ОСЕННИЕ СКАЗКИ

      Таких учеников у древнего Мастера Магии Юнги еще не бывало….       Мастер стоит посреди учебного кабинета и в растерянности трет кулаком глаза — жест, конечно, так себе, для опытного волшебника. Но, с другой стороны, увидев ТАКОЙ результат лабораторной работы, любой бы остолбенел. Ведь, вроде, все было в задании расписано буквально по шагам и с подробным описанием ожидаемых результатов… — Это… кто? — Это… — Чимин садится на корточки перед животным, получившимся в результате его магии, и ласково гладит его по розовой холке. — Коза? — А почему у нее рога на ноге? На той ноге, которая там, где должен быть хвост? — хихикает Чонгук.       Чимин улыбается и разводит руками: — Да я все, вроде, по инструкции делал. — По инструкции все делал Тэхен, — строго говорит Юнги и взмахом руки развеивает бедную козу в воздухе. Желтая полоса на ее спине тает в воздухе дольше всего остального, как улыбка Чеширского кота. —       Поэтому результат его лабораторной работы, вон, красиво громыхает в небе.       Он тычет пальцем в окно, и все видят, как в небе гроза расчерчивает тучи аккуратными, как по линеечке, серебряными линиями молний.       Чимин заметно грустнеет: — Простите, учитель.       Юнги оборачивается к классу: — На сегодня все свободны. Тэхен — пять, Чимин — вечером на пересдачу. К вечеру задание: вычислить путь звезды «Алькафрах», укротить тайфун «Камилла» и развести во дворе Академии персиковый сад. Задание понял? Приступай!       После ужина в комнату Мастера Юнги входит обеспокоенный директор Академии Мастер Слова и Пламени Намджун. — Юнги-я, скажи мне, ты этого своего… ученика… Чимина… сам-то не побаиваешься? — А что он опять натворил? — интересуется Юнги, поднимая голову от книги. — Ну… — Намджун обречённо вздыхает, — взгляни в окно.       Юнги отодвигает занавески и заливается краской.       Во дворе Академии, гармонируя с лучами разливающегося заката, красиво раскинулся сад персиковых… пирожных. — Да уж, — разводит руками Мастер. И кричит младшему преподавателю Академии Хосоку: — Чимина ко мне сюда! Срочно!       Чимин появляется в комнате спустя пару минут, и вид у него — вот что угодно, только не виноватый. — Учитель? — Я тебя какой просил сад разбить, напомни мне? — у Юнги строгость уже очень тесно граничит с бешенством. — Персиковый, — сообщает Чимин, вытянувшись на пороге по струночке. — А ты какой… развел? — Персиковый, — кивает в сторону окна Чимин.       Черт, и не поспоришь. — Я имел в виду персиковые деревья, — вздыхает учитель. — Ну так ведь сад из пирожных — это же круче, учитель? — воодушевляется Чимин. — Можно всю Академию угостить десертом. Так ведь они еще и растут! Можно и жителей деревни позвать на пир, правда же? — Можно и всех птиц в округе позвать на пир, Чимини, — качает головой Юнги. — Я тебе даже больше скажу, они уже сами себя позвали. Теперь надо думать, как отваживать эти полчища пернатых от твоего вкусного сада.       Чимин хмурится и складывает руки на груди, задумываясь. — Как-то неудобно их теперь прогонять, жалко… — тянет он, а в глазах появляется предательская влага. — Каждый маг должен уметь брать на себя ответственность за последствия своего колдовства, Чимин.       Юнги делает несколько шагов к столу и что-то проверяет на мониторе ноутбука. — Вот, к примеру, тайфун «Камилла». Куда ты его дел? — Ой, Камилла оказалась такой очаровательной, мы разговорились, — снова воодушевляется Чимин, — и она рассказала, как томилась в заточении несколько столетий, и вот теперь, наконец… — Куда ты дел тайфун, Чимин? — повторяет вопрос Юнги, и от строгости в его голосе мебель в комнате покрывается едва заметной изморозью. — Я посоветовал Камилле погулять по Атлантике, чтобы не наносить ущерба жителям Кубы… — виновато краснеет Чимин. — В Атлантике тоже полно людей, Пак Чимин, — Юнги разворачивает ноутбук монитором к Чимину. — Вот, жители этого архипелага, например, а еще в океане полно судов, которые тоже могут пострадать. Именно поэтому я и поручил тебе УКРОТИТЬ тайфун, а не подыскивать другое место для его прогулки.       Чимин испуганно достает из кармана волшебную палочку. — Не суетись, — останавливает его Юнги, — иначе сделаешь все еще хуже. Я сам.       И одним слитным движением собственной волшебной палочки останавливает тайфун, о чем свидетельствуют резко позеленевшие графики на мониторе. — Что по звезде? — уточняет Юнги, убедившись, что тайфун начал стихать.       Чимин торопливо достает из кармана сложенный вчетверо свиток. — Знаешь, почему свиток называют свитком, Чимин? — улыбается Юнги, глядя на его пыхтение. — Потому что его свивают, а не сворачивают. — Да он тогда в карман не помещается, — тоже улыбается Чимин, и от этой улыбки комната Юнги сразу освещается в сто раз сильнее, чем на это способны все лампы мира. — Вот. Путь звезды «Алькафрах» ведет по каппе Большой Медведицы с оборотом через 423 световых года от Земли, но я бы посоветовал ей… — Посоветовал… звезде?       У Юнги в груди разливается какое-то приятное и доброе тепло. — Ага, — кивает Чимин. — если бы она только захотела приблизиться к Земле…       Осторожный стук в дверь прерывает рассуждения Чимина, и старший преподаватель Сокджин передает приказ директора Академии всем срочно собраться в центральном зале.       Когда Юнги с учеником спускаются в зал, там уже толпятся ученики, и преподаватели стоят полукругом, о чем-то тихо переговариваясь. — Мастер Юнги, подойдите-ка сюда, пожалуйста, — зовет директор, и Юнги внутренне холодеет от недоброго предчувствия.       Преподаватели расступаются, и взору Юнги открывается огромный камин. И с этим камином явно что-то не так. — Что не так с камином? — задает Намджун очевидный вопрос.       Камин вспыхивает красивым оранжевым пламенем, и это выглядит, честно сказать, потрясающе, но… Огоньки пламени располагаются по периметру камина, а не, как следовало бы, внутри очага. И это предсказуемо грозит пожаром, поэтому младший преподаватель Хосок берет в руки огнетушитель и гасит все волшебство одной прицельной струей пены. — Айщ, — всплескивает руками Чонгук. — А Чимини так старался… — Теперь у меня другой вопрос: что не так с Чимином? — грозно сдвигает брови Намджун. — Только что мы наблюдали грубейшее нарушение пожарной безопасности, и если вы, преподаватель Юнги, не примете меры и не сможете убедить своего ученика неукоснительно выполнять свои распоряжения и не проявлять излишней самодеятельности, можно только с беспокойством предполагать, к чему это нас в итоге приведет.       Наказание для Чимина оглашается за ужином: сначала было предложено отправить его на месячное дежурство по кухне, потом от этой идеи отказались, поскольку склонность Чимина к экспериментам могла в итоге привести всех обитателей Академии к голодной смерти, поэтому в итоге решили отправить его драить каменные стены подвалов. — Там столько страшных пауков и мышей, — таращит глаза Тэхен и обнимает своего друга Чимина. — Тебе не будет там страшно? — Думаю, мы с ними подружимся, — улыбается Чимин. — Я слышал, что среди пауков встречаются довольно милые ребята. Иногда. Нечасто, но все-таки есть надежда. — Послушай, Юнги, — Намджун приходит в библиотеку утром, когда все ученики после завтрака отправляются на берег пруда для практических занятий по укрощению воды, а бедолага Чимин уже направляется на свои исправительные работы. — Я все-таки еще раз хочу вернуться к нашему с тобой недавнему разговору. Окончание семестра уже близко, и тебе предстоит решить, кого из учеников ты оставишь при себе для дальнейшего обучения, а кого — отправишь домой. Изменил ли ты свое решение?       Юнги откладывает в сторону тяжеленный том Энциклопедии заклинаний и жестом предлагает Намджуну присесть. Директор Академии устраивается в кресле напротив и щелчком пальцев материализует на журнальном столике две чашки ароматного кофе. — Нет, — Юнги отхлебывает из своей чашки, и его губы едва заметно растягиваются в улыбке. — Я все так же собираюсь оставить Чимина в Академии. — Но он же… — Намджун недоумевающе смотрит на Мастера. — Намджун, — перебивает его Юнги. — Мы знаем друг друга довольно давно, наверное, даже и сами не вспомним, сколько тысяч лет прошло с момента нашей первой встречи… Будем честны друг с другом: из всех моих учеников только у Чимина есть те способности, которые и делают волшебника настоящим магом. И это не способности к магии — такого добра у каждого второго на этой планете навалом, не мне тебе рассказывать. И это, уж точно, не послушание и не способность неукоснительно выполнять инструкции. Будь это для мага главным, у нас бы не было написано таких вот томов Энциклопедий заклинаний и мир магии не был бы таким многогранным и разнообразным. У Чимина есть главное для волшебника: умение мечтать. Именно из таких мечтателей и экспериментаторов получаются великие волшебники. Ты был таким тоже, разве не помнишь?       Намджун делает глоток кофе и тоже улыбается: — Шутишь? Те розги нашего профессора, кажется, моя спина помнит до сих пор. Тогда мы с тобой придумали новое заклинание по изгнанию темных духов из горных пещер… — … а заодно и обрушили целый каньон, превратив его в батагайский разлом, — смеется Юнги. — Я тоже был таким. Но, хотя нам тогда знатно досталось и нас чуть не вышибли из Академии, в итоге наше заклинание было вписано в Энциклопедию заклинаний золотыми буквами, и сделал это сам Верховный маг. Вот, о чем я говорю.       Намджун кивает. Потом вздыхает и поднимается из кресла. — Только бы нам справиться с наименьшими потерями, — улыбается он. — Справимся? — С одним мальчиком, умеющим мечтать? Не знаю, — разводит руками Юнги. — Но оно стоит того, чтобы попытаться.       Над Академией разливается солнечный яркий день. Еще один день из жизни начинающих волшебников. Утренняя роса, отражая собой золотые лучи, очищает траву и листья от остатков сна. А где-то глубоко в недрах подвала Академии небольшая компактная армия пауков, потирая свои маленькие лапки, обследует каменные стены на предмет остатков плесени, инспектируя те их части, где уже прошла мышиная клининговая команда, вооруженная самодельными метелками из соломы. — Чимин-щи, — рапортует старший паук с угрожающе красным крестом через всю спину, — квадрат двадцать один полностью вычищен, принимайте работу!       И Чимин ласково гладит паука по его мохнатой спинке и улыбается.