Железный Лорд

Когда потрёпанный “Упрямый” встал на причале, это сразу привлекло внимание всех горожан Лордпорта. Собралась целая толпа любопытных железнорожденных, которые помнили кому принадлежал этот корабль, и помнили, куда именно он отправился в последний раз. Порванные паруса, заросшие мхом боковины и днище, возможно уже начинающее подгнивать. Морской гигант, переживший такое долгое плавание, не смог выйти из него полностью целым. Эриху пришлось накричать на некоторых матросов, отвыкших от немедленного спуска на землю и привязывания к швартовам. Железные гвардейцы, стоящие поодаль вместе со стражниками Ботли немедленно стали двигаться сквозь толпу к ним. Горожане сразу расступились по сторонам, побаиваясь стражу и Пайковских гвардейцев, как их стали называть на всех Железных Островах. Грязный, обросший бородой до шеи, Эрих вышел вперёд, навстречу гвардейцам. -Моё имя Эрих Харлоу, я капитан этого корабля. -Мы знаем, кто ты, - ответил один из них, - Гарс Угрюмый предупредил нас о твоём возвращении и приказал нам сразу провести тебя до Пайка. -Моя команда устала, мой корабль выглядит так, словно через несколько часов утонет, а сам я желаю набить своё брюхо до отвала – может ли Гарс Угрюмый подождать? -Извините, м’лорд, но нет, слова Угрюмого я помню, как свои пять пальцев. Он показал свои пальцы, среди которых отсутствовал безымянный пальчик. Эрих подчинился, чувствуя зияющую пустоту в желудке и раздражение. Напоследок он приказал своему старпому, Горену, накормить и напоить команду, кинув свои последние сбережения ему на руки. А также привести себя в порядок. “И сбрейте бороды!” Горен потрогал свою увесистую шевелюру на лице. Эрих был уверен, что его старпом предпочтёт оставить её. Уж слишком часто тот стал её трогать и восторгаться, как она ему идёт. Харлоу дали небольшую, неказистую лошадку, дабы сподручнее добраться до Пайка. Эрих вспомнил, что за всё время хорошие и крупные лошади никогда не пользовались спросом. Островитянам не было необходимости в этом – большинство из них предпочитали ходить своими ногами, чем пользоваться клячами. Сами гвардейцы, окружившие Харлоу, как раз таки использовали хороших, породистых скакунов. Идя сквозь городские, сырые улочки Лордпорта, Эрих видел светлые лица детей, бегущих по лужам, разбрызгивая всех вокруг, суетящихся купцов и их слуг, голосящих женщин, крики и мерный стук кузнечного молота, улыбчивых молодых воинов, пришедших поступать на службу Ботли или Грейджоя. Лордпорт процветал, цвёл и пестрил красками, несмотря на ужасные тучи, нависшие над Островами и холодный ветер, дующий с моря. Когда их небольшой отряд из восьми человек подошёл к Пайку, Эрих заёрзал на лошадином седле. При взгляде на могучий замок, в котором он пробыл немалое время, ему стало ужасно неуютно. Тёмные своды крепости, воздвигнутые на мысе и дюжине мелких скал, почему-то приводили его к желанию немедленно обернуться и скакать обратно, лишь бы не оглядываться! Доселе он никогда не чувствовал ничего подобного при взгляде на вотчину Грейджоев. Гвардейцы не спешили заводить с ним разговор. Все сплошь из простолюдинов, они смотрели на Эриха равнодушно и без всякого пиетета. У них был только один господин – лорд Грейджой. И никто иной. Он посмотрел на знамёна Железной Гвардии, вглядевшись в герб. Необычный шлем с выступающими щупальцами кракена на чёрном-золотом фоне в полоску. Шлем был оскален в яростном рыке, а щупальца расположенные равномерно восемью конечностями, словно шевелились и подавали признаки жизни на чёрно-жёлтой ткани. Какой бы ткач не соткал это по приказу наставника, он постарался на славу. Когда они поступились к воротам, сержант крикнул страже, чтобы те их немедленно пропустили. Часовой, прекрасно знающий в лицо каждого из гвардейцев, дал отмашку и окованные сталью ворота пропустили отряд. Несмотря на лето, двор в Пайке был всё таким же сырым и протоптанным бесчисленными маршами замковой гвардии. Родрик Харлоу принял его в Великом Замке, в собственных покоях, желая поговорить наедине. Он налил ему арборского вина и пододвинул горячую похлебку, которую Эрих с удовольствием съел, чувствуя на себе молчаливый, изучающий взгляд старого железнорождённого. На седой голове Чтеца уже нельзя было найти ни единого русого волоска, а лицо его приобрело немало морщин, особенно на квадратном лбу. Несмотря на возраст, старик ничуть не потолстел, скорее наоборот, тонок как тростинка и Эриху даже казалось, что лорд Десяти Башен стал ниже ростом. Вечно прищуренные глаза старика смотрели на него, и от этого ему стало вновь неуютно. За время трапезы он не сказал ни слова, наблюдая, отчего ближе к середине насыщения, он потерял весь аппетит. Он взял мирийское стекло и прислонил к глазу, отчего Эрих сразу понял, что у сидящего напротив него зрение оказалось слишком слабым. -Я не знаю, что заставило тебя плыть за пределы Закатного Моря, - начал ничуть не обвиняющим тоном лорд Родрик, - но это было храбро. Храбро и глупо с твоей стороны. Не все опытные капитаны сделают это, а ты ещё довольно молод для таких подвигов. Эрих не ответил, ожидая продолжения, и лорд Родрик не заставил себя ждать: -Мне не нравится, что мой предполагаемый наследник предпочитает следовать зову сердца, а не собственному долгу. Хотя и понимаю. -Я не ваш наследник. Родрик Харлоу посмотрел на него с насмешкой. -Предполагаемый, Эрих. Но твоя кандидатура самая лучшая и очевидная из всех Харлоу. Твой отец немногим младше меня, а Горбун слишком мелочен и жаден. Не говоря о том, что Харрас не может наследовать Десять Башен. -Если человек не желает власти и собственного замка, то зачем его заставлять взять это в руки? – спросил Эрих. Всю жизнь провести запертым в каменных, сырых стенах среди челяди и нелюбимой жены? Может он и глуп, по мнению Родрика, но никогда не сделает такую глупость, навечно приковав себя к земле. -Да, действительно, но того желает лорд Грейджой, - заметил Родрик, - знаешь, как много желающих воссесть в Десяти Башнях как лорд самого богатого из островов? Один наглец даже предложил взять мою фамилию и жениться на одной из моих родственниц. Эрих не стал спрашивать, что случилось с тем несчастным. Чтец не славился жестоким нравом, но такое даже он не сможет стерпеть. Знаменосцы и капитаны не поймут. -Наставник… - с горечью произнёс он, - как он? -Ты, наверное, ещё не знаешь, хотя я думал, лорд Ральф рассказал тебе. -Я знаю, что лорд Грейджой сейчас в Королевской Гавани. -Он теперь Мастер над Кораблями и служит его высочеству Эйгону Шестому в Малом Совете. Младший из двух Харлоу удивлённо уставился на усмехнувшегося лорда. -Неужели у короля Таргариена нет других флотоводцев? Нас не любят на континенте очень многие, и проворачивать подобный трюк – как ножом по самолюбию. -Теперь я точно уверен, что ты самый лучший кандидат, - назидательно поднял палец лорд Родрик, - ты абсолютно прав, но подковёрные интриги Королевской Гавани это слишком запутанная паутина, чтобы так просто её разгадать. И боюсь, мой племянник может навести там большой переполох, он… сильно изменился за время твоего отсутствия. Последние слова не понравилось Эриху. Слишком в них много было неуверенности и даже немного страха. Что могло напугать лорда Родрика в его наставнике? Он отпустил Эриха под слово, что тот никуда больше не уплывёт, а будет готовиться к отъезду в Королевскую Гавань. Ему понадобится несколько полных лун, чтобы привести “Упрямого” в порядок, но была одна проблема. У него не было денег. Все что он накопил, путешествуя по Эссосу, потратил на постройку нового корабля, а последние остатки отдал Горену на пропитание команды. Думая, как достать деньги на ремонт, он пропустил приезд родного отца, Боремунда, прозванного Голубым, несколько дней спустя, после его возвращения. -Отец, - он встретил его в Гостевом Замке. Суровый взгляд жгучих голубых глаз прошёлся по нему сверху вниз. -Ты сильно изменился с нашей последней встречи, сын. Ни добрых слов, ни радостного приветствия отец не сказал. Он всегда был слишком равнодушен к своему чаду и жене, больше увлекаясь молодыми служанками и прачками. Эрих не будет удивлён, если узнает, что у него не два брата, а десяток. -Я много путешествовал и многое повидал. -Оставь своё бахвальство Харлону и Гиниру, - взмахнул рукой Боремунд, - ты нарушил наказ лорда Грейджоя и оставил Железные Острова, отправившись Утонувший Бог знает куда. Многие болтали, что если ты вернёшься, то тебя немедленно повесят на стенах Пайка. Видимо, удача благоволит тебе, раз ты вернулся и ещё живой. “Если лорд Теон и повесил бы меня, то только за непоправимое преступление, а не простой побег”. Боремунд Голубой, наречённый так за свои глаза, никогда не был близко знаком с хозяином Железных Островов. Грейджой предпочитает использовать нужных ему людей до конца. А к наказаниям провинившихся всегда предпочитал подходить с хитростью и одновременно пользой для себя, а не просто рубя головы и вешая крестьян за воровство. Эрих это знал, хотя не это являлось причиной его уверенности в будущем дне. В некотором роде, наставник был непредсказуем во многих вещах. -Отец, лорд Грейджой наказал отправляться мне в Королевскую Гавань. Но… -У тебя нет денег, - догадался отец и тут же скривил лицо. Его рука мгновенно потянулась к мешочку на его ремне. -Здесь полсотни золотых драконов, - бросил он, - тебе должно хватить. Эрих обомлел. Такой щедрости от отца он не ожидал. -Это большие деньги, отец… -На твой огромный корабль должно хватит, сын, - сквозь зубы произнёс Боремунд, - если уж лорд Грейджой хочет тебя видеть в вонючей клоаке, под названием Гавань, то тебе стоит поторопиться. Он принял деньги от отца, хотя и понимал, что они не от чистого сердца. -Как Харлон и Гинир? – спросил он. С братьями у него отношения никогда не были тёплыми, но и холодными их назвать нельзя. Они редко виделись с тех пор, как он стал оруженосцем тогда ещё принца Теона Грейджоя и никогда не обменивались письмами. Скорее по причине того, что отец экономил на пергаменте и чернилах. “Зато на подарки своим любовницам он всегда был щедр” – пронеслась злобная мысль. -Возмужали, мечтают пойти в набеги. А их светлости отцу обязательно нужно купить доспехи и добротный топор, чтобы эти обалдуи выжили, а не подохли от лихорадки, где нибудь в джунглях Вечнозеленого Архипелага. Харлону должно быть сейчас пятнадцать, а самому младшему, Гиниру, тринадцать. Если отец всё же удостоит их всем необходимом, через несколько лет они пойдут в походы, добывать Железной Ценой славу и богатства роду. А если нет, то, скорее всего, убегут из под отцовской опеки в команду вольного капитана. Иногда он благодарил Утонувшего Бога за то, что он стал оруженосцем лорда Грейджоя, а не остался в Ведьмином Холму, небольшой каменной крепостницы с четырёхугольными башнями, на скалистом берегу. Отец не оставил его, вновь напомнив о себе следующим днём, подсев рядом во время обеда в Великом Чертоге. Здесь расположились все важные лица от Гарса Угрюмого до Родрика Харлоу, который о чём-то беседовал с маленьким Рогнаром, уже прославившийся своим буйным и упрямым характером. Он не заметил только леди Гвин, которая сейчас заперлась в своих покоях, в ожидании скорых род. Замок населили травники, мейстеры и даже несколько странных докторов из Эссоса. Он помнил рассказы о том, что на Железные Острова, в Пайк прибыл известный на Летних Островах лекарь. Он не успел дойти даже до замка, как его уже зарубили в Лордпорте по приказу лорда Ботли. -Лорд Родрик сказал, что желает видеть только тебя следующим лордом Десяти Башен, - с тяжёлым взглядом сообщил ему отец, прислонившись рядом. От него пахло плохим лордпортским пойлом и рыбой, отчего Эриху стало неприятно, - чем же ты так угодил могущественному регенту? Они сидели слишком далеко от Лорда Харлоу за огромным длинным столом, и поэтому Боремунд не боялся, что их услышат. -Я сказал, что не хочу быть его наследником, - признался Эрих. -Дурак, - прошептал отец, - плод удачливой судьбы сам падает тебе в руки, а ты отказываешься от него просто так? -Меня не прельщает быть владыкой Харлоу, отец. Если хочешь, я могу уступить тебе, если ты уговоришь его отказаться от моей кандидатуры. -Нет, Чтец убежден, что именно ты должен унаследовать ему, - с бессильной злобой произнёс Боремунд – не к Эриху или лорду Родрику, а к самой ситуации, - но есть ещё Хото Горбун, и он тоже уже наверняка всё знает. И имеет свой интерес в этом, поверь, если ты станешь лордом, тебе придётся жениться на его дочери. Он имел честь видеть Хото Горбуна – невысокого и горбатого. Жидкие, каштановые волосы и малопривлекательная внешность не делали его любимцем окружающих. Не был он и известным воином или капитаном, скорее наоборот. Лорд Башни Мерцания это склочный и мелочный человек, любящий лебезить и склоняться перед всеми, кто даст ему большой кошелёк или крупинку влияния. Лорд Грейджой как то промолвил при нём: “Искусные льстецы такие же искусные клеветники” и держал Хото Горбуна на расстояние от себя и своего двора. Его дочери сейчас должно быть больше двадцати, но Горбун бережно хранил её от всех, кто желал взять её в жёны. Говорят, она не горбатая и удалась намного лучше своего отца, пойдя в мать. “На которой, кстати, если верить слухам, Хото Горбун женился по безумной любви”. Он никогда её не видел и сомневался, что даже будь Горбун ревнивым сторонником женской чистоты, Несса Харлоу является девственницей. Утонувший Бог, он не хотел и ненавидел даже мысль, что он получит скверную жену, которой будет руководить воля её алчного отца. -Так пусть Хото Горбун станет лордом Харлоу, а не я! – рыкнул он и весь стол обратил на него внимание. Боремунд сделал вид, что не разговаривал с ним, а Родрик прислонил к себе мирийское стекло, дабы поближе рассмотреть крикуна. Через пять минут, когда все занялись своими делами, отец вновь пододвинулся к нему ближе и посмотрел не сулящим ничего хорошего взглядом. -Ты должен согласиться, иначе быть сваре. Я не останусь в стороне, если у Хото появится даже малейший шанс стать наследником Десяти Башен, а сам Горбун не упустит своего. -Предложи ему Харлона, а Гинира сделай своим наследником, - с отвращением ответил он, - сделай брата оруженосцем лорда Родрика и пусть тот обучает его всем премудростям лорда. -Он юн, а Родрик в последнее время стал сильно сдавать. Но если таково твоё желание, - отец наконец отстал от него и сразу приступил к своей рыбьей похлёбке вперемешку с варёным земляным яблоком. Несколько месяцев прошло, прежде чем «Упрямый» был приведён в боеспособный вид. Он заплатил немалую сумму сразу нескольким корабельщикам, но те сделали свою работу знатно. За всё время своего пребывания он не выдавил ни слова про обнаруженные земли – только сказал об этом Родрику Харлоу, на что тот сначала ему не поверил, но после повелёл рассказать обо всём лично лорду Грейджою. Но слухи в Лордпорте уже пошли – его команда в красках расписала всё то, что они видели в тавернах и борделях. Эрих не пытался затыкать им рты, понимая всю тщетность оного. Некоторые вольные капитаны, услышав об этом, сразу же возжелали повторить подвиг молодого Харлоу, но передумали, прознав о том, что за Закатным Морем лютуют морские чудовища, а на новой земле живут жестокие дикари. Летние Острова им были милее и ближе. Пополнив припасы, наняв ещё парочку новых матросов на борт, прихватив с собой оруженосцев лорда Грейджоя, Рикона Старка и Дагона Драмма, он отправился в путь, в Королевскую Гавань, подальше от внимательных взглядов Родрика Харлоу, не оставившего идеи, что именно он должен наследовать Десять Башен. Старый лорд отказался от идеи воспитывать Харлона, хотя тому уже пятнадцать лет и тот вступит в права лордства сразу после смерти Чтеца, не оставшись довольствоваться регентством. О чём размышляет старый Харлоу, Эриху неведомо, но вся эта возня вокруг Десяти Башен начинала пахнуть нехорошим. Он подозревал в этом руку наставника, которому выгодно было поставить именно его лордом, а не кого-либо другого. Он не сразу поплыл в сторону Туманных Островов и Южных морей. Несколько дней в море и вот, они причалили к Светлому Острову, где правил его родственник, Харрас Харлоу, по прозвищу Рыцарь. Он был из тех редких железнорождённых, принявший рыцарство Семерых, но ничуть не отказавшийся от своей родной веры в Утонувшего Бога. В последний раз он виделся с ним много лет назад. Эрих и не мог сказать точно – пять или шесть, но за это время Харрас ничуть не изменился. Светлые, длинные волосы, аккуратная борода, высокий стан и жёсткое, без всякого намёка на доброту лицо. Несмотря на внешность и повадки воина, Харрас прослыл справедливым и верным своим словам лордом. Он обожал облачаться в красивые доспехи перед встречей каждого важного гостя, будь то сюзерена или родственника из Железных Островов. Злые языки шептали, что он владыка Светлого Острова больше походит на обряжённого в золото и серебро западника, чем на железнорождённого. Рыцарь принял его радушно, со всем почётом, устроив небольшой пир. Он посадил его рядом с ним и собственной женой, а своих двух сыновей и дочь он подсадил рядом с оруженосцами наставника. Алиссана Фарман с последней их встречи казалось, стала ещё бледнее и печальнее. В глазах женщины навеки поселилась тоска по умершей семье и осознание, что теперь Светлым Островом распоряжаются железнорождённые, которых приучали ненавидеть и остерегаться, а не жить под одной крышей. Он не заметил у той любви ни перед мужем, ни перед детьми. Женщина всё время молчала и смотрела на всех вокруг осуждающим взглядом. Даже такой знатный и красивый муж не смог растопить её сердце. -Я рад, что ты решил навестить своего родственника, - улыбнулся Харрас, когда они обменялись приветственными речами, - слышал, ты вернулся из-за Закатного Моря. -Да, это было нелёгкое плавание, - согласился Эрих и стал рассказывать о чудовищах, которых он увидел в море. О необычных, ядовитых рыбах, пойманных матросами, о том, что есть вещи страшнее огромных морских драконов и кракенов. Ему хотелось рассказать о тёплых краях, которые он встретил, но что-то останавливало его. Может неверие Родрика Харлоу, или просто интуиция, но про тёплые края и их безумных жителях он промолчал. -Харрас, - начал он, поймав одну из пауз, после очередного рассказа о своём путешествии, - наш общий родственник, лорд Родрик желает сделать меня наследном Десяти Башен. Лорд Светлого Острова искренне ему улыбнулся. -Утонувший Бог благоволит тебе, юный Эрих. Ты продолжишь основную ветвь владык Десяти Башен. -Но у меня нет желания садиться на трон Харлоу, - признался он и Рыцарь удивлённо наклонил голову, - лорд Родрик желает себе молодого и опытного преемника, и я не вижу себя в его роли. На эту роль подходишь ты. Выражение лица его собеседника вмиг преобразилось из дружелюбного и искреннего в хмурое и уставшее. -Я вижу твою уловку, дорогой Эрих, но знай, я дал слово, что я и мои потомки никогда не будут претендовать на земли в Железных Островах, покуда мы правим Светлым Островом. -Слово ничего не стоит, - ласковый, женский голосок врезался в их беседу. Алисанна Фарман посмотрел на своего мужа равнодушным взглядом не выражающий никакой привязанности, - твои дети могут стать лордами огромных земель, а ты отказываешься от такого шанса, мой лорд-муж. Харрас бросил на неё свирепый взгляд, и леди Светлого Острова уткнулась в свою тарелку. Эриху стало неуютно от представшей перед ним сцены, но он промолчал. -Не слушай мою глупую женушку, Эрих. Если я не буду верен своим словам, почему я должен требовать от своих людей верности? Если я потребую Десять Башен, лорд Родрик разозлится, а Теон Грейджой потребует ответа от меня за несдержанное слово и обещание. -Ты дал слово, но не грамоту. -Ошибаешься, мой сюзерен потребовал от меня и это. И я не хочу ссориться с Колдуном. Ты ведь не виделся с ним? Я видел, много лун назад, когда все лорды собрались под стенами и крышами Пайка в начале Лета. -Ты не первый, кто мне рассказывает о том, что хозяин Пайка стал иным. -И не последним, - Харрас наклонился к нему. Его ясные глаза блеснули и помутнели, погрузившись в воспоминания, - это было действительно страшно. Сначала я не обращал внимания, но потом понял, что-то не так. Повадки, ходьба, взгляд… всё стало иным и вымораживающим нутро при каждой встречи с ним. Рыцарь больше ничего не сказал, но Эриха до конца поездки будут терзать его слова. Они покинули Светлый Остров на следующий день и немедленно встали курсом в сторону Туманных Островов, где он собирался пополнить припасы и подготовиться к долгому плаванию через Южные Моря. Крагхорн всю поездку учил оруженосцев бою на корабле. Иногда к развлечению присоединялся Торгон Стрелок, показывая юнцам как пользоваться стреломётом. Если Рикон Старк, рыжеволосый и недавно достигший тринадцати лет, всё воспринимал как забавную игру или безумно интересное, его собрат Дагон Драмм смотрел на всё с унылым любопытством. Оба мальчика не особенно были дружны, хотя спокойно общались меж собой. Порой на ум приходили сравнения обоих с ним и Куором. Если это не чистая случайность, но Старк больше походил на Куора, а Драмм на него. -А можно я буду кормчим? – задал наглый вопрос Старк, на что Эрих вежливо улыбнулся, но ответил твёрдым отказом. -Ты ещё слишком юн и не знаешь азов. Вести корабль дело тяжёлое и иногда неблагодарное, юный волчонок. Рядом с Риконом крутился чёрный лютоволк, чьи размеры и свирепость пугала многих матросов. Никто не смел подходить к Лохматому Пёсику, как его называл сам мальчик. -Тогда я хочу научиться! – с широкой улыбкой сказал ему рыжеволосый мальчишка в шкурах. Зигфри Пайк лениво посмотрел на наглеца, желающего у него отнять право быть кормчим. -Не в этой жизни, волчонок. Рикон оскалился. -Лохматый Пёсик отгонит тебя от управления и я сяду вместо тебя. -И ты знаешь, как править кораблём? – с усмешкой спросил Зигфри, ничуть не испугавшись слов подростка, - если мы наткнёмся на шторм, даже такой славный корабль не выдержит под неумелым управлением. Мальчик, займись лучше другими делами, а не доставай меня. -Рикон, - обратился Эрих к оруженосцу, - не трогай Зигфри. Лучше скажи мне, волчонок, как тебе Пайк? -Сырой, мрачный и промёрзлый, - признался мальчик, ничуть не стесняясь десяток железнорождённых, слушающих его, - но мне нравится! Стоящий позади него Крагхорн расхохотался. -А ты точно северянин, маленький волчонок? -Как раз, только северянину из всех остальных может понравиться Пайк, - хмыкнул Эурон Остролицый, - Север тоже местечко не гостеприимное, холодное настолько, что отморозишь яйца. -Эй, маленький северянин, не хочешь сыграть в игру топорики? – щербато улыбнулся Крагхорн, но Эрих того одернул. -Он слишком мал ещё. Найди себе соперника по силам, Крагхорн. “Если мальчик потеряет пару пальцев по дороге, лорд Грейджой точно сдерёт с меня три шкуры”. Матрос не стал настаивать, а предпочёл искать другого желающего. -Я слышал, лорд Грейджой сильно изменился, - бросил Эрих, на что Рикон скрючил страшное лицо, подтверждая слова Харлоу, - я не видел учителя с тех пор, как отправился в плавание на далёкий запад. -Те.. лорд Теон стал страшным. -Страшным? – уточнил он. -Мой Лохматый Пёсик никогда не боялся лорда Грейджоя. Но теперь не приблизится к нему без прямого приказа. -А что ты думаешь, мальчик? Он посмотрел на Рикона Старка внимательным взором. Мальчик не славился высотой, но в его годы от него это и не требовалось. Пройдёт несколько лет и маленький северянин ростом пойдёт вверх. Его рыжие волосы были слишком яркими, словно поцелованный огнём, а молодое лицо, лишённое шрамов, в будущем покорит немало женских сердец. -После его болезни, я мало разговаривал с учителем. Он был постоянно занят и запирался в своих покоях. А после он уехал в Королевскую Гавань. Нас учил мейстер Лотар и лорд Родрик. Не добившись ничего большего, Эрих предпочёл больше не наседать на мальчишку. Через несколько недель они оказались на Туманных Островах, остановившись в Дубовом Щите, личных владениях сурового Виктариона. Как оказалось, мрачного и неразговорчивого дяди наставника не оказалось, вместо него здесь правила его… жена. Мириэль Грейджой, в девичестве Ланнистер, была слишком вежлива и нарочито равнодушна, даже не спросив о новостях с Железных Островов. Туманные Острова ничуть не изменились – всё такие же унылые пейзажи, множество рыбаков у берегов и воинов в тавернах Дубового Городка. Многие здесь просто дожидались возвращения лорда Виктариона из Летних Островов, чтобы попытать удачу вступить в Железный Флот. Сама Мириэль Грейджой предоставила Эриху и двум оруженосцам личные покои. Он подозревал, что не будь они все учениками лорда Грейджоя, то им пришлось бы ночевать в Дубовом Городке вместе с командой. Торгуясь с местными торговцами железнорождёнными из Дубовой Торговой Гильдии, и пополнив припасы «Упрямого» таким образом, они через несколько дней вновь вышли в море. Единственное что запомнилось, так это постоянные приставания Рикона и Дагона к Халлеку Грейджою. Эрих, посмотрев на черноволосого и зеленоглазого мальчонку, начал подозревать, что характер действительно передаётся по наследству вопреки словам лорда Теона. Он был мрачен, такой же нелюдимый как его отец, но в его глазах таился ум в отличие от Лорда-Капитана Железного Флота. “Утонувший Бог, Грейджои и Ланнистеры никогда не сочетались браком за все последние триста, если не тысячу лет” Они достигли Арбора и обогнули его, не смея останавливаться. Местные до сих пор помнят зверства железных людей, и в порты кораблям с любым знаменем из Островов было запрещено причаливаться. Команде «Упрямого» пришлось выдержать долгий морской поход в Южном Море, недалеко от скалистых берегов Дорна. Он думал остановиться в замке Гаргаленов, Солёном Береге, но передумал. Количество припасов и скорость терпела, поэтому через долгие две недели с лишним оказались в Дощатом Городе. По мере плавания, Рикон Старк чуть не умудрился заработать цингу, а Дагон Драмм самостоятельно поймав рыбу из океана, чуть не съесть её. Позже их судовой повар, Квелли с помощью монетки выяснил, что рыба отравлена. -Вы слишком буйные, - заметил Эрих, больше обращаясь к Рикону, чем к его напарнику, Дагону, - мы остановимся в Дощатом Городке. Ведите себя смирно и осторожно. Дорнийцы обидчивые люди. -Эрих, - панибратски обратился к нему Рикон. Ничуть не оскорблённый, скорее фыркнувший, Харлоу посмотрел на него, - все говорят, что пойдут в бордель. Я тоже пойду. Вся команда разом расхохоталась от такого наглого заявления. Харлоу с улыбкой посмотрела на маленького наглеца. Рикон за шкирку держал рядом с собой Драмма со словами: “Он тоже!”, хотя мальчик выглядел сильно младше Старка. -А у тебя есть деньги, чтобы оплатить себе девчонку? – ухмыльнулся Эрих и внезапно Старк достал небольшой мешочек с серебряными оленями вперемешку с медными грошами и полушками. -Лорд Теон давал мне на всякие вкусности, вот я и копил, - сообщил удивлённым матросам Рикон. -А у мальчика губа не дура – менять обычные сладости на женские прелести… - пробормотал Остролицый. -Хорошо, мальчик, - кивнул Эрих, - возможно, сегодня ты станешь мужчиной, но Драмма оставь в покое. Он ещё мал по сравнению с тобой. Дагон ничуть не обиделся, а даже как-то облегчённо вздохнул и отошёл от сразу отпустившего его Рикона. Тот наоборот улыбнулся своей излюбленной широкой улыбкой, похожей на волчий оскал. Дощатый Городок, по мнению Эриха, был странным местом. Ни с кем из других городов он не сравнится благодаря тому, что он стоит прямо на воде, а его дорогами являлись настилы, а дома сооружены из сотни плоскодонок. Массивный корабль Эриха произвёл впечатление на дорнийцев. Была даже некоторая проблема с швартовкой корабля, но один из дорнийцев за небольшую плату уступил им место у удобного пирса для «Упрямого». Ему пришлось только грустнеть от того, что деньги данные отцом постепенно утекали в руки матросов, купцов и местного начальника порта. Острая дорнийская пища и тёплое женское тепло на время скрасило его настроение от трат. Дорнийские женщины действительно стоили своих денег, ничуть не уступая лиссенийкам в искусстве любви. За пару дней веселья и отдыха в Дощатом Городке Эрих наслушался разных небылиц от капитанов из других стран и множество слухов от местных жителей. Первые говорили об огромных ордах кочевников, что разграбили Юнкай, и сейчас двигаются к Астапору, о падении Толоса, чьи знаменитые пращники не смогли спасти его от разграбления и опустошения. Говорили о великой победе волантийцев над одной из орд этих чудовищ в человеческой коже. Говорили о таинственном и могущественном кузнеце-чародее Маранго Вотте, правившим Кховором, чьи леса поглощали все вторжения с востока. Были и такие, утверждавшие, что половина Ий-Ти покрылась зимой и льдом, и сейчас там идёт страшная сеча меж живыми и мёртвыми. О дружинах моссов, которых стали видеть в колониях Иббена. Сей таинственный народ очень редко выходил за пределы своих земель, но теперь их налёты беспощадно опустошали прибрежные земли иббенийцев. Не побывай Эрих на далёком западе и, не видя перед глазами морских чудовищ и нечеловеческую расу, он бы посмеялся над этим, но теперь… перед глазами проносился распнутый на дереве человекоподобный ящер, дикие лица дикарей, убивших Упланда. Вторые же, дорнийцы болтали о распутности своей принцессы, которая не пропускала ни одного смазливого рыцаря или барда мимо себя. Все смеялись над её мужем из рода Гаргаленов, приговаривая, что более слепого и глупого мужчины свет ещё не видывал. Харлоу даже стало на мгновение интересно, понимает ли супруг принцессы что у него растут самые большие рога в Дорне, по мнению его жителей? Он подозревал, что нет. На его месте, он давно бы зарубил блудливую шлюху, несмотря на её статус и власть. Ни один железнорождённый не потерпит измены и обязательно возьмёт правосудие в свои руки – так велит Закон, Старый и Новый. Были ещё слухи о неком Герольде Дейне, внезапно заимевшим большое влияние в дорнийском дворе и убившем в ссоре одного из вассалов Айронвудов, отчего сейчас в песчаном крае неспокойно. Им потребовался день, чтобы привести себя в порядок, наесться и набрать новых припасов. Эрих всегда предпочитал, чтобы его трюмы были набиты едой, а не голодными и злыми матросами. Довольное и в тоже время ошеломлённое лицо юного Старка заставило его рассмеяться. -Парнишке повезло, - фыркнул Зигфри Пайк, когда он стоял на корме во время того, как они покидали Дощатый Городок, - стал мужчиной с дорнийкой, а не какой-нибудь ледяной северянкой. С осторожностью и постоянным вниманием они проплыли через Ступени, позже остров Эстермонт, скалистый остров с редкими рощами и одинокими деревьями, мимо Гневного Мыса и залива Разбитых Кораблей, проплыв и Остров Тарт. А очень скоро, через три дня они проплыли Крюк Масси и оказались в заливе Черноводной, чтобы оказаться в Королевской Гавани. Оживлённая чрезмерным количеством судов гавань приняла их своими многочисленными начальниками, контролёрами и даже несколькими купцами, заинтересовавшимися «Упрямым». Некоторые из них предлагали поступить к ним на службу, суля богатства и защиту гильдий, но Эрих вежливо отказал им. Но один из них оказался чересчур упорным и навязчивым. -Катио Поватосс дал большую цену за вашу службу, уважаемый капитан. С таким могучим кораблём, не страшно перевозить и казну государства, - ластился крашеный в синие и красные цвета пентошиец, всячески восхваляя «Упрямого» и самого Эриха, краем даже задев команду матросов, назвав их: «Храбрыми и опытными морскими волками, что смогут пустить на дно даже пиратов Ступеней и железнорождённых!”. Харлоу не говорил о том, кем он является, и, поняв, что пентошиец перед ним не знает гербов Железных Островов, один из которых в виде косы на сером фоне гордо реял на его кораблях, продолжал слушать восхваления дурака. Он почувствовал редкое желание пустить кровь, но сдерживался, понимая, что за этим пентошийцем стоит немалая сила в виде одной из самой богатой гильдий Королевской Гавани – семьи Поватосс. Несмотря на иностранную фамилию, Поватоссы уже чуть больше века проживали в Вестеросе. Но отказываться от своих корней не собирались и нередко нанимали к себе на службу жителей Пентоса. -Боюсь, - начала Харлоу, вежливо цедя слова, - я вынужден вам вновь отказать. Меня ждёт мой господин. -Скажите мне имя вашего господина и я назову насколько Катио Поватосс богаче и щедрее его, - продолжал петь пентошиец. Эрих, чувствуя внутри злорадное чувство мести, с расстановкой произнёс: -Мой господин и сюзерен, Теон Грейджой, Верховный Лорд Железных Островов и Мастер над Кораблями. Пентошиец побледнел, осознав какие слова сказал и перед кем. Он с дрожью в голосе просил прощения и здравия лорду Грейджою, поспешив ретироваться прочь с их глаз. Он вздохнул, чувствуя как неблагоприятный городской запах нечистот смешался с солью и ароматами свежепойманной рыбы. Сотни чаек голосили, внося в суету многолюдной морской гавани ту самую изюминку любого прибрежного города. Столица Семи Королевств за время последнего его визита ничуть не изменилась. Ему потребовалось время, чтобы найти городское поместье лорда Грейджоя. Искал он по наводке парочки вольных капитанов-железнорождённых, оказавшихся в Гавани по своим делам. Когда он вошёл, представившись перед гвардейцами (те его прекрасно знали, поэтому препонов не учиняли), ему на встречу вышел Куор. -Эрих! Утонувший Бог, как я рад тебя видеть! Они с серьёзными лицами пожали друг другу руки, чтобы через мгновение со смехов обняться. -Сколько прошло с нашей последней встречи? Год, два? -Не могу сказать, - честно признал Харлоу, - но за это время ты сильно изменился. -Ты тоже, друг, ты тоже! Куор оскалился, увидев двух оруженосцев, следующих за ним сзади. Рикон Старк оскалился в ответ. -Ха, кого я вижу, маленькие пажи лорда Грейджоя! Пришли понюхать местные нечистоты?! Он взмахнул своей рукой, обремененной несколькими золотыми кольцами в сторону города. -Они со мной по приказу лорда Теона, - пояснил он. Сзади Куора показалась волчья красношёрстная морда, уставившаяся на Лохматого Пёсика. Оба волка подошли к друг другу и стали обнюхиваться. Лютоволк размером был выше Южанина, но последний мог похвастаться более буйным нравом, чем даже свирепый питомец маленького Старка. Эрих подозревал, что в этом замешан характер хозяина. Они прошли сквозь вход, оказавшись в гостиной особняка. Купленное полгода назад, поместье могло похвастаться многочисленными чёрно-жёлтыми баннерами и украшениями, которые лорд Грейджой купил в Гавани и привёз с родины. Все здесь были ему знакомы – железнорождённые, а больше никого наставник на личную службу себе не брал. Куор повелел двум невысоким парням немедленно приготовить им что-то, упомянув, чтобы в кормушку для его ворона положили ещё зерна, а лучше всяческих насекомых или грызунов. Те быстро побежали на кухню, и через десять минут Эрих и оруженосцы могли насладиться супом с сочным мясом, овощами и кусочками нарезанного земляного яблока. -Лорд Грейджой был в плохом настроении, когда узнал о твоём бегстве, - начал Куор, - я не знаю, что он скажет, но ты должен понимать, что наказания тебе не избежать. -Я признаю, что возможно совершил ошибку, не послушавшись совета наставника, - признал Эрих, - но я свободный человек, свободный капитан и я не присягал Грейджоям. Куор сузил глаза. -Ты прекрасно знаешь, что все мы под знамёнами лорда Грейджоя, будь ты хоть вольный капитан или простой землепашец. Ты убежал, оставив учителя, и за это тебе действительно стоит принять взбучку. Он промолчал, прекрасно понимая, что может сорваться и нагрубить другу. У него не было желания рвать узы дружбы и ссориться с человеком, с которым провёл столько лет под одной крышей и прошёл немало передряг, будь то детских или уже во времена их юношества. Не стал и напоминать Эрих о том, что самого Куора, когда лорд Теон тяжко заболел не было на Островах, резвясь на Вечнозелёном Архипелаге. Но он одёрнул себя от этой мысли, осознавая, что его друг был больше прав, нежели нет. Именно в этот момент в гостиную вошёл лорд Грейджой, чьи глаза впились в него. Ему стало неуютно. Ещё неуютнее ему стало от того, что наставник проигнорировал его, обратив всё своё внимание на своих нынешних оруженосцев. После череды вопросов о их здоровье, успехах в учёбе и впечатлениях о Гавани, после которых Рикон Старк посмурнел и громко признался, что город ему не нравится. “Именно здесь судили и казнили как изменника его отца, Эддарда Старка” – вспомнил Эрих, поняв, откуда, возможно, растут корни возможной неприязни мальчика к столице. Лорд Грейджой ушёл в свои покои, даже не перекинувшись и парой слов с ним, отчего ему стало обидно и тошно на душе. Он переглянулся с Куором, который покачал головой и признал, что сам не знает что в мыслях у лорда Грейджоя. Лишь ближе к позднему вечеру Дагон Драмм сообщил ему, что хозяин поместья желает его видеть в своих личных палатах. Войдя в небольшой кабинет, освещаемой лишь небольшим очагом и парой свеч, он вгляделся в закрытое тенями лицо наставника. Вязкая слюна застыла во рту, а сам Эрих встал как вкопанный, когда пронзительные глаза всмотрелись в него. И отвернулись, вглядевшись в очаг. -Садись, Эрих, - тихий голос Теона привёл его в чувство, и он немедленно сел напротив него. Мужчина молчал, и Эрих тоже не знал что сказать. Он всматривался в лицо человека, которого знал с малых лет и не узнавал его. Что-то в нём изменилось – и в тоже время ничего не поменялось. Лицо, фигура, одежда, манеры – всё остались прежним, но взгляд и некоторые нехарактерные движения… Всё это пугало и вводило в непонятный ему трепет. На мгновение он подумал, что Теон Грейджой мёртв и перед ним сидит Безликий в его маске. Только на мгновение. -Что ты видел? – наконец Грейджой посмотрел на него, - что ты видел там, за краем Закатного Моря? Сглотнув, он сказал. -Землю, наставник, большую землю. Я думаю, что это не остров, а континент. Эрих рассказал всё. Грейджой постоянно переспрашивал, и ему приходилось вновь повторяться. Его не интересовало морское путешествие, лишь мельком сказав: “Тебе повезло, мальчик”. В доказательство своих слов он достал мешочек с лепестками и листьями, которые уже к этому времени скукожились и посерели, отчего он испытал небольшой конфуз. -Я знаю, что ты не лжёшь, - сказал наставник, разглядывая лепестки с незаинтересованным видом, - за далёким Закатным Морем действительно лежит земля… земля возможностей и необъятных ресурсов, Эрих. Ученик согласно кивнул, не заметив оговорки про “знаю” Грейджоя. -Можно собрать пяток кораблей, наставник и устроить экспедицию! Я знаю путь и мы… -Ты? Ты останешься здесь. Харлоу даже привстал, но сразу передумал, как только глаза наставника грозно сверкнули, и ему вновь стало не по себе. -Ты останешься здесь, под моим взором. А через год ты возьмёшь себе в жёны дочку Хото Горбуна и станешь наследником Десяти Башен. -Я сказал лорду Родрику, что не желаю становиться его наследником, и он принял мои слова. -Ты сказал не тому лорду о своём нежелании, - равнодушно, так, словно говоря о чём-то простом, уведомил его наставник, - я давал тебе выбор, но теперь у тебя его нет. Тебе придётся это сделать или твои родственники перережут себя в сваре. “Пусть поубивают друг друга словно псы за косточку” – злая мысль твёрдо отпечаталась на его лице, и лорд Грейджой что-то увидав или почувствовав, сузил глаза. В комнате стало темнее. -Даю тебе год свыкнутся с этой мыслью, ученик. Пока ты мне нужен здесь. -И что я буду делать здесь, в столице? И как остальные доберутся до новых земель, покуда только я знаю безопасный путь? -Здесь тебе будет, чем заняться, - хмыкнул Грейджой, - а насчёт безопасного пути не переживай. -Море кишит морскими чудовищами и постоянно подвергается бурям. -Они доплывут, Эрих, уверяю тебя, - тихим и уверенным тоном сказал Грейджой. В глазах хозяина Железных Островов промелькнуло что-то чуждое, отчего ему захотелось свернуться калачиком в кресле и не подавать признаков жизни. Лорд Грейджой встал и подошёл к очагу, вглядываясь в чуть тлеющий огонь. Как только глаза нечто отвернулись от него, Харлоу почувствовал, что может теперь дышать свободно. -Нас ждёт война, ученик. И королю нужен флот. Хороший флот, способный дать отпор и перевозить на себе тысячи мужчин, лошадей, слуг. А ещё ему нужны, удачливые и опытные капитаны. -Война… с кем? Грейджой не ответил. Лишь бросив на стол две квадратные железные монеты. В полумраке помещения, Эрих наклонился, чтобы ближе рассмотреть чеканку и застыл. На монете чётко виднелись контуры державшего факел титана.