50 задач Антона Андреевича.

      Ну, конечно же, меня обломали с этими замечательными наручниками. И о чём я только думала, когда надеялась, что сейчас-то точно всё будет по-другому. Антон-люблю-обламывать-Шастун решил поиздеваться. А я потом тысячу и один раз пожалела, что вообще затеяла это средь ночи.              Дни шли. Я постепенно начала привыкать к дому. Всё становилось каким-то родным. Если в первые дни, когда я приходила сюда после учёбы, мне ещё казалось, будто бы я к кому-то в гости зашла. То уже сейчас, я понимаю, что это мой дом. Большой и уютный. Здесь всё по-моему. Таню положили на сохранение, я иногда приходила к ней, передавала что-нибудь покушать и старалась поддерживать её. Она-то себя уже накрутила десять раз. Я сказала обрубить ей Интернет, чтобы она прекратила читать пугающие статьи о том, что может произойти при родах.       Что насчёт Нади, так она продолжила начатое с Вадимом. Мужчина перебрался на пару недель в Москву, чтобы побольше времени провести с Морозовой, а вот Арсений вернулся к Эле. И казалось, что пути этих двоих навсегда разошлись, хоть я и в какой-то момент подумала, что у них что-то получится. Но куда уж там. Они разные. Да и оба не горят желанием быть друг с другом. Не могу сказать, что так будет всегда. В этой жизни всё меняется. Вот и в моей жизни всё перевернулось за один день.       Вторник, ничего необычного, всё как всегда. Я отучилась, вернулась домой, приготовила ужин и села отдыхать в гостиной. Включила первый попавшийся сериал и на несколько часов выпала из реальности. А там уже и вечер, и должен был прийти Шастун. Но его не было. Я забеспокоилась, набрала его один раз, потом второй, третий. А потом запаниковала. Когда мне кто-то не отвечает, я начинаю суетиться, названивать каждую секунду. Что я и сделала. После энного количества звонков, Шастун всё же ответил, и я облегчённо выдохнула: — Слава Богу! Ты где? — Прости, я тебе расскажу, как домой приду, — ответил Антон, — всё нормально. — Антон, ты меня пугаешь, — внутри всё как-то предательски сжалось и я занервничала ещё сильнее, — где ты? — Даш, я же говорю, что всё нормально.       Ух ты ж, нихуя себе, ответ. Теперь-то я точно в панике. — Хорошо, — я отключилась первая.       А теперь вдох и выдох, пока желание уебать кого-нибудь не возросло в геометрической прогрессии. Мне не понравилась его интонация и его ответ. Это совсем не похоже на привычного Антона. А значит, что ни черта ничего не нормально. Значит, что что-то случилось.       Я набрала Диму Позова. Мне надо успокоить нервы. — Дим, привет, — сказала я, — как дела? — Привет, да сойдёт, что случилось? Голос у тебя какой-то не такой.       Прям как и у Антона! — Ты знаешь, где Антон? — вопросила я. — Предполагаю, а что? — как-то замялся Поз.       Всё, пиздец. Значит точно что-то случилось. — Ты не скажешь, да? — Давай-ка я не буду лезть в это, пусть Шаст сам расскажет, — ответил Дима, — это должны вы поговорить вдвоём, но точно не я влезать.       Внутри было состояние, будто всё упало. После того, как я договорила с Позовым, я набрала Надю, чтобы хоть как-то успокоиться. Я рассказала ей всё, что произошло за такой короткий период времени. Морозова пыталась меня успокоить, но я понимала, что пока не увижу Шастуна и не услышу от него, что же там такое произошло, я не успокоюсь.       Наконец-то входная дверь хлопнула, я подорвалась с места, смотря на озадаченного Антона. Итак, уже можно готовить успокоительное? Или ещё рано? — Пойдём поговорим.       Ух ты ж, блядь, у меня аж внутри всё в тугой узел превратилось. Сердце замерло, а потом заколотилось, как бешенное.       Я села в кресло, смотря на Антона. И очень надеялась услышать, что такой его вид — это шутка. Сейчас взорвутся хлопушки, Шастун улыбнётся, обнимет... Нет? Не будет хлопушек? Жаль. — Я слушаю, Антон, — я первая нарушила тишину. — Первое — я долбаёб, потому что явно оттянул этот момент, а должен был сказать намного раньше.       Блядь, пиздец. Он точно женат, а ещё у него десять детей и собака впридачу. Ебать, вот разъёб будет. — И? — я сглотнула. — Я раньше... короче, я уже был раньше женат...       А дальше все слова пролетали мимо меня. Я была в таком ступоре, что не знала, как мне реагировать на эту информацию. Во-первых, я отказываюсь верить в услышанное. Во-вторых, я в ахуе. В-третьих, впрочем, как и во-вторых. Руки превратились в льдышки, предательски задрожали. — Прости, — он уже встал, хотел подойти ко мне, но я закачала головой: — Даш, пожалуйста. — Антон, ты издеваешься?! — я вскочила с кресла. — Я недавно шутила про жену и детей, а сегодня узнаю, что это частично правда?! Ты серьёзно? Что у нас на предпосылке завтра, а? Я узнаю, что у тебя есть дети?! — Даш, стой, — я уже пулей вылетела из гостиной, Антону, конечно, труда не составило меня догнать и схватить за руку, заставляя остановиться, — это всё! Больше я от тебя ничего не скрываю. Это единственное о чём я молчал. Ей сегодня понадобилась помощь и я... — Шастун, я тебя не узнаю, — я вырвалась из цепкой хватки, отходя назад, — ты помог бывшей жене?! Ты всё это время с ней общался?! — Блядь, нет, ты чего?! — Антон снова сделал шаг вперёд, но я — два назад. — Я не общался с ней до сегодняшнего дня. — И если бы она не появилась, то я бы, конечно же, никогда не узнала о том, что у тебя есть бывшая жена, — к горлу подступил ком. — Пожалуйста, послушай меня. — Не хочу, Антон, ты в самом начале был скрытным, приходилось из тебя вытягивать любую информацию. Потом, вроде бы, рассказал. И то, когда я тебя попросила об этом. Ты мог в самом начале про жену бывшую сказать?! Это так сложно было? — я поджала губы от обиды. — Или тебе наплевать? Ты нашёл себе идеального партнёра для секса и... — Ты ёбнулась совсем?! — он повысил голос, отчего я невольно вздрогнула. — После всего, что между нами было, ты решила, что я просто нашёл с кем потрахаться?! Правда? — Что ты от меня ещё скрываешь? — Ничего! — Антон вновь схватил за запястье, притягивая. — Всё, это единственное, о чём я молчал... — Почему?! — я дёрнулась, но меня грубо схватили за плечи, заставляя остановиться. — Ты мне сделал предложение, Антон, а сейчас я узнаю, что выхожу за человека, о котором ещё дохера чего не знаю?! Что дальше? Штамп в паспорте, колечко, а дальше твои детки прибегут?! — Да угомонись ты, — он тряханул меня за плечи; я едва держалась, чтобы не заплакать, — нет у меня детей, собак, кошек... Ничего у меня нет, ясно?! Я женился тогда по глупости, мы через три месяца развелись, всё. — По глупости, — я усмехнулась, — может и сейчас ты совершаешь самую большую глупость? — я показала помолвочное кольцо. — Подумай хорошенько, чтобы мы не развелись через три месяца. — Бондаренко... — Не называй меня так, — я до боли прикусила язык. — Я испугался, что в самом начале потеряю тебя, если скажу про бывшую жену, — Антон пытался заглянуть в мои глаза, но я отводила взгляд; слёзы душили всё сильнее и сильнее, — ты молоденькая девочка, могла подумать всякое... — Ты потерял сейчас, доволен? Хорошо сделал? Лучше?! — первые слёзы скатились по щекам. — Не говори так, — Шастун закачал головой, — я люблю тебя, ты это знаешь. — Не любишь! Я не могу верить твоим словам после этого! Может быть, не любишь?! Играешь?! Я же молоденькая девочка, моими чувствами можно поиграть! — Ты с ума сошла?! Если бы я тебя не любил, стал бы этот дом покупать? Стал бы? — Шастун повысил голос. — Не стал бы, Бондаренко! Я в жизни не делал такого ни для кого. А с родителями познакомил, по твоему мнению, тоже просто так?! Мне ещё перечислять? — Не старайся, — я сглотнула, вырываясь, обходя стороной. — Куда ты?! Вот куда ты собралась?! — Я ухожу! — я схватила куртку. — Всё, ясно? — Бондаренко, что значит "всё"? — Антон испуганно посмотрел на меня. — Ты же, блядь, не хочешь сказать, что уходишь насовсем от меня? — Не знаю, — я пожала плечами, — а что мне сделать? Обнять тебя? Сказать: блин, да подумаешь бывшую жену скрывал, всё нормально, продолжай дальше. Продолжай скрывать. — Я тебе всё расскажу... — Раньше надо было думать об этом, Антон! Не тогда, когда уже сделал предлож.., — я посмотрела на руку с кольцом.       Не делай этого, Даша, пожалуйста. Не такие крайние меры.       Я сняла кольцо и положила на столик.       Пиздец... — Бондаренко, не делай этого, — на меня смотрели зелёные, испуганные и потерянные глаза, отчего я ещё сильнее расплакалась, — пожалуйста...       Я открыла дверь, хлопнув ей, разрыдалась в голос. Да, я могла отреагировать иначе. Но я не люблю ложь. Тем более, когда лжёт человек, которого я люблю. От него воспринимается больнее. Хуже. Если бы мне соврал любой другой, малознакомый, я бы отмахнулась и отреагировала менее эмоционально. Но Антон... Это другое.       Я набрала Надю: — Надь, можно к тебе приеду, пожалуйста? — Что случилось?! — обеспокоенный голос Морозовой заставил моё сердце сжаться ещё сильнее. — Что сказал Антон? Он тебе что-то сделал? — Можно я просто приеду? — Приезжай, конечно.

***

— Пей, я тебе сказала! — Морозова налила мне успокоительного. — Всё выпей, что есть!       Я послушно выпила успокоительное. Кажется, это настойка пиона. После неё меня обычно вырубает моментально. — Я не хочу тебя сейчас мучить, но, что сделал Шастун? — осторожно спросила сестра. — Он обидел тебя? — Обидел, — кивнула я. — Даш, задам ещё один вопрос, — она с нескрываемым испугом смотрела на мой палец, где теперь не было кольца, — где, Даш? Где чёртово колечко? Куда ты его дела? Скажи, что ты его всегда снимаешь и просто оставила дома, да? — Нет.       Морозова пребывала в растерянности и не знала, что сказать. А я уже чувствовала, как меня клонит в сон от слёз и от успокоительного. — Пойдём, тебе надо поспать.       Это мне нужно было сейчас больше всего. Уснуть и забыть, что произошло сегодня. И почему вся эта тема с бывшей женой не может оказаться обычным сном? Самым страшным и ужасным моим сном. — Надь, — я уже закрыла глаза. — Да? — тихо отозвалась сестра. — Антон может не любить меня? — Не может, он тебя любит.       Я хотела задать ещё вопрос, но меня уже целиком утянуло в сон.

***

— Ты не пойдёшь на пары? — спросила сестра, когда мы сидели за столом и завтракали. — Не хочу, — ответила я, тыкая вилкой в яичницу. — Даш, пожалуйста, не делай что-то импульсивно, хорошо?       Я кивнула. Продолжая рассматривать паркет. — Антон звонил тебе ночью, — осторожно сказала Надя. — И? — я подняла взгляд. — Я не ответила. — Хорошо.       Ничего хорошего, Даша. Мы должны были решить это всё не выходя из дома.       Телефон Морозовой внезапно зазвонил, она нахмурилась, отвечая на звонок: — Да, ало... Привет. Да. Не знаю. Не думаю.       Надя завершила звонок, положив телефон обратно на стол. — Кто звонил? — поинтересовалась я. — А, это по поводу работы в моей студии, на должность администратора, — отмахнулась сестра, — знакомая, поэтому я с ней так разговаривала.       Я кивнула, откладывая вилку в сторону: — Прости, совсем ничего не хочу. — Ничего страшного, — понимающе кивнул Надя, — отдыхай, я пойду схожу в магазин, у меня порошок стиральный закончился. — Ага.       Я легла на диван, укрываясь тоненьким пледом, чувствуя, как внутри всё разрывается на части. Возможно, я не права, но только в том, как отреагировала. Всё остальное я сказала и сделала по делу. Он мог не врать, мог сказать давно. У него столько дней было, чтобы это сделать. Однако, Антон решил выбрать время, когда мы уже живём в доме, о котором я мечтала, скоро распишемся... Очень хорошее время.

***

— Антон не уезжает, Даш, он ночевал в машине, — Надя перевела взгляд с окна на меня, — было бы ему похер, он бы так делал? Нет. Поговори с ним. — Не хочу.       Но странное чувство буквально поглотило меня с ног до головы. Что-то, что сопротивлялось и умоляло меня спуститься к нему. Я отогнала эти мысли подальше.

***

      На учёбу пришлось вернуться. Но мне было тяжело, потому что первая пара была у Антона. И я не хотела идти, но и прогуляла уже достаточно. Нужно ещё как-то наверстать пропущенное, сделать задания и обратно вникнуть в учебный процесс. Я села на привычное место, достала тетрадь и ручку. К началу пары пришёл Шастун, он оторопел, когда увидел меня. Я опустила взгляд. — Доброе утро.       Как же по-дурацки на меня действует твой голос.       Я кое-как смогла записать условие задачи, рисуя на полях тетради цветочки и звёздочки, отвлекаясь от голоса Антона. — Бондаренко, пойдёмте решать.       Я подняла взгляд, сталкиваясь с такими тёмными, стеклянными зелёными глазами. Стало не по себе. Я прошла к доске, начиная писать условие. Первое действие — мимо. Всё неправильно. Ещё раз попробовала переделать, но итог тот же. — Я помогу, — он встал из-за стола, подходя ко мне, — ребята, вы пока решайте другие задачи, — обратился к аудитории, а потом чуть наклонился ко мне, делая вид, будто бы объясняет решение, а сам говорил абсолютно другое: — я готов ждать столько времени, сколько нужно. Пока ты не отойдёшь. Пока у тебя не появится желание поговорить. Я буду ждать.       

***

      Что делает человек, когда ему плохо? Закрывается от всех? Погружается в работу? Напивается? Я выбрала третий вариант. Нашла какой-то бар, который работал до самого утра, и отправилась туда. И каково же было моё удивление, когда я встретила там Арсения. Он сидел за барной стойкой, залпом выпивая шоты. Потом попросил у бармена налить ещё. Я села на соседний стул, ловя на себе удивлённый взгляд Попова. — Ты чего тут забыла? — вопросил мужчина. — Напиться хочу, — отозвалась я, а потом обратилась к бармену: — самый алкогольный. — Нет, нет, подожди, какой алкогольный, — остановил Арс, — Даш? — Чего? Тебе только можно страдать? — возмутилась я; правда получилось как-то грубовато.       Бармен поставил передо мной напиток, который я тут же выпила, чувствуя сладковато-кисловатый привкус. — Как Надя? — спросил Попов, а я только усмехнулась: — Нормально, с Вадиком вместе. — Вадик, — закачал головой Арс, — ясно. — А что такое? — я повернулась к нему. — Ревнуешь? — Нет, мне всё равно. — Арс, тебе напомнить наш ночной разговор? — вспомнилось мне. — Если бы тебе было всё равно, ты бы не спрашивал сейчас. — И то верно. — Ну, Арсик, признайся ты ей, что сложного? — предложила я. — Я могу только воспользоваться ей и не больше... — Что? — Да, говорю, что это плохая идея.       К трём часам ночи я уже была никакая. И кто кого потащит интересно? Попов меня или я его? Арс даже не мог вызвать такси, то же можно и про меня сказать. — Погоди, — он куда-то натыкал, — ало? Ало, такси? Шаст? Бля-ядь, как я тебе позвонил? — Ебать, выключай! — я стукнула Арсения по руке. — Да, это голос твоей Даши, она со мной, мы около...       Я выхватила телефон из рук Попова и нажала на сброс вызова. — Нас бы сейчас Шастик забрал, ты чего наделала? — обиженно вопросил Арс. — Хуястик, — буркнула я, — такси, Арс, надо вызвать такси!       С горем пополам, но мы вызвали такси, я назвала адрес Нади, только потом осознавая, что Попову там рады не будут. Вадим уж точно. Я кое-как смогла набрать номер сестры, узнала про Вадима. И на нашу общую радость, Вадик уехал в Питер пару часов назад. Тогда можно вообще не переживать, что в такой поздний час произойдёт драка. — Пиздец, вы бухие в хлам! — Надя закрыла за нами входную дверь. — Идите спать! — Надюшенька, ты мне нравишься! — глотая слова, сказал Арсений. — Хорошо, нравлюсь, но иди спать, — подгоняя Попова, ответила Надя. — А я тебе? — Без ума вообще от тебя, — Морозова уложила Арса на диван, а потом отвела меня в спальню, укладывая на кровать: — Зачем же ты мучаешь себя, Дашка?