Император

      Наверное, кого-либо другого, более тщеславного, перспектива сидеть на троне и повелевать целой страной несказанно бы обрадовала, но для Саске это превратилось в настоящую проблему. Теперь нужно было вставать ни свет ни заря, одеваться в соответствии со статусом регента, проводить аудиенции, рассматривать прошения, вникать в отчеты чиновников и все внутренние государственные дела. Документов и совещаний было очень много, Саске сутками просиживал за отчетами и выслушивал министров всех ведомств, которые при наследнике вели себя более открыто и дерзко. Во дворце постоянно что-то случалось: то какого-нибудь сановника ловили на взятке, то травился кто-то из дегустаторов яств, то какую-нибудь наложницу забивали палками, пытаясь устранить. Юный Учиха не понимал, как брат со всем этим управляется в одиночку и ещё находит время для него.       «Он так сильно уставал всё это время, а я донимал его по вечерам и ночам, — приходя в свои покои юноша валился без сил и сразу же засыпал. — Хотя эти его силы… Может всё дело в них?»       Надо отдать должное, Орочимару сыграл немалую роль в его недолгом правлении. Министры и чиновники, ощутив слабину и неопытность регента, мгновенно оскалили свои зубы и готовы были загрызть молодого Учиху и утопить его в политическом болоте. Особенно буйствовал младший канцлер, постоянно находя поводы подставить Саске и обвинить его в некомпетентности. Однако на сторону юного Учихи встал главный советник, который в отсутствии Императора ощутил свою полную власть и необходимость. Умный, хитрый и прозорливый, он, благодаря своему опыту, как никто другой знал все подводные камни и ловко мог выйти из любой ситуации. Саске, ощущающего себя маленькой рыбкой среди акул, пришлось положиться на Орочимару и его советы, а тот только этого и ждал, чтобы показать всем, кто во дворце настоящий хозяин. Юный Учиха очень быстро попал под его влияние. И не потому, что был слаб и безволен, отнюдь. Он, как и старший брат, обладал ясным умом, хорошей памятью и разбирался во многих вещах, но Орочимару настолько четко и ясно излагал все свои аргументы по каком-либо вопросу, что Саске просто не мог с ним не согласиться. Вскоре ему стало казаться, что всё, что ни говорит главный советник — всё правильно и верно, настолько убедительными и логичными были его слова.       — Неужели Итачи тоже слушается тебя во всём? — в один из дней проворчал Саске, практически под диктовку записывая за ним указ. Ему не нравилось всё это. Он и сам чувствовал, что идёт на поводу у Орочимару, а слуги донесли, что его уже называют марионеткой главного советника.       — Не во всём, — деловито ответил Орочимару, вальяжно прохаживаясь по Залу размышлений и тишины, сложив руки в широкие рукава. — Но со многим соглашается. Когда он был ещё более юн, нежели Вы, он тоже не мог обойтись без моей помощи. Но, расправив крылья и повзрослев, просто избавился от меня, — недовольно хмыкнул он, задрав нос. — Никакой благодарности, — ворчливо добавил советник, подходя к наследнику и проверяя, что тот написал. В особенности, его каллиграфию. Обмакнув кисть в красную тушь, он обвел несколько иероглифов и вернул свиток Саске.       — Этот, этот и этот, — прокаркал Орочимару, снова складывая руки в рукава. — Переписать. Они корявы и ужасны, — заключил он.       — Тц, почему ты обращаешься со мной, как с нерадивым учеником? Я наследный принц! А сейчас вообще регент! Практически Император! И…       — Хмф! — коротким смешком прервал его возмущения Орочимару. — Помнится, не так давно вы ночевали на скотном дворе и ели отбросы из кормушки для свиней. Что, понравилась такая жизнь, Ваше Высочество? — с издёвкой спросил он. — А прежде вы утверждали, что вам всё это не нужно: ни роскошные наряды, ни изысканные яства, ни покорные слуги и императорские покои.       — Да, утверждал, — хмуро пробурчал Саске, склонившись над чистым свитком и вновь начав выводить письмена. — Но прежде мне и правда всё это было не нужно. Да и сейчас не особо, просто… Мне же нужно соответствовать, да? — он поднял глаза на главного советника, а тот приторно улыбнулся.       — Пожалуй, для пущего соответствия вам не хватает жены и пары десятков наложниц, — иронично подметил наставник. Саске опять нахмурился и сделал вид, что погрузился в свою работу.       — Сам-то ты не женат, — через пару минут проворчал юный Учиха. — И мне только двадцать, а тебе уже все пятьдесят, а то и больше.       — Вы знаете мои предпочтения, — плавно отозвался Орочимару. — И с возрастом они не изменились.       — Разве это имеет значение? — вскинул бросил Саске. — Тебе, как главному советнику, можно иметь хоть сотню наложников, жена и слова не скажет. Так ты никогда не был с женщиной? Тебе они так не нравятся, или…       — У меня были и женщины, и мужчины, — оскалился тот. — И зрелые, и юные. В плотских утехах я знаю побольше вашего, Ваше Высочество. Но чтобы терпеть кого-то под боком всю жизнь? — он сморщил нос. — Я теряю интерес после первой же ночи. Если он вообще возникает, этот интерес.       — Но к тому парню так и не потерял? Он всё ещё живёт у тебя? — отметил Саске.       — Кимимаро особенный, — проворковал главный советник. — Он не похож на других ни телом, ни душой. Он не требует от меня чего-то взамен — ни денег, ни ласки, ни положения. К тому же, он очень сильный и выносливый, — его глаза алчно сверкнули, и Саске невольно вздрогнул, вспомнив об отметинах на теле парня. — Одно из преимуществ молодых мужчин, — снова заулыбался советник. — Они выдержат больше, чем женщины или юноши. Думаю, так же, как и вы, — он остановил пристальный взгляд на Саске, а тот вздохнул, откладывая кисть.       — А наследник? Тебе уже много лет. Ты никогда не задумывался о детях?       — Задумывался, — неожиданно признался Орочимару. — Заделать ребенка просто, да и мать найти не проблема — во дворце полно молодых служанок, к тому же, я могу обеспечить не одного отпрыска, — он снова взял в руки свиток Саске и внимательно изучил его, качая головой. — Но последние сорок лет я был слишком занят проблемами Учих, чтобы думать о собственном роде, — больше ничего не исправляя, он вернул свиток Саске, и тот наконец-то смог поставить императорскую печать.       — Как ты попал во дворец? — устроив перерыв, поинтересовался Учиха. По его приказу в Зал принесли чай и некоторые сладости. Орочимару, как и Итачи, был не прочь полакомиться свежими булочками, тогда как Саске просто пил чай. — Ты родился здесь?       — Не во дворце, — уплетая одну сладость за другой, проронил Орочимару. — В глухой деревушке на южных границах империи. Мои родители были обычными крестьянами, я вырос в бедности и не хотел собирать рис, как мой отец. Я всегда стремился к познанию, мне было интересно, как устроен мир, и что происходит за границами наших жизней. Я всеми силами стремился вырваться из своей деревни. Уже в юности покинул её, чтобы учиться и тем самым снискал гнев отца. Более того, обычного образования мне было недостаточно. Высшие знания находились во дворце, но простолюдину туда так просто не попасть. Поэтому я подделал свои документы и печати, чтобы сойти за представителя знатного рода. Благодаря этому я смог пройти государственный экзамен и стал ученым. Конечно же, моя тайна вскоре раскрылась, — он скривил губы. — Боли я не боялся, хуже было бы, если бы меня выгнали из дворца. Сначала меня пытали: якобы, я должен был признаться в том, что украл правильные ответы. Ведь простолюдин не может быть таким умным, каким был я, это было позволено только аристократии. Но я не сознавался. Дело дошло до самого Императора. Но тогдашний Император — твой дед — заинтересовался простолюдином, который смог обойти аристократов. Чтобы проверить меня, он задавал мне сложные вопросы и требовал пересказать древние летописи. Лишь убедившись в том, что я обладаю знаниями, он предложил мне сделку.       — Сделку? — переспросил Саске, давай возможность советнику глотнуть чая.       — Да. Он позволяет мне оставаться при дворе в качестве учёного и закрывает глаза на то, что я простолюдин, но… я должен был кое-что изучить и сохранить это в тайне.       — Под «кое-что» ты подразумеваешь… — догадался Саске.       — Да, проклятых Учих. Я тогда был молод, Саске-кун, моложе, чем ты сейчас. И то, что я увидел, поразило меня. Словно тайна мироздания, сокрытая ото всех, открылась передо мной. Тогда я понял, что в этом и есть моё предназначение. Что именно я должен разгадать эту загадку природы и понять, откуда взялось это проклятие и как уничтожить его. На это ушли долгие годы, но как видишь, ключом в итоге оказался ты.       — Но и ты неплохо устроился, — отметил младший Учиха. — Главный советник Императора? Из простолюдина?       — Да, многие были этим недовольны, — снова заухмылялся Орочимару. — Многие пытались отравить, подставить и изжить меня. Но Императору нравились мои знания и… моя красота, — ехидно добавил он.       — Твоя красота? — процедил Саске, уставившись на него. Орочимару сложно было назвать стариком, хотя он был старше его отца. И если уж сейчас выглядел неплохо, то в молодости он и правда мог быть весьма хорош собой. Особенно пленяли его глаза необычной формы и их гипнотический янтарный цвет. — Только не говори мне, что…       — Ты думаешь, такие должности даются просто так, Саске-кун? — плавно ответил советник. — Да, я и правда был умён, но без связей я так бы и остался обычным учёным во дворце. Жаль, что ты не застал своего деда — он был властным и мудрым человеком. Пожалуй, нынешний Император пошёл в него.       — Хочешь сказать, что он был похож на Итачи? — проворчал молодой наследник. — Поэтому ты так предан ему?       — Это одна из причин, — спокойно отозвался Орочимару. — Но он погиб от проклятия. Он мучился дольше всех, поскольку Императора нельзя было просто так убить, — его бледное лицо стало мрачным, а брови сдвинулись. — Но, в конце-концов, Фугаку всё же нашёл в себе силы и сделал это. А останки приказал сжечь мне. Новый Император не особо жаловал меня, — с прежним настроем продолжил советник. — Да и я уже стал более хитрым и эгоистичным, потеряв свою юношескую податливость. Но я был посвящен в тайну, и нам приходилось сотрудничать. К тому времени я начал неплохо разбираться в политических интригах, поэтому и Фугаку оценил мои способности по заслугам. Мне удалось удержаться на своём месте и продолжить исследовать Учих. Уже тогда я начал понимать, что проклятую кровь одними травами и иглами не исцелить, нужно что-то более радикальное. Я днями и ночами изучал все манускрипты, все свитки и книги, посвященные клану. Искал состав того самого зелья, которое начало эту цепочку. Ведь получи я его, то мог бы создать некое противоядие…       — Или заразить всех остальных, — хмыкнул Саске.       — Да, такое тоже мне было по силам, — благосклонно улыбнулся Орочимару. — Впрочем, познание проклятия на тот момент меня волновало больше, чем захват власти. Нет, противоядия я так и не нашёл, но смог подобрать травы, которые сдерживали симптомы. Это случилось уже после того, как родился Итачи-кун. Фугаку всё надеялся, что с помощью тех трав он сможет зачать хоть одного здорового ребенка от здоровых наложниц. Я множество раз просил Императора не плодить бездумно детей, — теперь он практически зашипел. — Но кто меня послушал? Разве что, Императрица, которая разделяла мои взгляды.       — Моя мать? — грустно переспросил Саске.       — Да. Разумом она понимала, что рождение наследника с проклятой кровью принесёт ему лишь страдания, но безумно полюбила его ещё в своей утробе. Поэтому мы не смогли ни избавиться от него, ни убить при рождении.       — Но как же после этого они решились ещё и на меня? — удивился Саске. — Итачи говорил, что был проведен какой-то древний ритуал…       — Да, я нашёл кое-что в древних записях. Рожденного Учиху уже не исцелить, но ещё не рожденного… можно было изменить. Точнее, это были лишь мои догадки, теории. Мы с Императрицей тщательно изучали это, она долго не могла решиться, опасаясь, что ты родишься таким же больным. Но всё же, всеми силами пытаясь спасти старшего сына, она решилась на это.       — И что же это такое? — затаив дыхание, спросил Саске. — Может они не мои родители? Или Император не мой отец?       — Нет. Для этого ритуала требовались два Учихи, поэтому сейчас не получится повторить его, поскольку женщин Учих больше нет, — покачал головой Орочимару. — Для этого подбирался определенный день и час, фаза луны и соотношение энергии инь и ян. А также сильнодействующие травы и отвары, которые так изменили твоих родителей, что после тебя они больше не могли иметь детей. Для Императора, конечно, это стало ударом, но он пошёл на это, уверовав в обещание супруги. Беременность проходила тяжело, её тело отторгало плод, ей приходилось практически всё время лежать в своих покоях и пить настои, которые ослабляли её ци, но давали сил тебе. Удивительно, что она смогла выносить тебя и не умереть при родах. Впрочем, не одной Императрице пришлось страдать: Фугаку заявил, что если этот ритуал окажется неудачным, и ты тоже родишься с проклятой кровью, я первым лишусь своей головы, — нервно усмехнулся Орочимару. — Поэтому, все девять месяцев и последующие двенадцать лет я прожил в ожидании своей казни. И лишь когда Итачи-кун взошёл на престол, я ощутил некоторое облегчение.       — Значит, я был рожден для спасения Итачи? — Саске даже не знал, должно быть ему горестно или радостно от этой мысли.       — И для всего клана Учих, как и предрёк Мадара Учиха, — закивал головой Орочимару. — Не переживай, в твоём рождении есть хоть какой-то смысл, а вот Итачи-кун стал провальной попыткой. А меня так вообще зачали по пьяни, — рассмеялся он.       — И всё же странно, что такой человек, как ты, оказался нашим помощником, — выслушав его рассказ, вздохнул Саске. — Ты ведь не скрываешь того, что жаждешь власти. И хочешь захватить трон, — вспомнив о последнем инциденте, намекнул он. — Итачи слишком доверяет тебе. Подобравшись к нему, ты мог убить его в любой момент: например, когда запирал в подземельях, мог оставить его там или сжечь… — он весь сжался от одной мысли.       — Мог бы, — снова благосклонно кивнул Орочимару. — У меня действительно была уйма возможностей, чтобы убить его. Но это бы не решило проблемы. Ведь чтобы захватить трон, Саске-кун, мало одного лишь убийства Императора. Скажем так — это вообще не играет никакой роли. Императорская армия — вот что важно и вот где заключена настоящая власть. Кто владеет армией, тот владеет троном. И пока во главе стоит тот несносный мальчишка, трона мне не видать.       — Несносный мальчишка? — изумился Саске. — Это ты про Минато?       — Про кого же ещё, — проворчал главный советник, поправляя свои широкие рукава. — Хирузена было бы проще уничтожить, нежели его. Впрочем, теперь даже это не спасёт, ведь у Императора есть наследник и двое детей, — он тяжело вздохнул, а юный Учиха широко ухмыльнулся.       — Все твои планы насмарку, — довольно злорадно отметил он.       — Да, но… — в хитрости Орочимару ему было не перещеголять. — Я кое-что знаю, что помогло бы мне захватить власть и без армии, — он лукаво сверкнул глазами, а Саске поджал губы.       — Что ещё? — хмуро спросил он.       — Во-первых, тайна проклятия Учих, — зашелестел он, приближаясь к наследнику. — А, во-вторых, дети Императора. Тебе не кажется, что тут что-то не вяжется, Саске-кун? — голос стал совсем елейным. — Его Величество весьма благоразумен и не стал бы снова возрождать проклятый клан, который самолично уничтожил. Но он решился на двух детей, значит, уверен в их здоровье. Но собственным здоровьем он похвастаться не может, в отличие от его младшего брата. Значит… — он подошёл совсем близко, и Саске невольно отстранился, но советнику всё же удалось коснуться его щеки. — Значит, тебе удалось побывать в двух женщинах, Саске-кун? — прошептал он на ухо юноше, а у того по спине побежали мурашки. — Если придворные узнают, что это дети не Его Величества, тебя вздёрнут первым, следом их матерей, а детей, если повезет, отправят в глухую деревню. А Его Величество перестанет заслуживать доверия и будет вынужден отречься от трона.       — У тебя нет доказательств, — процедил Саске, не шелохнувшись, но сильно напрягшись. — Никто не сможет доказать, что это не дети Его Величества.       — Действительно, они будут очень похожи на него, когда вырастут, — Орочимару погладил его по голове. — Будем надеяться, что Мадара унаследует гладкие волосы своей матери, — с ехидством добавил он.       — Евнухи сами принесли наложницу в покои Императора и видели, как он выходил из них, — схватив Орочимару за руку, надменно протянул Саске. — А уж к Императрице Итачи ходил сам, и та может доказать, что он был в её покоях, а не я. Наверное, мать лучше знает, с кем спала и кто отец её ребенка?       — Возможно. Если её не одурманили благовониями, — всё продолжал улыбаться советник. — Не обижайтесь на меня, Ваше Высочество, — тут же продолжил Орочимару. — Я сведущ во многих дворцовых делах. Главное, чтобы то, о чем знаю я, не узнали другие. А я вряд ли уже что-то смогу сделать.       — Зачем тогда всё время пытаешься запугать меня? — недовольно проворчал Саске. — Всё надеешься, что я поддамся твоим уловком и лягу в твою постель? — хмыкнул он. Горящий взгляд Орочимару говорил лучше слов.       — Я бы мог вас многому научить, — проворковал он. — В каллиграфии, военном деле и науках вы достигли неплохих высот, но…       — У меня, — прервал его Саске, — уже есть хороший учитель. Так что в твоих услугах я не нуждаюсь.       — Как скажете, Ваше Высочество, — Орочимару больше ничего не оставалось, как поклониться и снова вернуться к насущным делам. Вплоть до самой ночи он нещадно заставлял регента работать, пока у Учихи не потемнело перед глазами от голода и не отнялись ноги от долгого сидения.       «И любит же он каждый раз поднимать эту тему, — ночью, ворочаясь на своей кровати, всё размышлял Саске. — Я думал, когда у него появится любовник, он станет спокойнее, а всё получается наоборот — его аппетит только увеличивается».       — Старый извращенец… — проворчал Саске, проваливаясь в сон. Однако сон был недолгим. Ему показалось, что едва он сомкнул глаза, как услышал чьи-то шаги. Хотя, скорее, почувствовал, нежели услышал, ведь они были бесшумными. Он сонливо приоткрыл глаза, уставившись в тьму за балдахином, который слегка развевал ветер из открытого окна. Рядом с кроватью он заметил бледную фигуру, однако не почувствовал испуга. Хотя как сюда кто-то мог пройти, если за дверью стоят слуги?       — Кто это? — сипло спросил Саске, слегка приподнимаясь на руках. Фигура была стройной и определенно мужской, в длинных полупрозрачных одеждах, которые не скрывали, а лишь сильнее подчеркивали соблазнительные изгибы молодого тела. Мало того, гладкие тёмные волосы струились по груди и лежали на плечах.       — Нии-сан? — первым делом подумал Саске, больше всего желая видеть его. — Когда ты вернулся?       На бледном лице появилась соблазнительная улыбка, и сделав его шаг, молодой человек оказался на его кровати прямо в его объятьях. Саске упал на подушку, ощущая, как тот забрался сверху и прижался к его губам. Запах и вкус были очень приятными, но спросонья наследник не сразу осознал их, и прошло несолько долгих сладких минут, прежде чем он понял, что они принадлежат не Итачи.       — Нет… — прошептал он, с трудом отталкивая от себя настойчивого парня. Тот поднял голову, часто дыша и смотря на Учиху сверху вниз. Наконец-то сознание Саске прояснилось, и он узнал эти большие глаза и мягкую улыбку на миловидном лице.       — Хаку! — Саске стиснул его полупрозрачные одежды. — Что ты здесь делаешь? Куда ты пропал?       — Вы искали меня? — он нежно провёл по его щеке кончиками пальцев. — Вот я здесь, в вашей постели. Разве вы не этого хотели? — он снова начал склоняться с намерением поцеловать его, но Саске успел схватить его за руку и перевернул на спину.       — Нет, я хотел увидеть Императора, а не тебя! — громко прошипел он. Хаку, впрочем, совсем не расстроился, наоборот: обвил руками его плечи, а коленями сжал бёдра.       — Совсем скоро это станет реальностью… — прошептал он, с невиданной силой притягивая наследника к себе. Саске ощутил, что его тело стало каким-то мягким или даже жидким, поскольку вместо очередного поцелуя он начал утопать и захлёбываться в очень холодной воде. Вскоре и кровать, и вся комната обратились в глубокое тёмное озеро, и Саске тонул и тонул, до тех пор, пока не перестал дышать.       — Ваше Высочество! — грубоватый сиплый голос вырвал его на поверхность, и юноша судорожно вздохнул, распахивая глаза. Он снова находился в своих покоях, лежал на кровати и задыхался, словно действительно только что вышел из воды. Солнце уже взошло, у его кровати стоял недовольный Орочимару со слугами, которые держали кувшины для омовений и сменные одежды.       — В следующий раз я лягу рядом с вами, чтобы вы пробудились вовремя, — раздраженно прокаркал он, и Саске наконец-то пришел в себя.       — Тогда я точно зарублю тебя во сне, — процедил он, отбрасывая покрывало и поднимаясь на ноги. — Сегодня ночью в мои покои кто-то входил? — громко спросил он слуг.       — Нет, Ваше Высочество, — отозвался старший евнух, склонив голову. — Слуги стояли у ваших дверей и никого не видели.       — Странно, — пробормотал Учиха и махнул девушкам с кувшинами, чтобы те подошли. Орочимару, отойдя в сторону, позволил слугам умывать и приводить его в порядок, внимательно наблюдая со стороны.       — Похоже, вам снился кошмар, либо что-то очень приятное, — в итоге выдал он, когда Саске одели в красивое тёмно-фиолетовое платье. — Вы выглядите весьма встревоженным. И будто пытаетесь что-то скрыть.       — Ничего я не пытаюсь скрыть, — юный Учиха передёрнул плечами и разогнал всех слуг своим мрачным взглядом. — Просто всю ночь думал о том, что ты мне рассказал.       — И о чем именно? Я много о чем поведал вам.       — Ну, например… — Саске пытался вспомнить, о чем был их вчерашний разговор и прогнать образ Хаку из головы. — Например, что ты был любовником моего деда? — ляпнул Саске и тут же поморщился, даже не зная, как ему воспринимать эту информацию.       — Я такого не говорил, — мягко улыбнулся Орочимару.       — Да, но намекнул, — Саске бросил на него беглый взгляд.       — Не хочу, чтобы ты думал, что я получил свою должность только из-за постели, — отмахнулся главный советник. — Это было лишь… приятное дополнение.       — Хочешь сказать, что ты делал это не из-за корыстных целей, а по любви? — усмехнулся Саске, примеряя головной убор.       — Солгу, если скажу, что не видел в этом выгоды, — признался Орочимару. — Но кто откажет Императору? К тому же, если он силён и не дурён собой. Интересно, если бы сейчас мне было двадцать, Итачи-кун согласился бы? — забубнил он себе под нос, а младший брат заскрипел зубами. — А ты, Саске-кун? — тут же переключился на него искуситель. — Ты ведь любишь молодых и красивых мужчин. Кого ты ждал этой ночью? Ведь Императора нет во дворце. Дай-ка подумать, — протянул он, не дав наследнику даже вставить слово. — Уж не того ли очаровательного юношу, что ты разыскивал несколько дней назад?       — Ты видел его? — на всякий случай спросил Саске.       — Нет, уже довольно давно. Похоже, ты сильно нуждаешься в нём. Тебе по вкусу такие?       — Тц, с тобой бесполезно о чем-либо говорить, ты всё сводишь к постели, старый извращенец! — не выдержал Саске и, обойдя его, затопал в Зал золотого дракона, проводить утреннее собрание. Орочимару, довольно улыбаясь, поплыл за ним, сложив руки в широкие рукава.       — А я научился этому от Учих.