С(т)ранная этика

    Ненавижу понедельники. Ненавижу рано вставать. Неделя отпуска пролетела быстрее, чем я думала. И вот я сижу в своём кабинете и жду новых распоряжений от руководства по поводу плана работы ребят, их сопровождения, работы в кадрах и психологической службе. Невольно я перечитываю переписку с Арсением. (Ага, Регина, ещё скажи нечаянно.. ага, нечаянно сидишь и ждёшь его сообщения о том, что он прилетел в Москву) Все выходные мы переписывались и созванивались. Эти разговоры трудно было назвать "приятельскими", потому что мы то и дело скатывались в яму флирта и двусмысленных фразочек. Я дневала и ночевала рядом с телефоном, в ожидании нового сообщения Арса или ответа на моё. Спрашивать и разъяснять : "что между нами происходит? и можно ли это назвать 'отношениями'? " – не хотелось. Не хотелось нарушать священное затишье, которое отзывалось приятными ощущениями в районе сердца и широкой довольной улыбкой в зеркале. Поэтому мы молчали о важном, хотя самое важное, что могло произойти, уже происходило: мы были рады, и может быть, даже счастливы. Но а таком говорить пока рано... – Регина Матвеевна, Вячеслав сказал, вам зайти. Прямо сейчас. – заглянула ко мне в кабинет помощница Вячеслава, вырывая меня из моих мыслей, в ответ на её слова я кивнула и пошла на встречу с боссом. – О, Регина Матвеевна, заходи, – Вячеслав встал из-за стола и протянул мне руку, показывая, что нужно присесть на стул, – Привет, ну как отдыхалось? – Да, хорошо. В Питере супер. – сказала я и улыбнулась. – В Питере пить! – пошутил Вячеслав и продолжил, – Но я не об этом. Регина  на самом деле нас ждёт серьёзный разговор. Я нервно сглотнула и мысленно уже посылала во Вселенную сигналы о том, чтобы всё было хорошо, и разговор не закончился моим увольнением. Но.. всегда есть но... – Так вот, мне тут, на досуге, сообщил организатор концерта в одном городе из тура, что там происходило. И я честно много чего ожидал, но не такого, – Вячеслав посмотрел на меня строго, но потом смягчился и сдавленно улыбнулся, – Не хочешь сама мне рассказать? – О чём? Я просто... не до конца понимаю.. – в голове летали мысли со скоростью света, и я пыталась ухватиться хотя бы за одну,  но не получалось, Вячеслав потянулся и зевнул, перебивая мою нечленораздельную речь своим мощным зевком. – Регина, не будем ходить вокруг до около: я не знаю, что там произошло и не хочу знать, если честно. Мне сообщили о нарушении этики и субординации, и я, конечно, не совсем до конца понял, как они это заметили, но любое действие даёт противодействие. Извини, мне ничего не остаётся, как попросить тебя написать заявление по собственному. Я вросла в стул и забыла, как дышать. Он меня увольняет. – Регина, – Вячеслав потряс рукой перед моим лицом, вытаскивая меня из своеобразного транса, – Вернись, алло, база вызывает Регину! Он ещё и шутит, нормально так, уволил ни за что и еще и шутит. – Извините, Вячеслав Зарлыканович, но вам не кажется, что это глупо,  – в шоке от сказанных мной слов я продолжила, – Глупо опираться на сплетни, мысли или мнения какого-то там организатора, который вообще никак не относится к моей работе. Вячеслав сидел в шоке, потом его взгляд изменился на шутливый, и он засмеялся. – Регина, ты успокойся,  не заводись. А то сейчас во мне дырку прожжешь. Этот организатор может нам всем жизнь подпортить, да и тебе карьеру психолога. У него какие-то связи. Поэтому я вынужден попросить тебя передать свои должностные обязанности психолога Наде, – мои глаза округлились, в ответ на это начальник посмотрел на меня и приободряюще кивнул, – Да. Да. Той самой Наде. Она справится. И тебе будет легче, с головой уйдёшь в "администраторские делишки". Ты, конечно, и психолог отличный, но жизнь иногда заставляет нас выбирать. Прости уж. Я долго пялилась на Вячеслава и не могла собрать в кучу рой мыслей в голове. Вдруг откуда-то проснулась оптимистка-юмористка-Регина и пошутила: – Кабинет жаль, эти жуки не дадут мне спокойно работать в своей комнатушке метр на два, включая рост Шастуна.– Вячеслав спокойно выдохнул и засмеялся. – Значит всё хорошо? – спрашивал босс. Ну да, конечно, будто у меня был выбор. – Когда вам занести заявление на увольнение? – промямлила я, находясь у двери. – Да хоть щас пиши и приноси. Удачи с ребятами, обрадуй их этой вестью. Думаю, он обрадуется! – с наигранной веселостью проговорил Дусмухаметов. Я вышла из кабинета, прогоняя в голове последнюю фразу Вячеслава: "Думаю, он обрадуется". Кто он? Видимо, он ошибся в слове "они". Я не хотела признавать истины. Наверное, все вокруг уже прекрасно знали, что между нами с Арсом что-то происходит, а вот мы с ним даже не догадывались, что именно. Я вернулась в кабинет со странным чувством будто от меня отказываются, как от ненужной игрушки. Было жутко обидно, что какие-то незнакомые люди, собирающие сплетни по углам, решают мою судьбу... или знакомые? При мысли о том, что это мог быть мой бывший Артур, я слишком сильно смяла в руке лист с почти дописанным 'заявлением по собственному'. – Блять. Новое писать теперь! – шумно выругалась я, вытирая с глаз объемные капли слёз, которые стекали по щекам, с противным звуком падая на рабочий стол. Вдруг в кабинет постучались, и я, быстро вытирая слёзы рукавом кофты, крикнула: – Открыто, заходите! Дверь со скрипом отворилась, на меня смотрел взъерошенный и невыспавшийся Антон, махая мне правой рукой с пачкой сигарет, зажатой между пальцами. – Тоша! Привет. –я буквально подскочила с места и поскакала навстречу двухметровому мальчишке, зарываясь в его объятьях. – Привет, Регинка! Пойдём выкурим приветственную сигу. – произнес Шаст, невесомо целуя меня в макушку, и как-то нелепо отодвигаясь от меня. Я кивнула и пошагала за ним на улицу. Мы не виделись уже больше трёх недель, и у меня накопилось столько вопросов и тем для обсуждения, что одной сигаретой мы бы точно не управились. Раньше главной темой был Арсений. Мы часто смеялись с нейтральных и всем известных поступков Попова, придумывая новые оправдания  "фотосетам в воде" и " его использованию в своём лексиконе "древних" слов". Но сейчас всё было по-другому. В сумке с моего отъезда из Питера лежали вещи Арсения: футболка и тапочки, которые он незаметно (как он думал) подложил; и ключи от его квартиры, которые вечно мешались при поиске моих. Всё стало по-другому, теперь прикалываться над Арсением не хотелось, и даже не только из-за его вещей в моей сумке и моих вещей в его квартире. А просто это потеряло смысл. Я хотела больше узнавать этого мужчину, а не шушукаться о его прошлых выходках с его коллегой. Настоящее призывало: " Регина, пора! Пора открыться новым отношениям. Довериться. Пора позволить себе быть любимой. И полюбить." Шаст вывел меня из мыслей громким голосом над ухом: – Редж, ты чего такая грустная и задумчивая? Втюрилась что ли? – Ага, в кого? – сказала я и затянулась. Отвечать на глупые вопросы не хотелось, и я просто стояла и смотрела вдаль, выжидая одну единственную фигуру, больше всего интересующую меня сейчас. – Ну я не знаю.. – тихо и даже как-то обиженно произнес Шаст, туша сигарету о бордюр, – Не хочешь разговаривать, как хочешь. – Шастик, я хочу с тобой разговаривать, просто... Я не договорила, разглядев приближающуюся к нам знакомую машину, из которой вылазили две известные нам фигуры. – Просто понятно с кем ты хочешь разговаривать. – заржал Антон, и я шутливо толкнула его в плечо. – Реджика! – крикнул Матвиенко, кидая сумку в Шастуна. – Хуика, блять! – проворчал Антон, ловя в воздухе сумку с вещами Серёжи, – Чё совсем ебнулся? А если бы мне в лицо прилетело? Или Регине? – И тебе привет. – проговорил Серёжа, приобнял Антона и прижался ко мне, виновато глядя в сторону плетущегося сзади Арсения. Я отстранилась от Серёжи и посмотрела на него со смешком. – Привет, Серёжа,  сейчас выглядит так, будто ты со мной не виделся три недели, а не с Антоном. – Здорова, Арсений Сергеич, – произнес Антон, отойдя в сторону, чтобы пожать ему руку, – Как твоё ничего? – Здорова, Шаст, ты что постарел? Что за формулировки? – просмеялся Попов, отпечатав недовольный взгляд на мне и Серёже. – Нужно соответствовать твоему возрасту, поэтому пришлось к деду в деревню съездить за новыми формулировками.– Шастун и Серёжа заржали, как кони, Попов шумно выдохнул, явно сдерживаясь и наконец-то подошёл ко мне. Антон и Серёжа переглянулись и пробормотали что-то типа "ну..мы пошли" и скрылись из вида. – Здравствуй. – протянула я и посмотрела в глаза Арсения, будто не видела его целую вечность. (Хотя два дня иногда могут показаться вечностью). – Привет, Регина,– проговорил Арс и наконец-то подошел вплотную, сжимая меня в объятьях, то утыкаясь подбородком в макушку, то зарываясь носом в волосы, – Прости, что не написал, как приехал. Сразу отрубился. Что нового? – Да ничего, с делами разбираюсь. – соврала я, и, чтобы Арсений не заметил явные изменения в моем лице, когда я вру или что-то недоговариваю, я потянулась вперед и поцеловала его в скулу, отвлекая от переменившихся эмоций. Арсений аккуратно провел ладонью по моему плечу, явно сдерживаясь от поцелуя в губы, и ответил таким же дежурным, но нежным поцелуем в щёку, и мы пошли в здание. Говорить про моё увольнение я естественно не стала. Не хватало ещё того, что Арсений бы пошёл к Вячеславу выяснять всё в ярчайших подробностях, что ещё больше бы вызвало вопросы и выдало нашу с ним связь. Я примерно представляла реакцию Арсения на мою новость, но решила оставить это на десерт, рассказав обо всём ребятам в обед. А пока пошла в кабинет перебирать бумаги и собирать вещи. Спустя несколько часов я закончила сортировать документы и мои вещи уже стояли по коробкам. Я присела на мягкий диван, облокотилась и закрыла глаза. "Видимо, это место изначально было не моим. Ладно, хотя бы с должности администратора не уволили." – сделала вывод я. Вдруг в кабинет с громким скрипом кто-то ворвался, открывая глаза, я увидела злого Арсения, прожигающего меня взглядом. – Арс, ты чего? – поинтересовалась я, но не один мускул на его лице не дрогнул. Он был чернее и мрачнее тучи, и я примерно понимала, из-за чего. – Да, блять, ничего. Тебя же просто уволили! Совершенно ничего! – произнес Арсений повышенным тоном, вскидывая руками. – Я хотела вам сообщить в обед. – оправдывалась я, виновато глядя в глаза Попова. – Вам? Да мне совершенно без разницы на парней и их реакцию. Я думал, что после всего ты доверяешь мне, и расскажешь об этом первому. Но блять мне об этом говорит, сука, Шаст. Ахуенно. Ты снова выбрала не меня. – проговорил Арсений, шумно выдыхая. – Я ничего не говорила Антону, скорее всего, ему сказал Стас, а Стасу Вячеслав.. – Знаешь, мне честно, уже похуй,  какое оправдание себе ты придумала в этот раз, – на его лице читались непередаваемые обида и злость, моё сердце сжалось до размера горошины, – Я устал. Он стукнул по двери, от чего я вздрогнула, и вышел из кабинета. Я снова всё испортила.