bloody buddy

      Разбитая на разноцветные осколки, хаотично смешавшиеся между собой, картинка начинает постепенно проясняться, образуя собой нечто крайне необычное.       Вместо грязного мясокомбината со стаей работников мясника Митча перед ним предстаёт ряд парящих в воздухе платформ, под ними — удивительная цивилизация, состоящая из летающих морских котиков и гигантских человеческих голов. Наверху — небо персикового оттенка, переливающегося в голубой ближе к линии горизонта.       Вместо левитирующего банана перед ним материализуется некий юноша, одетый практически так же, как и он сам. Он выглядит очень миловидно, сразу же отметил парень про себя. Его бледная кожа переливается золотистым, как будто бы он рассыпал на себя горстку декоративных блёсток. Острые скулы усыпаны мелкими веснушками. На его голове густыми прядями лежат слегка перепутавшиеся между собой светлые волосы. Юноша одет в длинную, почти по колено, ярко-жёлтую футболку, голубые джинсы, рваные на коленях, и высокие белые кеды с замысловатой шнуровкой. Тонкие губы расплылись в привычной улыбке, а полностью чёрные зрачки словно произносят:       — Добро пожаловать домой!       Сомнений в том, что это Педро, не осталось. Его интонация, его голос, походка и выражение лица — точно такие же, как и у его бананового друга.       Парень смущается, отходит в сторону, чуть не срываясь с летающей платформы в радужное ничего, и нервно теребит рукой свой пучок волос. Непривычно и странно видеть Педро в человеческом обличье. Будучи бананом, он казался ему совсем нереальным, больше походящим на галлюцинацию, любезно подкинутую его воспалённым мозгом, что никак не придёт в себя после сильного удара. Теперь же, когда Педро материализовался в настоящего человека, парень чувствует себя рядом с ним неуверенно. Даже немного неловко.       Педро хватает его за запястье и, лучезарно улыбаясь, говорит:       — Здесь я нахожусь, когда ты меня не видишь. Пошли, нам сюда. Здесь столько всего интересного!

***

      Парню казалось, что он сходит с ума. Всё, что с ним происходило, никак не укладывалось в рамки нормального истечения времени. Сначала с ним разговаривал летающий банан, потом он перебил целый отряд пожилых мафиозников под его чётким руководством, и сейчас он вместе с очеловеченным Педро самозабвенно гуляет по миру собственного безумия, так он это охарактеризовал. Этого места точно нет ни на одной физической карте. Где ещё можно встретить столь странные и абстрактные пейзажи, одним своим видом вгоняющие тебя в такой ступор, что ты уже даже не задумываешься о собственной психической стабильности, а просто плывёшь по течению, ожидая кульминации? Эту вселенную как будто бы спроектировал семилетний ребёнок, лежащий в клинике для душевнобольных, под воздействием сильных антидепрессантов. Или же сумасшедший банан, неизвестно откуда взявшийся.       Вполне возможно, что всё это — плод его больного воображения. Вполне возможно, что в подвале он чего-то надышался. Кто знает, насколько мощные галлюцинации может вызывать тот же веселящий газ? Закись азота накапливается в костном мозге, что может привести к параличу. Вдохнув достаточную дозу, человек может потерять контроль над мышцами тела и упасть в обморок. Но он свободно двигает всеми конечностями, чувствует своё тело, и ничто не подводит его. Даже перманентные головные боли в этой вселенной, наконец, покинули юношу. Казалось, что и привычное время остановилось, ощущалось по-другому. Протекало медленно, спокойно, флегматично.       Мысли о нереальности бытия ни на секунду не оставляли парня. Даже когда рядом с ним скакал вприпрыжку до ужаса реальный Педро. Его прикосновения были мягкими, а кожа бархатной и гладкой, как шкурка банана. Неудивительно, он же и есть банан. Или это просто его привычная форма? Кто же на самом деле Педро?

***

      Спустя несколько сумасшедших прыжков по то и дело исчезающим платформам над огромной высотой, Педро, наконец, останавливается.       — Посмотри наверх! — восторженно восклицает он, придерживая парня за руку, и указывает пальцем на парящий впереди дом.       Здание формы многоугольника с бесконечным количеством граней предстало перед ошарашенным юношей. Оно свободно висело в воздухе, точно так же, как и всё, что здесь находилось. Вокруг этого весёлого домика то и дело проносились розовые моржи и тюлени, а небо рядом с ним светилось радугой и искрилось. Огромные головы, преследующие их всю дорогу, исчезли. Вместо них появились большие горшковые цветы, образующие собой композицию из разноцветных бутонов.       — Правда круто? — с плохо скрытым восхищением и неземной гордостью изрекает Педро и улыбается ещё шире, обнажая ряд острых белых зубов, — Ну... посмотрели и хватит. Пошли внутрь, там ещё круче, обещаю!       После этих слов в воздухе материализовались новые платформы, ведущие к самому верху.       — Не отставай! — весело кричит Педро и кувырком запрыгивает на первую ступень. Вскоре его фигура исчезает за персиковыми облаками.       Парень прыгает за ним, еле успевая переставлять ноги. В лицо дует прохладный мятный ветер, а сахарные облака, липкие, как сладкая вата, застилают глаза.       Педро, уже забравшийся наверх, ждёт его у небольшого крыльца, вымощенного сиреневым камнем. Он помогает парню преодолеть последнюю ступень и, как только тот наступает на землю, тащит его за собой, к полупрозрачной мозаичной двери, не давая возможности спокойно рассмотреть всё, как следует. Мельком юноша замечает большой фонтан, фигурные кустарники и неоновую розовую дымку, еле заметную, но окутавшую всё пространство.       Прямо у него под ногами, по каменистой тропике, скачет внезапно появившийся из неоткуда рыженький вислоухий кролик. Он громко фырчит и осторожно обнюхивает юношу, шевеля густыми усиками. Парень быстро смещается в сторону, дабы случайно не задавить пушистого малыша, и теряет равновесие от неожиданности. Педро ловит его за талию одной рукой, а другой приподнимает кролика за уши перед собой.       — Это Туту, — многозначительно изрекает банан, — Вообще он обычно очень пугливый и из дома нос не высовывает... Кажись, ты ему понравился!       Педро целует кролика в мокрый нос и опускает его на землю. Тот чихает и спешит как можно скорее ускакать восвояси.       — Правда он очень милый? — улыбаясь, спрашивает банан у парня. Рука всё ещё лежит на его талии.       Он лишь кивает ему, осознавая, что очень сильно смущается от такого внезапного приятного жеста с его стороны. С какого перепуга он вообще смущается? Почему от его прикосновения так тепло и хорошо? Лицо под маской постепенно приобретает розоватый оттенок.       Пока он размышляет, Педро открывает массивную мозаичную дверь и распахивает её, подталкивая парня ко входу, и вскоре убирает руку.       Изнутри здание выглядит, как обычный жилой дом, без всяких заморочек. Интерьер довольно простой: приятные глазу оттенки, не очень много мебели, но зато много комнатных растений, хорошо вписывающихся в обстановку. Здесь нет ни летающих моржей, ни непропорциональных человеческих голов. Здесь царят уют и покой.       Дома у Педро намного уютнее, чем в сыром подвале у Митча, сразу же подумалось парню. Наконец-то можно выдохнуть и расслабиться. И скинуть с себя окровавленную куртку. Не успел он схватиться за неё, как Педро, вдруг, взволнованно восклицает:       — Стоп, стоп, стоп! Ты же не думаешь, что я позволю тебе щеголять по моему дому в таком виде? Не помешало бы тебе душ принять и переодеться во что-нибудь... ну... менее кровавое, так скажем.       Парень был только рад. После такой перестрелки душ — лучшее, что ему могли предложить. А насчёт чистой одежды он засомневался, ведь с собой у него ничего не было. Да и откуда бы взялось? Неужто Педро великодушно предложит ему что-то из своих вещей? От мыслей об этом в животе как-то странно заныло.       Педро выжидающе смотрел на него пустыми чёрными зрачками и давил улыбку. Юноша кивнул ему и скрестил руки на груди.       — Скидывай пока свои шмотки, — изо всех сил делая серьёзное лицо, говорит банан, — Я провожу тебя до ванной и принесу чего-нибудь, во что можно переодеться. Какой у тебя размер? Подойдёт ли... А... В принципе неважно. Мы примерно одной комплекции. Раздевайся, короче. Давай.       Парень застыл на месте, как вкопанный. Перспектива раздеваться в прихожей на глазах у Педро как-то не очень воодушевляла. Его пустой взор, обращённый на него, становился всё более и более тёмным.       — Ты чего застыл? — бурчит Педро, расхаживая вокруг него кругами, — Ты меня стесняешься что ли? Юноша почувствовал себя глупо.       — Да брось, я же твой друг, — добавляет банан, не в силах больше сдерживать улыбку, — Чего я у тебя там не видел? Или тебе помочь?       Парень активно протестует и нехотя принимается стягивать с себя окровавленную одежду. Сперва он скидывает куртку, ей досталось больше всего. Сзади, на спине, разливается здоровенное бордовое пятно уже подсохшей крови. Затем он снимает жёлтую футболку, подмечая, что она практически не испачкалась, и остаётся в одних штанах. И в маске, само собой.       Всё это время Педро неотрывно следит за ним. Его томный взгляд скользит по обнажённой груди парня, по его плоскому рельефному животу, и от этого ему становится крайне некомфортно. Банан нахально ухмыляется, не спуская с парня глаз, и изрекает:       — Штаны тоже снимай, чё ты.       Ему точно доставляет удовольствие издеваться над ним.       Видит же, что парень и без того смущён до предела.       Спорить с ним бесполезно. Он глубоко вздыхает под маской и медленно расстёгивает ширинку, чуть приспуская чёрные штаны вниз. От внимания Педро это движение, само собой, не ускользает, и он улыбается ещё шире. Когда же юноша предстаёт перед ним практически голым, банан жестом указывает ему на длинный коридор, что ведёт вглубь дома.       — С конца первая дверь, — говорит Педро, — Это ванная. Ща принесу тебе чистые шмотки. Так что дверь пока не закрывай.       После этих слов банан чинно удаляется, забирая с собой его окровавленные вещи.       Ванная комната оказалась довольно просторной. Нежно-голубая перламутровая плитка переливалась слегка розоватым оттенком. Рядом с душевой кабинкой стояло большое напольное зеркало, идеально чистое, без разводов и трещин. Под ногами лежал пушистый жёлтый ковёр в виде банана. В другой стороне помещения красовалась кучка домашних фиалок самых различных цветов. Пахло банановым мылом. Неудивительно, ведь по форме оно тоже напоминало банан.       Разглядывая себя в зеркало, парень не заметил вошедшего Педро, и когда на его голое плечо падает чужая рука, он инстинктивно вздрагивает и резко разворачивается.       — Да не бойся ты, это я, — говорит Педро, протягивая ему ворох одежды, — Подбирал на свой вкус. Думаю, тебе пойдёт. Если что, полотенце найдёшь рядом с зеркалом. Давай недолго только, я пока чай заварю.       Педро вышел из ванной, хлопнув дверью, а парень щёлкнул щеколдой и осторожно включил воду.

***

      Парень стоит перед зеркалом, уже полностью одетый, и рассматривает себя. Банан одолжил ему бесформенную чёрную футболку с каким-то странным принтом и узкие аквамариновые джинсы. По размеру ему действительно подошло нормально.       Осознание того, что Педро дал ему поносить свои вещи, почему-то, сильно взволновало парня. Почему именно, он, пока что, и сам не понял. Глядя в зеркало, парень чувствует себя странно. Он как будто бы даже рад. В низу живота разливается приятное тепло от одной только мысли о банановом парне. Сначала он не придавал этому особого значения, но теперь игнорировать эти чувства уже становится тяжело. С ним что-то происходит.       В конечном итоге он решил, что ему просто приятна его забота. И всё. Ни больше, ни меньше. Он покрутился у зеркала ещё пару минут, надел маску обратно и, наконец, вышел из ванной.       Педро ждал его на кухне. Пока парень принимал душ, он успел заварить свой лучший фирменный самодельный чай. Он сам его выращивал и лично собирал каждый листочек, потому такого чая больше нигде на свете не сыщешь. Ни на том, ни на этом.       Когда юноша показался в дверном проёме, Педро поднялся с места, осторожно опустил сидящего у него на коленках кролика на пол, вытащил из-под стола небольшой резной табурет и пододвинул его к столу, чтобы тот сел.       Кивнув, парень опускается на предложенное место и кладёт ногу на ногу. Педро тем временем, почему-то, не двигается и, сощурившись, смотрит на его растрёпанный пучок волос.       — Скажи, у тебя на голове петарда взорвалась? — не слишком-то вежливо вопрошает банан, продолжая критически его разглядывать, — Поворачивайся давай, вместе со стулом, сейчас тебя причёсывать будем. Нечего мне тут неряху изображать!       После сказанного Педро немедленно удаляется в неизвестном направлении, страшно при этом топая. Через пару минут он возвращается с большой розовой расчёской.       — Разворачивайся, — повторяет он, — Не сиди. Быстрее причешемся, быстрее чай пить начнём.       Недоумевая, что происходит, парень повинуется. Он поворачивается к Педро спиной и выпрямляется.       — Если будет больно, ты скажи, — сдуру буркнул банан, но, осознав свою ошибку, добавил, — Руку подними там что ли...       Целых семь минут Педро старательно расчёсывал его каштановые волосы. На самом деле не так уж они и сильно запутаны были, просто Педро очень любит всё гиперболизировать. Или же ему просто нужна была причина, чтобы коснуться его волос.       Он осторожно, боясь сделать больно, собрал его теперь уже расчёсанные волосы в пучок и завязал резинкой, после чего ещё раз расправил получившуюся хипстерскую причёску руками.       — Ну, так намного лучше! — продекламировал Педро и отбросил расчёску на пол. Там же она и растворилась, — Теперь давай пить чай. Я тебе специально в большую кружку заварил. Ты же, как я вижу, пьёшь мало. А это очень плохо. Так и до обезвоживания недалеко. А чай, кстати, собственного производства. У него очень приятный нежный вкус и долгое мятное послевкусие. Тебе понравится.       Он поставил перед ним здоровенную жёлтую кружку и тарелку с пирожными.       — Надеюсь, ты любишь тирамису, — улыбнувшись, добавил он и сел рядом, пододвинув к себе свою кружку. Поменьше. Розовую.       Парень был жутко смущён, но голоден всё же больше. Он придвинулся к столу, приподнял свою маску так, чтобы не заляпать её в крему, и сделал большой глоток. Педро не обманул. Чай на самом деле был очень вкусным. Отдалённо по вкусу он напоминал смесь молочного улуна и каркаде с лёгкими мятными нотками. Сахара он, конечно, от души навалил. Но так даже лучше. Мало кто любит горький чай.       После того, как тарелка с пирожными опустела, а кружки были отставлены в раковину, Педро поднялся со стула и потянулся вверх, разминая затёкшие кости.       — Конечно, я бы мог пригласить тебя погулять, — начинает он, — Но мне, почему-то, кажется, что больше всего тебе сейчас хочется поспать. Я угадал?       Парень положительно кивает ему и тоже поднимается с места.       Педро протягивает ему руку.       — Пойдём со мной.       Парень берёт его за руку, и Педро тащит его за собой из кухни. Он робко сжимает его тёплую ладонь в своей и неосознанно улыбается под маской, чувствуя себя по-настоящему хорошо и спокойно.       Он даже не замечает, как Педро приводит его в свою комнату, и всё ещё крепко сжимает его руку в своей.       Педро мило улыбается ему и указывает свободным пальцем на стоящую в другом конце комнаты кровать. И это тоже банан. Точнее, кровать в форме банана.       — Можешь отдохнуть тут, — говорит он, — Я буду охранять тебя, пока ты спишь.       Парень улёгся на кровать, и сонливость сразу же одолела его. Он действительно устал, и ему нужен был хороший отдых. Педро заботливо укрыл его одеялом и, улыбнувшись ему напоследок, вышел из комнаты, выключив свет.