дикий танцор

Особо долго ждать проблем не пришлось. Как и сказал неделями ранее Сонхва, принцесса Сана решила развязать войну с самым сильным, большим, властным королевством. Королевством Севера. Только вчера была донесена весточка от нее с предложением мира путем заключения брака. Минги завидный жених, потому что победить Север никому не удастся, ведь все три правителя состояли в мире еще с его родителями. Ну как в мире… Мир заключен по бумагам только с Восточной вдовой, чьего мужа убил Пак. Юг просто закрыт после смерти их короля от клыков того чудища, которое слишком сильно описанием напоминает Чона, но это не так важно. А Запад… Всегда приводили его в пример, как самое тихое, цветущее королевство из четырех. Так было очень давно, пока на престол не взошла буйная полукровка. Дочь королевы и торговца. Ее любила и растила мать, пока отец с чистой совестью бросил всё, уйдя в поселение близ стен родного шумного города. Девочка росла в заботе, однако совсем не умницей: в ней непонятно откуда было дикое желание поставить на колени самых сильных, в разы более опытных правителей. И ладно бы ее сводный старший брат натолкнул на такие мысли. Нет. Еще юнцом он пошел на Восток, где, собрав гарем из жен, был убит. Возможно, принц мог что-либо забить в голову младшей сестрице, но они не виделись особо. Умер он молодым, без чести. Равносильно так же скончались несколько его жен от болезней, выстояла только самая тихая да мудрая не по годам. Сана может мстить за родственника, которого не знает… Бред. Просто молодая кровь еще. Энтузиазма хоть лопатой греби. — Я слушаю, — Минги отзывается сонным голосом в сторону двери. Рано. Очень. Пак рядом кряхтит, лениво потягиваясь, чтобы спрятаться под одеялом, попутно попав в капкан сильных рук с цепкими пальцами, которые мигом вернули чувство тепла и уюта. Если прижаться к поджарому торсу, то слышен рокот низко-хриплого голоса в груди. Он вибрациями отражается в грудной клетке и убаюкивает дремлющую леди. Мужское размеренное дыхание, глубокое от переизбытка кислорода в легких и сиплого выдоха, приятно ощущать под ухом, довольно улыбаясь. — Да, первая леди со мной, — Сонхва и имени собственного не слышал. Наверное, потеряли по причине возвращения его главной служанки и единственной осведомлённой среди свиты в его секрете подруги в одном лице. Дахён. Сиротка, даже фамилии нет, а брать до замужества не захотела. — Ваше Величество, — снова раздается за дверью, а Минги таки отрывает голову от подушки, перестав заполнять легкие ароматами трав, что содержатся в составе уходовых средств, которыми пользуется его любимый. — Позвольте войти. У меня срочные новости с Запада, — в звонком голосе с диалектным манером моментально узнается разведчик Чхве Сан, самый проверенный человек после Сонхва. Сон одобрительно угукает гортанно, а брюнет в его руках слегка ведет плечами от прошедших по спине мурашек. Скрип тяжелой деревянной двери, шаги, молчание. Наверняка Чхве сейчас выпрямляется после поклона. — Принцесса Сана начала свой путь. Идти дня два с учетом всего того, что видел я. Они разойдутся полумесяцем, об этом не раз говорили воины. Разделятся на три отряда, — этот невысокий паренек с манерами самого настоящего Ловеласа одет прилично, но диалектный го́вор немного выдает. Неудивительно, ведь его родители самые обычные горожане, часто захаживающие в Окту, а если для всех и проще — в некую большую и яркую таверну, где начинается бурная жизнь, в основном, ночью. Там шум, музыка, танцы, представления, редкие потасовки да выпивка. Для всех Сан — один из толпы молодёжи среднего достатка, благодаря чему ему все, разинув рты, верят, болтают рядом о разном, пока Чхве мотает на ус и впитывая информацию, подобно губке. За такую работу разведчик получает многое и, самое главное, безопасность. — Вам нужно подготовиться. Сана не имеет никакого опыта, но с ней идут бравые вояки, — Минги ложится на спину во время повествования, но не убирает горячей руки со спины первой леди. — И она все еще грезит заменить собой место Сонхва, — гаденько ухмыляется, пока сама первая дама садится рядом с королем, даже не натягивая одеяла. Сан был вторым слугой, который знал о том, кем является самая прекрасная леди королевства — Она не знает чего хочет, — Хва усмехается, пока Минги недовольно пилит Чхве взглядом, но молчит. Только этому чудику можно дерзить, потому что дерзил еще никем, хотя его родители потом в извинениях сгибались пополам. Поэтому по сей день носит свою голову на шее, в то время как прочие смельчаки лишились ее. На самом деле, Сан бьет идеально в яблочко, за это его и любят во дворце. Если шутит, то по делу, если язвит, то только опираясь на факты. Его можно испугать страшной расправой, но более Минги не обещает разведчику смерти: отлично работает, занимаясь тем, чем бы не каждый мог, поэтому имеет полное право иногда открывать свой рот без страха потерять немного дурную голову. Причем работает он так легко, просто и играючи, что иногда использует накопленную информацию, как оружие замедленного действия. — Она хочет быть его женой? Заменить моё место? — Пак глазами обводит постель, натыкаясь на полусонный взгляд своего короля и усмехаясь. — Пф, знал бы я раньше какой этот паразит собственник, уехал бы с родителями подальше от этого королевства, — показательно закатывает глаза, с улыбкой кивнув на короля и вновь вернувшись в его тёплые объятия, пока преданный делу Сан не смел в этот момент и слова сказать. Шутка ещё не придумалась. — Буду считать это комплиментом, — монарх клацает зубами с ухмылкой, подхватив общий позитив. — Так… Не об этом, — отдергивает всех резкой сменой темы. — Насчёт сказанного. Сан, ты молодец, но нужно еще последить. Возьми с собой двоих воинов и снова начни слежку. Вернись скорее с последними новостями, — Сон дает отмашку на дверь, однако Чхве надувает и так пухлые губы, нагло бросив уже не первый изучающий взгляд на Сонхва. У него острые ключицы, белая кожа, красивая россыпь родинок и мило опухшее после сна лицо. И нет, Сана он не привлекает. Не из-за сурового короля подле, а в целом. Он предпочитает девушек и парней ниже себя. Пак же выше парня, ещё и с нравом своеобразным. Банально не в его вкусе. Такое тоже случается. — Великий Будда, — Сон фыркает хмуро. — Сделаешь дело и сможешь потратить всё заработанное золото в Окте, я отдельно отправлю твоим родителям твою награду за последние новости, — Сан разгорается яркой улыбкой. Засранец, точно тот самый привлекательный парень в красивых одеждах в окружении трещеток-девушек своего ранга. За поклоном следует скрип двери и приятная тишина. Сонхва вновь довольно потягивается в крепких руках, оставляя россыпь лёгких поцелуев на горячей груди и вскоре переходя к губам для короткого, но чувственного поцелуя. — Давай проедем по городу, когда поедим? Ещё и Дахён вернулась, — Пак без капли стеснения устраивается на краю кровати, опустив ступни на мягкий ковер. Тянется повторно, приковав внимание младшего к своей спине. — На завтрак, вроде, рыба, — пытается разобрать еле ощутимый запах, ладонями подгоняя воздух к носу. Минги шуршит позади, под его весом прогибается матрас, а руки снова обжигают кожу, заставляя первую леди улыбнуться и провести руками по предплечьям короля, откинувшись на него. — Вроде ты у нас тут суровый правитель, но иногда такой котёнок, — Минги смеется глухо, целуя стройную шею и ведя пальцами по животу и груди. — Я серьезно! — восклицает, потому что звук отдаленно смахивал на кошачье мурчание, заставляя улыбнуться в ответ, ответив на очередную нежность своего сурового короля.

***

— Король… Ваше Величество, — солнце багровым полукругом прячется за дворцом, окрасив окружение в алые, оранжевые, даже темно-желтые тона. Сан спрыгивает с лошади, поспешно поклонившись. С позволения целует кисть Сонхва, отдав свою честь и ему. — Принцесса уже завтра приедет в город, они не делали перерывов, поэтому дойдут скорее моих предположений, но я видел какое-то животное вроде волка, только крупный, никогда раньше не встречал таких, — Чхве работает на Минги несколько лет, со сплетнями никто не справлялся хотя бы на его уровне. Этот изящный малый обладает прекрасной памятью, а истории рассказывать это его конек. Не зря Сон пощадил простого горожанина: отменный разведчик получился. — Но зверь не нападал. Он… Наблюдал? — Пак дергает игриво бровью, уже чувствуя вкус сладости от нового спора, в котором он победил, точно сказав, что Чон за мир. — Это создание подозрительно похоже на чудище из легенды, а слуги говорят о неком Юнхо, танцоре-оборотне, — Сан ожидает ответа, покорно держа дистанцию. Интересно ему. Потому что все придворные только о зверюге буром разговоры и начинают. — Да, я дрался с ним. Можно сказать, что проиграл, — признание личного поражения редко, но не но́во. — Есть догадки, что он остановит войну так же, как пять лет назад убил правителя Юга, предотвратив действительно ужасные и кровопролитные последствия, — еще тогда, до произошедшего, Южное королевство показало свою мощь. Везде опасались гнева Севера, но родители да и вся династия Сон скорее находила компромисс, нежели хладнокровно убивала, и заставляла подчиняться. Да, держать в страхе — отличный способ стать лучшими, только это не даст уважения, которым обладает Минги. Вкупе с боязнью, он заслуживает поклона остальных королей. Юг был тем, кто постоянно пугает, но народ вышел с протестами, получив поддержку армии дворца. — Хорошая работа, Сан. Езжай в Окту, отдохни, золото будет утром у твоих родителей, — кивает в знак прощания, переводя взгляд с цветов в саду на первую леди. — Осталось подождать немного. Уже завтра поедем к стенам города и поможем отразить нападение, — король подзывает гонца. — Скажи моим родителям, чтобы нашли кого-то на трон Запада. Их кровные наследники не одарены умом, — ухмыляется довольно, вальяжно продолжив прогулку с мыслями о завтрашнем дне. Друг семьи на престоле равняется миру либо относительной тишине между ними. Разве не прекрасно? Чон же в то же самое время действительно просто следил за отрядами воинов, вслушивался в разговоры, приметив парня из Окты на коне из королевской конницы. Гадать долго не хотелось, а желания тратить на это время не было. Есть и есть. Пускай. Оборотень притаился в зарослях, дергая ушами на любой звук в округе. Из-за размеров труднее спрятаться, зато опасаться не нужно. Только осторожничать. Танцор, недовольно ведя носом, изучает принцессу, невольно отметив у себя в голове, что она никакая. Молодая, совсем неопытная, едет на вороном скакуне, горделиво отдав приказ на небольшую, относительно пройденного пути, передышку. Тяжело их коням пришлось… Юнхо пятится чуть назад, почти не создав шума. Людей много. Очень. Если они разделятся, как хотели изначально, то удар нанесут неплохой. Однако благодаря более мелким трем отрядам ослабить войско проще. Когда Юнхо сражался с Южным королем, то ушел, прилично пострадав, ведь рванул, не вложив и крошки здравого смысла в поступок. Побежал один на армию. Да, успешно выполнил миссию, но все равно сделал неправильно. Хонджун тогда долго сетовал на глубокие раны, пока лечил его, и заставил в следующий раз сначала думать, а потом глотки королям перегрызать. Сейчас же Чон осматривает колчаны со стрелами, рассмотрев их наконечники. Такие сложно будет вытащить из тела жертвы даже опытному лекарю. Учитывая твердость на вид, эти стрелы, попав в цель, деформируются. Страшно получить такую по неосторожности. Оборотень трусцой делает полный круг, оценив запасы отрядов. А теперь самое интересное: ожидание. В отряде никогда не заснут все, останутся дежурить минимум трое. Мелочи жизни. Поздно ночью Юнхо находит ближайшее к оружию укрытие, дабы не показаться перед всеми раньше времени. С аккуратностью цепляет зубами как можно больше колчанов с луками, утащив их в чащу леса, где заранее выкопал ямку. Таким образом запасы охотничьих стрел сильно поредели. С остальными ещё ладно, можно будет поймать пару штук, их хоть без лишних хлопот, можно убрать. Хотя Хонджун бы сейчас отвесил ему крепкий подзатыльник за подобные мысли и ещё бы устроил долгие речи о том, как опасно пренебрегать здоровьем, а сам бы параллельно лечил и шипел тихо, мягко поглаживая по голове. Чон мысленно усмехается этому и старательно утрамбовывает землю, навечно спрятав украденное. Впереди несколько часов сна, потом снова придется видеть неприятные лица недотёп-командующих. Жаловаться не на что, он сам решил быть ужасом с горящими глазами, желающим мира. Завтра вновь покажет себя.