После всего

Под стеною горечи и вины, что лежит на запад и на восток, продолжает ветер стонать и ныть, поднимая в небо сухой песок — забивает рот, застилает взгляд ледяного горя усталый дух; ничего не видя, смотрю назад, ничего не чая, вперед иду. Пролетает время. В конце концов сквозь тоски и боли унылый бред там, где раньше было твое лицо, прорастают лазорник и горец. Их густой настой остановит кровь, исцелить пытаясь меня от ран — подмаренник красным окрасит вновь на груди твоей золотистую ткань. Я знаком со множеством диких трав, что лечить умеют и убивать. На рассвете выйду их собирать — от росы тяжелые рукава. Эти травы сорные сети вьют, оплетая явь, проникая в сны. Пролетает время, но я стою под стеною горечи и вины.