Знаки (Signs)

      И Северус заплакал.       Заплакал, резко вздрагивая и прижимая сверток ближе к себе, чувствуя, что держит сына в своих объятиях.       Его сын, уже такой же высокий, как и отец.       Его сын с невероятной гривой медовых кудрей, как у матери, что девчонки несомненно будут падать в обморок, когда он станет старше.       Его сын.       Его сын… с парой маленьких черных глаз, удивленно смотрящих вверх, находя абсолютно идентичную пару.

***

      — Это невозможно, — прошептал Драко, когда взглянул в глубокие ониксовые глаза ребенка у Минервы на руках.       — Ох, какой маленький симпатичный малыш, — мальчик улыбнулся на слова Минервы. — Посмотрите на эту золотую гриву, он определенно маленький львенок, — Северус хмуро ходил позади Минервы, опасаясь чтобы она случайно не уронила его сына.       — Кровно-магическое усыновление не невозможно, но просто невероятно. Вы должны собрать воедино все четыре элемента, конечно же, — Луна приостановила свое объяснение чтобы помахать ухмыляющемуся малышу, — хотя такое редко происходит до рождения ребенка.       Гермиона и Северус переключили свое внимание на необычную девушку.       — Кровно-магическое усыновление? — Спросила Гермиона.       — Четыре элемента? — Последовало от Северуса.       — Да. — Просто ответила Луна, словно рассказывала, что ела на завтрак.       — Кровно-магическое усыновление — это форма материнской магии… Не потому что это как-то связано с матерью, хотя, конечно, чаще мать усыновляет брошенного ребенка, а не отец, это заложено природой.       — Материнская магия! Конечно! — Воскликнула Минерва. — Это объясняет твои маленькие красивые глаза, да, малыш? Ты сделал правильный выбор, мой мальчик.       — Ты что-то говорила про четыре элемента? — Северус взглянул на девушку понимая, что недооценивал ее.       — Такая магия требует искреннего подношения крови, физической близости, магии и намерения… И ребенок тоже должен желать быть усыновленным, здесь не действует принуждение.       Вздрогнув, Северус и Гермиона одновременно закрыли глаза, вспоминая их первое занятие любовью.

***

      — Вы ОБА, — рявкнул Северус, накрывая ее живот одной рукой, — вы оба мои… Скажи это!       Он явственно видел, как ее удовольствие достигло пика от таких собственнических слов, Гермиона практически прокричала свое согласие, сжимаясь вокруг него.       — ТВОИ! Северус… мы твои… Ох... ох! Да… Я сейчас… сейчас… Северус!       — МОИ! — прорычал он, ощущая, как ее стенки сжимаются в оргазме.       Гермиона захныкала, и он поцеловал ее так сильно, что пошла кровь, принадлежавшая непонятно кому. Он схватил ее за бедра и прижал к себе вплотную, продлевая удовольствие, чувствуя как кончает, а первобытный мужской инстинкт подсказывал ему не отпускать свою ведьму, оставляя свою сущность настолько глубоко внутри нее, насколько это возможно, при этом пропуская свою магию в ее круглый живот через ладонь, как он это делал раньше.

***

      — Получается, он мой… Действительно мой?       Северус забрал ребенка обратно на руки и тяжело опустился на кровать рядом с Гермионой, передавая ей их сына, чтобы она его покормила.       — Да. Ты хотел этого, он хотел этого и твоя магия тоже. Могу поспорить, что можно провести этот маггловский БМК тест, и он покажет отцовство.       — ДНК. — Мягко поправила Гермиона, глядя на своего новорожденного сына.       В очередной раз Северус боролся со слезами, не желая плакать перед всеми своими друзьями, поэтому опустил голову на грудь, чтобы волосы закрыли его лицо.       — Думаю, мы должны оставить молодых родителей наедине, — добавила Нарцисса, демонстративно выводя всех из палаты.       — Поздравляю, надеюсь, он унаследует твой нос. Я всегда думала, что он придает тебе царственный вид.       Лонгботтом побледнел и вытащил Луну за дверь, и Гермиона тихо усмехнулась, видя, каким взглядом Северус проводил удаляющуюся пару.       — Чертовски надеюсь, что нет, — он зарычал, — одного Снейпа с таким носом уже достаточно.       — А мне нравится твой нос, — посмеиваясь добавила Гермиона и чмокнула его.       Мальчик в ее руках хихикал и дрыгал ногами во время их разговора.       — Не забивай голову такими идеями, — с напускной грозностью произнес Северус и малыш снова улыбнулся.

Эпилог.

      По традициям Принцев сына они назвали греческим именем, как отца и прадеда.       Леонидас или Лео сокращенно, обладатель копны кудрей с золотистым отливом, был действительно их маленьким львом.       Лео действительно унаследовал нос Северуса, к его огорчению, но только его форму, а не размер.       Его орлиные черты лица, львиная грива вкупе с тем, что он рос в полной семье с любящими родителями, привели к тому, что он не был застенчивым, тощим или болезненным ребенком, а наоборот, в Хогвартс прибыл чрезвычайно умный, но беззаботный и ласковый мальчик со знаменитой дерзкой ухмылкой, который с легкостью заводил друзей на всех факультетах.       Он рос, становился старше и черты его лица становились острее, подчеркивая необычную красоту, за что его прозвали Греческим Богом с Гриффиндора. Особенно, учитывая, что он уже перерос свою мать на четвертом курсе и это прозвище его никак не смущало — на Хэллоуинский бал он заявился в хитоне.       Его сестра Елена, появилась на год позже него, но тем не менее, различия между ними были поразительны.       Она была миниатюрной, с чертами лица матери, а от отца ей достались только длинные шелковистые черные локоны. И, в отличие от брата, который пришел в этот мир с дерзкой ухмылкой, она появилась на свет со знаменитым хмурым взглядом Северуса и часто хмурилась в детстве, если что-то шло не так, как она хотела.       Однако, это происходило нечасто, как с дочерью, так и с сыном, ведь Северус был уверен, что его идеальная дочь не может поступить неправильно и абсолютно в ней души не чаял, исполняя каждую ее прихоть.       Но Гермиона остановила его, когда он захотел купить жеребенка единорога для дочки.       Для всех, кто знал замечательную девочку, не было сюрпризом, что она поступила на Слизерин — чрезвычайно амбициозная, удивительно хитрая с острым умом и едким сарказмом, — она действительно была папиной дочкой.       Гермиона получила степень Мастера арифмантики и устроилась преподавателем в Хогвартс. Не было ни слова о несправедливом отношении: она спокойно снимала баллы с обоих своих детей.       Северус был домашним отцом и делал это безупречно.       Они произвели на свет двух счастливых и гармонично развитых детей, с уникальными характерами и не столкнувшимися с проблемами, которые преследовали их родителей в школьные годы.       Северус окончательно перестал варить зелья для госпиталя, когда Елена стала главным зельеваром в Св. Мунго.       Лео стал самым молодым преподавателем Хогвартса после своего отца.       Наконец-то Снейп преподавал защиту от темных искусств.       На постоянной основе.

***

      Он обнимал свою жену, когда дом опустел без детей, впервые за двадцать один год и улыбнулся, приподняв бровь.       — Остались только мы, жена.       Она скопировала его выражение лица и дерзко улыбнулась.       Его жена попятилась назад к лестнице, на ходу сбрасывая одежду.       И он злобно ухмыльнулся, следуя за ней.       — Беги-беги, маленький зайчик, — прорычал он.       Она взвизгнула от смеха и бросилась вверх по лестнице, а он зарычал, начиная погоню.       Он благодарил Мерлина, Моргану и Нимуэ, за то что эта женщина появилась в его жизни.       Ибо Северус Снейп был счастлив.       Бесповоротно, искренне и беззастенчиво счастлив.