Пожалуйста, не уходи

      Арсению на душе одновременно и радостно, и тревожно. С одной стороны его душа, как в тёплый плед, была окутана в ощущение влюблённости, счастья и, наконец, радости, что его приняли на новую должность. Но в самом уголочке этого внутреннего тепла появился страх быть отвергнутым, который портил всю картину, заставляя мужчину немного погрустнеть. Он точно решил сегодня вечером попросить Антона поговорить об их отношениях, да Арс и просто решил признаться. Брюнет, если честно, мало надеялся на взаимность, но молчать больше не мог. Если повезёт, то Антон просто предложит остаться друзьями… Арс надеялся, что так и будет, потому что терять из своей жизни Антона был вовсе не готов. От слова совсем. Но и молчать больше не мог. Опять же, Антон сам сказал во время той шутки, что любовь — это нормально.       Или это не шутка была?       Во всяком случае, метаться больше некуда, потому что Арсений уже поднимался на свой этаж, а Соня явно уже увидела его в окне. Все-таки Арсений и так уже сильно задержался, пока собирался с мыслями на лавочке в сквере, да и отговаривал Антона за ним идти. Мужчина чувствовал, что ему нужно побыть одному некоторое время. Он четко ощущал, как ему нужно побыть в одиночестве, в тишине, чтобы прийти в себя и уже как-то осознать тот факт, что у него действительно получилось. Что он не просто так потратил все свои силы на это собеседование, а прошёл, стал сотрудником хорошей компании с приятным коллективом. Просто принять ощущение того, что жизнь, кажется, налаживается.       Вот только свою семью заставлять беспокоиться он тоже не хотел.       И да, для Попова Антон теперь тоже являлся членом семьи, и это даже не обсуждалось. Самому себе Арсений уже давно признался в чувствах к этому солнечному и яркому парнишке с копной кудряшек, который вошёл в его жизнь за один день, но хочется, чтобы он не уходил из неё никогда. Арсений, наконец, смог принять в себе привязанность к Шастуну, желание видеть его каждый день не только из-за дочери. Попов вообще мечтал жить с этим пареньком, просыпаться и засыпать вместе с ним, в его объятьях, мечтал готовить вместе завтраки и не стесняться показывать свою любовь другу другу. Чтобы рука об руку против всего мира, потому что самое главное это взгляд чужих глаз напротив. Возможно, Арсений просто перечитал сопливых книжек, но он правда мечтал о таком. И даже перестал смущаться своих глаз-сердечек, когда он смотрит на Антона.       Остаётся буквально последний лестничный пролёт на свои размышления, прежде чем брюнет столкнётся лицом к лицу с объектом своих душевных волнений. Но Попов морально ощущает себя готовым к встрече и, возможно, поздравлениям, да и вообще бурной реакции на свой приход. Арсений, наконец, ощущает себя спокойно и уютно. И в определенный момент времени, наступая уже на последнюю ступеньку, перестаёт даже внутренне дрожать от предстоящего разговора, абсолютно спокойно поворачивая ключ в дверной скважине и заходя в коридор квартиры, подсвеченный только слабым светом из гостиной.       — Ну наконец-то, мы уже заждались, — Антон с счастливой Соней встречают его прямо в тёмном коридоре вместе с любимым Арсеньевским фисташковым рулетом, на котором ярким пламенем горит свечка. Такие обычно используют для торта на дне рождения, но у Арсения оно же ведь уже давно прошло… Впрочем, эти двое так ярко улыбаются, что сомнений в их действиях не остается. — Мы решили тебя немного поздравить в честь вступления на эту должность. Поэтому быстрее загадывай желание, оно должно сбыться, сегодня же твой праздник.       Арсений удивлённо замирает, потому что явно не ожидал такого тёплого приёма, да и точно не думал, что Тоша и Сонька решат так заморочиться ради него. Но желание действительно загадывает. Вот только рассказывать о нём не будет, потому что тогда не сбудется. Казалось бы, такой маленький и скромный жест, когда его просто решили немного порадовать (хотя куда уже больше) в честь новой ступеньки карьерного роста в жизни Попова, но брюнет душевно ощущает себя как будто бы в детстве, когда вся семья собиралась, чтобы поздравить еще совсем маленького Арсюшу с новым годом жизни. И сейчас ситуация до боли похожа на эту, в основном своей атмосферой и чувством безграничного счастья в груди. Ведь в далёком детстве каждый ребёнок мечтал повзрослеть, а значит просто от наступления определённой даты сбывался маленький шажочек на пути к мечте. Вот и сейчас Арсений, по сути, тоже сделал шаг на пути, теперь уже, к цели, чтобы сделать свою жизнь, наконец, гораздо лучше и счастливей.       А уже сегодня вечером мужчина собирается сделать ещё один шаг на этом пути.       Ужин проходит довольно громко и весело. Антон расспрашивает подробности собеседования, периодически (то есть очень часто) смеется с каламбуров и абсолютно несуразных сравнений, которые всплывали в голове Арсения во время нахождения в офисе. Особенно громко Шастун смеётся с идеи о «кошачьих» офисах. Услышав её, парень смешно жмурится, складывая большие ладони на груди и прижимая их к себе, пока ноги стучат по полу в порыве смеха. Что уж говорить, от таких рассказов даже Соня начинает смеяться, едва ли не давясь куском пиццы. Слава богу, несчастного случая не происходит, и ужин проходит в абсолютно домашней атмосфере, заканчиваясь общей игрой в какую-то бродилку, которую лично Арсений заценил за оригинальность, ведь там на особых клеточках нужно было не просто что-то выполнять на основе самой игры, а играть в пантомиму или подобные активные виды деятельности.       Не удивительно, что после такого насыщенного вечера Сонька заваливается спать практически сразу, как только её голова касается подушки. Антону даже не приходится читать ей сказку на ночь, он просто укрывает девочку одеялом и целует в лоб, ощущая, как уголки губ дергаются в улыбке от прилива нежности к этому солнечному ребёнку. И от прилива огромной порции любви по отношению к её родителю, к которому сейчас и направляется шатен, с каждым шагом чувствуя, как быстрее начинает стучать сердце. Но менять своего решения Антон не собирается, проходя в спальню Арсения и усаживаясь рядом с мужчиной на край кровати, где последний втыкал в одну точку уже минуты две точно.       — Антон? — Арсений вздрагивает, не ожидая что парень вернётся так быстро, потому что обычно дочка засыпала около получаса, а тут, можно сказать, новый рекорд, всего пять минут, и Шастун уже свободен и может идти домой. Вот только Арсений его отпускать пока что не хочет, собираясь с силами, чтобы сказать всё нужное. — Мы… Можем поговорить?       — Подожди, Арс, — парнишка мотает головой, слегка хмурясь и крутя кольца на своих пальцах от волнения. Но при этом взгляд зелёных глаз твёрдый и уверенный, чётко показывающий настроение хозяина к предстоящему диалогу. — Можно я первый, а то потом не соберусь с силами тебе всё это сказать, — только дождавшись согласного кивка, Антон продолжает свою речь, набирая воздух в грудную клетку. — Я должен тебе признаться. Ты мне нравишься… Давно. Я даже могу сказать, что влюблён в тебя. И это не спонтанные чувства, а вполне обдуманные. Понимаешь, вы с Соней стали для меня настоящей семьёй. Вы стали для меня домом. Я хочу видеть ваши улыбки каждый день, постоянно думаю о вашем состоянии. Хочу тебя видеть счастливым, прежде всего. Ты не представляешь сколько раз в моей голове вертелись сюжеты нашей с тобой счастливой жизни. И я понимаю, что полностью готов даже жить вместе с тобой, более того, я этого хочу. Хочу защищать тебя, быть рядом в трудные моменты жизни. Хочу дарить тебе цветы и устраивать свидания. Хочу видеть, как твои прекрасные голубые глаза сияют счастьем. Ты покорил меня полностью, Арс. Занял все мои мысли и единственное место в сердце. Я могу думать только о том, как сделать тебя счастливым, как стать близким для тебя человеком… И я приму тот факт, что не интересен тебе в таком плане, просто не уходи из моей жизни, пожалуйста.       — Антош… — Арсений пораженно замирает, уже собираясь высказать ответное признание, но сердце настолько сильно стучит в грудной клетке, что слова просто не вяжутся на языке, из-за чего молчание слегка затягивается, заставляя шатена только погрустнеть. Антон уже успел себе в голове придумать, что Арс сейчас ищет слова поддержки и вежливого отказа, поэтому так и медлит. — Я тебя тоже люблю…       Договорить Арсению не дают, потому что Антон вдруг касается его губ поцелуем, совершенно мягко и нежно пробегаясь языком по нижней губе, будто ласково поглаживая. Для обоих это будто первый поцелуй в принципе в жизни, когда ни один не знает куда девать конечности, поэтому только скромно хватает партнёра за руку, слегка сжимая ладонь в порыве тёплой нежности. Но постепенно один поцелуй перетекает в другой, новый, наполненный уже другими, более глубокими чувствами, чем просто смущение. Так бы могло и продолжаться на протяжении нескольких часов, если бы у Арсения не появился вопрос.       — А Соньке что скажем?       Антон тихо смеётся, понимая, что он явно влюбился в самого лучшего человека на этой планете. И мысленно он благодарит своё сердце за такой правильный выбор, ведь без Арсения жизнь Антона так бы и оставалась серым бесцветным пятном, где последним ярким событием была только победа российской сборной по футболу на каком-то чемпионате, да и то во сне. Антон вообще рад, что в его жизни появилась эта яркая семейка, наполнившая каждый день чувствами.       — Правду ей скажем, ведь любовь во всех ее проявлениях это нормально. Она умная девочка, поймет, я уверен.

***

      — Боже, это что, наш горячий и всеми любимый директор по продажам? — Антон улыбается, заходя в личный кабинет Попова, чтобы забрать Арсения с работы и уже вместе отправиться в их квартиру. Решение съехаться было принято почти сразу после признания. Они и так по сути уже вместе жили, просто сделали такой шаг более… Официально. И всех членов семьи такой выбор по жилью тоже устраивал, особенно Соньку, которой только в радость видеть Антона постоянно рядом. И понимать, что у них с папой всё хорошо. — Давай, заканчивай все свои дела и пойдём домой. По пути зайдем в кафе и возьмем себе покушать для фильма. Я Соню уже к бабушке днем отвёз, как ты и просил. Она меня тепло приняла. Твоя мама в смысле. Я ей понравился, кажется. Правда, твоя дочь слишком сильно сопротивлялась в машине и говорила, что не хочет ехать на целые выходные. Но после того как я ей пообещал на обратном пути сходить на новый мультик, она тут же смирилась.       — Ну Тош, мне ещё буквально полчасика осталось, чтобы всё закончить перед выходными. Подождешь, пожалуйста? — Арсений строит глаза как у кота из Шрека, будто этим вообще может как-то выпросить себе пощаду. Но он совершенно забывает, что ответ из раза в раз будет одним и тем же. Антон ему ни за что не позволит перерабатывать, особенно с учётом прошлого графика Арсения. — О, отлично, а то Соня давно у неё не была, мама уже начала на меня обижаться из-за того, что её любимая внучка перестала навещать бабушку. Кто ж знает, что я Соню еле уговорил на эти выходные поехать. Она слишком сильно не хотела от тебя отрываться. Покорил моего ребёнка даже больше чем я.       — Ну уж нет, Арс, ты меня не отвлечешь от основной темы. Мне, конечно, приятно, что Соня меня так сильно любит, но сейчас меня волнует ещё один упрямый Арсюша, который меня тоже любит, — Антон хитро улыбается, заходя за спину к Арсению и наклоняясь к уху мужчины, совершенно бесстыдно прикусывая тому мочку уха. — Мы же с тобой уже обсуждали, что как только заканчивается рабочий день, твои дела тоже заканчиваются ровно до начала работы в следующий раз. И без всяких лишних минут, потому что осталось совсем немного. Ты всё равно идешь на две недели раньше плана, Арсений, перестань беспокоиться, в понедельник закончишь ты эти несколько отчётов. А сейчас всё, выходной. Понял? — и будто специально проводит самым кончиком языка за ушком, только дразня уже покрасневшего брюнета.       — Д-да, Антон Андреевич, — Арсений едва ли не воздух ртом хватает, смотря прямо перед собой, потому что просто боится обернуться назад и увидеть эту секс-бомбу в лице своего же парня. Парня, который решил его сегодня свести с ума окончательно, судя по укусам, спустившимся на шею и поглаживаниям длинных пальцев уже где-то в районе талии. Антон действовал настойчиво, но при этом так мягко, будто давал Попову возможность отказаться от этой затеи, сменить курс движений. Вот только голубоглазый понимает, что отказываться ни в коем случае не хочет. Наоборот, в нём только просыпается азарт, жгучее желание, уже опаляющее низ живота. И всему этому потоку чувств уже не способен помешать ни один аргумент, потому что им с Антоном даже торопиться не нужно будет, Сонька у бабушки до воскресенья. Если Арсений, конечно, правильно понял, к чему клонят намеки парня.       — Молодец, Арсюша. Хороший мальчик, — Антон улыбается совершенно тепло, пусть Арсений и не может этого видеть затылком. Ну или макушкой, с учётом роста Шастуна. Однако, стоит Арсению подняться со своего места, выключая ноутбук и собирая документы по кучкам, раз уж рабочий день закончен, Шастун тут же переворачивает его сильными руками к себе, обходя преграду в виде офисного стула и вставая к мужчине вплотную. Взгляд голубых глаз уже горит от эмоций, а сам Попов хаотично облизывает губы кончиком языка, лишь послушно смотря на парня. Он уже принял правила этой игры, только абсолютно нежным взглядом смотря в глаза Антона и совершенно не боясь его, даже когда парень вдруг усаживает самого брюнета на стол, опираясь руками по бокам и сталкиваясь с ним кончиками носов, потираясь ими. — Ты уверен, что готов?       — Если наш первый раз будет… Такой нежный, то да, — тихо выдохнул Арсений, действительно ощущая, что морально и физически он совершенно не боится. Арсений прекрасно понимает, что Антон будет предельно осторожен с ним и внимателен к его эмоциям. Это уже видно по его поведению и движениям, как он осторожно каждый раз держит парня, максимально аккуратно меняя положение брюнету так, чтобы он не ударился. Как смотрит с беспокойством, как переспрашивает каждый раз, чтобы точно не допустить ошибки. — Я тебе доверяю, Антон. И готов с тобой пойти на такой шаг, честно. Я даже не боюсь ни капельки. Правда, стесняюсь немного своего тела и неопытности, но я постараюсь преодолеть это в себе ради нас. Ну, и для того чтобы процесс шёл без проблем и быстрее.       — Арсюш, ты с ума сошёл, тебе нечего стесняться в своём теле, — Антон заботливо проводит рукой по чужой щеке, стараясь своей нежностью показать, что всё в порядке и хорошо. У Арсения не должно быть повода для беспокойств. Но такое нежное поведение совершенно не вязалось с тем, что шептал он брюнету на ушко, прикусывая мочку зубами. — Ты не представляешь, как часто я представлял твоё тело в своих руках в самых пикантных подробностях. Я представлял, как сжимаю твои бёдра, а на их нежной коже остаётся красный след от моих пальцев. Представлял, как бы твоя талия идеально умещалась в моих руках, пока ты бы скакал на мне в порыве страсти. Представлял, как буду вплетать руку в твои волосы, пока целовал бы твои припухшие губы. Представлял, как покусываю твои соски, слыша твои тихие стоны. Мне продолжать?       — Н-нет, — Арсений смущённо краснеет и мотает головой из стороны в сторону, потому что для него правда слишком много ощущений даже от таких слов, не то что действий. Ну или у Арса просто богатая фантазия. Брюнет ерзает на месте, стараясь поправить вниз рубашку, чтобы бугорок в области паха было попросту не видно. Но от цепкого взгляда зелёных глаз ничего не скрылось, а такая деталь заставила шатена усмехнуться. Он даже не ожидал, что сможет довести Попова до подобного состояния всего парой действий и фраз. Но, как говорится, если что-то есть, то грех жаловаться. — Пойдём уже домой? А то вдруг кто-то зайдёт, а я тут в таком положении… И в принципе, вдруг кто-то увидит в каком я состоянии.       — Не представляешь, но у меня точно такой же настрой, Арсюш. И я бы мог тебя ещё немного помучать, соблазняя еще больше, если бы это был не наш первый раз. Но потом, обещаю, мы перепробуем сотни вариаций, можем даже игрушки попробовать, если ты сам того хочешь, конечно, — низко прорычал тому на ушко Антон, но все-таки отступил после этого на шаг, протягивая Арсению руку, чтобы тот смог спуститься со стола, поправляя свой внешний вид, особенно возвращая взъерошенную чёлку во что-то более приличное. Да и самому Антону нужно было немного отдышаться, а ведь сердце в груди и так стучало со скоростью 100 ударов в минуту, от подскочившего уровня адреналина в крови. — Но этот вопрос мы с тобой ещё обсудим, обещаю. Попозже. Если тебе так удобней, то сможем даже список составить, что нам обоим нравится, а что нет.       — Да, хорошо, — кивает Арсений, слегка заикаясь, но скорее просто потому что не может найти в голове корректных слов для выражения своих ощущений. Хочется накинуться на Антона прямо в кабинете, но Арсений по природе слишком стеснительный для такого поступка, да и не хочется спалиться перед каким-нибудь коллегой и вылететь с работы всего через несколько месяцев после приёма, просто потому что страсть в голову ударила. — Но, Антон, мне нужно тебе кое-что сказать… Я уже очень долгое время не занимался сексом. А с парнями вообще не пробовал. И я тебя не боюсь, просто не хочу, чтобы ты разочаровался во мне из-за неопытности.       — Подожди, как давно у тебя никого не было? — Антон даже замирает, но сдавать назад не хочет, просто нужно знать насколько весь процесс будет непривычным для партнёра, чтобы не причинить неудобств и боли. А то ведь люди от чужой неосторожности могут дальше иметь травму относительно темы секса на долгие годы, если не на всю жизнь.       — Ну… Примерно с того момента, как узнал, что у меня будет дочь. Но я не хочу быть активом, пусть ни разу и не пробовал в нижней позе. Просто. Хочу почувствовать себя пассивом именно в твоих руках. Прости, если я что-то не так понял, и ты бы хотел попробовать как-то наоборот. Мы можем это обсудить, кому как хочется.       — То есть около пяти с половиной лет? — быстро подсчитывает в голове цифры Антон, слегка удивляясь такому долгому перерыву, но в принципе такого и стоило ожидать с учётом ритма жизни Арсения, когда он даже поспать не успевал, постоянно переживая за состояние дочери и стараясь дать ей все прелести этой жизни. У Арсения, наверно, даже не то что времени, у него желания не могло быть, чтобы заниматься сексом. Да и сил тоже, раз он приходил каждый день и, уложив дочь, просто падал на кровать, даже не переодеваясь и мечтая только о нескольких часах сна. Но на переживания Арсения об их позициях Шастун реагирует максимально спокойно, даже бровью не повел, отлично разбираясь в смысле чужой речи, хоть та и была слегка сбивчивой. — Арсюша, ты всё правильно понял, я хочу быть активом. И всё прекрасно с учётом того, что ты хочешь того же. Если в следующие разы ты захочешь попробовать поменять роль, я буду совершенно не против, мой хороший. Но сейчас я обещаю тебе, что буду очень осторожен и не причиню тебе боли. Мне не жалко даже потратить час на растяжку, если тебе потом будет приятно.       Арсений пораженно замирает, так и не прокрутив ручку двери, чтобы выйти из кабинета. Ему самому не хватало никогда раскрепощения, чтобы спокойно говорить о собственных желаниях, да и в принципе взглядах на секс. Поэтому при взгляде на Антона в голове брюнета происходит полный диссонанс, а щеки начинают стремительно краснеть. Но при этом всём Арсений прекрасно понимал, что без разговора о таких важных деталях они оба не получат желаемого удовольствия и просто не смогут расслабиться. Как итог, они просто останутся разочарованными в себе и процессе, а неприятный осадок горько прилипнет к языку, заставляя неприязненно морщиться каждый раз от воспоминаний. И да, как бы сильно не хотелось ощутить себя героем романа, где секс сразу получается идеальным с первого раза, но такое банально невозможно в нашей жизни. Реальной жизни. Потому что тут нет сценария, нет чудес, когда партнёр может чисто случайно угадать все твои особенно чувствительные точки на теле. Такого просто не бывает, только у людей, которые занимаются сексом в паре друг с другом очень и очень давно. А сейчас, будь добр, учись говорить и озвучивать свои желания, даже если придётся перебарывать смущение.       Но все-таки даже у первого раза есть какая-то своя магия. Да, кажется, чем тут восхищаться, если люди в самый первый раз гораздо больше смущаются, а большинство движений со стороны выглядят какими-то несуразными и странными. Вот руки на талии лежат как-то неестественно, а вот позу выбрали не самую удобную. Но так кажется посторонним, а вот если люди влюблены друг в друга, то весь момент будто окрашивается в волшебные искры. Да, что-то не получилось, но покрасневшие скулы партнёра очень хочется поцеловать, показывая, что всё в порядке. Вы будто открываете свои тела и души другому человеку, полностью вверяя себя в чужие руки. И даже если не получилось идеально войти с первого раза или сразу заглотить член аж по гланды, то в этом нет ничего страшного, потому что понимаешь насколько сильно тебя всё равно любят, пусть ты и не умеешь на высшем уровне считывать сигналы тела партнёра или показывать первоклассный минет.       — Пойдём уже, солнышко ты моё. Пусть лучики у тебя и чёрные, — тихо засмеялся Антон, подходя к брюнету и смешливо щёлкая его в кончик носа, тут же в жесте извинения ласково целуя пораженный участок. — Я понимаю, что тебе сложно привыкнуть к такому, но я всегда буду рядом и поддержу тебя, помогая выразить свою мысль. И я знаю, что для тебя это всё очень странно и непривычно, но я буду медленным, чтобы ты понял нравится тебе или нет. Не бойся, любимый, всё у нас пройдёт сегодня просто замечательно. А если и нет, то будет о чем вспомнить, — и снова Антон улыбается так тепло и солнечно, будто одаривая своими полосами внутреннего света. Но такой дар был доступен далеко не каждому, а уж заслужить любовь Антона было вообще практически невыполнимым заданием на данный момент времени, потому что сердце шатена всецело забрала себе во власть семья Поповых. Но Антон был совершенно не против пожертвовать им и всего себя.       И Антон действительно выполняет обещание, уже дома, после пытки в такси, начиная предельно нежно целовать чужие губы, не давая никуда сдвинуться из прихожей. Но что же было в самой машине? Арсений бы предпочёл никогда не вспоминать события оттуда, но картинки настойчиво всплывают в памяти, не давая просто так забыть столь горячие не только по температуре моменты. Шастун, видимо, решил, что его долг — ни в коем случае не дать Арсению спокойно выдохнуть хотя бы в салоне автомобиля, причём в присутствии таксиста. Поэтому всю дорогу он изводил Попова ужасными пытками, заставляя его краснеть хуже, чем помидор, но уже через секунду бледнеть, ведь брюнет даже боялся представить какая реакция будет у водителя, если тот вдруг заметит их непотребное поведение. А вот Антон будто ничего не боялся и не смущался, продолжая шептать пошлости на чужое уже красное ухо, иногда прикусывая тому кожу шее, но совершенно быстро, чтобы посторонний человек вдруг ничего не подумал. Одно дело это шёпот, а другое дело, когда один парень оставляет второму целую гору засосов прямо в машине. Ну ладно, периодически Шаст позволял себе погладить чужую коленку, обтянутую тканью строгих официальных брюк. Видимо, часть про необязательный дресс-код Арсений успешно прослушал, каждый день приходя в белых рубашках и деловых брюках. Только носки себе смешные позволял.       И в машине Арсений искренне обещал себе искусать все губы Антона, как только они скроются за дверью квартиры, чтобы у зеленоглазого больше даже мысли не возникло так издеваться над ним. Но в итоге… В итоге Попов может только плавиться от чужих действий, тихо скуля в губы Антона и обнимая его послушно за шею, когда тот резко подхватывает Арса под бёдра, прижимая спиной к стене и продолжая терзать губы брюнета. Дорвался. Он слишком часто представлял такие сцены в своей голове, представлял, как Арсений обхватывает своими ногами его талию, послушно отдаваясь сильным рукам и действительно доверяя Антону в этом вопросе. Антон представлял, как Арс полностью отдаёт ему власть в их первый раз, только послушно выгибаясь и, безусловно, получая незабываемое удовольствие, с каждым разом умоляя Антона о большем. Быстрее, глубже, жёстче.       А сейчас Антону это всё и представлять не нужно, он делает. Воплощает каждую свою фантазию в жизнь, стоит им только пересечь порог собственной квартиры. И пока дело касается простых поцелуев и укусов, которые не спускаются ниже уровня шеи, то парнишка позволяет себе немного грубости, будто показывая, как сильно он ждал желанного момента. У Арсения уже губы припухли и покраснели от всех этих поцелуев и ласк, но Шаст не может остановиться, снова возвращаясь к ним и оставляя ещё один свой показатель чувств на чужом теле. Наслаждается тонкой кожей шеи мужчины, изучает его лицо своими губами, слегка прикусывая косточку под челюстью. Целует милый носик кнопку, но уже через секунду возвращается к пульсирующей венке на шее, замирая на ней на несколько секунд, просто чтобы губами ощущать, насколько быстро у Арсения сейчас по венам течёт кровь. Арс тоже пытается как-то поцеловать или укусить Антона, но у брюнета это просто не выходит зачастую, ведь в голове всё плывет, а сконцентрироваться сложно. И это всё от него, от Антона и его ласк. Благодаря такому потоку мыслей Антон плавно переходит из состояния дикого хищника, в мягкого и заботливого кота, который сделает всё, чтобы его партнёр остался психически и физически в полном порядке. Поэтому Шаст осторожно проносит Арсения в их общую спальню, уже там предельно аккуратно укладывая парня на кровать и нависая над ним сверху.       У Арсения глаза блестят искрами счастья, окрашивая и так прекрасный голубой цвет в яркий аквамарин, что самостоятельно светится в темноте, сверкая даже без солнечных лучей. У Арсения этот свет откуда-то изнутри идёт. Антон даже ощущает, как внутри расцветает желание в очередной раз сказать Арсению, насколько он красивый. Но шатен решает выразить свои чувства действиями, поглаживая по талии и несмело переходя руками к пуговицам рубашки. Внезапно откуда-то появляется это смущение, хотя ещё несколько минут назад Антон вёл себя как настоящий альфач, готовый едва ли не срывать одежду со своего партнёра. Но сейчас… Арсений под ним такой нежный и открытый, смотрит своим преданным взглядом, которому Антон просто не может отказать. Антон просто не может позволить себе вызвать грусть в этих прекрасных глазах.       Шаст осторожно берётся за первую пуговицу, смотря прямо в глаза Попову и вынимая её из петельки, пока зелёные глаза замечают гораздо более яркий румянец на чужих щеках. Нельзя сказать, что они ни разу не видели друг друга по пояс обнажёнными, но сейчас будто ситуация другая, атмосфера в воздухе висит совершенно иная, отчего напряжение будто покалывает на самых кончиках пальцев. Но с первым препятствием в виде рубашки Антон всё же справляется, мягко стягивая её с любимого тела и, наконец, позволяя себе перевести взгляд на открывшийся торс своего мужчины и его ходящую ходуном от быстрого дыхания грудь. Бусинки сосков уже давно торчат от возбуждения, а капелька пота скатывается прямо между очертаниями кубиков чужого пресса. Арсений красивый, в этом у Антона нет никаких сомнений. В брюнете превосходно смешивается и абсолютная мужская сила, и лёгкие нотки женской игривости. Да, с одной стороны Арсений носит на работе строгие костюмы, но при этом практически всегда совмещает их с растрепавшейся чёлкой и тёплой улыбкой. Да, с одной стороны у Арсения идеальное мускулистое тело без лишней перекачки мышц, но с другой стороны у него тонкая талия, узкие бёдра и запястья, которые Антон может полностью обхватить двумя своими пальцами. И это завораживает.       Антон осторожно наклоняется к чужой груди, проводя носом по нежной коже и следом тут же покрывая её поцелуями, будто не верит, что это всё действительно совмещает в себе живой человек. Что вообще такой человек может существовать. Языком парень осторожно соединяет созвездия родинок, что раскинулись по всей груди Арсения, занимая собой всё пространство. И даже таким простым действием Антон вызывает тихий выдох со стороны Попова, и видно, что тот едва сдерживается, чтобы не начать стонать даже от простых прелюдий. Но всё хорошее имеет конец, поэтому броня Арсения тоже спадает, когда Шастун переходит ласками на напряжённые соски, покусывая их или потирая между пальцами, чтобы второй тоже не оставлять без внимания. Арсений ощущает себя окружённым ощущениями со всех сторон, потому что движения Антона очень быстро сменяются, не оставляя без внимания ни единый кусочек тела брюнета. Вот только что руки сжимали соски, а уже через секунду ладони гладят самый низ живота или область паха, а губы с не меньшим успехом занимают место пальцев, уделяя всё своё внимание области груди. Антон везде, Антон дарит незабываемые ощущения и будто точно знает, где у Арсения находятся эрогенные зоны, успешно попадая на них. И Арсений испытывает жгучее чувство вины в груди, что не может дать Антону того же из-за собственного стеснения и неопытности. Но попробовать он всё же должен.       — Тише, успокойся, — видя такие поползновения Антон вновь укладывает Попова на кровать, целуя в уголок губ и успокаивающе улыбаясь, будто старается внушить Арсению уверенность в сказанных далее словах. — Давай в следующий раз ты будешь изучать моё тело, но сейчас я хочу доставить удовольствие именно тебе. Не переживай, всё в порядке, у меня и без каких-то прелюдий член уже стоит. Договорились?       Арсений может только кивнуть, дальше уже полноценно теряясь в ощущениях, потому что шатен переходит с ласками на бедра и ягодицы, очень долго подготавливая мужчину даже просто к растяжке. Или же Антон был просто настолько заворожен чужой задницей, что минут пять мял её в своих ладонях, иногда сжимая и вдоволь пользуясь положением Арсения, который теперь был просто перевернут на живот. Но, будто очнувшись, Антон всё же дотягивается до смазки, лежащей под подушкой, выдавливая обильное количество себе на пальцы и распределяя, пока решается уточнить пару моментов:       — Я бы хотел попробовать без презерватива… Я полностью чист от каких-то заболеваний, могу даже справку показать, хоть сейчас.       — Хорошо, я не против… И я тоже чист, не переживай. Случайных связей не было. И с каких это вообще пор смазка хранится прямо на нашей кровати?       — Примерно с тех пор, когда я к тебе переехал, — смеётся тихо Антон, только после этого начиная сам процесс растяжки, аккуратно входя одним пальцем. Арсений, как того и ожидалось, недовольно шипит, но вырваться не старается, полностью доверяя чужим рукам. Ну и собственным убеждениям, потому что есть же парни пассивы, а значит в процессе им что-то должно и нравиться. Так и оказывается спустя пару минут, когда Антон находит простату, выбивая первый громкий стон из Попова. Но даже когда Арс после этого начинает нетерпеливо ерзать, требуя большего, шатен не торопится, твёрдо решая растянуть Арсения максимально безопасно, чтобы не причинить тому боли, уже когда дело углубится в сам процесс секса. Но для Арсения кажется, что парень специально так мучительно долго растягивает нахождение своих пальцев в нём, чтобы ещё немного и точно довести Арсения до белого каления, ведь мужчина абсолютно точно не был готов к ужасно долгому появлению даже трёх пальцев в нём, пока в мыслях крутится только чужой член, заставляя захлёбываться слюной в мечтах о нём, а не нескольких, пусть и длинных, но пальцев.       Наконец, Антон слегка отстраняется, стягивая с себя всю одежду и капая ещё смазки, но теперь уже на член, после практически сразу входя под мольбы Арсения, но только одной головкой, давая тому привыкнуть и сравнить размеры. Так постепенно и входит сначала на четверть, потом наполовину, а потом уже и во всю длину, ощущая, как сжимают его член стенки. Внутри Арсения узко и горячо, хочется сразу начать двигаться, наслаждаясь этими ощущениями, но Антон терпеливо ждет пока его парень привыкнет, просто скрашивая время своего ожидания поцелуями чужих родинок на спине. Но после кивка со стороны брюнета Шаст все-таки начинает медленно двигаться, постепенно наращивая темп и только расслабленно постанывая в процессе, пока Арсений только и может хватать губами порции воздуха, слушая шлепки кожи о кожу, но наслаждаясь не меньше.       Кончают одновременно, в тот момент, когда Антон в очередной раз задевает простату брюнета, заставляя того сильнее сжаться вокруг члена и вызывая в обоих фейерверк настоящих эмоций и желанную волну удовлетворения. Антон практически сразу укладывается рядом с Арсением, обнимая его, пусть он и понимает, что нужно ещё как минимум сходить в душ. Но так не хочется, особенно, когда приятная нега окутывает тело с ног до головы.       — Я тебя люблю… И спасибо тебе, — тихо шепчет Арсений, утыкаясь своим кончиком носа в изгиб чужой шеи и расслабленно улыбаясь. — За то, что понял меня, да и не забил на мои ощущения в процессе. Надеюсь, в следующий раз я смогу доставить не меньшее удовольствие тебе.       — Не за что, мой маленький, я очень рад, что не испортил твоё впечатление о сексе в позиции нижнего. Я уверен, в следующий раз ты с лёгкостью угадаешь мои эрогенные точки. Но нам нужно ещё совершить целых несколько телодвижений, чтобы дойти и помыться. Поэтому. В душ?       — Да, пойдём, а то с утра не отмоемся от всего этого.

***

      Арсений ощущает себя предельно счастливым, когда приезжает вместе с Антоном утром воскресенья забирать дочь от бабушки, то есть матери самого Попова. Мужчина вообще не беспокоится ни по какому поводу, ощущая ещё и общую расслабленность в теле, ведь всю субботу ему не давали выбраться из кровати, окутывая в мягкое состояние комфорта, особенно когда Антон постоянно кормил его чем-то вкусным, а в перерывах между ленивыми просмотрами сериала хорошенько так трахал, не давая вновь повязнуть в пучине размышлений. А Арсений был совершенно не против такого поворота событий. Зато теперь он сверкал, как начищенная монета в лучах солнца, освещая все своей улыбкой, пока подхватывал в коридоре выбежавшую ему навстречу дочь, тут же начиная кружить её в воздухе. Девочка громко смеётся, наслаждаясь временным ощущением полёта, а ее бабушка только недовольно качает головой, мысленно уже зачитывая лекцию о том, как это травмоопасно. Но стоит только парням отвлечься от девочки и обратить внимание на маму Арса, как та тут же начинает копошиться, приглашая всех к столу на, как это обычно бывает, очень плотный и насыщенный прием пищи.       — Ну мам, нет, мы не можем, — Арсений смеётся, слегка краснея от смущения перед Антоном, хоть тот и воспринимает такую ситуацию абсолютно нормально, потому что сам каждый раз у себя дома сталкивается с подобным. — Мы всё равно уже обещали Соне сводить её в кафе по дороге домой, а сейчас у тебя наедимся и что делать будем?       — Не доведут вас эти кафе до хорошего, — недовольно фыркает женщина, складывая руки на груди и качая головой. Но ей остаётся только смириться в данной ситуации, хотя бы как-то находя выход для удовлетворения собственных требований. А вернее, она просто приносит с кухни пакета три каких-то запасов еды, передавая это всё в руки Арсения. — Только деньги попусту тратите, вот дома другое дело, тут всё натуральное. Вообще про свою мать забыл, даже с женихом собственным знакомить лично не хотел, пришлось мне брать дело в свои руки. Так ещё и дочь вся худая у тебя, ты её хоть кормишь? Так, вот смотри, в этом пакете соленья и варенье вам передала, чтобы кушали. В этом пакете яйца домашние и овощи, тётя Люда с огорода привезла. Ну а в этом по мелочи, просто каких-то шоколадок для внучки собрала. Чтобы всё съели. И приезжайте на следующих выходных, с Антошкой знакомиться буду.       — Ну мам… — Арсений уже хочет воспротивиться, но понимает, что иначе женщина просто так не отстанет. Поэтому послушно принимает все пакеты, только кивая в соглашение с её словами. — Да, хорошо, приедем в следующую субботу к тебе, не переживай. И обязательно съедим все это, особенно помидоры от твоей тёти Люды, они у неё божественные. И будем тщательней кормить Соню, чтобы не была такой худой. И у меня просто времени не было познакомить тебя с Антоном, прости…       — Пап, помоги, пожалуйста, застегнуть кофточку, у меня молния заела, — прерывает эту извинительную речь девочка, заставляя Арсения немного отвлечься на обращение, как он думает, к нему.       — Солнышко, попроси Антона, пожалуйста, у меня руки пакетами с едой заняты, боюсь тебя как-то задеть одной из банок или чем-то тяжелым.       — Так я и обратилась к папе Антону… — мужчины удивленно замирают на этих словах, смотря друг другу в широко распахнутые глаза. До обоих медленно, но верно доходит смысл сказанных девочкой слов. Она окончательно стала считать их одной большой семьёй, где два парня, которые любят друг друга, это абсолютно нормально.

Кажется, так и выглядит счастье.