Christmas toys

Брюс Беннер не назвал бы себя любителем праздников — вся эта суета делала его немного нервным, рассеянным и раздражительным. Однако рядом с невозмутимой Наташей каждый декабрь проходил куда спокойнее. Скорее всего, потому что она была искусным организатором, все держала под контролем и даже не позволяла ему вмешиваться. Однажды он попытался помочь ей нарезать какой-то салат по ее семейному рецепту, но был выставлен из кухни, а затем и вовсе отправлен в магазин покупать бумажные салфетки, хотя дома точно была парочка упаковок. Это не так уж и плохо, думал он сейчас, закрывая дверь книжного магазина на ключ. На очищенном тротуаре послышался ритмичный стук — только одна женщина в этом городе зимой принципиально носила каблуки, — и Брюс с улыбкой повернулся к Наташе, немного приподняв локоть. — Как прошел день? — она привычно взяла его под руку, даже не остановившись, и они направились дальше вдоль тротуара. — Отлично. Перед Рождеством всегда настоящий бум подарочных и редких изданий, — Брюс улыбнулся и подтянул шарф до носа. — А ты оставила бар на Фила? — Решила пораньше закрыться, да и Коулсон в кофейне по утрам помогает, ему надо хоть когда-то спать. Беннер тихо посмеялся, согласившись кивком, и дальше они шли в комфортной тишине, рассматривая пустынные улочки, окна домов, излучающие теплый свет, и редкие поблескивающие снежинки в воздухе, поднимаемые ветром. Брюс чуть повернул голову, чтобы взглянуть на Наташу, и уже приоткрыл рот, чтобы ляпнуть нечто приторно-романтичное, но она опередила его, указав свободной рукой на парк. — Хотела парочку настоящих шишек сорвать для украшения дома, — объявила Наташа и потянула Беннера к деревьям. Парк тоже был безлюдным, только фонари ярко освещали вытоптанные снежные дорожки, а Брюс медленно расхаживал вдоль голых кустов, приглядывая открытое местечко с нетронутым снегом. До чего же приятный вечер, думал он, посильнее натягивая перчатки и потирая ладони. Наташа тем временем аккуратно отцепляла от веток шишки и внимательно их рассматривала. Пока ее не отвлек прилетевший в спину снежок. Медленно развернувшись, она слабо прищурилась и вцепилась взглядом в Брюса, который не слишком старательно напускал на себя невинный вид. На секунду ему даже показалось, что Наташа разозлится, однако с присущей ей скоростью она сунула шишки в карман пуховика, наклонилась, и вот снежок летел уже в Брюса. В отличие от Наташи, Беннер не мог похвастаться безупречной меткостью, да и в принципе прицелиться не получалось, потому что он от души хохотал и постоянно пытался увернуться. — Ты это начал! Куда убегаешь? — крикнула Романова, тоже смеясь и запуская очередной снежный снаряд тому в спину. К сожалению, ее каблуки плохо сочетались с сугробами парка, и в конце концов она завалилась в снег, так и не догнав Брюса. Тот вернулся и рухнул рядом, тяжело дыша и улыбаясь от уха до уха. Несмотря на холод, их щеки горели, а свет от фонарей казался по-настоящему ослепительным. Настолько, что хотелось закрыть глаза. Наташа достала шишку из кармана, проверяя целостность, и удовлетворенно выдохнула, раскидывая руки в стороны, чтобы сделать снежного ангела. — У нас же остался малиновый джем? — ни с того ни с сего спросил Беннер. — Варенье, — по-русски поправила его Наташа. — Варенье, — повторил Брюс, исправляясь. — Еще три банки есть. Беннер повернулся на бок и приподнялся, чтобы взглянуть на Наташу восхищенно. Отряхиваться они даже не стали, так и направившись домой по макушку в снегу.