Мёртвая Метель: «Книга Вторая»

***

꧁КНИГА꧂

***

      Я открыл глаза. И в правду, ветер утих, а внутрь проникал утренний свет. Тишину разрезали щёлкающие звуки.       Это и есть создания бездны? «Да. Меня всё больше и больше пугают изменения этого мира. Такое ощущение, что какая-то аномалия приложила к этому свои руки. Я начинаю сомневаться, что Алая звезда будет через пять-шесть ночей.» Это плохо… «Вот именно. В любом случае, я разбудил тебя, чтобы ты был готов защищаться.»       Сверху хрустнул снег и лапа одной твари провалилась ко мне. Оно заверещало, следом поддержали и другие. Как минимум пять тварей. Как минимум. Она выдернула лапу и засунула свою округлую морду с острыми зубами, её маленькие глазки, заметив меня, наполнились ненавистью. Она оскалилась и вновь заверещала. Заверещали и остальные.       Двейн? «Понял.»       Моё тело вновь перестало меня слушаться. Оно управлялось Двейном. Выскочив наружу, он вновь превратил мои руки в тёмные лезвия. Тварей было шесть. Размером не больше собаки, худые, бледно-серые, с маленькими округлыми головами и длинными хвостами, существа казались какими-то иными, будто не из этого мира.       — Ну что, развлечёмся?! — рыкнул Двейн, когда все шестеро тварей кинулись на нас.

…Спустя пятнадцать минут…

      Мы стояли в окружении шести трупов. Они оказались… Слишком мягкими? Я не знаю, как это назвать. Они с лёгкостью разрезались.       «Менно, мне кажется или нам надо поторопиться?» Почему? «Ты начинаешь чувствовать то же самое, что и я.» Разве? «Ты счастлив, что убил кого-то… Но ведь ранее ты был против любого насилия, пока не захватил меня. Я не хочу подчинять тебя себе. Если мы не остановим это, то ты перейдёшь на второй план, понимаешь? Произойдёт обмен душами и это тело станет моим, на не твоим.» Вот как…       А ведь и в правду, я чувствовал несказанную радость, что убил их. От этого по моей спине пробежали мурашки. Я передёрнул плечами.       «Пора двигаться дальше. Эта погода не нравится мне. Слишком тихо…» Хватит напрягать, Двейн. Что-то проворчав в ответ, он замолк.       Направив меня куда нужно, мы пошли дальше. Н-да, без волка так себе.       Двейн, может расскажешь что-нибудь о Белладоне или о своём городе? «Ты хочешь слушать унылые рассказы старого мстительного духа?» Почему старого и мстительного? Не очень-то ты и… «Ну, по моему телу, мне, вроде, тридцать два, а по такому облику, мне… М-м, ну за сотку перевалит — это точно. Мстительный… Да я сам не знаю, просто то ли ты так меня назвал однажды, то ли кто-то другой.» Ладно, убедил, и да, я хочу послушать твои рассказы. «У меня их немного, конечно, но ладно, слушай.»       Всю ночь напролёт лил настоящий ливень. Гром и молнии постоянно давали о себе знать. Погода просто бушевала…       На утро,— а я всегда просыпался первым и моя лаборатория находилась на первом этаже, пока мы с Беллой жили на втором,— я решил быстренько приготовить нам поесть и пойти вниз, ибо вчера вечером я заметил одну интересную реакцию, которую не успел изучить подробнее.       Хах, представь моё удивление, когда я зашёл в свою лабораторию и увидел полный разгром в задней её части. Оказывается, ветер проломил окно, которое располагалось около стеллажей с книгами.       Ого, много книг испортилось?       Да нет, не много. Так вот, в чём проблема заключалась: одной из испорченных книг оказалась моя. Книга, написанная мной. Там были записаны множество моих рецептов и открытий. Это было крайне неприятно…       Поэтому, когда я закончил делать копию, я спрятал книгу в каменную шкатулку, пароль от которой знаю только я. И сломать её никто не может — я её заколдовал на нерушимость. Она открывается только когда я говорю то самое слово, если это слово скажет кто-то другой, то она не откроется. Полезно, согласись?       Ну, да, удобно.       Пхах, ну так вот, наверное, у тебя появился вопрос: неужели я каждый раз доставал книгу, только чтобы что-то записать? Ну-у… Нет. Я просто писал на листах, а потом их вкладывал в книгу, открывая её очень редко. Я ведь всё ещё помню это слово… Мы можем открыть шкатулку и ты получишь все мои знания! Как тебе такое?       Ты говорил, что я не предназначен для магии, не?       Это сейчас. Магами не рождаются, магами становятся! Начнёшь с чего-то полегче, а потом сможешь творить что-то масштабное! А я могу стать твоим учителем! Ах, мы с Белладоной не успели завести ребёнка, так может, ты сможешь занять его место?       Город! «Что? Где?»       Я рассмеялся в звенящем холодном воздухе.       «Ты обманул меня? За что?» Извини, Двейн, не смог удержаться. Я усмехнулся, впервые за долгое время я смог посмеяться. «Посмеяться он решил, нет, ну вы посмотрите на него! Каков наглец! Я ему тут рассказываю про свою сложную жизнь, а он! Нет, у меня просто слов не хватает!» Ну всё, всё, Двейн, успокойся.       Чёрное щупальце незаметно отделилось от моей спины и сгребло небольшой снежок.       — Ай! — вскрикнул я, хватаясь за затылок, оборачиваясь. — Эй, это нечестно! — возмутился я, уворачиваясь от новых снежков. — Двейн, прекращай, ха-ха-ха! — взмолился я, лёжа на снегу, когда меня потихоньку начинали закапывать.       «Ещё чего! Я закопаю тебя, бойся, Менно!»       — Боюсь-боюсь, ладушки, прекращай, — я сел, стряхивая лишний снег, всё ещё хихикая.       «Мхах, ну что, будешь ещё хихикать надо мной?» Конечно, Двейн, обязательно. «Тогда готовь крест на свою могилку, человек!» Куда нам? «Туда, кстати, давай когда придём к Белладоне, ты напросишься на разговор один на один с ней? Без Бомбы, главное.»       Я хохотнул и пошёл туда, куда меня направили.       Ты уверен, что она согласится? «Скажи, что собираешь информацию обо мне, да и всё, чего париться-то? И да, спроси, где сейчас находится моё тело.»       Я посмотрел вперёд — ничего интересного.       «Слушай, Менно, я хотел кое-что попросить.» М, что именно? «Если Белла откажется говорить, дашь мне управление? Я не хочу, чтобы ты слышал наш разговор и чтобы слушал всю ту грязь, которая явно будет.» Заботишься обо мне? «Ну да, а что? Я забочусь о тебе, потому что ты нравишься мне как человек. После предательства я забыл, каково это — любить и заботиться о ком-то, а тут ты такой.» Пхах, приму это за комплимент. «Это и есть комплимент.» «Я вернулся… Не ждали?.. Я не один…»       Голова вновь заболела. Я пошатнулся и чуть не упал в снег.       «Снова ты!» фыркнул Двейн. «Мы!» прогремел голос. «Мы пришли, чтобы вернуть то, что принадлежит нам, а не тебе!» «Да заткнитесь вы!» прогремел Двейн. Голоса затихли.       — Вы… Закончили? — спросил я, держась одной рукой за голову, а второй опираясь на колено.       «Да, всё. Стоило мне только отвлечься, они сразу оба припёрлись! Наглёж!»       Со склона за ними наблюдала высокая девушка. Коричневый смокинг, такой же цилиндр с чёрной лентой, брюки со стрелками и трость с металлическим наконечником, конец трости заканчивался острым металлическим кончиком. Русые волосы до пояса были собранны в косу, а голубые глаза внимательно смотрели на уходящую фигуру Менно.       Она явно не чувствовала холода. Вокруг не было следов, она появилась тут буквально из воздуха. «Интересно, — подумала она, — как поведёт себя Белладона? Я вижу множество вариантов её реакций. Всё зависит от того, как Менно и Двейн будут вести себя.» Она выдохнула облачко пара.       Уперевшись руками в бока, она покачала головой. На неё нахлынули новые видения: Менно в короне. С одной стороны добрый, с другой — монстр. С третьей… мёртвый? Девушка напряглась, пытаясь увидеть чётче. Нет, не мёртвый. Просто постоянно сам убивает себя. Менно сошёл с ума, хоть и шанс маленький на данное будущее. А? А это что ещё? Менно… не стал Королём? Почему?       Девушка села на снег. Ей не было ни тепло, ни холодно, как же хорошо быть ᛓᚭᚴᚭᛙ. Так, почему Менно не стал Королём?       Матерь. Камень диска Короля. Обман и заточение. Та-ак, а это уже интересно. Возможно, если история повернёт сюда, то ей придётся вмешаться, но надо ли? Так, а вот ещё один путь.       Четыре пути. У Менно есть четыре пути развития его истории. Интересно. Девушка открыла голубые глаза. Фигура Менно почти исчезла. «Интересно, что произойдёт, если я сейчас покажусь им? Или пойду и расскажу Белладоне о её освободившемся муже? Нет, — она помотала головой, — нельзя вмешиваться. Я могу сломать эти четыре линии.»