Перед рассветом приходит тьма

Нарцисса Малфой, увидев Гарри, едва не захлопнула дверь у него перед носом. — Можешь идти, — сдержанным кивком она отпустила домового эльфа, который открыл ему дверь. Эльф поспешил ретироваться, и Гарри пожалел, что не может сделать того же. — Что вам угодно? — обратилась к нему Нарцисса. Гарри нервно сглотнул. — Это касается вашего сына. — Я уже рассказала аврорам все, что знаю, — тон ее голоса был сухим, одной рукой она опиралась о дверной косяк, тем самым закрывая проход. — Я не имею не малейшего представления, где сейчас может находиться Драко. — Можно мне войти? Нарцисса замялась на мгновение, но все-таки отошла в сторону, позволяя Гарри протиснуться внутрь. С самого начала у него были кое-какие опасения по поводу визита в Мэнор, но Малфой продолжал настаивать, и Гарри боялся, что в случае отказа, в попытке связаться с матерью тот может совершить что-нибудь глупое. На улице было солнечно, но все шторы внутри были опущены, и комнаты мэнора утопали в полумраке. Нарцисса провела его длинным коридором в небольшую гостиную и молча, не говоря ни слова, жестом пригласила сесть. — Ммм, не стоит, я надолго не задержусь. Нарцисса лишь пожала плечами и опустилась на стул, сложив на коленях руки. Гарри вдруг подумал, что она выглядит в точности как ее сын: что-то в том, как она, глядя на Гарри, поджимала губы, напоминало ему о нем. Хотя это было не самое лучшее время, чтобы думать о губах Малфоя — не сейчас, когда его мать находилась в комнате, — и тем более не после вчерашней ночи. — Как я уже сообщила вашим коллегам прошлой ночью, — заговорила Нарцисса, — я не видела Драко с тех пор, как он ушел на работу рано утром. — Гарри пытался уловить хотя бы намек на беспокойство, но голос ее оставался полностью бесстрастным. — Он не возвращался к ужину и не посылал мне никаких сообщений. Гарри прокашлялся, прочищая горло. — Да, я, эээ… знаю. Это частично моя вина. Малфой сейчас у меня. Нарцисса посмотрела на него в упор. — Вы нашли его? — Я бы так не сказал. Я… прячу его. — Это какая-то шутка? — глаза ее опасно сузились. — Нет! — Гарри повысил голос, судорожно подыскивая слова, которые смогли бы убедить Нарциссу. — Он хотел немедленно отправить вам сообщение, но я решил, что авроры непременно установят слежку за домом, поэтому… — Они так и сделали, — поднявшись, она подошла к окну и, приподняв шторы, выглянула наружу, добавив с отвращением: — Стоят около ворот, отслеживают всех сов, что доставляют почту в дом или из дома. — Как я и подозревал. — О чем, черт возьми, думает Робардс, вот так вот попросту тратя время и силы? — Он в безопасности? — Нарцисса, стоя к нему спиной, продолжала выглядывать в окно. — Да. Во всяком случае сейчас. Как долго удастся скрывать Малфоя от Министерства, Гарри не знал: было очень непросто находиться в офисе, притворяясь, что ему ничего неизвестно, в то время как Робардс докладывал об исчезновении Малфоя. Нарцисса повернулась к нему. Может у него разыгралось воображение или у нее на лице и вправду отразилось облегчение? Возможно, проведя столько времени в компании Малфоя, Гарри научился замечать даже незначительные перемены в чужих эмоциях. — В чем его обвиняют? — Это длинная история. Он невиновен — это все, что вам нужно знать. — Я это знаю. Я же его мать. Существовало немало матерей, предпочитающих закрывать глаза на преступные деяния своих детей, но Гарри сомневался, что Нарцисса Малфой была одной из них. Она казалась слишком проницательной, чтобы совершить такую ошибку. Не было нужды предупреждать ее о необходимости хранить все в секрете. Эта женщина обладала достаточным опытом, чтобы обманывать и Волдеморта, и Министерство Магии. Странно, но в данной ситуации эта мысль казалась обнадеживающей. — У вас все? У меня очень много дел. — Ээээ, да, — Гарри ожидал от нее вопросов, но так было даже лучше. У него самого было много дел: нужно было искать Нунду, притворяться, что ищет Малфоя и держать самого Малфоя в курсе дел. — Малфой, эээ, просил принести ему кое-что из дома. Нарцисса вопросительно приподняла брови. — Одежду, — пояснил Гарри, надеясь, что у него не слишком покраснело лицо. Не в силах устоять, он представил себе Малфоя, расположившегося на его диване, одетого в одежду из его шкафа — слишком широкую в плечах и слишком короткую в лодыжках. Смотрелось всё это весьма недурно, особенно в сочетании с нахмуренными бровями, когда тот осознал, что его собственная одежда запачкана и измята и теперь ему придется позаимствовать что-то у Гарри из гардероба. — Еще зубную щетку… книгу… Нарцисса кивнула и, подойдя к столу, позвонила в небольшой серебряный колокольчик, — с едва различимым хлопком в воздухе показался домовик. Гарри решил, что это был не тот эльф, что открыл ему дверь, хотя и на том тоже была надета того же кроя темно-зеленая накидка. — Приготовь сумку для Мастера Драко, — отдала распоряжение Нарцисса. — Аврор Поттер скажет, куда ее доставить. Эльф поклонился: — Слушаюсь, госпожа. Гарри был благодарен за предусмотрительность: было бы подозрительно, выйди он из Мэнора с багажом в руках. Домовой эльф же сможет воспользоваться своей магией и уйти от отслеживающих чар, что, без сомнения, были наложены на дом. — Спасибо вам. Нарцисса уже направлялась к двери, но замерла, повернулась к нему и, слегка склонив голову, произнесла: — Нет, это вам спасибо, Поттер. Гарри хотел что-нибудь ответить, но Нарцисса уже скрылась за дверью.

***

— Не уверен, что это хорошая идея. — Да, — фыркнул Гарри, — ты не переставая твердишь об этом вот уже целый час. Но мне… нам нужна помощь Рона и Гермионы. — Он отодвинул занавеску, выглядывая на улицу. Никого. — И мне непонятно зачем! — Малфой занял центр дивана, остальное пространство вокруг него — пол в том числе — было завалено нацарапанными от руки заметками и листами пергамента. Раскрытая карта Лондона покоилась на кофейном столике. — Теперь, когда мы знаем, где искать Нунду… — Если твоя догадка верна, — вставил Гарри, но Малфой лишь закатил глаза. — Это предположение, а не догадка. И заметь, самое лучшее предположение из тех, что имеются в твоем распоряжении, если, конечно, ты хочешь успеть предотвратить очередное нападение. — Я это знаю! — огрызнулся Гарри. Все еще никого снаружи. Он пересек комнату, лавируя между рядами разбросанных бумаг, и оперся руками о спинку дивана, чтобы лучше видеть карту. — Канэри-Уорф, значит? — Жаль, что тебе не удалось убедить Робардса, — произнес тихо Малфой. В темноте было трудно разглядеть его выражение лица, хотя они и находились в радиусе метра друг от друга: в темной рубашке и почти черных брюках тот хорошо прятался в тусклом полумраке комнаты. Вскоре им придется зажечь лампы, потому что в попытке избежать взглядов любопытных соседей они задернули в квартире все шторы. — Ну, — покачал головой Гарри, — это было ошибкой с моей стороны. Не следовало говорить Робардсу, что это ты рассчитал сроки. После этого уже не было никакой возможности переубедить его. — Да, ты поступил крайне глупо, Поттер. Гарри, хмыкнув, наклонился вперед, желая рассмотреть поближе чужое лицо. — Нормальный человек на твоем месте ответил бы что-то вроде «спасибо, что попытался». — Было очевидно, что Робардс не поверит ни единому слову, если оно было сказано мной, — вальяжно растягивая гласные, произнес Малфой. — Я не буду благодарить тебя за то, что из-за твоей глупости мы лишились хоть какой-нибудь поддержки со стороны департамента авроров. Гарри не удержался от очередного «хм». Как бы ему сейчас хотелось придвинуться ближе и поцеловать его — хотя бы просто для того, чтобы закрыть ему рот, — но трудно было предсказать, как Малфой отреагирует на сей жест. Они провели весь день притворяясь, что прошлой ночью ничего не произошло, а ситуация и так уже была напряженнее некуда — очередные перепалки были им ни к чему. Вместо этого Гарри поглядел на карту с обведенным ровно посередине большим черным кругом: — У нас есть поддержка. Рон и Гермиона скоро придут. — Только если предположить, что Уизли не наденет на меня наручники прямо на месте, — состроил гримасу Малфой. — Напомню тебе, если ты забыл, что у них есть ордер на мой арест, а я не хожу у Уизли в любимчиках. — Я ему объясню, — избегая смотреть на него, сказал Гарри. — Он не так глуп, как ты считаешь. — Я не это пытаюсь сказать… — Как бы там ни было, я выполнил твою просьбу и сходил к твоей матери, так что меньшее, что ты можешь сейчас сделать — это довериться моим друзьям. На какое-то время Малфой затих. Искоса поглядывающий на его лицо Гарри заметил, как глубокая складка пролегла меж сведенных вместе бровей. — Поттер… Звук дверного звонка заставил обоих подпрыгнуть. Гарри поднялся с дивана: — Это они. Вспыхнувший позади яркий свет подсказал ему, что Малфой зажег в комнате лампы. Гарри пересек прихожую и распахнул дверь. Рон с Гермионой стояли на крыльце, плотно завернувшись в плащи — погода заметно портилась, на улице становилось прохладно и ветрено. Рон приподнял руку в приветствии: — Здорово, Гарри. — Спасибо за приглашение, — сказала Гермиона, когда они оба оказались в тепле. — Я рада, что ты уговорил нас прийти, наконец-то можно провести пару часов без разговоров о работе. — Конечно, — Гарри припомнил отговорку, которую придумал ранее. Он тогда подумал, что в офисе будет лучше не упоминать о Малфое — слишком велик был риск оказаться подслушанными. — Эээ… Гермиона, вешая верхнюю одежду, заметила на вешалке плащ Малфоя и, с любопытством поглядывая в сторону освещенной гостиной, поинтересовалась: — Гарри, у тебя еще гости? — Это свидание? — ухмыльнулся Рон. — Я помню, ты говорил, что у тебя нет на это времени! — Это не свидание! — выпалил Гарри. — Вообще-то… это… эээ… Именно этот момент и выбрал Малфой, чтобы дать о себе знать. — Вечер, Грейнджер, — поздоровался он, прислонившись плечом к дверному проему гостиной. — Уизли. У Рона глаза полезли на лоб. Гермиона пробормотала нечто не совсем цензурное. — Какого черта он делает здесь? — огрызнулся Рон, делая шаг вперед. Гарри придержал его за плечо, не позволяя двинуться дальше и мешая вытащить из кармана волшебную палочку. — Все нормально, Рон. Из-за него я вас сюда и позвал. Гермиона переводила взгляд с Гарри на Малфоя. — Я не понимаю. Ты арестовал Малфоя? Тогда почему он не в Министерстве? Гарри запустил руку в волосы, приводя их в еще больший беспорядок. — Вам лучше присесть, мне нужно о многом рассказать. Он пригласил их в гостиную; Малфой отошел в сторону, пропуская Рона с Гермионой вперед и стараясь держаться от них подальше. — Я вижу, ты был занят, — Гермиона оглядела ворох бумаг, в беспорядке раскиданных по всей комнате. — Мой рабочий стол наверху слишком маленький, — с раздражением сказал Гарри и нагнулся, убирая в сторону ненужные записи, сдвигая все в самый дальний угол. — А Малфой, черт возьми, больше не может появляться в офисе. — Ты весь день провел здесь? — спросил Рон. — Я практически тебя не видел. Я думал, что ты был занят! Что напал наконец на след! А ты… прятал преступника! Гарри пожал плечами и присел на край дивана. Гермиона устроилась в кресле напротив, в то время как Рон с Малфоем продолжали оставаться в противоположных углах комнаты. — Я напал на след и был занят, — ответил наконец Гарри. — Поэтому мне и понадобилась ваша помощь. — Я с радостью помогу тебе бросить этого слизняка в тюремную камеру, — рыкнул Рон, угрожающе нацеливая указательный палец в сторону Малфоя. Тот почти не обращал на него внимания, уставившись неподвижным взглядом на задернутые шторами окна и нервно покусывая нижнюю губу. — У нас нет времени на твой спектакль, Уизли! Солнце уже зашло. — И какое это имеет отношение к делу? — поинтересовался Рон, но в глазах Гермионы уже загорелся огонек понимания. — Ты же не хочешь сказать… вы выяснили, когда произойдет следующее нападение? — Именно! — потерял терпение Малфой. — И случится это сегодня ночью! Новость была встречена тишиной. Малфой стоял тихо, неподвижно, свесив руки по бокам и сжав их в кулаки. Гарри переводил взгляд с Рона на Гермиону. — Гарри, — первым нарушил тишину Рон, — я не знаю, что на тебя нашло, но ты не можешь и вправду верить в то, что говорит Малфой… Гарри повернулся к Гермионе. — Помнишь, я говорил тебе, что он знает, когда произойдет четвертое нападение? Здесь то же самое. Покажи ей! — попросил он Малфоя. — Не вижу смысла. Они либо верят мне, либо нет. У меня нет веских доказательств моей теории, это лишь предположения, основанные на наблюдении. Гарри раздраженно чертыхнулся: — Но нам нужно их убедить… Заставляя его замолчать, Гермиона нетерпеливо сделала жест рукой и обратилась к Малфою: — Предположим, что мы тебе верим. Что вам удалось узнать? — Что?! — всполошился Рон. — Гермиона, ты должно быть шутишь! Ты ему веришь? — Нет, не совсем. Но если Гарри считает, что это важно, по крайней мере, мы должны позволить им объяснить. Я приму решение, — добавила она, взглянув на Малфоя, — после того, как выслушаю тебя. — Разумеется, — спокойно согласился тот, и, пару мгновений поколебавшись, приблизился на несколько шагов к кофейному столику и опустился на диван, устроившись как можно дальше от Гарри. — Так как времени у нас немного, я буду краток. Здесь, — он коснулся пальцем обведенного круга на карте, — мы сможем отыскать Нунду. Рон вытянул шею, пытаясь разобрать перевернутые вверх тормашками буквы. — Канэри-Уорф? — Гермиона взглянула на Гарри с сомнением. — Кажется маловероятным. Это людное место, кто-нибудь уже бы заметил там Нунду. — Разве ты уже не проверил доки? — вмешался Рон. — Если мне не изменяет память, ты говорил, что на северном берегу точно никого нет… — Я ошибся, — признал Гарри. — Мы думали, что его прячут где-нибудь в заброшенном месте, возможно, в амбаре, но оказалось… — Он на лодке, — оборвал его Малфой. — Это гениально на самом деле, — кончиком пальца он проследил линию реки на карте. — Таким образом капитан имеет доступ практически ко всем районам города. Когда Нунду проголодается, тот сможет остановиться где угодно; он постоянно меняет места, чтобы свести к минимуму риск быть заподозренным в атаках. Он даже убедился, чтобы последнее нападение было совершено как можно дальше от Темзы, чтобы сбить нас со следа. Гермиона цокнула языком, проследив за движением малфоевских пальцев, и легкая складка пролегла у нее меж бровей: — Тогда как ты догадался? — Хороший вопрос. Я бы с удовольствием рассказал обо всем в подробностях, поскольку это была блестящая часть географического профилирования с моей стороны, — Гарри фыркнул, — но, как я уже говорил, у нас очень мало времени. — Мы знаем на какой лодке находится Нунду, — Гарри протянул Гермионе сверток пергамента. — Черная Луна — небольшое торговое судно. Все еще продолжая хмуриться, Гермиона принялась читать судовой журнал Черной Луны за последние несколько месяцев. — Я вижу, к чему вы клоните: судно было в Лондоне в те несколько ночей, когда были совершены атаки, а также в то время, когда корабль, перевозивший Нунду на борту, прибыл из Африки… — Небольшое судно? — переспросил Рон, заглядывая Гермионе через плечо. — Насколько небольшое? Потому что я помню, ты говорил, что этот Нунду огромен. — Достаточно небольшое, чтобы их экипаж состоял из маленькой горстки людей, — ответил Малфой. — Но если они, как я подозреваю, контрабандисты, у них в распоряжении есть увеличенный с помощью магии трюм, в котором можно перевозить большой груза. Там достаточно места, чтобы содержать животное в безопасности, при условии, что оно будет вести себя тихо. — А если нет? — допытывался Рон. — Из того, что я слышал, Нунду не могут похвастаться кротким нравом. — Никогда не думал, что скажу это, Уизли, но ты прав. В нормальных обстоятельствах с Нунду было бы невозможно справиться. Однако, нужно принять во внимание, что обычно Черная Луна занимается перевозками различных ингредиентов для зелий: златоцветник, полынь, корень валерианы… Гермиона кивнула, но Рон все еще пребывал в замешательстве. Гарри его не винил — он сам выглядел не лучше еще пару часов назад. — Это ингредиенты для Глотка Живой Смерти, — пояснил он для друга. — Мы считаем, что большую часть времени они держат Нунду под усыпляющим зельем. — Умно, — оценила Гермиона. — Зелье гораздо более надежно, чем обездвиживать его с помощью заклинаний. Малфой кивнул. — Это было бы довольно трудновыполнимой задачей, потому что, чтобы дать животному следующую дозу, нужно подобраться к нему как можно ближе, но… — Но если они держат его под зельем постоянно, то это значительно облегчает дело, — закончила за него Гермиона. — В этом есть смысл, — согласился Рон угрюмо. — Но одного я не пойму. Если вы знаете, где Нунду, почему вы еще не там? — Потому что, — пожал плечами Малфой, — мы не знаем где Нунду сейчас. — Он хочет сказать, — вмешался Гарри, чтобы предотвратить поток ненужных вопросов, — что мы знаем, что Черная Луна должна осуществить поставку груза в Канэри-Уорф в полночь. До этого момента судно может находиться где угодно. — Отлично, — фыркнул Рон. — То есть мы имеем судно, которое может перевозить, а может и не перевозить на борту Нунду и которое может причалить, а может и не причалить сегодня ночью к берегу. — У тебя есть идеи получше, Уизли? — огрызнулся Малфой. — Ведь ты, очевидно, знаком с моим делом лучше, чем я. — С нашим делом, — поправил Гарри. Все трое уставились друг на друга через разделявший их стол. Только Гермиона продолжала сидеть, склонив голову над картой, прослеживая пальцем линии и неразборчиво бормоча что-то себе под нос. — Если предположить, что ваша теория верна, что ты собираешься делать, Гарри? — Пойти туда и дождаться, когда прибудет судно. Если наши догадки подтвердятся, я обезврежу членов экипажа и постараюсь убедиться, что Нунду все еще находится под усыпляющим зельем. — Звучит рискованно. Гарри устало откинулся на спинку дивана. — Знаю. Я надеялся, что вы с Роном пойдете со мной. Гермиона ответила ему точно такой же усталой полуулыбкой: — Так и думала, что все к этому идет. — Мне это не нравится, — Рон продолжал сверлить Малфоя недовольным взглядом. — И это не из-за огромного смертоносного чудовища, хотя да, это мне не нравится тоже. Но, Гарри, — он шагнул к Малфою и ткнул того пальцем в грудь, — что если он заведет тебя прямо в ловушку? Малфой весь ощетинился и шлепнул ладонью по чужой руке, отталкивая: — Я не… — Я ему не доверяю, — закончил Рон с ним в унисон. — Не заведет, — повысил голос Гарри, заставляя замолчать обоих. — Он никого и никуда не заведет. Малфой останется здесь. — О чем ты, во имя Мерлина, говоришь? — возмутился тот. — Нас и так только двое — четверо, если твои друзья соизволят согласиться, — и ты хочешь, чтобы я просто сидел здесь и ничего не делал? — Это слишком опасно. Рона, Гермионы и меня будет достаточно, чтобы справиться с экипажем. Если вы хотите пойти со мной, — посчитал нужным добавить Гарри, обращаясь друзьям. — Конечно мы хотим пойти с тобой! — с готовностью откликнулся Рон. — Верно ведь? Гермиона кивнула. — Ты же не мог подумать, что мы отпустим тебя одного? Гарри выдохнул с облегчением. Он не слишком волновался по поводу их ответа, но все равно услышать это вслух было приятно. — Спасибо вам. — Ты ничего не забыл? — напомнил о себе Малфой. — Ваше великолепное трио может и справится с экипажем судна — в конце концов, их всего лишь пятеро. Но что насчет Нунду? — Как я уже сказал, мы убедимся, что Нунду все еще находится под действием усыпляющего зелья. — А что если нет? Три пары глаз уставились на Гарри. Это был хороший вопрос — тот, на который у него не было ответа. Он прочел все, что Малфой смог найти о Нунду, но не нашел никакой информации о заклинаниях, с помощью которых удалось бы подчинить себе этого зверя. Многие сведения противоречили друг другу. В одной книге говорилось, что одолеть Нунду можно только совместными усилиями не менее сотни волшебников, в другой — что даже один волшебник способен контролировать Нунду. Гарри повернулся к Малфою. — Если Нунду окажется на свободе, — произнес он, глядя ему в глаза, — ты будешь бесполезен для меня в этой ситуации. — Это та же самая чушь, которую использовал Робардс, чтобы держать меня подальше от всех дел, — огрызнулся Малфой. — В данных обстоятельствах думаю, что Робардс был прав. Мы говорим о Нунду! Малфой ощутимо вздрогнул, но отступать, видимо, он не собирался: — Именно поэтому я и должен быть там. Я знаю о Нунду больше, чем все вы вместе взятые. И что насчет нее? — кивок в сторону Гермионы. — Она тоже не аврор! — Я доверяю Гермионе, она прикроет мне спину. — Но ты не доверяешь мне. Отлично! Нужно было так сразу и сказать! И всем телом задрожав от негодования, Малфой поднялся и вылетел из комнаты, оставив Гарри беспомощно смотреть ему вслед. — Ну ладно, — начал Рон как только Малфой исчез из виду, — раз с этим мы разобрались… Тихо выругавшись, Гарри вскочил на ноги: — Дайте мне минутку, — попросил он. Малфой отыскался на кухне — голова опущена, ладони упираются в стол. На звук шагов он даже не повернулся. — Чего тебе надо? — и голос у него дрожал почти так же сильно, как плечи. Гарри остановился в нескольких шагах от него. — Ты в порядке? — В порядке, — огрызнулся Малфой и, проведя одной рукой по лицу, наконец развернулся к нему. — Ты плакал? — Да пошел ты, Поттер! Я не плакал! — Перестань строить из себя королеву драмы и послушай меня хотя бы раз! — повысил голос Гарри. — Я не хочу, чтобы ты подвергал себя опасности. — Почему? Ты мне не начальник. — Нет, но… — Я понял, ты не хочешь, чтобы я был с вами на той лодке, — выплюнул Малфой, — но я, по крайней мере, могу остаться на причале и следить за ситуацией… — Нет! — вышло резче, чем хотелось бы. — Департамент авроров попал впросак и мы с Роном это исправим. Или ты сам хочешь подвергнуть свою жизнь опасности? Малфой смотрел на него нерешительно: — Я… — Пожалуйста. Гарри приблизился к нему вплотную. Когда Малфой задержал дыхание, Гарри его поцеловал, обхватив рукой за шею и заставив слегка наклонить голову. Ощутив прикосновение губ, тот выдохнул и в попытке прижаться ближе обвил руками Гарри за плечи, заставляя прикрыть глаза. А потом кто-то пораженно вскрикнул где-то поблизости, и оторвавшись друг от друга, они увидели Рона, стоявшего в дверном проеме с непередаваемым выражением лица. — Мы услышали крики, — сказал тот, продолжая таращиться на них широко раскрытыми глазами. — Подумали, что вы спорите. Какого хрена? Малфой прижал руку к губам и отвернулся. На щеках у него горел яркий румянец. Гарри перевел взгляд с него на Рона, по-прежнему стоявшего с разинутым ртом, и не придумал ничего лучше, чем сказать: — Эээ… — Какого хрена, Гарри? — повторил вопрос Рон. Малфой дернулся к выходу и протиснулся мимо, так и не подняв при этом головы. Гарри расслышал звук удаляющихся вверх по лестнице шагов и, тяжело привалившись к краю стола, тихо выругался себе под нос. Все могло бы пройти и лучше. В дверь просунулась голова Гермионы: — Что здесь происходит? — Я сам не знаю, — Рон едва не брызгал слюной. — Гарри целовался с Малфоем! — Что? — Гермиона усмехнулась, но улыбка — стоило только заметить выражение лица Гарри — тут же сошла с ее лица. — Ох. Так ты не шутишь. Гарри чувствовал, как у него внутри все сжимается. Устало проведя рукой по глазам, он признался: — Я не знаю, что происходит у меня с Малфоем. Я, честно, не знаю. Повисла длинная, неловкая пауза. — Что ты имеешь в виду, «я не знаю»? — пробормотал Рон. — Ты весь прилип к нему. И засунул язык ему в рот. — Рон! — Гермиона скривилась. — Мне было вовсе не обязательно об этом знать! — Прости. Просто… я хочу сказать… Мы ведь говорим о Малфое! Как…? — Это происходит уже не в первый раз, — проговорил Гарри вполголоса. — Ох, Гарри, — только и сказала Гермиона. Рон уставился на него через всю комнату. — Постой, то есть ты хочешь сказать, что ты гей? Я не имею ничего против, — добавил он поспешно, — но ты встречался с моей сестрой! Вы поэтому расстались? — Нет! У нас с Джинни просто не срослось. Это никак не связано с… — Гарри замолчал, пытаясь подобрать верные слова. — Рон, я не думаю, что сейчас подходящее время, чтобы это обсуждать. Отвернувшись, Гарри, пытаясь отвлечься, принялся прослеживать пальцем борозды на кухонном столе. Помолчав немного, сказал: — Ты права. Я просто не могу перестать думать о Малфое. Рон скорчил гримасу. — Могу я кое-что предложить? — спросила Гермиона. Гарри кивнул. — Разумеется. — Перестань думать о Малфое и начни думать о нашем плане на сегодняшнюю ночь. Ты поймаешь Нунду, после этого хорошо выспишься, потому что, судя по твоему виду, хороший сон тебе не помешает. Потом, когда все закончится, ты разберешься в том, что у тебя происходит с Малфоем. Как тебе такое предложение? Гарри устало улыбнулся ей. Это было лучшее, что он слышал за последние несколько дней. — Идеально. Я рад, что ты моя подруга. — Тогда иди за Малфоем и пусть он расскажет нам все, что ему известно, — Гермиона вернула ему улыбку. — У нас осталось мало времени.

***

Пристань была окутана тишиной. Черная Луна пристала двадцать минут назад, заняла, несмотря на весьма ограниченное пространство, место между двумя магловскими судами и бросила якорь в темные воды Темзы. С тех пор оттуда не доносилось ни звука. Гарри тронул Рона за руку: — Идем. Тот молча в ответ сжал его руку и последовал за ним, пригибаясь как можно ниже на случай, если кто-то на судне был оставлен следить за берегом. Им удалось подобраться к борту Черной Луны незамеченными. Трап не был спущен, но манящие чары помогли это исправить. Гарри стиснул зубы, когда трап со скрежещущим металлическим звуком встал на место — достаточно громко, чтобы эхо прокатилось по берегу в абсолютной тишине ночи. Тем не менее, на борту судна так и не раздался сигнал тревоги. Гарри оглянулся назад, туда, где, как он знал, дожидалась их Гермиона. Если случится что-то непредвиденное, она попытается либо остановить Нунду, не позволив тому сойти на берег, либо вызовет подкрепление. Гарри же надеялся, что ее помощь им вовсе не понадобится. Сделав знак Рону, он начал подниматься по трапу, который тут же, стоило только лодке качнуться на волнах, задрожал под ногами. Ночь выдалась ветреной. Рон взбирался следом за ним. Они посчитали, что будет безопаснее держаться вместе, так что оказавшись на борту, в темноте натыкаясь друг на друга, они принялись искать путь, ведущий на нижнюю палубу. — Мне это не нравится, — зашептал Рон ему в ухо. — Где все? — Не знаю, — тихо откликнулся Гарри. Казалось странным, что им до сих пор никто не повстречался на пути. Спотыкаясь, они набрели на небольшой люк, в проеме которого можно было разглядеть пару ступеней, ведущих вниз, в кромешную темноту. — Люмос, — прошептал Гарри, и на конце волшебной палочки зажегся крошечный шарик света. — Здесь безопасно? — пробормотал Рон, поднимая свою палочку в воздух и оглядываясь вокруг. Они оказались в узком коридоре с дверями по обе стороны; конец коридора уходил глубоко во тьму. Гарри пожал плечами и вытянул руки вперед, стараясь как можно дальше разглядеть окружавшее их пространство. — У Нунду превосходное ночное зрение, нам оно тоже бы не помешало. — А что насчет экипажа? — Я задаюсь тем же вопросом. Добравшись до первой двери, Гарри с размаху распахнул ее: внутри небольшой тесной каюты стояло две двухъярусные кровати, в углу распахнутым настежь был брошен чемодан. Склонившись над ним, он вытянул две большие фляги, одна из которых все еще была наполовину заполнена густой жидкостью. — Глоток Живой Смерти, — прочитал Рон надпись на этикетке. — Ты был прав. — Но где все? Покинув каюту, они принялись обыскивать остальные помещения, — к сожалению, все с тем же успехом. Все комнаты были пусты, а вещи сложены в полном порядке, словно люди просто отлучились куда-то на минутку. В полнейшей тишине единственный звук издавало само судно: оно скрипело и качалось каждый раз, когда волна разбивалась о корму. В самом конце узкого прохода они наткнулись на запертую металлическую дверь. — Грузовой отсек, — сказал Гарри и отошел в сторону, чтобы Рон смог, прошептав Алохомора, отпереть ее. Они оказались внутри большой комнаты — гораздо большей, чем были размеры самой Черной Луны — со сводчатым потолком. Гарри и Рон осторожно продвигались вперед, держа волшебные палочки наготове. Палочка Гарри освещала помещение бледно-желтым сиянием. Путь им преграждали всевозможные ящики и мешки с неизвестным содержимым, по запаху напоминающим душистые травы: идти приходилось медленно, петляя, чтобы избежать столкновения. По расчетам Гарри они прошли примерно половину расстояния, когда из темного угла с левой стороны раздался тихий, едва различимый звук. — Нунду? — прошептал Рон, напряженно вглядываясь в темноту. Сделав шаг вперед, Гарри поднял палочку выше. Нунду, насколько он помнил, отличались умением двигаться, не издавая при этом ни звука. Шум повторился с той же стороны. — Это здесь, — отозвался Гарри, опуская палочку. Прямо перед ним развернулось жуткое зрелище. На металлическом полу лежали распростертыми два тела. Один из них был совершенно точно мертв; другой, судя по количеству вытекшей крови, едва жив. Одна рука была полностью оторвана, и он был без сознания. Позади него Рон пытался подавить рвотные позывы. — Нужно остановить кровотечение, — сказал Гарри, снова поднимая палочку и освещая темное пространство вокруг. За его словами последовала вспышка бледно-голубого света, — это Рон наложил заклинание. В воздухе запахло чем-то едким. Мужчина продолжал все так же неподвижно лежать, больше из его рта не вырвалось ни звука. — По крайней мере теперь мы знаем, что случилось с экипажем, — голос Рона звучал слабо, словно после тяжелой болезни. — Ему нужен врач, он слишком плох, нам тут не помочь. Но Гарри уже волновало совсем другое: — Где Нунду? Медленно они двинулись по трюму, прижимаясь спиной к спине, чтобы зверь не смог напасть на них сзади. Сердце в груди билось как бешеное. Опасность Гарри не пугала, за всю свою жизнь он побывал в достаточном количестве опасных ситуаций, но чувствовалось в этом что-то первобытное: они находились в кромешной темноте, преследуемые кровожадным, не издающим ни единого звука хищником. — Ты же не думаешь, что ему удалось выбраться с лодки? — подал голос Рон, когда они уже практически достигли другого конца трюма. — Потому что если это так… Гермиона… — Нет. Он не мог пройти тем же путём, что и мы. Проход слишком узкий, — Гарри указал вверх, на большое отверстие в потолке, перекрытое массивной железной решеткой. — Это для Нунду единственный путь, а это значит, что он ещё где-то здесь. — Супер. Нет ничего лучше, чем ночью оказаться в ловушке с кровожадным монстром. Гарри опустился на корточки, рассматривая лужу крови на полу. — Здесь ещё тело. Кажется, члены команды полностью потеряли контроль. Интересно, что произошло. — А мне нет, — ответил Рон. — Они были нехорошими людьми и мне их не жаль. Мне просто хотелось бы, чтобы они не позволяли этому чудовищу вырваться на свободу прямо перед нашим прибытием! — Давай выбираться отсюда, — Гарри поднялся на ноги. — Кажется, пора вызывать подкрепление… Все случилось слишком неожиданно: что-то навалилось на него, совершенно бесшумно, не издав ни единого звука. Гарри вскрикнул, ощутив как острые когти вонзились в бок, и падая на пол, изо всех сил закричал: — Остолбеней! Заклинание угодило в ряды ящиков, превращая их в мелкие щепки. Комната погрузилась во тьму, и Рон поспешил зажечь собственную палочку, лихорадочно размахивая ею по кругу. — Его нет! — крикнул он. — Гарри, ты как? — В порядке, — прижав к пострадавшему боку левую руку, Гарри почувствовал как стала сочиться сквозь пальцы кровь. Рон помог ему подняться, по-прежнему продолжая напряжённо вглядываться в темноту вокруг: — Ты что-то говорил насчёт подкрепления? Прицелившись палочкой, Гарри выпустил в сторону железной решетки у них над головой поток красных искр. Если они привлекут внимание маглов, их начальник не оставит данный инцидент без внимания, но в настоящий момент это было самым меньшим из их проблем. — Идём, — Гарри осторожно двинулся вперёд, вздрагивая от пронзающей боли в боку. — Гарри, — вполголоса позвал Рон и положил ладонь Гарри на руку, привлекая внимание, другой рукой указывая наверх. Нунду взгромоздился на массивную гору из ящиков и смотрел на них снизу вверх своими огромными, чёрными как ночь, глазами. Это был гигантский чёрный леопард и длинный его хвост словно маятник колебался вперёд-назад абсолютно бесшумно. — Что нам делать? — прошептал Рон, не спуская глаз со зверя. Если бы Гарри только знал. — Отходим назад. Медленно. Они сделали так, как задумали: постепенно, шаг за шагом, пятясь назад, чтобы не упускать животное из виду. Нунду наблюдал за ними со своего насеста, но пока не двигался. Теперь их разделяло несколько десятков футов. Каждый раз, стоило им повернуть за угол, Нунду пропадал из поля зрения и у Гарри замирало сердце, но зверь все время оставался на своём месте — на границе светлого круга, отбрасываемого волшебной палочкой Гарри. Мы почти у двери, подумал Гарри. Если им удастся добраться до выхода, они смогут ускользнуть и дождаться подкрепления, которое Гермиона, завидев сигнал тревоги, без сомнения, вызвала. Им почти удалось. Нунду прыгнул. Закричал Рон, но не они были целью зверя: Нунду кинулся на ограждающую проем в потолке трюма железную решетку. От мощного удара лодка накренилась. — Нет! — закричал Гарри, бросаясь вперёд. Несколько заклепок с одной стороны оказались срезаны острыми когтями. Гарри послал два, последовавших одно за другим, оглушающих заклятья, и Нунду уклонился от обоих, отпрыгнув в сторону. А затем снова бросился на решетку, и Гарри услышал громкий треск, когда она распалась надвое. — Он уходит! — завопил Рон. Гарри уже был на лестнице, перепрыгивая через несколько ступеней за раз. — Люмос! — выскочив на палубу, в свете их с Роном волшебных палочек он смог хорошо рассмотреть, как Нунду пытается выбраться из образовавшейся дыры в грузовом отсеке. Где-то в отдалении раздался крик Гермионы: — Гарри! Рон! Что там происходит? — Все члены экипажа мертвы! — крикнул ей Гарри. — Нунду пытается сбежать! — Тогда убирайтесь оттуда! Авроры скоро будут на месте. Рон с Гарри, прихрамывающим от кровоточащей раны, добрались до борта лодки. Гермиона, крепко сжимая волшебную палочку, поджидала их на причале, в нетерпении размахивая свободной рукой. Рядом с ней стоял Драко Малфой. — Что он здесь делает?! — Не начинай, сейчас не время, —выглядел Малфой бледным, но голос звучал уверенно. — Поторапливайтесь! Еще одна волна ударилась о борт Черной Луны, и Гарри с Роном не удержались на ногах: Гарри откинуло на растянутый на палубе трос, Рон же успел ухватиться за поручень. Нунду наконец прорвался сквозь ограду и прыгнул, неестественно тихо приземлившись на палубу. На свободном пространстве он казался огромным, почти как целое судно. Гарри с трудом приподнялся, опираясь на локоть. — На счет три, — скомандовал он. — Один… Два… Остолбеней! Из их палочек вырвались три вспышки ярко-красного цвета, и сразу следом за ними четвертая — Малфоя. Нунду пошатнулся, но остался стоять и изящно отпрыгнув в сторону, приземлился за пределами лодки. Гермиона и Малфой испуганно вскрикнули. Выругавшись, Гарри вскочил на ноги; Рон уже спешил вниз по трапу. Нунду оказался в самом центре причала и теперь двигался назад и вперед — от Гермионы к Малфою и обратно. У Гарри вся кровь застыла в жилах, он крикнул Рону: — Будь осторожней! — Знаю! — голос Рона был таким же встревоженным, как у него самого. Он двинулся в сторону Гермионы, обходя Нунду по часовой стрелке. Гарри медленно, крепко держась за поручни, спустился по трапу: начала сказываться потеря крови, слегка кружилась голова. Им удалось окружить зверя, но вряд ли тот собирался оставаться на месте до прибытия подкрепления. Нунду двигался кругами. Еще раз повернувшись, он задрал голову и принюхался, и тогда его глаза уставились прямо на Малфоя. Зверь чувствовал его страх. Малфой дрожал как осиновый лист. Какого черта он вообще сюда пришел, подумал Гарри. Хищники всегда нападают на самых слабых. Именно в этот момент Нунду развернулся и бросился на Гарри. Он успел поднять палочку в воздух, но его движения были вялыми и заторможенными и ему не удалось произнести заклинания. Глупо, пронеслась запоздалая мысль, когда Нунду прыгнул на него — это он был здесь самым слабым звеном. До сих пор Гарри держался на чистом адреналине, но кто знает, сколько крови он уже успел потерять. Два заклинания ударились Нунду в бок. Это замедлило его, но не остановило, и всем своим громадным телом он врезался в Гарри на полной скорости, и если бы в самый последний момент ему не удалось откатиться чуть в сторону, то он был бы разорван на части острыми когтями. Тяжело ударившись о землю, он почувствовал, как что-то хрустнуло в плече. Нунду быстро сориентировался и снова развернувшись в его сторону, зафиксировал на Гарри взгляд своих черных как ночь глаз. Гермиона закричала, и кто-то кинулся к Гарри, встав между ним и готовившимся к очередному прыжку зверем. Малфой. — Какого черта ты творишь? — заорал на него Гарри, пытаясь подняться на колени. Тот одной рукой обхватил его за плечи, другую, в которой крепко сжимал палочку, направил в сторону Нунду. Гарри заметил, как подрагивает его ладонь. — Малфой, — снова сквозь стиснутые от боли зубы позвал его Гарри, — уходи отсюда! — Импедимента! — закричал Малфой, когда Нунду бросился на них. Заклинание ударило зверю прямо в лапы, но оказалось слишком слабым: Нунду на мгновение запнулся, но продолжил наступать. — Остолбеней! — крикнул Гарри. В очередной раз заклинание угодило в цель: Нунду замешкался, но он был уже слишком близко, нависая над ними, словно огромная черная тень. Длинные, окровавленные когти блестели в бледном свете луны. Гарри собирал последние крупицы сил, чтобы оставаться в сознании. Малфой прижимался к нему, выкрикивая одно заклинание за другим. Громадный черный силуэт заслонил им весь свет. — Остолбеней! — раздался хор голосов. Рон с Гермионой. Нунду вздрогнул и начал разворачиваться, но тут же, запнувшись, завалился на бок, лишь чудом не задев Гарри и Малфоя. Гарри больше не мог держать глаза открытыми. Он слабо вскрикнул, когда чья-то рука прижалась к кровоточащей ране у него на боку. — Гарри! — продолжала звать его Гермиона. — Гарри! Но он уже был без сознания.

***

В полдень в Палате Дай Луэллин, которая предназначалась для пациентов, пострадавших от нападения животных, было тихо. Гарри лежал, закрыв глаза и откинувшись на подушки, но заснуть не мог. За последние несколько дней он только этим и занимался, и вынужденное бездействие начинало действовать ему на нервы. Он услышал звук приближающихся шагов и в тот же момент кто-то отдернул в сторону ширму, что отделяла его больничную койку от остального больничного мира. — Здравствуй, Гарри, — поздоровался Кингсли Шеклболт. — Министр, — Гарри попытался придать своему телу сидячее положение, но Шеклболт лишь отрицательно качнул головой. — Не надо напрягаться. Целительница Броклхерст сказала, что Нунду едва не откусил от тебя целый кусок, — наколдовав себе стул, он пододвинул его поближе к кровати и удобно устроился напротив Гарри. — Все не так плохо, как кажется, — Гарри опустил взгляд себе на грудь, практически полностью обмотанную бинтами. — Я надеюсь, что меня скоро выпишут. — Не торопи события. Отдохни немного, твой департамент сможет прожить без тебя еще пару дней. — Да, сэр. Гарри ждал, что Шеклболт добавит что-нибудь еще, но Министр, повернув в сторону голову, принялся рассматривать всевозможные корзины с цветами, расставленные на его прикроватном столике. Что-то из этого было от Рона с Гермионой, что-то от его коллег. Кестрэл принесла маленький круглый кактус, а семья Пруденс Эндикотт прислала открытку с благодарностью. — Сэр, — Гарри нарушил тишину первым, — что теперь со мной будет? Шеклболт взял в руки кактус, повертел его из стороны в сторону. — М? Что ты имеешь в виду? Гарри сделал глубокий вдох. — Скрывая Малфоя и помогая ему избежать ареста, я нарушил закон. Хотя он и был невиновен, — добавил он многозначительно. — А еще ты очень сильно рисковал, отправившись на борт Черной Луны в одиночку, вместо того, чтобы следовать протоколу. — Знаю. Но я действовал так, как считал нужным. Однако я понимаю, что нарушил закон и не жду какого-то особого отношения. — И тем не менее, Гарри, — вздохнул Шеклболт, — особое отношение — это именно то, что ты получишь. Гарри не нашелся, что сказать. — Гарри, ты в курсе последних новостей? — Я читал заголовки на первых полосах газет. Каждый раз, пытаясь прочесть какую-нибудь статью из Пророка, он настолько выходил из себя, что целительница Броклхерст вынуждена была вырывать газету у него из рук. Пророк все выставил так, словно они ни секунды не сомневались в том, что авроры поймают Нунду, как будто это не они, обвинив их в некомпетентности, едва не спровоцировали бунт в здании Министерства. Шеклболт кивнул, словно мог в точности сказать, о чем Гарри думает. — Тогда могу тебе сообщить, что ты снова стал всеобщим героем. Ежедневный Пророк, не переставая, нахваливает тебя. Гарри нахмурился. — Это значит, что я не получу взыскания за свои действия? — Именно. Даже если бы я хотел, — а я не уверен, что хочу, — общественность будет крайне недовольна. Я всегда был против фаворитизма, но мне кажется, что в данном случае единственным правильным решением будет оставить все как есть. — Это кажется немного нечестным… поступать так лишь потому, что я — это я. Шеклболт пожал плечами, но не стал отрицать очевидного. — Что насчет Малфоя? — спросил Гарри, разглядывая перевязочные бинты на груди. — С него тоже снимут все обвинения? — Конечно. Гермиона тебе не говорила? Гарри резко вскинул голову. — Не удивляйся так, — сказал Шеклболт. — Во время разговора с ним мне потребовалось всего несколько минут, чтобы сообразить, что он не причастен к этому делу. Я до сих пор не могу понять, как Робардс мог решить, что Малфой замешан в незаконной перевозке Нунду — это была грубейшая ошибка с его стороны! Гарри не стал это комментировать; добавить тут было нечего — все было ясно без слов. — А что по поводу его работы в Отделе регулирования и контроля магических популяций? — Он продолжит свою работу, насколько мне известно. Хотя, как по мне, Подразделение Зверей — это пустая трата его способностей. Он проделал отличную работу в сотрудничестве с эфиопскими и джибутийскими властями по транспортировке Нунду назад в его среду обитания. — Хорошо. Это… хорошо, — ответил Гарри. — Вы знаете, что случилось с членами экипажа? Есть выжившие? — Только один. Он был в сознании некоторое время и успел подтвердить то, о чем вы с Малфоем и сами уже догадались, но большую часть времени его держат под наркозом. Боюсь, он не успеет поправиться к суду. Я как раз собирался зайти к главному целителю Сметвику, договориться насчет палаты длительного пребывания. Только после этих слов Гарри на самом деле осознал, что все закончилось. Пока он валялся здесь, на больничной койке, расследование было официально завершено. Шеклболт подозрительно оглядел его с ног до головы. — Выглядишь бледным. Я не должен был говорить с тобой о работе, целительница Броклхерст выставит меня за дверь, если узнает. — Она не посмеет, — сказал Гарри со слабой ухмылкой. — Ты ее недооцениваешь. Кстати говоря, кажется, она направляется сюда. Я пойду, тебе надо отдохнуть. — Я в порядке. Я совсем не устал. Но Шеклболт уже поднялся с места: — Отдохни немного. Гарри снова откинулся на подушки. И закрыв глаза, мгновенно погрузился в глубокий сон.

***

В свой следующий визит Рон с Гермионой привели с собой Розу. Она прыгала у Рона на коленях, рассказывая своему игрушечному дракону понятные только ей самой истории. — Ты уверен, что тебе стоит выписываться завтра? — спросила Гермиона. — Я разговаривала с целительницей Броклхерст и она сказала, что советует остаться в больнице по крайней мере еще на одну неделю. — Я в порядке! — произнес Гарри, по-видимому, слегка громче, чем следовало: Рон взглянул на него удивленно. — Извини, — попросил он прощения у Гермионы, устало растирая глаза, — просто немного утомляет, когда все продолжают спрашивать у тебя одно и то же. Моя рана затянулась, я беспробудно спал почти целую неделю и ел столько здоровой пищи, сколько мой желудок не в состоянии переварить. Рон скривился. — Как я тебя понимаю.— Он, как и в общем-то все авроры рано или поздно, сам ни раз проводил немалое количество дней в Святого Мунго. — Зачем обязательно надо варить всю еду? Это отвратительно. — Так это все твои причины? — Гермиона одарила его проницательным взглядом. — Скука и невкусные овощи? — На что ты намекаешь? Она не ответила на вопрос прямо, но заметила как будто бы невзначай: — Ты не разговаривал с Малфоем. У Гарри сердце забилось чаще. — Откуда ты знаешь, что он не приходил в больницу? — Он сам сказал, — влез в разговор Рон. — Пару дней назад он спросил меня, как ты себя чувствуешь. Я… эээ… вроде как сказал ему пойти и узнать самому, если его действительно это волнует, — даже кончики ушей у него покраснели, — но он ответил, что слишком занят. — Так и есть, — пробормотал Гарри, — с той ночи я больше его не видел. Он пытался говорить спокойно, не показывая эмоций, но, видимо, что-то отразилось у него на лице, потому что Рон тут же занялся завязыванием шнурков у Розы на туфлях, а Гермиона послала ему чересчур уж яркую улыбку. — Должно быть, у него сейчас действительно дел по горло, — добавила она. — Рон говорил, что он должен закрыть дело — написать все отчеты и все такое. — Да, я знаю. Шеклболт упоминал об этом, когда приходил. У Рона аж лицо вытянулось: — Ничего не меняется! Сам чертов Министр Магии навещает тебя в больнице! Когда я лежал в Святого Мунго, единственным посетителем была моя мама, которая попрекала и отчитывала меня до самой выписки. Гарри вымученно усмехнулся: — А как же мы с Гермионой? — Точно, вы тоже приходили. И Гермиона тоже без конца отчитывала меня. Гермиона недовольно глянула на него, но все равно дотянулась и взяла его за руку. Гарри захотелось отвернуться. Внезапно он почувствовал острую боль в груди, которая не имела никакого отношения к Нунду. — Думаю, что Малфой будет рад наконец избавиться от своих обязанностей консультанта, — проговорил он вполголоса. — Теперь он может вернуться назад в Подразделение Зверей. — Гарри… — Все нормально, — перебил он Гермиону. — О чем мы вообще только думали… Очевидно, мы оба просто перенервничали из-за дела — адреналин и все такое. — А что именно вы… — начал Рон, но тут же торопливо добавил: — Забудь. Уверен, что я не хочу знать. Гарри прочистил горло. — Мне нужно кое-что вам сказать, — он опустил взгляд на кристально-белые простыни, подбирая правильные слова. — У меня было много времени, чтобы подумать. Вы мои лучшие друзья, вы должны знать. — Тогда говори, — подбодрил его Рон. — Малфой не первый парень, который мне понравился. — Фу, — Рон скривился. — То есть, — продолжил он, заметив как Гермиона смерила его убийственным взглядом, — Малфой — это фу, а не то, что тебе нравятся мужчины. Это нормально. Я точно ничего не имею против. — Конечно, это нормально, — поддержала Гермиона. — Но, Гарри, почему ты никогда не говорил? Все эти годы…! — Я думал, что это ничего не значит, - Гарри пожал плечами. — Потому что мне также нравилась Джинни, и Чжоу Чанг, и все остальные девушки, с которыми я встречался. Я думал, что я натурал! Натуралы ведь иногда смотрят на парней, верно? — Представляя, как они целуются с ними? Нет, — покачал головой Рон, — так не смотрят. — Вот я и начал подозревать. — Гарри чувствовал себя полным идиотом, хотя теперь многие ситуации из его прошлого обрели смысл — например, его странное увлечение Седриком Диггори много лет тому назад. — Но почему из всех людей именно Малфой? — скорчил гримасу Рон. — Он не такой, как ты думаешь. Он изменился со школы. Он переживает о своей работе, и он отличный специалист! — Но вы всегда ругались в офисе! — Знаю! Я хотел наслать на него какое-нибудь заклятие и в то же время хотел поцеловать его. Это сводило меня с ума! Рон снова скривился так, словно его вот-вот стошнит. — В любом случае, все закончилось, — Гарри покачал головой. — Тем более, я не собирался сходиться с ним или что-то в этом роде. Вы можете себе это представить? Каждый раз, когда мы оказываемся в одной комнате, мы начинаем спорить — это было бы ужасно! Он оглянулся на друзей: Рон кивал в такт всем его словам, соглашаясь, но Гермиона не выглядела убежденной. — Мне казалось, что он сильно переживает за тебя, — сказала она. — Когда он пришел тогда на причал… — Если бы он переживал, — резко оборвал ее Гарри, — он бы нашел время, чтобы навестить меня в больнице. — Ну… если ты так уверен. — Я уверен, — Гарри опустился назад на подушки. — Так будет лучше. Никаких переживаний. Никакой драмы. Если повторить эти слова достаточное количество раз, возможно, он и сможет убедить себя в том, что это правда.

***

Гарри выписали из больницы поздним утром. Целители настояли на том, чтобы провести дополнительные тесты, и когда он уже было решил, что его стошнит от одного вида иголок, над ним смилостивились и выдали справку о том, что он полностью здоров. С утра на улице шел дождь, но к тому моменту, когда Гарри вышел из здания Святого Мунго, уже ярко светило солнце. Пару минут он стоял на тротуаре, задрав голову к небу, наслаждаясь теплом — приятное чувство после череды дождливых дней и целой недели затворничества. Всю следующую неделю ему было предписано оставаться дома в постели и отдыхать, но Гарри решил, что не будет никакого вреда, если он забежит в офис узнать, как идут дела. До Министерства было рукой подать, и Гарри ощущал, что ему просто необходимо размять ноги: столько дней, проведенных на больничной койке, не прошли даром. Потом у него будет уйма времени, чтобы отдыхать. Когда он вошел, весь офис взорвался радостными возгласами и громкими приветствиями. Почти все коллеги навещали Гарри в больнице и много раз слышали историю от Рона, но, тем не менее, они настаивали, чтобы Гарри сам пересказал все в подробностях: как он узнал, где искать Нунду, как боролся с ним. Все сошлись на том, что это дело останется одним из самых громких и запоминающихся в истории департамента. Они беззлобно подшучивали над тем, что Гарри и его друзья сначала повеселились сами, и только когда Нунду уже был повержен, вызвали подкрепление. Гарри им подыгрывал. Он видел, что на самом деле никто из них не был расстроен и не обижался на то, что остался за бортом расследования; он был благодарен им за это, потому что разборки с коллегами — это последнее, что ему сейчас было нужно. Тут и там были слышны разговоры о том, что к концу года Робардс освободит занимаемый им пост, и это тоже было весьма кстати — Гарри не думал, что он и дальше сможет работать под начальством этого человека. Маунтджой тоже подошел к Гарри и извинился за то, что, по его словам, было «неумением верно оценивать ситуацию». — Я должен был положиться на тебя, когда ты сказал, что ему можно доверять, — сказал он смущенно. Они пожали друг другу руки, к огромному облегчению Гарри. — Ты поступил так, как тебе казалось, будет лучше, — успокоил он Маунтджоя. — Если бы я был на твоем месте, то не уверен, что поступил бы по-другому. Гарри не упоминал вслух имени Малфоя, но не мог не заметить его отсутствия среди тех, кто желал ему скорейшего выздоровления. Даже его стол, когда Гарри наконец добрался до своего рабочего места, оказался пуст. Ничего не осталось, ни единой книги, которую Малфой брал из библиотеки и которая могла бы подтвердить, что он когда-то работал здесь. Непонятно почему Гарри рассчитывал, что будет как-то иначе. Работа Малфоя в качестве консультанта была окончена, не было ни одной причины оставаться здесь дальше. Но даже так, вопреки здравому смыслу, какая-то часть него все еще надеялась, что Малфой по-прежнему будет сидеть тут, за своим столом, привычно склонив голову над картой Лондона, которая на протяжении многих недель занимала все его мысли. Над той самой картой, которая, осознал Гарри, все еще лежит где-то у него в гостиной. Несколько листов пергамента в ящике для входящих бумаг было единственным, что осталось от пребывания Малфоя в офисе. К ним прикреплялась записка, написанная слегка наклонным почерком: неподписанная и настолько беспристрастная, насколько это было возможным. Записка доводила до сведения Гарри, что Малфой взял на себя смелость составить отчет о захвате Нунду, в котором также содержалось краткое изложение всего хода расследования. Гарри перечитал записку дважды, после чего выбросил в корзину для мусора и взялся проверять отчет. Тот тоже оказался идеальным — с соответствующими ссылками и аккуратно отмеченными разделами. Единственное, что оставалось сделать — сдать его в архив. Вот и все, подумалось Гарри. Все закончилось. Домой он отправился пешком, воспользовавшись преимуществом хорошей погоды, но где-то на середине пути стало тяжело дышать, так что к месту назначения он добрался почти задыхаясь. Пожалуй, пролежав неделю в постели, Гарри слегка переоценил свои силы. Хорошо, что он не стал аппарировать: было бы неловко, расщепи он себя на части из-за усталости. Свернув на свою улицу, он обнаружил, что кто-то дожидается его прямо у двери дома. Этим кем-то оказался Малфой, вышагивающий туда и обратно с сосредоточенным выражением лица. — Какого черта ты здесь делаешь? — спросил у него Гарри вместо приветствия. — Жду тебя, — тот надменно вздернул вверх подбородок. — А вот что ты здесь делаешь? Выглядишь ужасно. Тебя только что выписали из Святого Мунго, ты должен отдыхать. Гарри фыркнул. — Ну спасибо. Сам Малфой, к несчастью, выглядел отлично. Гарри обошел его, чтобы отпереть дверь. Он не догадывался, зачем тот пришел, но у него были сомнения, что предстоящий разговор придется ему по душе. Он оглянулся назад: Малфой, не произнося ни слова, продолжал стоять на том же самом месте. Вздохнув, Гарри толкнул плечом дверь: — Проходи. — Спасибо, — Малфой зашел следом за ним. — Лучше действительно поговорить внутри, твой сосед уже дважды спрашивал меня, что я здесь делаю. — Да, он любопытный. Ты долго ждал? — Нет, — Короткая пауза. — Всего пару минут. — Понятно. Они уставились друг на друга, стоя в разных концах коридора. — А ты не должен еще быть в больнице? — хмыкнув, нарушил тишину Малфой. Гарри направился в гостиную. — Меня выписали, — сказал он, распахивая шторы и впуская солнечный свет. Его гостиная пребывала в полнейшем беспорядке: по всему полу были раскиданы карты и обрывки пергамента, оставшиеся лежать здесь с той самой ночи. Гарри успел позабыть, в каком состоянии оставил свою квартиру. Смахнув рукой все, что мешалось, он с размаху приземлился на диван и упал на подушки. Малфой, следовавший за ним по пятам, только сморщил нос и взмахом волшебной палочки заставил складываться разбросанные свитки в аккуратные стопки. — Зачем ты пришел? Тот промолчал. Потом развернулся спиной так, что Гарри больше не мог видеть его лица. — Я кое-что оставил здесь. С той ночи, когда я… ну, ты понял. Гарри прикрыл глаза и устроился поудобнее. Ну конечно, за этим он и пришел — просто забрать свою одежду. Ему было слишком стыдно посылать за ней домовика, ведь на вещах остались засохшие следы спермы. — Твоя одежда наверху. У меня не было времени на стирку. Гарри расслышал шелест бумаги, — Малфой принялся сворачивать карту. Хотелось, чтобы он уже поскорей прекратил все это и просто ушел. — Ничего страшного. Я сам все сделаю, только скажи, где конкретно ты оставил вещи. — Где-то наверху, — Гарри даже не потрудился открыть глаза. Неужели прошла всего только неделя? Ему казалось, что с тех пор, как он целовал Малфоя в той комнате, прошло как минимум сто лет. — Просто уходи, я постираю твою одежду и принесу к тебе на работу. Подразделение Зверей, Пятый уровень, верно? — Хватит прикидываться, будто ничего не знаешь! Внезапная смена настроения была такой резкой, что Гарри распахнул глаза. — О чем ты? — Тебе лучше меня известно, что произошло! — Нет, не известно, — Гарри еще больше нахмурился. — Погоди, тебя что, уволили? Шеклболт мне сказал… — Нет! — Малфой повысил голос. — Меня переводят в Отдел магического правопорядка, с завтрашнего дня. Ты хочешь сказать, что не имеешь к этому никакого отношения? — Я первый раз об этом слышу. — Ты лжешь! По-твоему, это совпадение, что я получил выгодное назначение сразу после того, как переспал с тобой? Мне не нужны твои подачки! — Ты явно сошел с ума, — не выдержал Гарри, — если думаешь, что то, что мы с тобой трахались, имеет ко всему этому какое-то отношение. Во имя Мерлина, я провел в Святого Мунго всю прошлую неделю! — Значит твоя подружка Грейнджер снова сделала за тебя всю грязную работу, я прав? И тут до Гарри дошло, что это действительно могла быть Гермиона. Она хвалила Малфоя за работу и у неё было достаточно влияния в Министерстве, чтобы поспособствовать его переводу в другой отдел. — Гермиона никогда бы не подставила свой отдел, подсунув кого-нибудь некомпетентного, только для того, чтобы сделать мне одолжение! — огрызнулся он. — Ты хотя бы думал, что может быть — всего лишь только может быть — ты получил назначение, потому что хорошо справляешься со своей работой? Малфой не ответил, потому что, по-видимому, сказать ему было нечего. — Так ты не… — Я ни за что и никогда не осмелился бы рекомендовать тебя кому-то. Ты заноза в заднице, Малфой, и с тобой невозможно работать. — Взаимно, Поттер, — Малфой бросил на стол последнюю стопку бумаг. Все было приведено в идеальный порядок. — Я тогда пойду. Гарри, приподнявшись, сел и уставился ему в спину. Внутри все бурлило от эмоций, но оставалось еще кое-что, что необходимо было сказать. — Малфой? — позвал он. Тот уже скрылся в коридоре. Когда шаги замедлились, Гарри, сделав глубокий вдох, продолжил: — Спасибо, что спас мне жизнь. Последовавшая тишина была такой долгой, что Гарри успел подумать — Малфой все-таки ушел. Но потом его фигура снова показалась в дверном проеме, к которому он слегка прислонился одним плечом. Лицо его не выражало ничего хорошего. — Ты так шутишь, да? — Я не шучу, — облокотившись локтем на подушку, Гарри внимательно разглядывал его. — Почему ты всегда продолжаешь спорить, даже когда я пытаюсь тебя поблагодарить? — Потому что, — Малфой двинулся вперед, — ты был прав! Я оказался бесполезен! — Малфой… — Нет нужды тыкать мне этим в лицо. Я знаю! Я стоял там как болван, пока Уизли и Грейнджер разбирались с Нунду. Я признаю это. Теперь доволен? — Ты пытался помочь, — напомнил ему Гарри. — И от этого не было никакой пользы! Так какая разница? — Для меня есть разница! Малфой, остолбенев, просто продолжал смотреть на него, и Гарри, протянув руку, ухватил его за запястье и держал крепко все то время, пока тот дергал рукой, пытаясь высвободиться из захвата. Его пульс учащенно бился у Гарри под пальцами. — Отпусти меня! — прозвучало, как приказ. И еще раз, почти шепотом: — Отпусти меня. Гарри, поглаживая большим пальцем ладонь Малфоя, глядел прямо в его серые глаза. — Я думал, что ты умрешь, — Малфой тяжело сглотнул. — Я думал, что Нунду разорвет тебя на кусочки. Из-за меня. Гарри притянул его ближе. — Ты был бы не виноват. — Я знаю! Но это все равно было бы из-за меня. Потому что я в этом участвовал… Подняв руку, Гарри обхватил ладонью его лицо. — Меня не так-то легко убить. Когда он потянулся за поцелуем, Малфой прикрыл глаза, выдохнул ему в губы и, обхватив за плечи, забрался к нему на колени. Гарри простонал в поцелуй. — Поттер, — знакомый голос теперь звучал на три октавы ниже; когда они столкнулись бёдрами, Гарри внезапно понял, что уже совсем не чувствует усталости. Пальцы Малфоя проскользнули за край рубашки, задев перевязочные бинты. — Больно? — спросил он, оторвавшись от губ. — Нет, — Гарри приподнял руки, помогая стащить с себя футболку. Пришлось сжать зубы, когда дало о себе знать больное плечо, но оно того стоило: чужие пальцы аккуратно прошлись по голой коже; касания были прохладными, едва ощутимыми. Гарри подался ближе. — Выглядит болезненно, — прошептал Малфой и склонил голову, оставляя след из поцелуев на его ключице, там, где виднелся огромный синяк. Гарри положил руку ему на шею, не давая отстраниться. Его волосы пахли ромашкой и в ярком солнечном свете, льющимся из распахнутого окна, сияли, словно белое золото. У него все еще побаливал раненый бок, но попросить Малфоя остановиться не было сил. Раньше целоваться с ним было все равно, что ругаться и спорить: Малфой был груб и нетерпелив. Теперь же он целовал его медленно, так, что Гарри казалось, он сейчас сойдет с ума от желания. Малфой покрыл поцелуями его шею и подбородок. Тело его было мягким и послушным у Гарри в руках. Одну за другой, очень медленно, Малфой расстегнул пуговицы у себя на рубашке, и Гарри помог стянуть ее с плеч. За исключением яркого румянца на щеках и шее, его кожа оставалась такой же бледной, как и ткань рубашки. Гарри прошелся пальцами по спине, оглаживая каждый позвонок, и Малфой выгнулся в его руках. Гарри скользнул ниже, обхватил ладонями задницу, сжимая слегка, и почувствовал ответную дрожь. Горячее дыхание обожгло Гарри кожу. Он снова притянул его в глубокий, беспорядочный поцелуй и, дразня, позволил пальцам пробраться за резинку нижнего белья, наслаждаясь тем, как вздыхает Малфой ему в губы. Наверное, им следовало перебраться в кровать, но он не мог допустить даже мысли о том, чтобы разорвать поцелуй, даже на одно мгновение — слишком все было идеально. Ему никогда еще не приходилось видеть Малфоя таким, когда все его щиты наконец были опущены. Гарри толкнулся бедрами вверх и в ответ всем телом ощутил хриплый, протяжный стон. У Малфоя были прикрыты глаза, ресницы отбрасывали длинные тени на щеки; он подрагивал у Гарри в руках, позволял вылизывать себе рот. Узкая ладонь скользнула по прессу Гарри, напрочь сбивая дыхание. — Поттер… Гарри, — его имя, произнесенное этим тихим, едва слышным шепотом, звучало немного непривычно. — Скажи, если я сделаю тебе больно. — Мне не больно, — Гарри снова толкнулся вверх. — Не останавливайся. — Мне нужно… Можно…? Малфой продолжал вздрагивать, речь его стала прерывистой, голос едва различимым. Гарри сжал его бедро твердой рукой: — Все, что угодно. Приподнявшись с его колен, Малфой принялся расстегивать брюки; справившись с ремнем, он одним рывком стянул их с ног вместе с нижним бельем: твердый член, истекая смазкой, был прижат к плоскому животу. Гарри снова усадил его к себе на колени, обхватывая рукой стояк. Всего нескольких движений хватило, чтобы довести Малфоя до бессвязных стонов. Он толкался Гарри в руку, отбрасывал назад голову, открывая беззащитную линию шеи. Гарри прижался ртом к его ключице и погладил пальцем головку, заработав в награду протяжный стон. — П-подожди, — Малфой запнулся и перехватил его руку, останавливая. — Еще рано. Аккуратно толкнув Гарри на спинку дивана, он оглянулся в поисках волшебной палочки и прошептал заклинание, о котором Гарри никогда даже не слышал. Пальцы его оказались покрыты скользкой, блестящей субстанцией. А потом Гарри, как зачарованный, наблюдал, как Малфой, облокотившись одной рукой о спинку дивана, пальцами другой проскользнул себе между ног. Взгляд как магнитом притянуло туда, где скользкими пальцами Малфой надавливал на вход в свое тело; затем, стремясь увидеть его выражение лица, он снова посмотрел вверх. Малфой так и удерживал его взгляд, пока медленно вводил палец внутрь. А Гарри запоминал детали — легкая складка меж бровей, прерывистое дыхание; зрачки были расширены, а распухшие от поцелуев губы слегка приоткрыты. Руками Гарри придерживал Малфоя за бедра, пока тот покачивался из стороны в сторону, а пальцами прослеживал узоры на его коже. От первого же прикосновения член Малфоя дернулся. — Еще рано, — сказал Малфой с придыханием и прикрыл глаза, слегка смещаясь в сторону, чтобы ввести внутрь еще два пальца. — Не позволяй мне кончить. — Я хочу посмотреть на то, как ты кончаешь, — прошептал Гарри и скользнул руками выше, задевая промежность. Стоны стали громче, Малфой склонился ниже, прижимаясь к Гарри лбом. — Еще… рано, — пару мгновений он, шевеля губами, беззвучно приоткрывал рот. Затем распахнул глаза и, глядя на Гарри сквозь длинные ресницы, произнес: — Я хочу кончить, когда ты будешь внутри меня. Рыкнув, Гарри притянул его за шею вниз, в медленный, глубокий поцелуй. Собственный член больно упирался в ширинку. Малфой хныкнул ему в губы, продолжая растягивать себя пальцами, и пришлось прижать ладонь к члену, чтобы хоть немного снять напряжение; дыхание у него стало таким же прерывистым. Бедра Малфоя дернулись; покачнувшись, он громко застонал и, медленно вытащив пальцы, какое-то время сидел неподвижно, стараясь восстановить дыхание. — Все нормально? — тихо спросил Гарри, продолжая водить пальцами по его коже, рисуя круги. Тот только кивнул, дыхание все еще было тяжелым и прерывистым. Наклонив голову, он вцепился пальцами Гарри в ремень и кое-как, совместными усилиями, им удалось расстегнуть ширинку и стянуть джинсы Гарри на бедра. Когда чужие пальцы обхватили член, Гарри, откинув голову назад, не смог сдержать облегченного стона. Малфой двинул рукой раз, другой, пока по стволу вниз обильно не потекла смазка. Потом устроился так, чтобы головка члена была прижата ко входу и качнув бедрами, начал медленно опускаться. У Гарри быстро вздымалась и опускалась грудь: ощущение, когда Малфой принял его внутрь, поначалу было невыносимо сильным. Он прикусил губу, задержал дыхание и чтобы найти опору, обхватил Малфоя руками. Ему показалось, что он кончит прямо в ту же минуту, настолько острым было это чувство. Малфой двигался мучительно медленно и осторожно, дюйм за дюймом, пока член не вошел в него до упора. Гарри тяжело сглотнул: внутри было горячо и чертовски узко. — Ты в порядке? Малфой тихонько выдохнул, и даже это крошечное движение послало волны наслаждения по всему телу. — Я… Я в порядке. А ты? Твоя рана… Пальцы снова прошлись по бинтам у него на груди, и Гарри закусил нижнюю губу. — Не болит, — ничего не имело сейчас значения, только ощущение собственного члена где-то глубоко-глубоко внутри. — Я могу двигаться? Румянец на коже Малфоя стал ярко-алым, дыхание вырывалось хриплыми вздохами. Он обхватил руками Гарри за шею и попросил: — Позволь мне. Двигался он неторопливо, приподнимая бедра и опускаясь на Гарри снова. Несколько длинных белых локонов упали ему на лицо. Гарри подавил готовый сорваться с губ стон и прижался ртом к плечу Малфоя, согревая дыханием, пока тот продолжал двигаться и дрожать в его руках. Его бледная кожа быстро покрылась бисеринками пота. Комната наполнилась звуками шлепков кожи о кожу и низкими, протяжными стонами. Малфой медленно двигался, позволяя члену почти полностью выскользнуть из себя и снова опускаясь вниз. Зажатый между двумя животами член обильно истекал смазкой, и Гарри обхватил его рукой, водя кулаком вверх и вниз в такт с толчками. Малфой наклонился за поцелуем, но оба они уже были далеко за гранью, так что все, что им удалось — это прижаться губами, разделив одно дыхание на двоих. Прижавшись почти отчаянно, Малфой начал сбиваться с ритма, но Гарри не выдержал первым и застонал, почувствовав, как его настигает оргазм. Когда бедра Малфоя опустились в последний раз, в глазах у него потемнело и по телу, словно разрядом электричества, прошла дрожь. Он кончил бурно, излился глубоко внутрь и почувствовал, как напряглось и вздрогнуло тело в его руках: Малфой кончил следом прямо ему на живот. Отходя от собственного оргазма, Гарри продолжал ласкать его, шептать всякую глупость в губы и оставлять на скулах влажные поцелуи. Наконец они отлипли друг от друга и устало упали на подушки; Малфой приземлился на Гарри сверху. Все тело ощущалось неподъемно-тяжелым, в каком-то странном сочетании изнеможения и глубокой удовлетворенности. Член Гарри все еще находился внутри теплого тела, и как бы ему не хотелось остаться в таком положении навсегда, вряд ли самому Малфою было комфортно, хотя тот ни слова не сказал по этому поводу. Когда сердцебиение вернулось в норму, он постарался как можно аккуратнее отодвинуться, и Малфой, почувствовав это, тихо зашипел и впился пальцами Гарри в бицепс. Небольшое количество спермы вытекло из растянутого входа наружу и вниз скатилось по бедрам: Гарри провел по этим следам пальцами, ощутив крупную дрожь прижатого к нему тела. Отказавшись от магии и очищающих заклинаний, Гарри обошелся лишь тем, что призвал с помощью палочки влажную ткань и не торопясь, сам вытер Малфоя, аккуратно двигая полотенцем по раскрасневшейся коже. Тот наблюдал за его действиями, слегка приоткрыв губы и издавая едва различимые вздохи каждый раз, когда пальцы задевали особо чувствительное место. Он тщательно вытер каждый уголок, пока кожа Малфоя не стала настолько сверхчувствительной, что тот начал уворачиваться от прикосновений, отталкивая в сторону его руки. Тогда Гарри вытерся сам и отбросил грязную тряпку на пол. Малфой устроился напротив него, положив голову ему на здоровое плечо. Глаза его были полуоткрыты, а на лице появилось отрешенное, задумчивое выражение. Гарри закинул на него ногу и притянул ближе, заглядевшись на игру света на красивом лице. Он прекрасно понимал, что это мгновение покоя продлится недолго: они все еще были разморены оргазмом, но скоро это пройдет, и тогда вновь начнутся споры и ругань. Гермиона была права, подумал Гарри. Им нужно поговорить. Необходимо сесть и выяснить, что между ними происходит. Они не могут заниматься сексом, — каким бы великолепным он ни был, — а потом делать вид, что ничего не случилось. Малфой, сонно моргнув, посмотрел на него: — Почему у тебя такое выражение лица? — Просто так, — поспешил оправдаться Гарри. Дыхание перехватило, когда Малфой придвинулся ближе, скользнув по нему обнаженной кожей. Одну руку Гарри положил ему на грудь, ощущая, как бьется под ладонью сердце. — Я только… Хочешь остаться на ночь? Малфой приподнял голову, заглядывая ему в лицо: — Еще даже полдень не наступил. — Знаю. Так что…? — пока тот обдумывал его предложение, Гарри затаил дыхание, опасаясь спугнуть удачу. — Хочу, — сказал Малфой в конце концов, устраиваясь обратно у Гарри на груди и вжимаясь лицом в шею так, что едва можно было разобрать его следующие слова: — Да, я хочу остаться на ночь. Гарри ухмыльнулся. Позже у них будет достаточно времени и для того, чтобы поговорить, и для того, чтобы поругаться. А пока он будет наслаждаться долгожданным спокойствием столько, сколько сможет. Тело Малфоя у Гарри в объятиях было приятно теплым, а его дыхание, по мере того, как он погружался в сон, замедлялось. Гарри коснулся губами его виска, а пару минут спустя и сам уже спал крепким, безмятежным сном.