bloody buddy

      Его конечности оледенели и не двигаются. Виски сверлит буром, растрёпанные волосы лезут под маску и щекочут мертвенно побледневшее лицо, искажённое болью. Он чувствует себя так, словно его только что переехала фура на полной скорости, а затем вернулась и проехалась по нему снова, чтобы уж наверняка не поднялся.       Он не может продолжать. Силы давно покинули его. В его сознании каруселью крутится вереница жутких вопросов, на которые он не получит ответа.       — Ну, давай же! — надрывно кричит Педро прямо ему в уши, — У тебя сейчас нет времени на истерики! Такой путь прошли, и всё насмарку?!       Пронзительный звон в ушах застаёт парня врасплох. Неистово громкий звук пилит его изнутри, пожирает остатки уцелевшего разума, затягивая в воронку тёмной материи.       Он не слышит ни голоса раздражённого друга, ни даже собственного дыхания.       Он всё ещё дышит?       Обмороженные лёгкие пропускают воздух с трудом. Зимние холода мимо него не проходят. Он почти что чувствует лёд внутри себя.       Или же это колючая проволока, сплошь усеянная ядовитыми шипами?       Сквозь мутные стёкла маски он едва различает собственные руки. Его воспалённые красные глаза горят адским пламенем. Он ощущает себя застрявшим в ядовитом плюще кроликом. И ничего не может с этим сделать.       Парень плачет. Слёзы сами собой стекают по щекам.       Он ужасен. Его тошнит от самого себя.       Жуткая сердечная боль, подкреплённая внезапным приступом гастрита, сковала всё его тело.       Ноги не держат его, и он обессиленно падает на холодный асфальт. Клубы пыли стелятся вокруг.       — Эй! — уже более спокойно изрекает Педро и подплывает к нему ближе, — Что с тобой такое?       Его бананового друга очень обеспокоило состояние парня. Если сейчас ничего не предпринять, Офелии надоест ждать, и она сама спустится к ним на лифте и положит его одним выстрелом уже навсегда.       Ситуация критическая, и выход есть только один.       Педро видит, что парень медленно, но верно сходит с ума, и потому единственным верным способом будет ненадолго перехватить контроль над его телом.       Нет, Педро не собирался вспарывать брюхо Офелии вместо него. Он лишь хочет помочь ему справиться с душевными муками.       Парня буквально рвёт от всего накопившегося внутри, и банан, наконец, решается.       Он медленно втесняется в его голову формой полумесяца и тотчас же ощущает невыносимую боль, пронзающую всё тело. Тяжёлые мысли одна за одной всплывают в сознании, и Педро становится очень плохо.       Он должен помочь ему побороть этот кошмар.       Педро поднимается с асфальта, небрежно отряхивает пыльную куртку и садится по-турецки.       Самое главное ни на что не отвлечься.       Педро закрывает глаза и сосредотачивает своё внимание на терзавших чужой разум мыслях.       «Ты — убийца»       «Ты будешь наказан»       «Тебя всё равно найдут, ты не спрячешься от правосудия»       «Все они умерли из-за тебя»       «Ты убил их»       «Ты — кровавый убийца»       «Ты утонешь в крови»       «Сдохни»       «Тебе недолго осталось»       Педро гасит каждую из них, пожирая в собственном рассудке. Ему больно. Больно настолько, что он не выдерживает и падает назад, хватаясь руками за голову. Постепенно он очищает чужой разум от всего, что сводило его с ума.       Чистота и безмятежность.       Он проглотит все его негативные эмоции и превратит их в воздушные шарики.       Педро готов на всё, чтобы избавить парня от страданий. Физических и душевных. Лучше уж он сам будет мучаться.       Через пару минут Педро выпадает из его тела и возвращает парню контроль.       Тот резко открывает слипшиеся глаза и смотрит вперёд. Он видит перед собой всё так же задорно улыбающегося банана.       — Ты готов продолжать? — спрашивает он у юноши, прежде чем проплыть к лифту.       Он молчит, не зная, что и сказать. Терзающая его боль вдруг исчезла, не оставив и следа. Голова немного кружилась, но теперь он чувствовал себя гораздо лучше.       — Готов или нет?       Парень уверенно кивает ему и заходит в лифт.

***

      — Значит… ты тут, — с некой скорбью в голове начинает Офелия.       Она неподвижно стоит на металлическом ящике, сжимая в руке штурмовую винтовку.       — Ты наконец вернулся домой. Ты же не думал, что маска меня обманет? Я знаю, что это ты, брат.       Брат? О чём она говорит?       — Как давно мы не виделись. Сначала я сомневалась, что это ты.       Парню вновь стало некомфортно. Воспоминания, погашённые в подвале ударом об камень, стали возвращаться.       Офелия… Её голос, манера речи, интонация и тон… Неужели это и есть она? Его старшая сестра, о которой он давно забыл? Её ранний образ хранился где-то в глубине его разума, но очертаний молодого лица сестры ему не вспомнить. Он помнит её характер и её повадки, они всё такие же, но на него смотрит абсолютно другой человек. Сейчас он видит перед собой повзрослевшую и хладнокровную женщину. От угрюмой девчушки, коей она раньше была, не осталось и следа.       Офелия продолжает:       — Я знаю, что после того происшествия всё пошло кувырком, и я понимаю, почему ты всё это затеял.       Он помнит.       Помнит своего отца, вырезающего целые предприятия ради достижения собственных целей. Его отец — жестокий монополист, подмявший под себя весь Старый город.       Он всё помнит.       Тот страшный день.       Когда он убил их мать в приступе гнева.       Стук в дверь. Пришедший сотрудник мясника Митча принёс крупную сумму денег, что они должны были разделить на двоих.       Звук выстрела.       Гогочущий отец хватает мешок с деньгами и выбрасывает труп своего друга в мусоропровод прямо при своём младшем сыне. Этот ублюдок не стесняется высказаться:       «Учись, худосочный! Так в нашем городе поднимают авторитет»       Их мать, мягкая и порядочная женщина, всегда была против кровавой деятельности Митча. Он не помнит её имя, лицо и голос, но помнит болезненный стон, вырвавшийся из её рта, когда отец схватил её за горло. Она скончалась на его глазах. Он до сих пор помнит пустой взгляд матери, обращённый в потолок.       Митч погиб от его руки, и он понимает, что ему его совершенно не жалко.       От жутких воспоминаний его отвлекает голос сестры:       — Поэтому я хочу, чтобы ты понял, что я не могу тебя отпустить. Да, Митч не был хорошим отцом, но я всё равно благодарна ему за то, что он отправил меня по этому пути.       Пути алчности и бесчеловечности, если быть точнее.       — А Дэнни не отличался особой преданностью, но в моём сердце всегда будет место для него.       Дэнни?       Дед Мороз из Нулевого Округа. Трусливый и мелочный мужчина, вызывающий отвращение. Его старший брат, на которого он когда-то хотел быть похожим. Его бывший лучший друг, с которым он никогда не расставался.       Ему даже немного жаль его. По крайней мере, он погиб не от его руки.       Голос Офелии дрожит. Она нервничает.       — Тебе придётся ответить за всё совершённое. Я позабочусь о том, чтобы у тебя был красивый памятник…       Парень отпрыгивает в сторону, уклоняясь от длинной очереди. Сестра открыла огонь без предупреждения.       Он видит в ней копию Митча и потому нисколько её не жалеет.       Он перехватывает дробовик и целится ей в живот, но сестра делает ловкий кувырок и одним лёгким прыжком оказывается на решётчатой платформе, прямо над ним.       Ещё одна длинная очередь. На мгновение ему показалось, что в руках у Офелии машинган, а не простая винтовка. Возможно, это экспериментальная разработка для диктатора Интернета.       Но размышлять о происхождении чужого оружия ему некогда. Лишь бы не лишиться своего.       Он убирает дробовик за спину и выхватывает УЗИ из задних карманов.       Офелия не удерживает равновесие и неуклюже заваливается в сторону, чем он и воспользовался. Парень стреляет ей в грудь с двух рук и не останавливается до тех пор, пока магазины полностью не пустеют.       На сестре бронежилет, и это сильно усложняет ему задачу. Значит, надо целиться в голову.       Но она движется так быстро и проворно, что он просто не успевает навести на неё прицел, попадая лишь по ногам.       Она спотыкается и падает на одно колено, но через секунду сразу же вскакивает.       Парень видит, что ей больно, и осталось ей немного, но она и не думает сдаваться.       Упрямая и настырная. Прямо, как их папаша.       Однако всякое упрямство в какое-то время с треском лопается, как и трещит по швам её уверенность в безоговорочной победе.       Ещё несколько очередей с двух рук и контрольный выстрел из подобранной снайперки, и Офелия падает на колени, издав короткий вскрик.       Пули изрешетили её, но она всё ещё дышит.       Ей трудно говорить, из её рта брызжет кровь вперемешку со слюной.       Её последние слова эхом отдаются в его сознании.       — Ты победил, брат… Ты победил…