Сделка

***

      Омега убедился в том, что альфа уснул и немного потеревшись, стал подниматься. Да, Рейх спал, но он крепче ухватился за талию Союза и притянул его к себе, из-за чего тот снова упал на кровать. Коммунист недовольно прорычал и нахмурился. Со стороны нациста послышался смешок. Может, Рейх притворялся? Сева решил это проверить. – Рейх... - начал шептать омега, на что со стороны актива тот услышал ответ. А именно вопросительное мычание. всё же Третий не спал, что расстроило омегу. - отпусти меня. – А если я не хочу? - довольно прошептал альфа, прижимаясь к своему пассиву и любуясь меткой. – Рейх, мне надо в последний раз увидеться с Аляской. Нацист тут же сменил выражение лица и стал рычать. Как семья посмела отбирать собственность Рейха? Всё же он отпустил русского и тут же столкнул с кровати. Послышалось болезненное мычание. – Проваливай. После этого Союз тяжело вздохнул и принялся одеваться.       Вскоре Сева был подле своей сестры. Старшая сестра гладила брата по голове и грустно смотрела в его глаза. – Я буду скучать, Сов. Грустно прошептала бета. Омега не сдержался и накинулся на Алю с объятиями, после зарыдал ей в грудь. Бета ответно схватила брата ща одежду и начала гладить по спине.       Это могло продолжаться вечно, если бы старшую не схватили за шкирку, словно котёнка и не отстранили от младшего. Союз с испугом и непониманием смотрел на сестру, что отбывала от него. Вскоре она скрылась в повозке.       Теперь же омега мог долго стоять и лить слёзы, пока его не повернул к себе лицом недовольный РИ. Он дал сыну пощёчину. – Не реви, щенок! Я тебя успокаивать не собираюсь. Старший русский думал, что этим успокоит омегу, но тот разрыдался ещё больше. – Если ты сейчас же не успокоиться, я буду вынужден применить плеть. Прорычал Империя, после чего его сын стал вытирать слёзы.       Плеть... Этого слова больше всего боялся советский. Ведь если отец говорит это слово, это значит, что омегу схватят за шиворот и потащят в пыточную. После привяжут ко столу и начнут бить плетью по спине, оставляя красные шрамы. Спина омеги уже зажила после последнего раза, а его отцу это видимо не нравилось.       – Какой же ты жалкий, - РИ пнул сына, из-за чего тот упал. - ничтожество, нелюдь. Да ещё и неверующий. Да в кого ты такой?! - кричал РИ, пиная своего сына по бокам.       В ответ он слышал лишь всхлипы и крики боли. Монархиста прервал звонок в дверь. Старший подошёл к двери и раскрыл её. Оттуда показался высокий альфа, а подле него стояло два сына. Оба различались друг от друга, но оба были альфами. Старший альфа был чёрноволосым и голубоглазым. Это, как ни странно, был ГИ. – Добрый день, Российская Империя, - начал немец, не особо низко кланяясь. – Добрый. Проходите.       ГИ и его сыновья вошли во дворец, а подошедшая прачка закрыла за ними дверь, а затем встала рядом, на всякий случай. Тут старший немец учуял запах Рейха, а Рейх ответно учуял запах ГИ и вскочил с кровати, натягивая на себя одежду. – Союз Советских Социалистических Республик! Живо поднимайся и проведи экскурсию пришедшим, - приказал сыну РИ. – О-отец, но разве это не должны делать прачки? - всхлипнул омега, кое-как поднимаясь с пола. – Ах ты.. - прорычал Империя. Он подошёл к сыну и влепил ему смачную пощёчину. - Живо, неблагодарный.       На щеке пассива появился красный след. Союз собрал слёзы и повёл гостей за собой, рассказывая и показывая, что, где и как.       Пока они идут, поговорим немножко о немцах.       Германская Империя — сильный, подкаченный альфа, как было сказано ранее, с чёрными волосами и голубыми глазами. Имеется пара клыков, но не таких, как у Рейха. Ходит в строгом костюме или же своём костюме императора.       Один из его сыновей — Веймарская Республика. Альфа, походящий на своего отца. Можно сказать почти его копия. Носит то, что ему приказывают и никогда не спорит с отцом.       Второй сын, больше походящий на дочь — Нацистская Германия. Да, может для кого-то он и есть Рейх, но для меня это разные страны. Является альфой с красными глазами и повязкой на глазу. Также как и Рейх, демон.

***

      Вскоре запах Рейха усилился и ГИ попросил омегу провести их в его комнату. Союз незаметно кивнул и осторожно начал открывать дверь. В это время нацист принял облик неведимки. Германец вошёл в комнату и стал обыскивать всё, стараясь найти своего сына, который когда-то сбежал. Так прошло где-то полчаса, но Третий не был найден. – Германская Империя, карета уже готова. Просим вас поторопиться и мы отъезжаем, - произнёс слуга ГИ, осторожно покланиваясь. – Да, хорошо. Наци, пошли. Германия кивнул и побежал за отцом. Веймар же остался рядом с Советом и когда те удалились, он шлёпнул коммуниста по ягодицам.       Глаза Рейха заблестели и тот выдал себя, отталкивая брата от своего омеги. – Ты чего творишь?! Не чувствуешь запах от метки?! - начал вопрошать демон, прижимая советского к себе. – А это что, твоё? - улыбнулся Республика. Для него Союз будто бы был вещью. - Ну что же, братец, я думал ты поприветствуешь нас как следует. – Заткнись! Не могу я вас приветствовать после эдакого.       Омега ничего не понимал. Он чувствовал лишь одно. Как Веймар пробирается рукой под рубашку маленького принца. Из-за этого чувство он впечатался лицом в грудь своего альфы. – Руки убери. Прорычал Третий отстраняя Веймарского от Совета.       Скоро послышались шаги монархиста, потому немец чмокнул омегу в лоб и пропал, омега же обнял себя за плечи. – Союз, это твой сводный брат — Веймарская Республика. Услышав последние два слова, коммунист испуганно раскрыл глаза.       Договорив ещё чего-то, русский альфа вышел из комнаты, захлопнув за собой дверь. Веймар же прижал младшего братика к стене и поставил его спиной к себе. Поставил так, чтобы бёдра омеги касались паха альфы. Где пропадал Рейх? Так как Республика был полу-демоном, он сделал так, чтобы Третий ему не мешал. – Вейм-мар, отпусти меня.. - скулил младший русский, снова чувствуя боль в теле. – Что такое? Неужто тебя сегодня уже ебали? Ах, как жаль, я хотел разорвать тебя. Веймар отстранился и снял заклинание, которое сдерживало Рейха.       Немец сразу же накинулся на брата сразу же начал рычать на того. Старший не обращал внимания, ведь для него наци слабак.       Вскоре подошёл РИ и приказал Веймару разбирать вещи, ведь служанка уже убрала его будущую комнату. Немец вышел из комнаты и не стал палить родного брата, ведь при входе Империя не заметил того.       Омега обнял альфу сзади и тем самым успокоил его. Успокоить немца мог лишь Союз и на это было две причины. Первая — Рейх доверял только Совету и поэтому подпускал к себе только его. Вторая — только коммунист знал методы для успокоения нациста.       Они стояли так минут 10, пока не пришла служанка и Рейх не исчез на время. – Союз, - сказала та. - выйдите из комнаты, я сделаю ваше спальное место. – Да, хорошо. Омега вышел из комнаты и встал подле её двери, прачка же стала заправлять кровать чистым бельём.       Через несколько минут Союз снова зашёл в комнату и закрыв дверь, стал одевать своё спальное бельё. Вскоре рядом с ним появился Рейх и стянул с себя в футболку. Оба парня лежали на кровати и теперь коммунист обнимал Третьего в ответ. ×××       Утро. Советский Союз поднялся с кровати и с этого момента всё пошло по старой схеме. Подушка в объятиях Рейха вместо Совета, лёгкая одежда и потягужки. Короче говоря, обычное утро юного Севы. Был канун нового года, поэтому дворецкие уже принялись делать список того, что должно быть во дворце. В списке были искусственные еловые веточки, с красной лентой вплечённой в них; небольшие колокольчики, связанные той же красной лентой, что образовывалась в бантик; обычные колокольчики, без лент и, конечно же, ель. Деревце, носящее зелёное колючее платье стояло посередине главного зала дворца и украшало весь вид. Оно уже давно было украшено разными игрушками, пряниками и ленточками, а наверху ёлки сияла красная звезда, слепленная из глины. Внутри неё хранился фонарик, чтобы звезда освещало всё и днём, и ночью.       Так как ёлка была уже поставлена, оставалось украсить всё выше перечисленным. Омега, тяжело вздохнув, вышел из своей просторной комнаты. Дверь противно проскрипела. М-да... Давненько её не смазывали, что не скажешь про Союза.       Парень направился к умывальнику. Было бы удобнее, если бы он расположился в комнате коммуниста, но увы нет. Приходилось идти в отдельную комнату. Идти надо было тихо, чтобы никто его не услышал и не увидел. Ведь если, допустим РИ, заметит Севу, то тому явно не поздоровится. Почему? Потому что омега не любит сразу надевать царскую форму, а это входило в его обязанность.       Хотелось поскорее стать независимым и избавиться от надоедливого отца. Впрочем, скорее всего, это мечта любого подростка, которому надоели свои родители.       Советский намочил руки холодной водой, а после прислонил мокрые руки к лицу, умываясь. После мальчишка взял нелюбимый им порошок и с помощью него стал чистить зубы. Было неприятно, но что поделаешь? Пасту ещё не придумали.       Пробило десять.       – Ich danke, lieber Fater, - раздался звонкий голос Веймара, когда ему протянули чашку с горячим чаем.       Немец подул на горький напиток, а затем поднёс чашку с ним ко рту. Одно прикосновение — и чай был во рту у немца, а после в горле и наконец внутри республики. Одного глотка было достаточно, поэтому парень поставил чашку на стол, а сам принялся за только что приготовленную еду.       В то время как Веймарская Республика и Российская Империя ели свой завтрак и иногда запивая горячим чаем, Советский союз ковырял серебряной вилкой свою еду. Совершенно не хотелось есть. Нет, не так… От одного вида еды и вообще чего-то съедобного — омегу тошнило. От чего это? Он не знал…       – Сын, - раздался грубый голос РИ, от чего мальчишка вздрогнул. - почему ты не дотронулся до еды? - на удивление, сейчас отец был добрым. Возможно он лишь втерался в доверие, чтобы после снова жестоко избить Союза.       – Я не хочу есть. Можно я поем потом? - коммунист поднял взгляд на отца, смотря прямо в золотые глаза того.       – Что значит «не хочу»? Разве тебя кто-то спрашивал? - вот он. Настоящий характер русского императора. - чтоб жевал за обе щёки!       Омега грустно вздохнул и всё же начал "царапать" вилкой свой завтрак и кое-как съедая его.