Наш котёнок

Шар для боулинга попадает точно в середину, сбивая все кегли. Хаккай разочаровано стонет, а Юдзуха восторженно присвистывает. – Хаккай, может зря ты научил его играть? Будешь мне весь день ныть о проигрыше, - Юдзуха перекинула ногу на ногу, сидя на диванчике позади играющих. – Ты расстроен? - спрашивает Такемичи, закончив ещё один бросок, уже не такой удачный как прошлый. Три кегли красовались в конце дорожки. Ханагаки недовольно кривится, уступая место Шибе. – Я не расстроен! Просто удивлен, что ты так быстро меня обошёл, - Хаккай берет новый шар, потирает на удачу, – Держись, Такемичи, больше я не буду сдерживаться! - с этими словами младший Шиба одним броском сбивает оставшиеся кегли. – Ты не сдерживался, - фыркает старшая, прячась за стареньким журналом. Такемичи прикрывает ухмылку. Он быстро сдружился с семьёй Шиба. Хоть с Хаккаем он уже был знаком, но с Юдзухой найти общий язык помогла сама девушка. Она не только с легкостью разрядила неуютную обстановку в начале встречи, но и раскрыла всю подноготную своего младшего брата (особенно Такемичи позабавило наличие огромного количества фотографий Мицуи в телефоне Хаккая). Боулинг ему понравился, пусть рука уже начинала ныть от многочисленного поднятия тяжеловатого шара. «С непривычки» - успокаивает его Хаккай, беззлобно подшучивая о хилых руках Такемичи. Мысленно Ханагаки прибавляет игру к списку немногочисленных хобби. Он поднимает новый шар и подбегает к соседней дорожке. Отставать от Хаккая-непризнанного-чемпиона-Токио-по-боулингу-Шибы Такемичи не собирается, игра только началась. *** – Нужно будет повторить! – троица брела по улице, лениво допивая напитки, взятые в ларьке напротив зала для боулинга. – Ага, позовем с собой Мицую-куна с сестрами в следующий раз, - Такемичи довольно улыбается, предвкушая встречу с семьёй Мицуя. Кажется, прошло много времени с последнего его визита к ним. «Девочки, наверное, соскучились. Интересно, Мицуя-кун продолжает ухаживать за цветами?». Парень слегка отстает от своих спутников, думая о том, что купить в подарок Мане с Луной перед их встречей. Его выбор останавливается на сладком, приятно и вкусно, если человек сладкоежка – то с подарком никогда не прогадаешь. Вдруг Хаккай, шедший впереди, останавливается. Юдзуха дергает брата за рукав, что-то бормоча, но какой бы острый слух у Такемичи не был, расслышать он не смог. В этот момент его волновала кое-что другое, множество незнакомых голосов резали по чувствительным ушам. Это не было подобно ситуациям в супермаркете или в час пик на людном перекрестке, тогда не было этой бьющей по вискам тревожной опасности. Блондин выглядывает из-за спины свастонца. Много людей в белом перегородили и без того узкую улочку. Очень много людей в белых плащах. Ох. Их голоса обращались именно к ним. – Хаккай, дело дрянь… - единственное, что расслышал Такемичи из последующих слов Юдзухи. – Ханагаки, сорян, тебе нужно уйти, - вполголоса сообщает Хаккай, не поворачиваясь к блондину. Такемичи ведет плечами и прижимает хвост в штанине к ноге. Мало ему было проблем с Вальхаллой, теперь он у порога новых разборок. Он быстро надевает капюшон толстовки и хочет уже улизнуть, пока его не заметили, но слышит знакомый голос.   – Разве это не «маленький господин» пожаловал? Коконой Хаджиме выходит из толпы и разводит руками, люди перед ним услужливо расступаются. В белом плаще с символикой банды Коко выглядит по-другому, не так, когда тот сидел рядом с ним в кафе. Сейчас с первого взгляда можно понять, что он занимает более высокое положение в банде, нежели остальные, его взгляд хищно смотрел на троицу в поисках забавы. За ним стоял и Инуи все с таким же ничего не выражающим лицом, словно приляг бы он сейчас на землю – уснул бы сладким сном. Кажется, ни Сейшу, ни Хаджиме не узнают Такемичи, а последний сильнее натягивает капюшон, практически закрывая им глаза. Командиры перекидываются едкими высказываниями с Хаккаем и тот бесстрашно возвращает им их. «Хаккай с Юдзухой бесстрашные, раз так разговаривают с незнакомыми гопниками» - думает Такемичи. – А этого я знаю, - один из драконов указывает на Такемичи, – Он тусуется вместе с командиром Свастонов! – выкрикнул он. «Свастонец! На нашей территории?!» - проносится гулом среди Черных Драконов. – Это мой кореш, я его сюда привел, так что отстаньте, - Хаккай плюется и выходит чуть вперед сестры и Ханагаки. – Ты знаешь, как мы поступаем с теми, кто пересекает границы, - холодно отвечает Инуи. «Инуи и Коконой предупреждали меня про Черных Драконов, но если я сейчас скажу, что мы знакомы, это угробит ситуацию? Идиоты, могли бы и сказать, что состоят в банде» - Ханагаки так и не решается снять капюшон, действуя из принципа «всегда есть куда хуже», да Юдзуха рядом, не хотелось бы чтобы она пострадала. Не хотелось бы, чтобы хоть кто-то пострадал. «А ведь Дракен предупреждал» - проносится мысль, когда толпа явно воинственно загудела. – Такемичи, босс Черных Драконов – Тайджу Шиба, наш с Хаккаем брат, - объясняет коту Юдзуха, пока её младший бьёт в лицо самого смелого из банды, решившего перейти в нападение, – Извини, что втянули в это. Ханагаки стоит не в силах сдвинуться с места, когда Сейшу достает нож и приставляет к горлу Хаккая, зато Юдзуха с необычайной для неё легкостью валит Инуи на землю. «Юдзуха крутая» - восторгается Такемичи, но не успевает он сказать её об этом, как ему под дых прилетает чей-то массивный кулак. Он отскакивает от чужой руки, как резиновый мячик и впечатывается в асфальт, рефлекторно хватаясь за ушибленное место. Такемичи закашливается, вдохнуть воздух не получается из-за сильной боли, но никто не ждет пока он вновь сможет дышать. Его за грудки поднимают в воздух. – Развлекаетесь и без меня?! Я тоже хочу! – блондин встречается с диким оскалом. С хохотом Ханагаки швыряют в другую сторону. «Больно! Я даже не успел среагировать!» Такемичи поднимается на дрожащих ногах, еле держа равновесие. Гудевшая до этого толпа драконов замолкла, вытянулась по струнке, сложила руки за спину, как оловянные солдатики, ожидая слов прибывшего командира. Не часто увидишь такое повиновение от гопников, но посмотрев на Тайджу Шибу, их поведение становится понятным. Пожалуй, это самый устрашающий человек, с которым Ханагаки довелось встречаться. – Кто это? – Тайджу кивает в сторону Такемичи. – Это мой друг, - говорит Хаккай, опустив голову вниз, не поднимая глаз на брата. Это был не тот парень, что несколько секунд назад вбил человека в асфальт. Хаккай даже уменьшился в размерах под взглядом старшего Шибы. – Не слышу, что ты там бормочешь, - посмеялся Тайджу, с толпы Черных Драконов донеслось четкое «Это прихвостень свастонов, сэр!» – Принес мне на порог свастонца, а сам не хочешь поддержать любимого и единственного брата и вступить в Черные Драконы! Кровные узы превыше друзей, верно? – Тайджу, прекрати! – девушка в школьной форме делает пару уверенных шагов сторону своих братьев. Такемичи только выравнивает дыхание, как почву выбивает из-под ног еще один удар, только он адресован был не ему, а Юдзухе. Этот громила только что говорил о кровных узах и ударил родную сестру? Ханагаки не показалось? Такемичи сжимает кулаки, придавая себе уверенности. Он знает на что идет. – Затираешь про кровные узы, а сам ударил сестру! Ты чё, урод, бьёшь женщин?! Отвечают ему ногой в живот. Такемичи скручивается пополам и, не подумав резко выпрямляется. Боль пронизывает всё тело и предательский капюшон слетает с его головы. Толпа парней в белой униформе позволяет пройтись рокоту шепотков, но быстро сглатывает и его. Двое капитанов перекидываются обеспокоенными взглядами. Шиба присвистывает, завидев пушистые уши. – Шавку себе завели, а, Юдзуха, Хаккай? Где надыбали такого? Еще и рычит на меня, посмотрите! – усмехается глава банды и это больше походит на звериный оскал, чем у самого Ханагаки, – Животным надо показывать, где их место, - с этими словами лицо Такемичи принимает несколько последовательных ударов, от которых небо меняется местом с землей. Затем ещё несколько, и ещё, и ещё… Переоценивать свои силы – это у Такемичи в крови, сейчас он цеплялся острыми ногтями в удерживающую его руку, слегка царапая, и это был максимум для него. Ни когтей, ни клыков. Последнее, что блондин помнит перед наступающей темнотой, это заявление Хаккая об уходе из Тосвы.