После жизни

      Пятница. Воистину прекрасный день. Особенно если этот день начинается в постели с горячим парнем, решившим, что утренние поцелуи – это приемлемо. Маленькая тайна: это не так. Звучит, конечно, романтично и очень мило, но на самом деле утром никто не хочет приближаться друг к другу ближе, чем на метр, учитывая несвежее дыхание и… В общем, комичность ситуации в целом.       Без сомнения, в каждой бочке мёда должна быть ложка дёгтя. Звонок управляющего отелем внёс свою лепту в начало этого прекрасного дня. Поступило несколько жалоб от нескольких постояльцев о характерном шуме из смежного номера. Впрочем, Эванжелин была готова к этому. Когда она говорила, что в ванной комнате хорошая звукоизоляция, она это и имела в виду. Увы, спальня не могла похвастаться такой модификацией. Как оказалось, стук спинки кровати о стену и другие характерные звуки стали проблемой для здорового сна. Ну и, соответственно, поводом для жалобы. Девушке пришлось выслушать семиминутную лекцию о том, что отель заботится о комфортном отдыхе своих клиентов и ожидает такого же отклика от них. Объяснять своё поведение она не стала. Да и вряд ли она бы напрямую могла сказать, что секс – это такой же отдых, только чуть менее тихий? Пару раз во время разговора ей даже приходилось затыкать рот Дамиано, ведь тот в любую минуту готов был сорваться на дикий хохот. По крайней мере, ему хватило ума, чтобы комментировать эту ситуацию шепотом, придумывая какие-то новые похабные шутки.       К счастью, этот парад стыда закончился быстро. Эви, как и Дамиано, опаздывали в Роттердам Ахой. Не удивительно, ведь никому из них ночью не пришла в голову мысль о том, что необходимо поставить будильник. Знаете ли, мысли были заняты немного другими вещами. В любом случае, успеть вовремя им не удалось. И если Дамиано отделался понимающими взглядами от своих друзей, то Эванжелин получила полноценный выговор от Роберта.       День шёл своим чередом. Участники были заняты финальными репетициями, внесением последний корректив в свои номера. Волонтеры же, как муравьи, бегали по конференц-центру, пытаясь успеть везде и всюду. Как и в предыдущие дни, Эванжелин работала в технической команде. Действительно достойное занятие. В отличие от сопровождения конкурсантов на различного рода PR-ивенты, интервью и прочее. Девушка же, наконец-то, поняла, почему на Евровидении запрещены живые инструменты. Когда в прямом эфире нужно показать выступления двадцати шести стран, настроить звук для каждого инструмента – та еще задача. К тому же, и без них, у технической команды то и дело, возникали серьезные проблемы с микрофонами, наушниками и остальным оборудованием.       Только пару раз за весь день Эви удалось встретиться со своими новыми итальянскими друзьями. Эти короткие встречи не обходились без грязных шуток, но девушка не могла сказать, что они смущали. Наоборот, разговоры отвлекали их от стресса и напряжения перед финалом.       К концу дня ни у кого не возникло даже идеи о том, чтобы пойти погулять или провести еще одну ночь в местном баре. Впереди слишком важное мероприятие, а полноценный крепкий сон – необходимая вещь. Но для Дамиано это был пустой звук. Как и последние несколько ночей, эту он провёл в номере Эви. Правда на этот раз им пришлось быть предельно аккуратными и тихими. Не хотелось быть выселенными из отеля за день до финала.       И вот он. День икс. Участники волнуются, организаторов будто шмель в задницу ужалил, а бедные волонтёры не знают, куда бежать от гнева божьего Роберта. С начала дня никто не может найти себе места, пытаясь до начала эфира отладить все проблемные места. Журналисты пристально следят за ситуацией внутри конференц-центра, то и дело пытаясь выхватить самых интересных конкурсантов для короткого провокационного интервью. И пока большинство волонтёров заняты расставлением напитков и закусок на столики в Green room, Эванжелин беспокойно бегает от монитора к монитору в попытках выяснить, какой из кабелей подводит и какой из этих мониторов издаёт пренеприятнейший скрипящий звук.       С самого утра она, как заведенный кролик, металась под сценой, когда вдруг обнаружилась проблема со штативом для камеры. Далее ей пришлось взбираться на шаткую лестницу-стремянку, ведь на опускающемся экране перегорели некоторые диоды, и они нуждались в срочной замене. А потом Эви и вовсе заставили проверять микрофоны и менять в них аккумуляторы. Это было похоже на военные учения. Ползаешь по-пластунски, взбираешься на препятствие, бегаешь от одной цели к другой, собираешь и разбираешь на время оружие… Уже к середине дня девушка была измотана. А ведь до эфира оставалось еще несколько часов. Естественно, ни о каком обеде не могло идти и речи. Впрочем, за последнюю неделю она привыкла к нерегулярному питанию. Стоило бы взвеситься, как только она вернется в Бостон.       И снова, как на заказ, её посетили эти отвратительные мысли. Эванжелин как раз нашла причину поломки одного из мониторов и уже меняла необходимый кабель. Вот только процесс слегка замедлился, когда она вспомнила, что уже завтра вечером будет сидеть в самолёте, ожидая своей неминуемой участи. Звучит драматично. Не так драматично, как полёт длиной в семнадцать часов. А учитывая то, что самолёт вылетает рано утром, вещи придётся складывать сегодня после эфира.       Забавно, но ни Дамиано, ни Эви не затрагивали эту тему прошлой ночью. Каждый понимал, что совсем скоро придётся расстаться, но говорить об этом вслух? Ни к чему констатировать очевидные всем факты. Не имеет значения, чем закончится сегодняшняя ночь: кто победит, кто уедет проигравшим, кто начнёт новую жизнь, а кто лишь усугубит своё состояние. В любом случае, итог один. Не этого ли ждала Эванжелин, когда ввязывалась в их странную игру? Всё, чего она хотела – лишь развлечься и отвлечься от гнетущих мыслей. Однако, чем ближе она была ко времени посадки на самолёт, тем яснее понимала, что привязывается к Дамиано. Да и не только к нему. Виктория, Томас и Итан также сыграли свою роль. Неумолимо важную роль. И как бы девушка не хотела продолжить их общение, она знала, что продлится это совсем недолго.       Эви не знала, какой она вернется в Бостон. Будет ли это прежняя пустая Эви? Запрется ли она в своей квартире, вновь не подпуская к себе никого? Или, возможно, старая, давно забытая Эви, уже смогла выбраться из заточения в том страшном месте, где всё произошло? Может, уже сейчас по аэропорту Бостона летает раненая, но безмятежная, душа в ожидании своей хозяйки? Страх и паранойя медленно съедали девушку. Как бы она не пыталась себя отвлечь рутинными делами, ничего не помогало. И теперь всякий раз, когда она замечала группу за кулисами, она находила причину, уйти в другой конец конференц-центра. Как же Эви ненавидит прощаться. И хоть еще слишком рано для прощания, она всё же не желала сталкиваться с реальностью, которая вот-вот накроет их с головой.       До финала оставался один час. Напряжение буквально пронизывало воздух Ахой арены. Эванжелин продолжала нервно бродить по своим точкам, проверяя технику уже в сотый раз за день. Она как раз стояла возле стойки с микрофонами, когда в заднем кармане завибрировал телефон. Входящее сообщение.       Несносный итальянец: «Я вчера перестарался?»       Эви: «??»       Несносный итальянец: «Тебя так трясло, что мне показалось, будто в тебя ударила молния. Теперь ты Флэш?»       Эви: «Будь добр, когда вернешься в Италию, сходи в больницу и попроси сделать тебе лоботомию. Может, это поможет?»       Несносный итальянец: «Ты и сама знаешь, что это не сработает. В любом случае, где ты сегодня прячешься? Ребята спрашивают, да и мне интересно.»       Эви: «Я слишком занята целый день. Не было времени даже на перекус. Дел по горло.»       Несносный итальянец: «Сколько шуток я могу придумать с последней фразой?»       Эви: «Сейчас – ни одной. Мне пора бежать. Удачи на эфире!» Несносный итальянец: «А поцелуй на удачу?»       Эви: «Он был ночью.»       Несносный итальянец: «Эванжелин, я про губы.»       Эви: «А я про член. До эфира полчаса, тебе пора готовиться.»       Несносный итальянец: «Зануда. Ладно, это последнее. Эви, чем бы не закончился финал, не закрывай свою дверь на замок ночью.»       Последнее сообщение девушка оставила без ответа. Не то, чтобы это было умышленно. Её и правда позвали, чтобы занять своё место возле пульта звукорежиссёра. Кабинка была расположена наверху, а через огромное стекло открывался превосходный вид на сцену и Green room. По крайней мере, она не пропустит ничего важного. Если не придётся бежать посреди концерта за кулисы, чтобы заменить один из микрофонов.       Последние полчаса перед началом трансляции прошли будто в тумане. Эванжелин получала короткие сообщения от Спенсера, который рассказывал об участниках, рядом с которыми сейчас находился. И хоть он и был здесь в качестве корреспондента (для справки: помимо участия в рок-группе, Спенсер профессиональный журналист. Надо же как-то оплачивать счета), организаторы позволили ему находиться в самых жарких местах арены. Её лучший друг был истинным американцем, то и дело отпуская шутки на неприличные темы. Пару раз он даже прислал ей смешные фото конкурсантов, которые делал совершенно случайно. Эви же лишь присылала смайлики и оставляла какие-то комментарии под каждым сообщением Спенсера. Ну, и время от времени вытирала свои мокрые ладони о джинсы. И вот оно. Первые секунды финального этапа Евровидения. Каждый, кто находился в будке звукорежиссёра, затаил дыхание. Каждый ждал, что вот-вот придётся бежать через всю чёртову арену, потому что у ведущего неожиданно отключится наушник. Из тесного помещения будто исчез весь воздух. Отсчёт на 12 секунд. Заставка. Свет. Музыка. И наконец парад флагов. Никаких технических проблем, никаких поломок. Идеально чистый звук. Идеальная картинка. Они подготовили всё безупречно. В одно мгновение кабинка заполнилась вздохами облегчения.       Весь эфир Эви беспрерывно наблюдала за выступлениями. Хоть она множество раз видела эти номера, сейчас всё смотрелось как-то иначе. На самом деле, девушка составила даже свой личный топ песен. Германия, Франция, Бельгия, Италия (и это никак не связано с дружбой ребят), Португалия и Финляндия. Интересные, у неё, однако музыкальные вкусы. По крайней мере, она выбрала для себя все песни, которые не похожи на поп-треки. Все четыре часа трансляции девушка безвылазно провела в будке звукорежиссёра, наслаждаясь шоу. Наконец-то она могла расслабиться и отдохнуть после стольких дней упорной работы. Кто-то из других волонтеров даже принёс перекус, стащив с фуршетного стола за кулисами сэндвичи, фрукты и те небольшие тарталетки, к которым Эванжелин боялась притрагиваться. Вечер проходил спокойно, не считая тех случаев, когда кто-то из команды вскакивал, чтобы покричать под выступление своего фаворита. Девушка же всё время оставалась на месте, даже когда ребята из Италии исполняли свою песню. Она лишь покусывала губы и рассеянно жевала банан. Уморительное зрелище.       К концу шоу Эванжелин уже не сомневалась, кому в этом году достанется победа. Поэтому, когда бедный конкурсант из Швейцарии получил свои заслуженные 165 баллов, а на экране показались эмоциональные лица итальянцев, Эви лишь улыбнулась стала хлопать вместе с командой. Ничего удивительного, Европа изголодалась по року. Конечно, Лорди здесь не переплюнет никто. Только если группа Спенсера внезапно не захочет сменить гражданство и поучаствовать. О, она бы тогда даже вернулась, чтобы снова надеть костюм Тиффани и хорошенько оторваться на сцене под мощные взрывы и… И их бы просто не выпустили на сцену, учитывая тексты песен. Смерть, кровь, смерть, расчлененка, смерть, каннибализм. В общем, стартовый набор для воспитания ребенка.       А пока Måneskin наслаждались своим уже победным выступлением, Эви, как и все волонтёры двинулись помогать организаторам завершить шоу. Правда, роль рыжеволосой в этом деле была минимальна. Отчитаться о проделанной работе, попрощаться со всеми и уйти собирать чемоданы. Благо, прощаться было особо не с кем. Девушка лишь обменялась контактами с Джози, которая, как и большинство других волонтёров, оставалась в конференц-центре до закрытия, и двинулась в сторону отеля. Конечно, она не стала писать Спенсеру об этом. Её лучший друг был занят пресс-конференцией с победителями и короткими интервью с другими участниками. Отвлекать его бессмысленными сообщениями не было смысла.       Отель встретил девушку тихим гулом светильников и тихо сопящим за стойкой регистрации администратором. Бедняга. Должно быть, он сильно удивится, когда через несколько часов сюда завалится целая толпа празднующей молодежи. На самом деле, Эванжелин тоже хотела бы уснуть сейчас. Сразу после того, как она подготовит чемоданы. Чем рыжеволосая и занялась, как только попала в свой номер. Не сказать, что у неё ушло полночи на сборы. Большинство вещей были собраны еще несколько дней назад. Больше времени ушло на то, чтобы засунуть в чемодан косметику. И как она в прошлый раз смогла сделать это? Сейчас же у неё ровно также же количество вещей. Так какого черта? Что ж, пришлось пожертвовать комфортом одной косметички, чтобы чемодан смог застегнуться. Всё, что не поместилось, вернется в Бостон в её рюкзаке.       Всё, кроме одной маленькой вещицы, которая до сих пор стояла на комоде напротив кровати. Эти чёртовы духи. Они будто приросли к ламинированному белому покрытию. Теперь Эванжелин была уверенна, что не должна забирать их с собой. Этот флакончик теперь принадлежит времени, которое она провела в Роттердаме. А совсем скоро он будет принадлежать одному итальянцу с глазами цвета крепкого кофе, который подарил ей шанс на новую жизнь. Гранат. Как оказалось, слишком подходящий фрукт для её жизни.       Звуки гармонии рождаются не на земле, их дом — небо. Оттуда они опускаются и наполняют мир. Целостность — не на земле, а на небе. Оттуда она приходит и соединяет казалось бы несоединимое. Найти точку единения там, где это кажется невозможным, сделать еще одно усилие, дать шанс, а не отворачиваться с отвращением — как все мы нуждаемся в этом! Протянутая рука, еще одна попытка понять, не осудить, услышать — какое спасение, когда получаешь это! И как тяжело это сделать самому… И чтобы это усилие все-таки совершить, необходимо мужество мыслить, искать и подняться в себе до самого человеческого, самого высокого, почти недоступного — того, что в древних традициях называли зернами в человеке. Зернами человеческого, божественного, высшего, бессмертного.       Эви всегда любила изучать древнюю мифологию. Одним из её любимых мифов была историю об Аиде и Персефоне. Согласно древнегреческому мифу, Персефона, дочь богини плодородия Деметры, была похищена повелителем подземного царства Аидом. От горя Деметра перестала выполнять свои обязанности. На Земле наступил неурожай и голод; люди перестали возносить хвалы богам. Что, естественно, не понравилось Зевсу. Так что он попросту приказал Аиду освободить пленницу. Однако перед расставанием с прекрасной Персефоной повелитель царства смерти дал ей несколько зерен граната, которые являлись символом брака. Аид не сказал, что, вкусив этих волшебных зерен, она навечно станет его супругой. С тех пор Персефона была вынуждена проводить две трети года на земле, а на треть спускаться в Подземное Царство.       В Древней Греции гранат символизировал смерть и забвение, но также изобилие, великодушие и надежду на бессмертие. Так сложилось и в жизни Эванжелин. Эти духи были с ней и в горе, и в радости. Запах граната преследовал девушку долгие годы, иногда даря покой, иногда заставляя чувствовать панику и отчаяние. Пришло время наконец избавить себя от тяжелого бремени прошлых ошибок и превратить этот флакончик в настоящий символ надежды.       К тому времени, когда Дамиано вошёл в её номер, девушка уже дремала. Тихо и мирно посапывала, свернувшись калачиком на идеально застеленной кровати. Рыжие локоны упали на её лицо, от чего Эви время от времени забавно двигала носом. Она проснулась не сразу. Если честно, то она и не думала, что парень сдержит своё обещание и придёт. Но, когда Эванжелин почувствовала, как чьи-то слегка грубые пальцы заправляют её волосы за ухо, она всё же сумела разомкнуть веки. Судя по тому, что писал ночью Спенсер, этот итальянец должен быть вдребезги пьяным, с растёкшимся макияжем и разорванными от радости штанами. Однако он выглядел… как обычно. Простые черные брюки, серая толстовка, от макияжа не осталось и следа. Впрочем, Эванжелин еще не была уверенна, насколько он пьян.       – Эй… - он улыбался, всё так же сидя у подножия её кровати. Пока еще её. – Кажется, мы победили.       – Это была самая очевидная победа из всех возможных.       Ну, конечно, даже сейчас Эви не могла воздержаться от колкости и сарказма. Кажется, она слегка перестаралась с этим своим «возвращением к прежней беззаботной жизни».       – Очевидная? Ты видела, какие расхождения между баллами жюри и зрителей?       – Об этом я и говорю, Дами. Было слишком очевидно, что Европа полюбит вас. И не удивительно. Посмотри на себя. Ты же влажная мечта девочки-подростка.       А пока Дамиано вновь изображал оскароносного актёра, состроив шокированную гримасу, рыжеволосая потянулась к открытой баночке колы, которую оставила на тумбочке у кровати перед тем, как погрузиться в царство Морфея. А что такого? В последнюю ночь можно и мини бар ограбить.       – Влажная мечта? Как думаешь, девочки-подростки сильно разочаруются во мне если узнают, что я делал с тобой последние две ночи?       – Думаю, они просто воспользуются правилом 34 и научатся удовлетворять себя, довольствуясь исключительно собственной фантазией. Возможно, я помогу им, если издам книгу под названием «Каков на вкус Дамиано Давид».       Парень вновь улыбнулся, на этот раз приподняв одну бровь и приблизившись к губам Эви. Он медлил всего пару секунд, заставляя девушку напрячься от предвкушения, прежде чем накрыть её рот своими губами. Слишком медленно. Через-чур сладко. Это так отличалось от их привычных диких поцелуев, которые могли начать настоящую грозу в помещении, метая молнии и заставляя слышать отзвуки грома повсюду. Это был один из тех поцелуев, из-за которых кончики пальцев начинали приятно покалывать и так чертовски хотелось раствориться в человеке. До безумия нежно.       – Знаешь, какова на вкус Эванжелин Дево? – он лишь немного отстранился, всё еще путаясь своими пальцами в её волосах. – Сладкая и долгожданная. Как кола и все те конфеты, которые дети собирают в ночь на Хэллоуин.       Вот оно. Насколько бы не был милым этот момент, одно лишь слово может отрезвить Эванжелин за мгновение. Она отстранилась и опустила свой взгляд к рукам, мирно лежащим на коленях.       – Я… Думаю, я должна кое-что рассказать тебе.       – Ого. Звучит устрашающе.       Рыжеволосая слабо усмехнулась, прежде чем похлопала по постели рядом с собой. Немного настороженно, но Дамиано всё же сел на то место. Его тело всё еще было повёрнуто в её сторону. Эванжелин же могла только надеяться на то, что не ошиблась, решив рассказать ему эту историю.       – Ты же помнишь про мои шрамы? Как я их получила, – она дождалась легкого кивка от итальянца, прежде чем продолжить. – Так вот, той ночью произошло еще кое-что…       «Хэллоуин всегда был любимым праздником Эванжелин. Счастливые детишки бегают по округе, пытаясь напугать прохожих и выпросить немного конфет. Девчонки подростки, которые в тайне от родителей подрезают юбки на своих костюмах, оголяя подвязки от чулок. И взрослые, которые только раз в год могут позволить себе подурачиться и притвориться тем, кем они мечтали бы стать. Десятки супергероев, мифические существа, инопланетяне, персонажи фильмов и мультфильмов. И это лишь малая часть тех, с кем столкнулись Эванжелин и Ева, по пути домой.       Они возвращались с бурной вечеринки, которую устраивали их друзья в Бостоне. Эви пыталась уговорить Спенсера и остальных ребят из группы присоединиться к ним, однако те предпочли другую тусовку, которая по заверениям Спенсера, обещала быть куда более интересной и… как он там говорил? Развратной? Неважно. В любом случае, если парни решили развлечься на массовой оргии, то пусть так оно и будет. Даже без них вечеринка удалась. Не считая, конечно, Джастина. Бывший басист… И просто бывший. Они с Эванжелин были вместе три года, пока парень не решил покинуть группу и заняться другими проектами. Увы, тогда ей пришлось принять решение, которое, как оказалось, повлияло на беднягу Джастина не слишком плодотворно. Рыжеволосая в то время была занята учёбой, переездом в новую квартиру и работой над новым альбомом группы. Времени на отношения катастрофически не хватало. Да и после трех лет она явно остыла. Вот почему она бросила Джастина. Это случилось как раз перед Хэллоуином год назад. И тех пор парень начал вести себя воистину странно. Он сбрил бороду, которая всегда нравилась Дево, даже побрился налысо, но это лишь полбеды. Долгое время девушка то и дело замечала его физиономию, мелькающую повсюду. То он стоял у входа в кампус и просто пялился на неё, то заходил в бар, где Эви отдыхала с друзьями и… ну, тоже пялился. Не подходил, не пытался заговорить. Казалось, будто он даже после расставания хотел появляться в её жизни как можно чаще. И это действительно пугало. Даже на этой вечеринке, когда все вокруг танцевали под какую-то глупую клубную музыку, Джастин просто стоял в стороне и наблюдал, изредка попивая что-то из своего стаканчика. Красный пластик сильно контрастировал с его костюмом. Полностью, чёрт возьми, белый, не имеющий смысла, костюм. Белое лицо (и лысая голова тоже), белая шея, руки, рубашка, брюки, обувь, даже белые линзы. Жутко. Но Эванжелин пыталась не обращать внимания. Болтала с друзьями, играла в глупые алкогольные игры с Евой, пару раз присоединялась к «трубке мира». Только на Хэллоуин она могла позволить себе полностью забыться и оторваться от души. А еще каждую пятницу и иногда субботу… И на других вечеринках… Но Хэллоуин – это особенный праздник. Никакого осуждения.       Сегодня она была Кэрри. Атласное платье белого цвета, купленное на распродаже, дешевая корона королевы бала и ленточку, которую Эви нашла в Волмарте. Она могла бы спрятать свои рыжие локоны под парик, который сделал бы её по настоящему похожей на Кэрри. Однако парики настолько достали девушку, что сегодня она не была готова мучиться всю ночь и поправлять эти проклятые волосы. Ну, и чтобы завершить образ полностью, Ева помогла девушке вылить на себя искусственную кровь. Конечно, эти две идиотки не могли предположить, что жидкость не высыхает на теле и одежде, поэтому пассажирское сиденье в машине пришлось накрыть прозрачной плёнкой. Не очень-то хотелось испачкать новенькую машину Евы этой жижей.       Вот и сейчас, когда девушки подъезжали к спальному району Бостона, где располагались их дома, салон был наполнен звуками потрескивания полиэтилена и вечными ругательствами Евы.       – Не понимаю, кто додумался устраивать вечеринку на окраине? Ладно, согласна, дом большой, удобный, но чёрт возьми, подо мной нет плёнки, – блондинка беспрерывно смотрела на дорогу, то и дело ерзая на водительском сидении. – Если мы сейчас не остановимся где-то, где я смогу сходить в туалет… даже не хочу представлять, что случиться. Нам понадобится Ной с его ковчегом.       Эванжелин хихикнула, наматывая на палец одну из своих рыжих прядей, испачканных кровью.       – Дальше по улице будет какая-то забегаловка. Остановимся там. Ты сделаешь свои дела, а я перекушу. Знаешь, пиво – это замечательно, но научите этих ребят ставить на стол что-то, кроме чипсов и печенья.       – Отлично. Значит, курс на забегаловку.       «Хрустящий Майк» был самым типичным придорожным кафе в спальном районе. Облупленные стены, увешанные какими-то бессмысленными фотографиями, часы в форме тарелки, барная стойка, за которой виднелось окно на кухню, ну и несколько кабинок с красными диванчиками. Мечта реднека. И определенно не то место, где две девушки должны находиться посреди ночи. В кафе было пусто. Только владелец стоял за барной стойкой, переключая каналы на крошечном телевизоре, висящем на стене. Персонаж не самый дружелюбный, учитывая то, что он не сразу выдал Еве ключ от уборной. В какой-то момент разговора, блондинка, пританцовывая от нужды, указала на Эванжелин. Лишь после этого мужчина средних лет, с подозрением оглядывая девушек, выдал ей ключ. А после подошел к Эви, которая уже села в одну из кабинок.       – Я дал твоей подруге ключ от туалета, поэтому ты должна что-то заказать. Вода или кофе не считается заказом.       Господи, она что, попала в фильм про фермеров? У этого мужчины был явный южный акцент, хоть они и находились в Бостоне. А разговаривал он настолько монотонно, что хотелось залезть на стол и станцевать чечетку. Интересно, это помогло бы ему проявить хоть какую-то эмоцию?       – Бургер с сыром и спрайт, пожалуйста. А моей подруге принесите самый обычный хот дог без лука и горчицы, а еще молочный коктейль, клубничный. О, и добавьте побольше колслоу к хот догу. Спасибо.       Чтоб хоть как-то разбавить этот марафон уныния, Эванжелин попыталась как можно более мило и дружелюбно улыбнуться. Но в ответ получила волшебное «ничего». Мужчина лишь моргнул и двинулся на кухню, чтобы приступить к фееричному обжариванию замороженных котлет. Ева, которая, похоже, решила устроить в уборной подобие ниагарского водопада, до сих пор не вернулась. Поэтому Эви достала из сумочки телефон и принялась листать инстаграм. Господи, сколько же сторис наснимала сегодня Ева? Обязательно было выкладывать то, как Эйден танцует на столе? По крайней мере, она, как и обещала, выставила их совместное селфи в костюмах. Рыжеволосая как раз листала комментарии под постом, когда в кафе зашел кто-то еще. Поначалу она вовсе не обратила внимания на нового посетителя. Но, когда что-то ярко белое мелькнуло за соседним столиком, она всё же подняла свой взгляд.       Жуткий клоун? Оригинально. Белое лицо, лысая голова, покрытая какой-то тканью и чёрная шапочка сверху. Вместо красного шарика посреди лица у него был крючковатый, как у ведьмы, нос с небольшой чёрной точкой на конце. Две тонкие черные дуги вместо бровей, черные глаза и просто огромный чёрный рот. Черты его лица были резкими и угловатыми, с острыми скулами и подбородком. И костюм, под стать гриму, чёрно белый. С этими смешными клоунскими ботинками. Забавно, но жутковато. Впрочем, такой образ клоуна Эванжелин еще не встречала. Довольно необычно. Стоило бы рассказать об этом Спенсеру, когда они вновь увидятся завтра.       Рыжеволосая уже хотела снова вернуться к просмотру инстаграма, но незнакомец резко посмотрел на неё. Даже не моргая. Поначалу он не двигался, а лишь беспрерывно глядел исподлобья. Эви вдруг стало не по себе. Она несколько раз оглянулась, чтобы проверить, не вернулась ли Ева? Ну или хотя бы владелец кафе. Но вокруг было пусто. Тогда клоун решил удивить её лучезарной улыбкой. Идеальный пациент для дантиста, улыбается так, что видно абсолютно все зубы. Правда, они также были измазаны чёрной краской. Как бы он не менял гримасу, его вид всё еще был достаточно жутким. Но бедняга так старался, что девушка просто не могла не ответить ему. Так что она неловко помахала рукой, слегка улыбаясь одними губами.       – Нашла себе нового бойфренда? Мило, – Эви резко обернулась на голос. Её лучшая подруга стояла рядом с их кабинкой, рассматривая жуткого клоуна и доставая телефон из тайного карманчика своего костюма Красной Шапочки. – Дай мне секунду. Буду хвастаться на вашей свадьбе.       Типичная Ева. Как всегда, слишком самоуверенная и даже немного стервозная. Но этим она и нравилась Эванжелин. Блондинка уверенно прошла в сторону соседнего столика, за которым сидел незнакомец в костюме, и, даже не спрашивая разрешения, буквально упала на его колени, поднимая руку с телефоном в воздух. Лучезарная улыбка, надутые губы и вот – миллион селфи от Евы Морган готовы.       – Милая шляпка, – «красная шапочка» попыталась поднять аксессуар, чтобы рассмотреть его, но тонка резинка, удерживающая его, не позволила это сделать, поэтому шляпка со шлепком резко опустилась на лысую голову клоуна, от чего он даже нахмурился. – Упс, извини.       И только после этого Ева села в кабинку, где её ждала подруга. А клоун, похоже, обиделся. Ведь через секунду он встал со своего места и покинул кофейню, угрюмо топая своими забавными ботинками. Блондинка даже отпустила какой-то комментарий, в духе: «Кажется, я только что испортила тебе свадьбу.» Но ответить на него Эванжелин не успела. Принесли их долгожданный ужин. Посреди ночи, ага.       Во время трапезы они успели по третьему кругу обсудить, что же интересного прошло на вечеринке. Эви узнала, кто заблевал ковёр на втором этаже, рассказала о появлении Джастина там. Они даже построили планы на завтра. Утром у обеих были важные дела, поэтому вечером они договорились встретиться и отправиться на шоппинг по магазинам нижнего белья. Ничто не укрепляет дружбу, как совместный выбор трусиков в La Perla. Через полчаса этих удивительно увлекательных разговоров они, всё же, оплатили свой заказ и отправились назад к машине. Время позднее, а вставать рано, поэтому придётся поторопиться, ведь впереди их ждёт долгий процесс снятия макияжа и попытки отмыть искусственную кровь от волос и тела.       Двери машины были плотно закрыты, и Ева уже готова была завести эту малышку, но похоже что-то пошло не так. Сколько бы она не пыталась поворачивать ключ зажигания, автомобиль не оживал.       – Какого чёрта? Полный бак топлива, почти новая тачка. Какого хрена она выпендривается?       Ева посылала всевозможные проклятья, всё также безуспешно пытаясь заставить двигатель работать. Всё зря. Это длилось всего несколько минут, но Эванжелин уже понимала, что самостоятельно домой им не добраться.       – Ева, прекрати насиловать свою машину. Дай мне пару минут, я вернусь в кафе, воспользуюсь уборной, а затем, на обратном пути, позвоню Спенсеру, и он нас заберёт. Ты же знаешь, что он не пьёт, так что сможет быстро приехать. Поэтому хватит, оставишь тачку здесь, завтра вызовешь эвакуатор и её починят, – в миг рыжеволосая выпорхнула из автомобиля и добавила, прежде чем захлопнуть дверь. – Не скучай.       На этот раз владелец кафе был чуть более дружелюбен и без каких-либо проблем согласился дать ей ключ от «тайной комнаты». Проблемы же возникли на обратном пути, когда Эви попыталась дозвониться до Спенсера. Должно быть, её лучший друг всё еще был на вечеринке, ведь он настойчиво не желал отвечать девушке, а всё, что она слышала – лишь длинные гудки исходящего вызова.       Она уже открыла дверь машины и хотела начать жаловаться на Спенсера, когда заметила, что водительское сидение пустует. Ева бросила её посреди ночи одну? Не похоже на неё. Может, пошла самостоятельно искать помощь? Вряд ли она бы стала лишний раз бегать по городу на своих крышесносных каблуках. И когда Эванжелин выпрямилась, чтобы осмотреться и попытаться найти свою лучшую подругу где-то неподалёку, почувствовала, как сзади кто-то подошёл. И свято веря в то, что сейчас встретит Еву, начала оборачиваться. Однако не успела совершить и половины из того, что запланировала, ведь в следующую секунду весь её мир погрузился во тьму, а последним, что видела рыжеволосая был блик белого цвета.       Девушка не знала, сколько прошло времени. Она очнулась не сразу, лишь постепенно приходя в себя. Почувствовала запах топлива и резины. Волосы падали на её лицо, и она попыталась поднять руку, чтобы поправить их, но не смогла. Что-то удерживало её руки сзади, а сама девушка находилась в положении сидя. Наконец, она смогла открыть глаза. Первое, что увидела Эванжелин перед собой – влажный пол, выложенный плиткой, местами отколотой. Теперь она чётко чувствовала, что её запястья связаны за спиной, которая упиралась в спинку деревянного стула. Она попыталась осмотреться. Не успела. Её взгляд моментально остановился на теле светловолосой девушки, которая сейчас мычала и пыталась выбраться из своей собственной ловушки. Она головой вниз, ноги разведены и веревками привязаны к крюкам на потолке, руки так же, как и у Эви, связаны за спиной. Вся одежда Евы куда-то исчезла, а рот был закрыт каким-то черным платком, обвязанным вокруг лица. Эванжелин в тот же момент попыталась освободить руки от веревок, но безуспешно. Она попыталась крикнуть, позвать на помощь, однако замолкла в ту же секунду, когда заметила, как тот самый чёртов клоун вошел в помещение.       Он снова улыбался, пытался казаться милым. Достал какой-то гудок, нажал на него несколько раз, но тот не издал ни звука. Это длилось всего несколько минут. Несколько минут страха и попыток развеселить отчаявшихся девушек, прежде чем в его руках оказался устрашающий инструмент. Медленно, будто упиваясь ужасов своих жертв, он рассматривал самую обычную и, похоже, новую ножовку по металлу. Пару раз провел пальцами по её зазубренному лезвию. И точно так же медленно подошел к Еве, которая сейчас металась из стороны в сторону, всё еще надеясь освободиться. И снова неудача. Её лодыжки слишком тщательно и крепко были обвиты веревкой. Она не могла сделать ничего. Точно так же, как Эванжелин. Паника сковала всё её тело, она даже задержала дыхание, удерживая на себе взгляд монстра, который уже поднёс ножовку к промежности её лучшей подруги.       И тогда он начал резать. Кровь брызнула на кафельный пол помещения. Ева вскрикнула, но повязка помешала ей издать слишком громкий звук. И клоун не остановился. Он продолжал распиливать её тело, беспрерывно смотря на свою вторую жертву, которая не могла даже пошевелиться. Губы Эванжелин тряслись, к горлу подкатила тошнота, когда лезвие дошло до живота. Розовые, мокрые от крови и желудочного сока, кишки вывалились наружу, обвивая уже бездыханное и обмякшее тело блондинки. Кровь разливалась рекой, создавая густую бордовую лужу, окропляя лицо и тело монстра. Но он не останавливался. Продолжал настойчиво пилить. Металлический запах крови разносился по всему помещению, заставлял Эванжелин сжать челюсть. Она опустила взгляд на теперь уже пустое лицо своей лучшей подруги, готовая расплакаться в любой момент. А ведь она даже не подозревала, что слёзы уже залили её лицо так же, как и кровь покрывала сейчас прекрасное ангельское личико Евы.       Клоун остановился лишь тогда, когда лезвие дошло до шеи. Если бы Эванжелин тогда подняла взгляд, могла бы в подробностях рассмотреть каждый орган, который теперь едва ли держался на своём месте. Но она не стала. Ведь в тот момент, девушка почувствовала, что веревки на её руках ослабли. И у неё был шанс сбежать. Потому что она понимала. Следующей жертвой станет Эви.       А дальше была долгая и мучительная игра в прятки. Длинный коридор, с дверью на вершине лестницы. Помещение склада и своеобразные баррикады, за которыми рыжеволосая надеялась спрятаться и переждать. И кнут, усеянные десятком острых лезвий. Она была едва ли в сознании, когда, после очередной попытки отползти и избежать удара, пальцами наткнулась на какой-то холодный металлический предмет. Разум перестал слушаться её. И больше не имело значение, что она нашла тогда в темноте. Рука словно рефлекторно сомкнулась на металле, сжимая его буквально до побелевших костяшек пальцев. Последний шанс. Чем бы это ни было, как бы оно не работало, это была последняя надежда, которая Эванжелин не могла не использовать. И, собрав все свои оставшиеся силы воедино, она перевернулась на спину. Резкая боль, словно молния, прошлась по всему телу, но это не имело значения. Белое, покрытое каплями крови лицо, сейчас смотрело на жертву с любопытством. Монстр сжимал в руках тот самый кнут и готовился нанести решающий удар.       Выстрел.       Темнота.       Конец.»       Руки Эванжелин тряслись, когда она, наконец, завершила свою историю. Как и во время прошлого своего рассказа, она ни разу не подняла своего взгляда, даже не двинулась с места. Просто сидела и тихо исповедовала обо всех своих грехах, совершенных той ночью.       – В полиции сказали, что я убила его, – наконец-то Эви нашла в себе силы взглянуть на Дамиано. Он всё так же внимательно слушал, с беспокойством посматривая на девушку. – Я убила его… А сейчас это убивает меня.       – Эванжелин, остановись. Это не должно терзать тебя. Не после того, что сделал этот ублюдок. Он заслужил это.       – Ты не понимаешь? Не имеет значения, кто ты, а кто жертва. Неважно, в кого ты выстрелил. В собаку или человека, в младенца или взрослого, в праведника или грешника. Убийство есть убийство. Может он и ублюдок, может он и совершил все эти ужасные вещи. Но я не особенная, я не должна выбирать, кому жить, а кому умирать.       Дамиано вздохнул. Неожиданно резко он вскочил с кровати, вновь оказавшись у её подножья и присев на корточки прямо напротив Эви. Аккуратно он обхватил своими руками трясущиеся пальцы девушки, заставляя её поднять взгляд.       – У тебя не было выбора. Ты всего лишь пыталась выжить. А теперь взгляни на себя. Вспомни, с чего ты начала и где оказалась. У тебя получилось, Эви. Ты выжила. Не позволяй мыслям об этом чудовище медленно убивать тебя. Ни в чём, что произошло той ночью, нет твоей вины.       Теперь он улыбался. Ни ехидных взглядов и уже таких привычных ухмылок. Самая обычная человеческая улыбка. Самые простые слова, которые Эванжелин медленно впитывала. Теперь её душа успокоилась. Наконец-то кто-то узнал всю кровавую историю этого Хэллоуина. Наконец-то она сможет вздохнуть полной грудью и жить так, как никогда прежде. Без чувства вины, без самотерзания и ненависти к себе.       – Дамиано… Спасибо, – рыжеволосая склонилась к его лицу, оставляя совсем невесомый поцелуй на губах. – Я не думала, что смогу доверить кому-то эту историю так скоро. И, на самом деле, я бы хотела сделать еще кое-что.       Оставив позади себя удивленный взгляд итальянца, Эви направилась к комоду, где теперь уже последний раз мирно покоился флакончик тех духов, которые так понравились Дамиано. Пару секунд она разглядывала блики на бутылочке рубинового цвета, но в итоге, всё же, вернулась туда, где теперь стоял парень.       – Я заметила, что ты сильно привязался к этой вещице. Знаешь, даже немного обидно, учитывая то, что первое, что ты делал, когда приходил в мой номер – это шёл к этой бутылочке. Я решила, что мне они больше не нужны. Ну, конкретно этот флакон. В Бостоне у меня остался еще один последний, но это не имеет значения, – рыжеволосая протянула ему духи и безмятежно улыбнулась. – Теперь они твои.       Очень осторожно он взял в руки стеклянный флакон, наполненный ароматной гранатовой жидкостью. Держал его, будто это какое-то сокровище, невиданное прежде человечеством. А в уже в следующую секунду наклонился и крепко поцеловал девушку, свободной рукой сжимая её талию. Вот он – поцелуй, от которого подкашиваются ноги, а в животе начинают порхать бабочки. Теперь Эванжелин уверенна. Она сделала правильный выбор.       Дамиано отстранился на пару миллиметров, чтобы произнести:       – Это самый странный, – еще один короткий поцелуй, – но самый милый подарок, который мне когда-либо делали.       А Эви лишь снова улыбнулась, уткнувшись носом в его шею и вдыхая запах кедра, шалфея и порочного греха. Часы на прикроватной тумбочке показывали 4:15 утра. У них оставался еще час, прежде чем Эванжелин заберет свои чемоданы и отправится в аэропорт. И, конечно, Дамиано не пожелал отправиться в свой номер, чтобы хоть немного поспать перед своим дневным рейсом. Поэтому они расположились на её идеально застеленной кровати. Так же, как они делали это последние несколько ночей. Её голова уютно устроилась на его плече, пока его пальцы лениво перебирали её волосы на макушке.       – Дамиано?       – Мм?       – Спасибо, что помог мне снова научиться улыбаться.       Он ничего не ответил. Лишь крепче сжал её в своих объятьях.       У них оставался один час. Один час, прежде, чем они расстанутся навсегда.