Точка пересечения

Следующий день проходит для Нила как в тумане. Ичиро и Рико оба после операций лежат в больнице, где для них предусмотрительно выкупили все крыло и расселили как можно дальше друг от друга. Между ними курсирует охрана, чтобы не дать никому из этих идиотов встать с кровати. Эндрю устраивает облавы на все помещения, в которых могут держать брата того парня — он все еще не знает его имени, но задается целью закрыть вообще все притоны и мутные заведения. Мэтт не отходит от Нила ни на метр, пока тот наворачивает круги по парку, пытаясь снять стресс. Когда он устает настолько, что больше не может передвигать ногами, то решает, что готов увидеться с Рико. Мэтт отвозит Нила в больницу, по пути пытаясь развлечь историями из жизни: — Я помню, когда мы с Дэн впервые поехали в Диснейленд, мы потерялись в первые двадцать минут… Нил кивает и отвлеченно смотрит в окно. — И тогда я говорю ей: “Дэн, это же пицца с ананасами, кто ест пиццу с ананасами!” И потом мы не разговаривали неделю, ахаха! Нил не понимает, зачем Мэтт это ему рассказывает. — А потом моя мама решила, что я плачу Дэн деньги за то, чтобы она встречалась! Нил вздыхает, но Мэтт продолжает говорить. Такое ощущение, что он хочет пересказать ему всю свою биографию. Когда они доезжают до больницы, Нил знает все о Мэтте, его девушке Дэн, их родителях, сестрах, потенциальных домашних животных, соседях и продавцах в ближайших магазинах. За время поездки он так сильно пытался уследить за ходом повествования, что совсем не подумал о том, что скажет Рико. Он надеется сделать это в холле, но там его буквально сносит с ног Саймон, крепко обнимая своими на удивление сильными ручками. — Нил! Я так рад тебя видеть! — Мы не виделись меньше суток. — Я знаю, но я все равно рад. Как там Кевин и Аарон? Да что такое. Нил не знает, как они, потому что все его мысли заняты другими. Он надеется, что Эндрю о них позаботился. — Все в порядке. Как Ичиро? — Ему прооперировали ногу, говорят, что еще пара дней и мы сможем уехать. Я не знаю, когда ему можно будет летать, но пока мы просто поедем к океану на машине, — Саймон восторженно описывает то, как они будут веселиться в океане, и Нил на секунду сомневается в его адекватности. Представить, как суровый и грозный Ичиро игриво брызжется и прыгает через волны, просто невозможно. Саймон прерывается и вмиг становится грустным: — Ты знаешь. Его отпускают. Моего отца. Я никогда не бежал от него, но сейчас — это единственное, чего я хочу. Сбежать. Нил бежал всю жизнь. И он готов к тому единственному выбору, который он уже сделал. Он остается. Остается с Эндрю и Рико, которые, он уверен, будут с ним до конца. Его или его отца. Нил не находит в себе сил признаться Саймону в их родстве, он просто не готов: омега хоть и очень нравится, но не входит в круг доверенных лиц, в котором сейчас уже целых два человека — намного больше, чем было у Нила когда-либо. Он кивает, обнимает Саймона в ответ и идет в сторону палаты. Он так и не придумал, что сказать Рико. Что переживал? Что боялся за него? Что не вынес бы его смерти? Но слова и не нужны, когда он видит альфу, лежащим лицом вниз на кровати в одних боксерах. Вся спина покрыта ссадинами и синяками, Рико тихо посапывает, уткнувшись носом в подушку. Нилу становится его жалко. На секунду. На второй секунде он осознает, что если бы Рико сказал обо всем с самого начала, то сейчас он бы не страдал на больничной койке. Эгоистичный мудак. Нилу становится жалко себя. Как Рико мог так с ним поступить? Он ведь обещал. А, точно, не обещал. Нил начинает злиться: если бы Рико был ребенком, он бы обязательно отшлепал его за такое неразумное поведение. Хотя, в принципе, что ему мешает. По попе Рико явно не били. Вот в чем парадокс: он рос слишком избалованным и одновременно слишком недолюбленным и одиноким. Нил готов решить обе эти проблемы. Он так и не понял, когда это произошло. Когда Рико остановил его на заправке? Когда кормил с рук у себя дома? Когда отвез к Эндрю, чтобы защитить? Когда смотрел на него с таким отчаянием, как будто Нил центр вселенной? Нил не знает, когда начал смотреть так же в ответ. В момент, когда он увидел Рико на полу, он уже знал, что не сможет без него. И хотелось бы минимизировать количество таких ситуаций в будущем. Поэтому он садится на край кровати, осторожно поглаживая Рико по ноге, чтобы тот проснулся. Альфа вздрагивает, просыпается и принюхивается, после чего несколько раз скулит “Нат”, пытаясь перевернуться на спину, но Нил его удерживает. — Нам нужно поговорить, — с этими словами он слегка приспускает Рико боксеры. — Я очень ценю, то как ты заботился — и заботишься — обо мне все это время. Но ты больше не один, ты не можешь поступать так по-идиотски. С этими словами Нил несильно шлепает Рико по попе. От неожиданности тот не может ничего сказать, кроме возмущенно-протяжного “эээээ”. — Это во-первых. Во-вторых, ты не можешь меня так называть. Ты сам сменил мне документы, и сам выбрал имя. Нил, помнишь? Нил шлепает снова. Это не то чтобы больно — даже покраснений не остается, да и в силу телесных наказаний Нил не верит от слова совсем, но почему-то думает, что с Рико это сработает. — В-третьих, когда ты подвергаешь свою жизнь опасности, ты вообще думаешь обо мне? Или об Эндрю? Ты думаешь, что справишься со всем сам, но пора учиться делить ответственность. Рука снова опускается, она уже начинает побаливать, и Нил поддается порыву и ласково проводит ладонью по коже. — В-четвертых… Нил не успевает договорить, потому что Рико резко вырывается, оборачивается, хватает Нила и подминает его под себя. В принципе, этого следовало ожидать. — Я все понял, — Рико нависает над Нилом так низко, что губы касаются его щеки. Он проводит языком по губам, одной рукой залезая под футболку, и жадно целует. Нил думает, что воспитатель из него так себе. Он даже не успел зачитать все пункты. Но если Рико еще пару раз поцелует его в шею, он готов все простить. Рико так и поступает, нежно прикусывая у ключицы, переходит выше и целует Нила в губы, тот приоткрывает рот и стонет от волны возбуждения, которая мелкими иголочками пробегает по всему телу. Он не может сказать, сколько они целуются, но кажется, что проходит целая вечность. Рико отрывается первым: — Мне нужно будет уехать. Нил грустно кивает. Бизнес требует времени, и он может это понять, но отпускать Рико сейчас, когда он почти его потерял, кажется невозможным. Он крепче прижимает его к себе: — Только вернись.

***

Рико быстро идет на поправку, точнее, он просто сбегает из больницы на следующий день. Формально, у него есть уважительная причина: клан Морияма остался без правления. О том, что Кенго в больнице, знают все, а вот о том, что Тетсуи мертв — буквально пять человек. Так что отъезд становится вынужденным: Рико хочет взять все на себя, а на это потребуется минимум пару недель. Пару недель вдали от Нила. И это не самое печальное. Самое печальное, что они еще не решили, где будут жить. Конечно, Рико хотел бы забрать Нила домой, но тот так прикипел к той квартире, подружился с кем-то из ребят Эндрю, что кажется неправильным просить его об этом. С другой стороны, Рико может попробовать наладить дистанционное руководство. Или даже больше — найти формального управленца, который знает все о бизнесе, а самому оставаться с Нилом. Все слишком сложно, и он решает, что будет думать по мере возникновения проблем. С первой из них — семейным советом — он столкнется уже сегодня. Его никогда не воспринимали всерьез: он долгие годы оставался в тени Ичиро, это было заметно, даже когда они были детьми. Старшего сына готовили к статусу главы, это было видно по образованию и строгости, в которой его держали. Рико рос, как сорняк. Точнее, маленький сорнячок, который сам во всем разберется. Именно поэтому ему “дали” Жана и Кевина, чтобы не скучал. Единственной радостью его детства был Натаниэль. Нил, точнее. Рико до сих пор бережно хранит в своей памяти те моменты, когда они были увлечены глупыми детскими играми — только вдвоем. Нил уже тогда вызывал у него желание позаботиться, спрятать омегу — например, в шкафу, — чтобы Кевин лишний раз не досаждал. Сейчас их общее будущее зависит от Рико: от его решений и выбора. Он все еще может остаться дома. Все еще может попробовать уговорить Нила, но в глубине души он просто боится. Боится, что Нил откажет, что таким образом выберет Эндрю. Рико в который раз говорит себе не думать об этом, что выбора вообще не существует, что они могут функционировать только втроем, но сомнения каждый раз грызут изнутри. Он приезжает в пустой дом, где еще пару месяцев назад жил Нил, и пытается найти хотя бы одно напоминание об этом, но все пусто. Здесь уже нет и Жана, а вся мебель покрыта толстым слоем пыли. Рико переодевается, несколько раз бьет себя по щекам и отправляется на одну из главных встреч в его жизни. Никакого оружия, только слова и уверенность — вот все, что у него есть сегодня. На совете традиционно только мужчины, он даже не всех знает лично: какие-то двоюродные дяди, кто-то чей-то кузен или даже шурин, но все они так или иначе приходятся Кенго родственниками. Рико так и не заехал к отцу. Он предпочитает делать вид, что так и должно быть. Что сыновья не должны навещать больных отцов. Как обычно, все окружение пропитано пафосом, Саймон тогда правильно подметил про средневековые традиции. Именно на них все строится. Только поэтому он сейчас почтительно кланяется почти всему залу, потому что они старше него. И именно поэтому через несколько часов они будут кланяться ему. Традиции. Но все идет не по плану. Рико в очередной раз убеждает себя, что планирование — не его сильная сторона. Как только он оповещает всех о смерти Тетсуи, все вскакивают. Суки. Рико понимает, что план его дяди был им хорошо известен, и сейчас они решили, что Рико убил Ичиро. А не дядю. Хотя формально он его не убивал, конечно, это сделал Нил, да и от тела он не избавлялся, это сделал Эндрю. Очень удобно. Впервые в своей жизни он чувствует, что у него есть опора. Точнее две, одна по недоразумению мелкая, вторая приторно рыжая, но лучше, чем ничего. Когда он объявляет себя наследником империи, совет не просто шумит, они кричат, что не допустят этого, удивительно, что не доходит до кровопролития. Рико не ожидал такого отпора. Он медленно раз за разом повторяет одну и ту же историю: Ичиро отказывается от своих прав в пользу младшего брата, Тетсуи правда мертв, Рико действительно возглавит бизнес сам. Никто не хочет просто так отдавать ему власть. О том, сколько раз его попытаются убить за эту неделю, Рико старается не думать. Он предлагает компромисс: за неделю он налаживает здесь дела и доказывает свою состоятельность. Это звучит как вызов, но Рико готов лично разобраться с каждым, кто пойдет против него. И в этой части плана никто не сомневается.

***

Следующая неделя проходит относительно спокойно. Нил рассматривает буклеты колледжей и пытается подготовиться к вступительным экзаменам, раз официально школу он так и не окончил, хотя Рико и предлагал просто купить документ, Нил хочет сдать все честно. Кевина Ваймак отправил в “отпуск” — так все мило называют реабилитацию в санатории, где обещают психотерапию и детокс. Аарон больше походит на тень: он механически выполняет мелкие поручения, стараясь лишний раз не бывать в своей квартире, Эндрю держит лицо и продолжает “делать дела”. Ники по-прежнему беззаботно радуется жизни, как будто ничего не произошло. Только охраны вокруг лофта становится в два раза больше. И Мэтт все еще не отходит от Нила. Его в целом все устраивает. По вечерам традиционно приезжает Эндрю, они заказывают еду, садятся рядышком на диване и смотрят тупые фильмы из списка Нила. Единственное, что его беспокоит — Эндрю к нему не прикасается. Но он смотрит. Нил постоянно ловит на себе его взгляд, в котором кроется тьма — как будто Эндрю планирует убийство. В такие моменты он почти кожей ощущает исходящий от альфы гнев, но не решается заговорить об этом. Его сущность призывает помочь своей паре, успокоить и занежить, но каждый раз его окутывает такой волной беспокойства, что он останавливает себя. В один из таких вечеров он не выдерживает. — Ты злишься на меня? Эндрю удивленно смотрит на него, ставит фильм на паузу и переставляет мороженое на стол. — Нет. Почему ты так решил? — Я чувствую твой гнев. Эндрю мнется с минуту, молча смотря в одну точку на экране, а потом возвращается к мороженому. — Это не гнев. — А что? Эндрю продолжает есть мороженое, как будто ничего не происходит, как будто Нила вообще здесь нет. — Эндрю. Эндрю вздыхает. Он почти доел, и теперь, видимо, собирается пойти за второй банкой. Нил решает его опередить и приносит ее сам, но готов отдать только взамен на ответ. — Эндрю. Что это. Эндрю тянется к мороженому, но Нил быстро убирает руку и выжидательно смотрит на него. — Возбуждение. Нил хочет кинуть банкой прямо альфе в лицо. Он уже неделю думает, что чем-то выбешивает Эндрю, пытается анализировать и вести себя как можно более примерно, а надо было, видимо, наоборот. Он садится максимально близко, от чего Эндрю вздрагивает и пытается отсесть, но Нил удерживает его за толстовку рукой. — И что ты планируешь с этим делать? — Нил пытается вспомнить какие-нибудь сексуальные позы, но все, что получается, это почти изящно подогнуть под себя ногу. — Ничего, — Эндрю наконец открывает банку и находит спасение в мороженом, засовывая сразу несколько ложек в рот. Теперь у него есть причина молчать. — Никогда? — Яншдлбл. — Окей, — Нил думает, что, к сожалению, в холодильнике есть еще три упаковки. Если Эндрю хочет использовать этот трюк и дальше, ему придется съесть их все. Но Нил не будет давить — только не с Эндрю. Он может поступать так с Рико, но Эндрю расскажет, только если захочет сам, и заставлять его Нил точно не будет. Поэтому он чуть-чуть отодвигается и возвращается к фильму, под титры которого Эндрю на выдохе выдает: — Я не хочу делать тебе больно. Нил понимает. Он бы тоже не хотел, чтобы ему делали больно, но это тупиковая мысль. Он также не хочет рассказывать про физиологию, но одно представление о том, чем они могли бы заняться, делает вечер не таким скучным. — Нам не обязательно вообще что-то делать. Эндрю сжимает кулаки и идет на кухню, на ходу прикуривая. — С другой стороны, с моим образом жизни, есть ли смысл тянуть? — Нил спрашивает скорее себя. Он мог умереть еще на том складе, он мог погибнуть еще в погоне, в конце концов, никто не знает, где его отец сейчас и какие у него планы. Хочет ли он умереть девственником, при наличии двух истинных альф? Определенно, нет. Эндрю сидит на высоком барном стуле, скучающе вглядываясь в вид из окна. Нил подходит ближе, протягивая вперед руку — маленький шаг, в котором одновременно просьба и разрешение. Эндрю берет ее и притягивает Нила к себе, утыкаясь носом в его волосы. Они так скучали друг по другу. Даже если сегодня все закончится просто поцелуями, Нил будет счастлив. Он первый решается поцеловать Эндрю, близко прижимаясь к нему всем телом, от такого простого контакта — даже через одежду — весь мир сразу превращается в одно мутное пятно, которое не имеет никакого значения. В этот момент, ничего, кроме этого кусочка кухни, не существует. Поцелуи становятся жестче, но и этого недостаточно. Тело Нила слишком быстро обмякает, он опять чувствует, что между ног становится влажно. Сложно смириться с физиологией, когда ты бежал от нее всю свою жизнь. Нил смущается и хочет отстраниться, но Эндрю придерживает его на месте. Он все понимает без слов, ласково поглаживая Нила на спине. В этом жесте больше заботы и нежности, чем страсти, и он расслабляется. Что бы ни случилось — это будет правильно. Он наклоняется, нежно целует Эндрю за ухом и шепчет: — Ты не сможешь сделать мне больно. Эндрю перехватывает губы Нила, кусает его почти до крови, пытаясь опровергнуть его слова. Но нет, больно не будет. Эндрю возвращается к сигарете, и Нил жадно вдыхает дым, от которого кружится голова. Или она кружится не от дыма — он не может точно сказать. Эндрю бросает сигарету в пепельницу, бездумно гладит Нила по бедрам, но не решается ничего предпринять. Тот понимает, что если они зайдут чуть дальше, попробуют хоть немного раздвинуть границы дозволенного, ни один из них не сможет остановиться. Но хочет ли он останавливаться? — Никто из нас к этому не готов. Нил фыркает. То есть Эндрю был готов отсосать Рико прямо на кресле в гостиной, но нет, с Нилом он не готов двигаться дальше. Эндрю в последний раз поглаживает Нила по спине и целомудренно целует его в лоб. Видимо, Эндрю может действовать более решительно только в момент стресса. Когда Нил рыдает на полу или сидит у него на коленях после похищения. Окей. Эндрю даже не предполагает, сколько стрессовых ситуаций Нил может создать. На следующий день омега снова просыпается один, Эндрю уехал сразу после их разговора, — и ту ночь, когда он спал в окружении своих альф, он воспринимает уже как собственную фантазию. Может быть, ему все это приснилось. Альф. Точно, если Эндрю не идет на контакт, то нужно спросить того, с кем он на этот контакт шел. Так что Нил звонит Рико. — Я не знаю, что делать с Эндрю, — слишком абстрактная мысль, но Нил занят приготовлением овсянки, и ему сложно сконцентрироваться. — И ты решил обсудить это со мной, — Рико, кажется, вообще не смущает такая постановка вопроса. — Я чувствую, как он смотрит на меня. Он сказал, что не хочет делать мне больно, но… — Нилу даже не нужно продолжать. Альфа прекрасно понимает, что он хочет сказать. — Попробуй, ну знаешь, всякие омежьи штуки, — Рико ухмыляется, и Нил слышит в его голосе иронию. — Белье, шортики, кружева. Всегда работает. — Ты сейчас даешь мне уроки по соблазнению? — Мне просто кажется, что будет проще, если вы с Эндрю попробуете … что-нибудь. — Что-нибудь. — Что-нибудь. Рико не хочет, чтобы Нил спал с Эндрю, господи, нет. Но так действительно может быть проще — в конце концов, не ждать же им снова течки? С другой стороны, в глубине души, он понимает, что просто трус. Что, конечно, хотел бы быть у Нила первым, но он боится, что его уровень самоконтроля намного ниже, чем у Эндрю. Так что из двух зол он выбирает меньшее. — Ты можешь взять, как его, Ники? И пройтись с ним по магазинам. Выберете что-нибудь интересное, думаю, у Ники есть вкус. Пошлешь мне потом фотки. — Какие фотки? — Тебя в том, что вы купите. — Зачем? Рико теряется. Наивность Нила и его проблемы с зарождающейся сексуальностью настолько выбивают его из колеи, что он даже не знает, что ответить. Действительно, зачем ему фото его истинного в нижнем белье? — Повешу над кроватью. — Нет, серьезно, зачем? — Нил пристально смотрит на овсянку, которая грозится сгореть от таких разговоров от стыда. — Нууу, ты далеко, я так по тебе скучаю, чтоооо…. — Рико намеренно не продолжает, а Нил зависает окончательно. — Ты что будешь на них дрочить? — овсянка горит, как уши Нила. — В целом, да. Нил вздыхает. — Я подумаю. В конце концов, так, наверное, делают все современные пары. Поход по магазинам с Ники превращается в ад с момента, когда Нилу приходится об этом попросить. Он мнется, говорит что-то про обновление внешнего вида, про то, что все его уже старое, и вообще, теперь, когда он стал немного посвободнее, он бы хотел как-то развлечься. Попробовать что-то новое. Магазины, например. О том, что прошлый поход в ТЦ закончился Лолой и панической атакой, он старается не думать. Ники, конечно же, в восторге. У него куча энергии, свободного времени и энтузиазма. Он даже предлагает зайти в салон красоты, но эту идею Нил рубит на корню. — Зачем? Я не собираюсь красить волосы или что-то такое. — Но у тебя же есть альфы. Нил все еще не понимает, как эти два факта связаны между собой. — Ну знаешь. Депиляция, все дела. О, теперь Нил понимает. И хочет обратно не понимать. В итоге в магазин они идут привычном составом: Нил, который все еще слегка страдает от своего же решения, Ники, который парит от предвкушения, Мэтт, который тенью следует за ними. В холле они встречают девушку, которая радостно повисает на Ники. — Привет! Я Элисон. Сегодня я буду спасать тебя от Ники и обещаю помочь подобрать самые крутые шмотки. Становится еще хуже. Элисон выглядит так, как будто именно с ней все ведущие дизайнеры согласовывали свои коллекции. Она просто идеальна. По сравнению с ней кажется, что Нил нашел свои вещи под забором. Элисон только подтверждает его сомнения, критично оглядывая Нила со всех сторон. — Ты точно истинный этих двух психов? Они что, пожалели на тебя денег? Хочешь, найдем тебе более выгодную партию? С твоими данными это будет несложно. Ох, это будет тяжелый день. Они ходят из магазина в магазин, по пути Нил выслушивает лекцию об истории моды, о типах фигур, цветах, которые ему подойдут, узнает, что Элисон учится на дизайнера, она неприлично богата, ее хотят выгнать из семьи за отношения с девушкой, которая, внезапно, лучшая подруга Эндрю, чему Элисон супер не рада. Слишком много информации на фоне слишком большого количества примерок за один день. Нил не знает, как намекнуть, что ему нужно, но Элисон, дай ей бог здоровья, догадывается сама каким-то шестым чувством. — Давайте зайдем за бельем? Я видела на витрине такой крутой корсет. Она буквально за руку тащит Нила внутрь, настоятельно советуя Мэтту оставаться снаружи. Ники в полном восторге: именно так в его представлении выглядит идеальный день, осталось только заменить Элисон, Нила и Мэтта на Эрика. В магазине нижнего белья Нилу становится почти плохо по двум причинам. Во-первых, это самый дорогой магазин с подобными штуками. Во-вторых, подобные штуки вызывают у него панику. Слишком много кружев, какие-то тонкие ниточки вместо нормальной ткани, все кричаще вызывающее, но в этот раз это именно то, что нужно. Он наотрез отказывается мерить хоть что-нибудь, надеясь просто угадать с размером, но Элисон и Ники непреклонны. Элисон буквально запихивает его в кабинку, добавляя каждые пару минут новые комплекты. Нил не знал, что есть комплекты для парней. На третьих по счету чулках с поясом он сдается и соглашается на более-менее приличные кружевные трусики нежно розового цвета, которые, все равно, стоят как вся его одежда. Элисон категорично добавляет к ним пару стрингов, платит за все сама, вдобавок пробивая в заказ Нила какой-то тюбик. Глиттер. Съедобный клубничный глиттер для тела, который нужно намазать буквально везде. Нил хочет домой. Он не думал, что будет так сложно, но ради Эндрю он готов и на это. Окей. Глиттер. Интересно, что скажет Рико. Но об этом он узнает только завтра, сегодня — о боже, семейный ужин. Элисон прощается, ласково потрепав его по волосам, и интимно шепчет, что будет на связи. После чего она подмигивает. Нил не хочет пускаться в объяснения, что ему это не нужно. На ужин приезжает Ваймак и Эбби, они привозят что-то из еды, остальное готовит Ники, который в нелепо розовом фартуке фурией носится по кухне. Эндрю скучающе сидит в углу, Аарон режет овощи, пока гости помогают накрыть на стол. Нил садится рядом. Эбби и Ники шутят, как будто они не являются частью какой-то там группировки, делятся рецептами и советами по уходу за садом. Нила передергивает. Он ловит на себе взгляд Ваймака, который с отеческой грустью рассматривает его. Ваймак скучает по Кевину. И переживает. И злится. Все сразу. Хотя их семейная история началась не так давно, Нил уверен, что связь отец-сын выстраивается достаточно быстро. Жаль, что разрушить ее так быстро не получится. Всю неделю он старательно отгонял от себя мысли о Натане, и преуспел в этом: теперь его голову занимает только Эндрю. Эндрю, который опять держит дистанцию. — Я слышу, как ты думаешь, — Эндрю наливает себе виски и предлагает стакан Нилу. — Я не пью. — Это не то, что я спросил. О чем ты думаешь? — О вчера, — Нил гордится своей честностью. Эндрю пожимает плечами. Вчера уже не существует, так какой смысл об этом думать? Когда все собираются за столом, звучит пара тостов из серии “за семью, надежду и любовь”, конечно, от Ники и Эбби. Ваймак делится новостями о Кевине, Аарон заметно сереет и теперь едва ли не сливается со скатертью. Он отодвигает тарелку, утыкается взглядом в свои руки, сложенные на коленях, и произносит: — Я не хочу быть здесь. Все разом замолкают и поворачивают головы к нему. Ники возмущенно взмахивает руками, когда Аарон продолжает: — Мне кажется, что сейчас кто-то войдет в эту дверь и схватит меня и Кевина. Становится еще тише. Кажется, что слышно, как Ники быстро-быстро-быстро моргает, пытаясь остановить слезы. Ваймак прочищает горло и произносит: — Мне жаль, что это случилось. Мы не были готовы, никогда не будем готовы, но наш образ жизни подразумевает что-то такое… Эбби цыкает на него с раздражением: — Ваш. Ваш образ жизни. Ты не можешь объяснять все это стечением обстоятельств. Если бы ты был фермером или продавцом в магазине, я бы списала это на судьбу. Но вы каждый день занимаетесь мутными вещами, чего еще ожидать? Это прямое обвинение, и с ним остается только согласиться: все справедливо. Нил тоже не выбирал этот образ жизни, но теперь ему остается только подстраиваться под обстоятельства. — Мы можем поменяться, — Нил думает, что могут. — Ты займешь мою квартиру, а я перееду сюда. Аарон кивает, Ники открывает рот, но глядя на Эндрю, тут же его закрывает. — Окей, я могу поехать с Аароном, а вы с Эндрю останетесь здесь. Нил хочет сказать, что опять же, ему не нужна няня, плюс Мэтт даже сейчас сидит в машине у дома. Эндрю может жить с Аароном столько, сколько нужно. Но альфа сам решает остаться здесь. Оставшаяся часть ужина проходит в унынии, несмотря на все попытки поговорить на нейтральные темы. Они обсуждают последние фильмы, что-то из мировой повестки, даже какой-то спорт, Нил не принимает участия в разговоре, когда ему одна за одной начинают приходить смс. “Для начала — белье стирают перед тем, как надеть” “Все должно выглядеть естественно: надень его и футболку и иди протри пыль на шкафах” “Этот глиттер увлажняет кожу” “Всегда пользуйся презиками” Нил зависает, смотрит на незнакомый номер: “Кто это?” “Это Элисон, тупица” “Если шкафы не сработают, зайди случайно к нему в душ” “Если это не сработает — так и быть, я приеду тебя накрасить” Нил хочет выбросить телефон в окно. Но он опять ловит взгляд Эндрю, кожей ощущает его жажду, и сам поддается этому чувству.

***

Нил открывает сезон охоты. Следующие три дня он чувствует себя как в порнофильме. Он четко следует инструкциям, которые ему шлет Элисон, и от этого становится еще более неловко. Для начала при Эндрю он ходит по квартире только в футболке, при этом как бы случайно нуждаясь в вещах с самых верхних полок. Он уже раза три протер все шкафы, теперь задумывается о том, нужно ли мыть люстру. Они снова вместе ужинают, но теперь уже в квартире братьев. Нила селят в комнату Ники, пока тот живет с Аароном. Ничего не меняется. Нил бегает, занимается, протирает шкафы и пару раз стоит перед дверью ванной, когда Эндрю принимает душ, но не решается войти. На четвертый день он сдается и надевает вместо боксеров кружева. Он долго критично рассматривает себя в зеркале, выбирая футболку в тон, но остается все равно в серой. Ему не нравится, как он выглядит без нее. Шрамы тонкой сеточкой покрывают все его тело, и кажется, что оно вообще ему не принадлежит. Что тело осталось в заложниках Натана, что каждый его шрам принадлежит его отцу. Что это не Нил. Впервые в жизни он смотрит на себя так откровенно и так критично. Нил всегда умел рассуждать разумно, но в некоторых вопросах отсутствие опыта давит слишком сильно. Например, сейчас. Сейчас он представляет, что Рико и Эндрю могли бы быть счастливы с другим, нормальным омегой. За которым не гоняется мафия, который не выглядит как ребенок Франкенштейна. Почему Нил им вообще нравится? Только из-за истинности. Дурацкое вмешательство судьбы. Он не знает, нужно ли ее за это благодарить: он мог никогда не встретить альф, не обременять их своим присутствием, не усложнять все это сейчас. Никто не говорил, что будет просто, но Нил мечтает хотя бы раз в жизни получить то, чего он действительно хочет. А сейчас он хочет Эндрю. Поэтому он надевает футболку, которая едва прикрывает попу, перечитывает ободряющие смс от Элисон и идет убираться. Так много пыли скопилось. Оказалось, что достаточно всего лишь протереть стол, чтобы выбить Эндрю из колеи. — Что на тебе надето? — его голос звучит так тихо, что Нил сначала хочет попросить повторить. — А? Закинул все остальное в стирку, — Нил настойчиво продолжает вытирать пыль, слегка пританцовывая. — И здесь так жарко. Наверное, нужно починить кондиционер. — Не знал, что он сломан. — Да, там что-то не работает. Он течет, понимаешь? Эндрю думает, что это нечестно. Он три дня отсиживался у Ваймака, потому что проходки Нила по квартире в одной футболке было сложно вынести. Теперь, он хочет просто спокойно поужинать, а не устраивать себе очередной тест на выдержку. А теперь у них течет. Кондиционер. Он берет сигареты и выходит на балкон, в надежде, что холодный воздух немного поможет. Нил ведет себя слишком настойчиво, и все это время Эндрю дебатирует сам с собой. Он оказался в ловушке, в которую сам себя загнал. Он хочет Нила до дрожи, но он не может доверять себе настолько. Слишком много поставлено на кон: что, если он облажается? Что если он сделает Нилу больно? Он вздрагивает. Собственные воспоминания эхом наполняют его разум, который он так старательно очищал все эти годы. Ему нужно с кем-то посоветоваться, может быть, в глубине души, он даже хочет перенести этот груз ответственности на кого-то другого. Он звонит Рико. Тот все еще в другом штате, судя по голосу, не спал уже пару дней. — Что-то с Нилом? — это первый раз, когда Эндрю слышит, как Рико называет Нила Нилом. Внезапно. — Он ходит в кружевном белье. — А, да. Я видел, охуенно сидит, да? Конечно, Рико в курсе ситуации. Скорее всего, он сам ее и устроил. Эндрю внезапно понимает, что Нил бы не додумался до таких изощренных пыток. — Ты ему подал эту гениальную идею? — Эндрю старается говорить как можно менее эмоционально, но шипение выдает злость. — Ты против? — Рико, блять, хихикает. — Эндрю, нам не по десять лет. Мы взрослые, ответственные, все дела. Мы истинные, в конце концов. Мы можем делать.. всякое. Заниматься сексом, например. Нил страдает, знаешь ли. У него и так проблемы с самооценкой, не доводи его до дна самокопания. — Ты уехал и оставил меня с ним. Наедине. Ты подал ему эту тупую идею. Где твое чувство собственничества и желание быть первым, присущее всем тупоголовым альфам? Скажи мне правду, ты зассал, да. — Да. Окей, десять баллов Рико за честность. — Ну ты и мудак, — Эндрю докуривает и нервно выбрасывает окурок прямо на улицу. — Да. Еще десять за признание очевидных истин. Эндрю идет прямо в свою комнату, игнорируя весь существующий мир. Он не может уснуть дольше, чем обычно. На секунду даже задумывается, что пойти спать к Нилу, но быстро отбрасывает эту идею. Он раз за разом повторяет монолог Би на тему “Хотеть чего-то — это нормально. Ты можешь позволить себе быть чуть счастливее. Ты это заслужил”, но сейчас все это звучит как неправда. Заслужил? Чем? Тем что был не таким уж гондоном последние несколько лет? Счастливее? Навряд ли Эндрю может сказать, как это, но признаться в том, что с Нилом ему лучше, чем без него, он в состоянии. На следующий день он уходит еще до завтрака, назначая Рене внеочередной спарринг на завтра. Ему нужно подумать и выпустить пар, а еще лучше — побыть одному. Но он совершенно точно не хочет бросать Нила одного в огромной квартире, даже если Мэтт будет лично лежать под дверью. Он готовится пережить еще один мучительный вечер, прежде чем, возможно, Рене его образумит. И вот опять — он хочет, чтобы еще кто-то сказал ему, что все нормально. Что хотеть переспать со своим истинным — нормальное, и вообще, самое честное желание. Переспать, пометить, заделать ему детей. Ни один из этих пунктов Эндрю никогда в жизни не рассматривал как реальный план для себя. Он всегда был уверен, что будет коротать ночи, окруженный котами, по выходным навещать племянников, а потом его убьют в одной из перестрелок с конкурентами. Он не строил планы дальше следующего дня. Теперь он несет ответственность еще за кого-то — и это пугает. Этот кто-то может сделать ему намного больнее одним своим словом или взглядом, но он также может забрать часть его боли. Той, которая съедает его по ночам. Но сейчас день, и все идет не так плохо. Территории, которые Рико ему подарил, оказываются сверхудачными. Они уже запланировали строительство на части из них, и передачу другой части в субаренду города. Эндрю пролистывает данные по наркотрафику, морщится и размышляет вслух перед Ваймаком, как они могли бы от этого избавиться. Но Ваймак непреклонен. Свято место пусто не бывает, не будет их — придут другие. Эндрю понимает, что это логично, и что странно было бы пропускать такой приход денег мимо, но в глубине души он уже ненавидит все это. Всю эту “работу”. С другой стороны, что еще он умеет? Нил хочет пойти в колледж, получить образование и работу. Спокойную, обычную работу. Типа, переводчик или бухгалтер. Интересно, как он будет выглядеть в деловом костюме? Белом? Как на свадьбу? Он не успевает проследить, как эта мысль приходит ему в голову, зато ловит себя на том, что впервые за почти всю свою жизнь он позволяет себе мечтать. Вот Нил в дурацком белом костюме идет к алтарю. У него в руках букет маленьких цветов, под стиль полевых, он смущенно улыбается и смотрит на Эндрю с нежностью. Где-то на первом ряду плачет Ники, а Аарон как обычно с недовольным лицом смотрит на Нила. Они оба говорят “да”. Ну и Рико тоже говорит. Так и быть. За такими неторопливыми фантазиями проходит день. Эндрю забирает по пути индийскую еду, берет пару пачек мороженого и решительно выдыхает несколько раз перед входом в квартиру. Нил пошел на отчаянные меры. Это Эндрю понимает по открытой бутылке виски на столе, усилевшемуся приторному запаху, к которому добавлена нотка клубники, сопливой музыке, доносящейся из комнаты Нила. Нил напился. Эндрю делает то, за что каждому взрослому альфе было бы стыдно. Он решает догнать Нила и опрокидывает сразу пару бокалов виски, заедая их мороженым из банки. Не сказать, что он пьянеет, но становится немного увереннее. Вся его уверенность тает, когда он видит грустные глаза Нила, который лежит в кровати и пытается рассмотреть трещинки на потолке. — Нил?... — Привет. Эндрю подходит ближе и осторожно садится на краешек кровати. Он принюхивается, и действительно, вместе с таким приятным и уже родным запахом Нила, четко ощущается какой-то химический оттенок клубники. — Ты пахнешь клубникой. — Ага. Это глиттер, он съедобный, ну, мне так сказали, — Нил вытягивает руку и демонстрирует блестки. — Я решил немного выпить, но мне было лень готовить. — И ты ел глиттер? — Облизал пару раз. Оба замолкают. Нил одет в привычные шорты и футболку Эндрю, он выглядит таким маленьким и потерянным, что Эндрю не может удержаться и ложится рядом. Нил сдвигается к стене и поворачивается на бок. — Можно тебя обнять? Эндрю кивает. Алкоголь греет его изнутри, но каждое прикосновение Нила окатывает огнем по коже. Нил обнимает его за талию, прижимаясь плотнее, а когда это становится уже недостаточно, ложится сверху, и привычно утыкается ему в шею. Эндрю смотрит на губы Нила, перепачканные блестками, и дает себе слово ни о чем не жалеть наутро. Он обнимает его в ответ, не удерживается и облизывает губы. Клубника и ваниль, что может быть лучше. Он кусает их почти до крови, Нил прижимается сильнее, гладит его живот под футболкой, и Эндрю приказывает себе не останавливаться. Он вопросительно смотрит на Нила, и тот понимает: — Да, Эндрю, всегда да. Эндрю переворачивает Нила на спину, снимает с него футболку и на секунду замирает, не зная, с чего начать. Он плавно покрывает шею поцелуями, спускаясь все ниже, поглаживая все, до чего может дотянуться. Эндрю стягивает с Нила шорты и боксеры, кружев сейчас он бы точно не вынес, еще раз спрашивает и после рваного “да”, начинает гладить член Нила рукой, лаская языком головку. Нил жалобно стонет, дергается и извивается, выгибая спину, Эндрю берет член в рот целиком. Он такой приятный на вкус, а от запаха смазки сносит голову. Эндрю осторожно гладит колечко ануса пальцем, продолжая посасывать член, вставляет один, второй, Нил даже не дергается, только громко дышит и сам насаживается сильнее. Эндрю медленно трахает его двумя пальцами, смазка заливает простынь, и возбуждение затмевает все вокруг. — Эндрю. Нил двигает бедрами навстречу пальцам, он горит как тогда, в течку, и болезненно ощущает потребность в чем-то большем. Эндрю на секунду отстраняется от члена, добавляя третий палец, облизывает все рядом с сочащейся дырочкой, Нил дергается, почти сгибается пополам и кончает с тихим вскриком. Эндрю очень горд собой. Он хочет остановиться, но Нил перехватывает его руку и оставляет на месте: — Эндрю. Это команда к продолжению, джинсы давят уже слишком сильно, член побаливает от такого ограничения и просится наружу. Эндрю тянется к тумбочке, чтобы достать презервативы, пока Нил пытается стянуть с него футболку. Он снимает ее сам, садится у раздвинутых ног, продолжая поглаживать еще не полностью опавший член омеги, приподнимает его ногу и нежно целует щиколотку. Эндрю достиг своего предела выдержки. Он еще раз мысленно повторяет мантру от Би и расстегивает джинсы, он говорит себе, что Нил хочет этого, что Нил готов, что… — Скажи мне, если будет больно. Нил кивает и елозит бедрами. Это все — слишком. Запах своего истинного на собственной коже, его раскрасневшееся лицо, глаза, залитые похотью — Эндрю этого не достоин. Но Нил хочет этого, и Эндрю сделает все, чего хочет Нил. Он пару раз поглаживает свой член, придерживая Нила за ногу, надевает презерватив, и осторожно начинает вставлять член в раскрытую дырочку, ловя каждый вздох омеги. Нил на секунду задерживает дыхание, ожидая боли, но ее нет, зато когда Эндрю входит полностью, в его голове начинают взрываться фейерверки. Это так хорошо. Он наконец-то чувствует себя полностью наполненным, полноценным и раскрытым, впервые, он ощущает себя собой. Нил притягивает Эндрю к себе ближе, заставляя полностью лечь сверху, ему нужно как можно больше телесного контакта прямо сейчас. Он обхватывает ногами бедра альфы, выгибаясь навстречу члену, и это лучшее, что случалось с ним за всю его жизнь. Он хрипло стонет, пытаясь поймать рваное дыхание Эндрю губами, двигается одновременно с ним, максимально расслабляя тело, отдаваясь инстинктам и эмоциям, которые он так тщательно скрывал. Эндрю настолько сосредоточен, что между бровей образуется складочка, и Нил хочет дотянуться, чтобы ее сцеловать. Это выглядит так комично, его накрывает эйфорией, пока Эндрю сурово контролирует каждое движение. — Эндрю. Расслабься. Но Эндрю не может. Ему все еще кажется, что все это — плод его больного воображения, что Нил не может так сладко стонать под ним, что одно неловкое движение и тот запротестует. Но Нил просит только жестче, сильнее и быстрее — Эндрю все еще готов делать все, что хочет Нил. Он трахает его в диком темпе, чувствуя, что скоро кончит, начинает дрочить член омеги в такт толчкам. Нил тоже близок к оргазму, он что-то бормочет Эндрю в ухо, но тот уже ничего не слышит. Он кончает первым, вынимая член до того, как появится узел, и заменяет свою руку ртом. Нил кончает почти сразу, и терпко-сладкая сперма выливается Эндрю в рот. Они не могут отдышаться еще минуту, прежде чем Нил снова притягивает Эндрю к себе в поцелуе, от которого по телу бегут мурашки. Они меняются, омега ложится сверху вылизывая Эндрю шею в приливе нежности. — Эндрю. Почему ты скрывал от меня, что секс — это так круто. Потому что для Эндрю секс никогда не был крутым.

***

Рико проклинает совет. Он ненавидит каждого его участника, хочет сжечь здание, где они собираются, но больше всего — ненавидит себя. Он опять раз за разом наступает на одни и те же грабли: вдали от Нила ему плохо. Буквально физически, он постоянно хочет спать и немного плакать, еда превращается в способ пересилить стресс, а редкие созвоны с Нилом только ухудшают это. Они не могут расставаться. Он не должен был уезжать. Поэтому когда вечером он ощущает прилив сил и странную беспричинную радость, которая бьет по вискам, видит в отражении тупую улыбку на лице, он догадывается, чем именно сейчас занят Нил. Вопреки своим прошлым предположениям, он не ревнует, он заражается счастьем и совершенно искренне радуется. Рико открывает фото на телефоне, где Нил в примерочной кабинке в новых кружевных трусиках показывает в камеру язык. Рико уверен, что его омега — идеальный. И чтобы вернуться к своему идеальному омеге, он готов пойти на небольшой риск. Всю эту неделю он лично созванивался с поставщиками, которые слишком вежливо отвечали на его запросы, и передавал дела своему новому управляющему, Сету. С Сетом они были давно знакомы по клубной тусовке, он часто выполнял для Рико поручения средней сложности, но в нем был виден потенциал. За исключением того, что Сет периодически употреблял наркотики, он идеально подходит на эту должность. Они договорились на тестовый месяц, после чего Рико примет окончательное решение, но за такие бабки Сет точно постарается. Осталось только сообщить о своем решении и скором отъезде совету. Снова тот же пафосный зал, те же пафосные лица. До начала Рико успевает поздороваться с парой знакомых, кратко просмотреть личную почту: ничего особо важного, за исключением пары писем от поставщиков, которые внезапно захотели слишком большую комиссию. Вот почему они были так вежливы. Они сговорились. Блять. Рико начинает думать, что о ситуации в семье знает гораздо большее количество человек, чем он предполагал. Вот был бы у него человек, правая рука, который расправился с этими охеревшими уродами… Этот человек есть. Он входит в зал прямо сейчас. Натан Веснински собственной персоной.