He is his property

Он опаздывает. Опять. Всё время. Встаёт рано, но опаздывает, а ведь это его вина. Антон спешит настолько насколько может, поэтому даже забывает взять телефон с собой. А без него он жить не может. Это очень сильно угнетает Антона, но он идёт все быстрее и быстрее, как говорил прошлый руководитель: «нужно твое присутствие и не более». Когда ему осталось пройти какие-то два переулка, так он встречает Арсения Попова — конечно же 'любимого' классного руководителя, которого он ждал всю свою жизнь. Спросите, как Антон узнал, что это Арсений, точнее, как узнал, что это его машина? Легко и просто, когда только Попов пришёл к ним в сентябре, то его новенький и красивенький черный гелик стоял около ворот школы. Почти все машины были либо сильно грязные, либо были довольно маленькие. Именно это машина остановилась около Антона и из неё послышался, именно его голос, немного хриплый, но такой же радостный, как в тот счастливый день. — Опаздывать, плохо лучик. Давай подвезу? — Машина все ещё ехала, но намного медленнее, чем когда остановилась. — С-спасибо вам большое. — Попов открыл ему дверцу гелика и Тоша робка залез на переднее сидение. Но к удивлению ученика, они поехали в сторону его съёмной квартиры. И вдруг ему стало страшно, откуда незнакомый человек знает твой адрес квартиры? Началась паническая атака. Может родители ему рассказали? А может парень Серого? Или директор? А может он занимается криминалом? Я в жоп.затруднительном положении. — А, почему мы едем в другую сторону? — Попов на его вопрос лишь цокнул. — Куплю тебе новую обувь. Учитель физкультуры сказал, что тебе нужны новые кроссовки для баскетбола, а то ты все время в уличных занимаешься. — Мне нужно на урок, я могу походить в этих кроссовках. А первым уроком история, как я могу ее пропустить? — Будто услышал самый риторический вопрос Попова. — Легко. Ты пропускал очень много уроков в прошлом году. Если пропустить один урок истории, ничего не будет. На этом их гениальный диалог закончился, а вот в уме Антона нет, он думал, как ответить, но получилось так, что пока думал, через двадцать минут он был уже в кабинете истории и в новеньких кроссовочках. А учитель даже ничего не сказал, хотя возможно его предупредил классный руководитель или он так опешил, когда увидел Антона, что не стал задавать вопросы. Может просто не обратил внимания. Сергей рассказывал интересную историю, как какая-то машина облила его водой из лужи, а Шастун слушал и ржал над ним. Все стало на круги своя. После звонка они пошли в столовую, но ничего не поели, а они просто учили стихи, которые заданы были на сегодня, а никто из них не учил вчера, было лень. Хотя бло половина месяца. — Кстати, Антон… Ты признался тому докторишке? — Продолжил пялиться на него Серый. — Нет. И не хочу, ты же знаешь, что он меня по-любому отвергает. — Посмотрел в окно Антон. — Но все же, ты должен признаться ему. Вы созданы друг для друга. — Тоже посмотрел в окно Сергей. Посмотреть, что же там увидел его друг. — Я попробую сегодня, но если он меня отвергнет…-Прозвенел звонок и Шаст не договорил. Да и договаривать сам не хотел.

***

— Шастун, милый, понимаю это твой первый раз, так что давай научу тебя, я уверен тебе нравиться по жёстче. — Да, д-давай попробуем… Только сильно не рукоприкладствуй. — Хорошо, милый, попробую.-Арсений поднимает на вверх связанные руки Антона, а после любопытно смотрит на это восхитительное тело, окрашенное в засосы и поцелуи. Антон отводит взгляд и краснеет от такого напористого взгляда.Они находятся в кладовке, школа закрыта и никто их не услышит, поэтому учитель может наслаждаться стонами своего ученика, а ученик краснеть и течь. Попов берет в руки жидкое мыло и использует вместо смазки, ученик смотрит на него с недоумением, но потом до него доходит. Попов завязал ему глаза толстой повязкой. Сначала два пальца, а у мальчишки уже коленки дрожат. Потом быстро и жёстко четыре, а после учитель заметил, что семя ученика уже у него на пальцах. Это тоже может помочь для растяжки. Аресний будет очень аккуратен, ведь боится порвать мальчика на части. — П-прошу в-вас…-Он тихо заплакал. — Давайте прекратим. Прошу вас.-Попов на это лишь улыбнулся и сунул в анус Антона учебник по алгебре. Антон начал опускаться, силы его совсем покинули, а учитель начал смеяться, как конченный псих. Поняв, что у ученика больше не осталось сил, он засунул в него пистолет. Тоша чувствовал себя испуганным — во всех смыслах, новое чувство скреблось в горле и вынуждало пялиться на свои начищенные ботинки. За всю свою семнадцатилетнюю жизнь он не испытывал такого опустошенного сознания даже, когда к его виску приставили дуло пистолета; даже когда его парень изменил ему; даже когда его чувства отвергли, как в этот момент. — Если ты реально думал, что я пересплю с тобой, то ты ошибся. Прощай, кусок дерьма.-Голос Арсения был ровным, без единого проблеска эмоций, пустой, это еще больше заставило паниковать ученика. Момент. Пустая тишина, больше ничего. Секунда. И вот ученик валяется весь в крови. Грязный, мокрый и шокированный. Время: пятнадцать сорок Парень упал со своей мягкой кровати, на которой он спал последние два часа. У парня не получается встать на ноги. Он так и сидит, как застывшая статуя, не имея возможности сдвинуться с мета. Его будто прижимает к стенке неведомой силой. После нескольких минут шока и чертова нытья, ученик идет на балкон. Свои действия парень совершал на автомате, словно робот, у которого есть задача, которую необходимо выполнить, а остальное было неважно. Он закуривает сигарету и смотрит вперед, не замечая, что твориться на улице, он все видит, просто не хочет замечать это. Такие сны ничего хорошего не предвещают, ученик понимает это, но все равно на душе не спокойно. Будто это был не сон, а воспоминание, которое он забыл. От этого чувства становилось хуже и хуже, голова совсем не соображала, а что до этого произошло он не хочет вспоминать, даже если он нанес ущерб, даже если поклялся в любви докторишке, даже если он поругался с уборщицей, даже если установил бомбу около школы, не хочет вспоминать. Парень старательно пытается наладить сердцебиение, от которого закладывала уши, а затем у него вырывается какой-то истерический смешок. Его опустошенность и некое самокопание прервал звонок от доктора. У Антона от такого звонка задрожали руки и он неловко ответил на звонок, но ладошки все равно запотели. — Антон, открывай, твои родители сказали проверить тебя. Тут холодно, прошу давай быстрее.-Парень будто перестает дышать, чувствуя, как ее глаза расширяются. В квартире не убрано, вещи на люстре, тапки приклеены к потолку, а прокладки валяются на кухни, хорошо, что животные на своих местах. — Да, хорошо.-Сердце отбиваем сумасшедший ритм, сдавливая грудную клетку. Дрожь исходила из каждого участка тела, а его глаза были заполнены волнением, предвкушением и страхом. — Прости, похоже я тебя разбудил.-Закрыл за собой дверь доктор. — Ну, показывай, как там твоя змея. Как пельмень? Как Джек? Ты как? — ОН хотел посмотреть на вверх, но Тоша начал его заговаривать и так и сяк. — Я рад, что вы навестили меня. Тут все убрано. Я делаю зарядку и хожу в корсете. Если на этом все, то до свидания.-Ученик развернул его на сто восемьдесят градусов, когда доктор хотел что-то сказать, не успел, Антон закрыл дверь прямо перед его носом. Антон набирает «Серый», ждет, идет гудок, но нет ответа; минута, вторая, наконец взял трубку. — Что произошло? Почему моя квартира в таком беспорядке? И какого черта прокладки у меня на люстре? А так же чей-то велик забран! Сковородки на холодильнике, а в них цветы! Так еще Джек в вазе! -Антон смотрел на этот ужас и не мог ничего вспомнит, вроде он приходил домой, как обычно. Не пил, не ел сразу начал делать домашнее задание. Что же произошло? И как понять, что его, а что не его и, как и куда отнесите этот хлам и вещи. — Ц! Я сам не помню, но в моей голове кое-что промелькнуло-С другой стороны телефона, слышится голос парня Серого — Дима. После перешептывания, которое так и не понял Антон, Сережа продолжил-Я помню только то, что ты звонил классному. Сам без понятия, почему ты ему позвонил, но приехал через минут пять после твоего звонка, а после увез тебя. Так еще и разогнал нас. поэтому мы пошли все по домам. Ты сидел с Поповым, сам хрен знает где, а мы после часа тишины, продолжили вечеринку. Уж, прости, но мне нужно было оторваться и отдохнуть. — Понятно. Давай.-В голосе Антона были нотки страха и стыда, но больше страха. Он многое может натворить, когда пьян, а если он не помнит, значит что-то точно натворил. Позвонить руководителю-боялся, боялся, что тот рассказал родителям все что, Тоша натворил, как не слушался его. Страх, как утром, только там больше стыда, а в этот момент — страх. Дрожь по телу, холодный пот, а так же ком в горле и горячая слеза спускается горячая слеза.