот же взгляд Малфою. – Ну и зачем? – Не поймал. Он ответил резко и также поспешно отвернулся от меня, наклоняясь к неизменному чемодану. И зачем так болезненно реагировать на обычный вопрос? Не хочешь говорить - не говори. Мы не в допросной. – Так про что ты говорил? Кто «не слишком сообразительный»? – он не поворачивался ко мне, все еще продолжая собирать свои вещи. Этот чертов выпендрежник был еще тем аккуратистом, поэтому никогда ничего не разбрасывал. Его продолжительные сборы говорили лишь о том, что он просто не хочет смотреть на меня. Очень странно. И очень интересно. – Наш убийца поторопился с убийством Холланда и Бэйла. Точнее, он не успел узнать, как пользоваться артефактом - его гнев убил двух единственных знающих об этом людей. – если Акцио не работает и блинчики не летят к тебе по воздуху, то я дойду за ним сам. Поэтому я обошел сидящего на корточках невыразимца и встал перед ним. – Он до сих пор не разобрался с действием артефакта. – Я заметил лишь то, что раны от воздействия артефакта на разных местах. Спина и шея с боку…возможно это имеет такой-то смысл, но я его не вижу. – Нет, не в этом дело. Просто способы убийства разные. Он поднял на меня глаза и пристально посмотрел, вникая в каждое слово. – У него нет четкого понимания, как правильно работать с артефактом. Скажи мне, Малфой, – я указал рукой на тело. – раны от проникновения артефакта прижизненные? – Ты же видел, что да. Из них вытекала кровь, а значит, он использовал артефакт на живом человеке. – он зацепился пальцами за мой рукав, помогая себе встать с корточек и с тихим вздохом разогнул затекшие колени, – Погоди. – он замер и нахмурился. – На прошлой жертве применяли артефакт уже после смерти.  Его мозг заработал. Слава мне. – Он еще ни разу не смог его использовать по назначению. Все жертвы были бессмысленны. – от удивления глаза Малфоя расширились, и я впервые увидел, что они у него светло-серые. Приятный цвет. – Он не знает, как применять артефакт для достижения своей цели. Не знает, должна ли жертва быть живой или мертвой. Поэтому в этот раз попробовал не убивать ее сразу, а провести эксперимент.   – Моя ж ты умница. – наиграно умилился я, за что получил болезненный тычок в живот. – Заткнись, кретин. – буркнул он, скорее заставляя замолчать, чем нарываясь на взаимную ругань. Мои слова мешали ему развивать верную мысль, которая образовалась от моего намека. – В первый раз он не получил желаемого, и, решив, что это из-за смерти жертвы, попробовал еще раз, но уже поменял принцип и провел ритуал с живым человеком. Для этого и использовал длительный Остолбеней, чтобы успеть все завершить. Я смотрел, как загораются его глаза в процессе понимания, и улыбнулся. Это было очень воодушевляюще. Заметив мою улыбку его уголок губ тоже дернулся. – Что ты смеешься, придурок? – с интересом спросил он. – Ты красиво думаешь. Не часто встретишь такую черту в людях. И это была полная правда. Мы работали вместе не так долго, но все его рассуждения и раздумья слегка тормозили мое сознание. Я видел, как он бережно склоняется над телом человека, изучая каждый сантиметр, как объясняет мне что-то из того, что я не понимаю… и знаете, что делает человека сексуальным? Его мозг. И у Малфоя мозг был именно таким. Сексуальным. – Что с тобой, Поттер? – он с подозрением посмотрел на меня и небрежным взмахом руки призвал свой чемодан. – Гормоны? То ты на стажера заглядываешься, то мне комплименты говоришь… я начинаю сомневаться, что с тобой безопасно работать. Еще один такой финт и я заставлю Кингсли отстранить тебя от этого дела. – Не бойся, Малфой. Твоя тощая жопа не в моем вкусе. – и не буду я говорить ему правду. – Да я не собирался претендовать на твой вкус. Мерлин упаси! – он перехватил чемодан второй рукой и пошел в сторону выхода из-под купола, что-то бурча себе под нос. Я смог расслышать только «и ничего она не тощая» и «свихнулся кретин», когда он вышел из защитной зоны и аппарировал. Я тихо посмеялся и продолжил работать. *** – Я не понимаю, в какую сторону копать. В человеке ничего не меняется после использования артефакта. Ни внутренне, не внешне. – Малфой громко зашел в мой кабинет. Мы и часа друг без друга не можем. – По идее, артефакт должен воздействовать на магию человека, но каким образом? Нужно узнать об этом больше. Он плюхнулся на свое кресло, которое теперь «креслом для посетителей» язык называть отказывался. Это было его кресло. – Ты успел что-то узнать? Потому что я потратил час на изучение тела и ничего нового для себя не открыл. Оно такое же, как и тело Хайсингейла - мертвое и с тремя точками. Невыразимец пылал праведным гневом, когда в очередной раз дело завело в тупик. Наш убийца не оставлял следов. Лишь слабый след магической ауры, которая образовывалась от использования заклятия на месте преступления. – Могу обрадовать лишь крохами информации. – начал я, даже не пытаясь пододвинуть к нему папку с отчетом. Он ведь, как и Робардс, предпочитал слушать меня, а не читать их. – Погибшая Кассандра Велскотт. 32 года. Работала, между прочим, в… – Я так понимаю, с драконами? – перебил меня Малфой. Дождавшись появления вопросительного выражения на моем лице, он пояснил. – Ее тело практически полностью покрыто зажившими рубцами от огня. Руки, ноги, все туловище. Кроме лица, конечно. – Почему, кроме лица? – не понял я. – Я не особо разбираюсь в этой теме, но уже примерно лет восемь в заповедниках используют специальные маски для защиты от огня, сделанные из кожи тех же самых драконов. На все тело такую защиту не изготавливают, потому что она мешает передвигаться и блокирует любую попытку использования магии. А на лицо - вполне возможно. – он облокотился на спинку кресла и сложил руки на животе. – Если тебя заинтересует эта тема, то у тебя есть дружок в Румынии. Он расскажет подробнее. Я хмыкнул. Значит, следим за моей личной жизнью, Малфой? Дело в том, что пару лет назад у нас с Чарли Уизли были отношения. Довольно плотные, чтобы думать, что они были просто дружескими. И в один из прекрасных солнечных дней (тогда я был еще не так погружен работой и в моей жизни присутствовали выходные), когда мы проводили очередное совместное утро, нежась в постели, в спальню залетел патронус Рона, который очень громко и настойчиво просил опровергнуть первую страницу Пророка. Почуяв, что запахло жаренным, мы вдвоем, утирая рот от чужой слюны, и руки от чужой спермы, спустились вниз, на кухню, где уже ждал свежий номер ежедневной газеты с призывным заголовком: «Чарли Уизли: парень, который укрощает не только драконов, но и Мальчика-который-выжил!». Помимо отвратительного заголовка, мы прочитали две страницы отвратительной правды о всех страстных порывах, которые накрывали нас в самых неподходящих местах (лифт Министерства, Флориш и Блоттс, Лютный переулок, туалет в Аврорате, и далее по списку все поверхности в моем личном кабинете) и просмотрели два десятка отвратительных фотографий, которые явно давали понять, какие именно отношения были между нами. Самые неприличные из них были корректно заблюрены в нескольких интимных местах. Но так как они, как и любые другие волшебные фотографии, двигались, то полета для фантазии было крайне мало - все фрикции были понятны с первого взгляда.          А теперь выясняется, что Малфой также видел эту «разоблачительную статью, которую я, Рита Скиттер, так давно и любовно готовила для вас - моих верных читателей». Интересно выходит. – Ты что-то имеешь против Чарли? Ведь я и правда, собираюсь связаться с ним, чтобы он подробнее рассказал об этой Кассандре Велскотт. – до этой минуты я не думал о том, чтобы связаться с ним лично. Я всего лишь хотел направить официальный запрос, без упоминания собственного имени, во Всемирный драконий заповедник, с просьбой предоставить о ней информацию. Но теперь… – Ты хочешь присутствовать при нашем разговоре? Я как раз сейчас и собирался этим заняться. – какая восхитительная и наглая ложь, Поттер. Если он откажется, то признает, что читал ту статью и следил за продолжением этого громкого скандала. А если нет, то… – Мне не особо интересно наблюдать за вашими… – он отдернул себя и на мгновение прикусил губу. –…вашим общением. Неужели, Малфой? Серьезно? Желтые газетенки? – А что не так с нашим общением? Ты как-то подозрительно нервозен. – я изо всех сил старался сдержать рвущуюся наружу улыбку. Подбородок Малфоя стал квадратным, от с силой сведенных челюстей, глаза слегка сощурены, а губы кривятся в слабой, совсем не убедительной, ухмылке. А ведь я еще с Хогвартса знал, что Малфой не переваривает Пророк. Он никогда не читал его, даже не был подписан на доставку. Что-то срочное ему пересказывала Паркинсон, а сплетни, которые вполне могли быть вымышленными, он пропускал мимо ушей сам. – Ты ведь читал ту статью, верно? Поэтому так реагируешь? – решил вскрыться я. – Если ты лютый борец за традиционные ценности, то прошу прощения, но тебе меня не поменять. Если ты не хочешь работать со мной из-за этого, то нужно было думать раньше. Эта статья вышла два года назад, значит ты еще тогда все про меня знал. – Не в этом дело. Против твоих увлечений, я ничего не имею. – он успокоился после моих слов. Даже напряженные плечи расслабились. – Мне не приятны Уизли. Вот и все. – Без какой-либо причины? – Без какой-либо причины. Просто не люблю их и стараюсь избегать всего, что с ними связанно. – Ты даже не знаешь Чарли. Никогда его не видел и не общался. Он совсем не похож ни на кого из семьи.   – Меня бросает в дрожь только от одной фамилии. Поэтому, если будешь связываться с ним сейчас, я займу себя разговорами с миссис Симонс. – Хорошо. – если на одной стороне весов у меня стояла раскрываемость дела (и Малфой), а с другой - общение с хорошим другом (хоть и бывшим любовником), я выберу самый логичный вариант. – Я свяжусь с ним, когда ты уйдешь. – Спасибо. Он замолчал, рассматривая свои руки, и мы погрузились в неловкую тишину. На самом деле мы с Чарли прекратили наши отношения и встречи в тот момент, когда прочитали заголовок Пророка. У нас не было какой-то неземной и сильной любви, мы просто были друг с другом тогда, когда нам было приятно. Свою изюминку в эти отношения вносила и их таинственность - о нас никто не знал. Это так играло в крови, что, идя по улице и дружески общаясь, мы могли зацепиться взглядами и понять, что у нас есть общая крышесносная правда, которую знаем только мы и ни один другой человек во всей вселенной. И от этого ощущения секрета учащалось дыхание, а внизу живота скручивалась тугая жаркая спираль. Именно в такие моменты были наделаны фотографии, которые Скиттер использовала в статье. И, я признаю, мы были не совсем скрытны, потому что во время сумасшедшего возбуждения голова совсем плевала на осторожность, что вылилось в цитаты свидетелей этой страсти, которых проклятая журналистка нашла и опросила. – Что ты смог выяснить на вскрытии? Есть зацепки? – наконец спросил я, разрывая гнетущую тишину. – Ничего того, что я не смог бы сказать без вскрытия. Смерть от Авады, длительный Остолбеней, прижизненные раны на спине от артефакта. Ее смерть отличалась от смерти Хайсингейла только способом убийства. Все остальное - идентично. Тело никак не повреждено, не изменено. Вообще ничего. – он был расстроен. Драко Малфой – был максималистом. Если он работал, то надрывно и до победного. Если брался за раскрытие дела – то доводил его до конца, не видя преград. Если проводил изучение тела - то должен найти новые зацепки для расследования. А сейчас он был огорчен, что уже второй труп никак не приближает его к разгадке, что, несмотря на все приложенные им усилия, ни черта не выходит. – Единственное, что есть у нас - это установленный магический след от Авады. Он подтверждает нашу версию об одном убийце - след полностью совпадает с теми, что мы обнаружили на месте убийств Хайсингейла и Велскотт. – я должен был хоть как-то его порадовать, чтобы он не опускал руки. Это сложное дело, которое требует больших физических и эмоциональных затрат. И Малфой потихоньку перегорает, потому что мы топчемся на месте. Он не привык к такому затяжному расследованию. – Но это никак не приближает нас к финалу. Мы просто документально подтвердили наши догадки. – Чтобы продвинуться, мы снова должны посетить профессора Боде. У него явно есть ответы на наши вопросы. – я встал, обошел стол и протянул ему руку. – Ты готов? – Ко встрече со стариком или к парной аппарации, которую ты предлагаешь?   Я улыбнулся и настойчиво протянул руку. Ты такой умный, Малфой, что иногда с тобой бывает нестерпимо скучно. – Ты можешь перенести нас вдвоем, не расщепив? – он поднял руку и приблизил ее к моей, не касаясь. – Даже если расщеплю, то только себя. Тебе пострадать не позволю. Он широко раскрыл глаза, а его щеки начали медленно розоветь. Как, оказывается, легко его смутить. Поразительно. Он уверенно встал, и коснулся своими пальцами моей ладони.