Сказка о трех братьях

      Первая капля дождя упала прямо на нос Минхо. Он на мгновение замер, а потом тряхнул головой и упёрся взглядом в землю, тщательно осматривая пространство возле скамьи. По спине забила неприятная морось, но это важным совершенно не было.       Минхо присел на корточки, заглядывая под скамью, но и там не нашёл искомое. Мест, где он ещё мог потерять маленькую серёжку в виде звёздочки, было предостаточно, но усиливающийся дождь конкретно так мешал. А ещё почему-то была тупая уверенность, что кто-то уже нашёл её, и это всё бесполезно.       В носу отчаянно защипало, и Минхо позволил себе тихо всхлипнуть, прежде чем рукавом кофты вытереть лицо и подняться. Нужно было продолжать искать. Он побрёл дальше по пройденному ранее маршруту, вглядываясь в землю, но всё бесполезно, не видно было ни зги.       На Минхо не осталось ни одной сухой нитки, но зайти в какое-нибудь помещение, пока дождь не кончится, казалось всё равно, что сдаться. А в этом вопросе сдаваться Минхо вовсе не хотел, так что он вернулся к той самой злополучной лавочке и сел на неё, подтягивая колени к груди. Оставалось лишь молиться о том, чтобы серёжка нашлась.       Казалось бы, это всего лишь украшение, но оно значило действительно много. Втроём с Феликсом и Чаном они заказали разные ювелирные изделия с одинаковой символикой — звездой. Чан в шутку назвал это не таким очевидным предложением руки и сердца, но в каждой шутке есть лишь доля шутки, так что Минхо был уверен в главном — серьгу со звездой, точно такой же, как на браслете Чана и на кулоне Феликса, он будет искать, пока вообще в силах это делать.       Вскоре холод от дождя перестал чувствоваться, Минхо просто колотило. Но он встал и на дрожащих ногах побрёл дальше, искать свою самую большую ценность.       Прошло не меньше получаса, дождь почти стих, когда его телефон требовательно зазвенел, привлекая к себе внимание. Не с первого раза, но Минхо выудил его из кармана и принял вызов.       — Хён, где ты? Мы с Чанни-хёном уже заждались, — голос Феликса звучал встревоженно и Минхо почувствовал, что к горлу подкатывает ком и ответить он просто не смог, судорожно вздохнув. — Хён, что-то случилось? Не молчи, пожалуйста…       — Минхо? Что-то произошло? — вмешался Чани, и это окончательно заставило рухнуть все возводимые до этого стены.       Слёзы хлынули по щекам горячим потоком. Громкие всхлипы сдержать не удалось, лишь приглушить, уткнувшись лицом в собственный рукав. Что говорили дальше Феликс и Чан, Минхо не слышал, точнее, не понимал. Минхо не мог их воспринимать, потому что в голове билась только одна мысль. Он не заслуживает того, чтобы они волновались о нём. Он ведь даже знак их любви потерял, как вообще можно его такого терпеть? И теперь он ещё больше раздражал их своими слезами.       Обманчиво было утихший дождь пошёл с новой силой. Минхо заставил себя замолчать. Он хотел ответить уверенно, спокойно, но голос не хотел слушаться. Снова присев на скамью, он прикрыл глаза, собираясь с силами. Но он не успел сказать ничего, его окликнул голос вовсе не в телефоне:       — Минхо? Почему ты сидишь под дождём? Ты же простудишься!       Стоило только поднять голову, чтобы встретиться с встревоженным взглядом Сонхва, держащим над ними обоими огромный зонт. Минхо хотел ответить ему просто, будто ничего такого не случилось, но слова застряли на губах, вырываясь какими-то неясными дрожащими звуками. Только сейчас Минхо осознал, что его колотит от холода.       — Минхо, ты всё ещё здесь? Где ты, можешь сказать? Если нет, передай кому-нибудь телефон, чтобы он подсказал где. Я сейчас за тобой приеду, — голос Чана звучал спокойно и мягко, обволакивающе. — А потом мы обо всём поговорим, хорошо?       Минхо тихо всхлипнул, кивнул Чану, даже если тот не видел, и протянул телефон Сонхва, молчаливо прося о помощи. Тот нахмурился, но, мельком глянув на экран, где перед именем абонента стояло сердечко, всё же приложил телефон к уху.       — Минхо не может говорить, — сообщил он, а затем представился: — Я друг Минхо, Пак Сонхва. Мы в парке возле станции метро *. С северного входа, да. Я дождусь с ним.       После чего телефон снова перекочевал в дрожащие руки Минхо.       — Я буду совсем скоро, Хо, — нежно пообещал Чан, и Минхо всё же смог выдавить из себя дрожащее «угу», после чего нажал на отбой.       Попыток встать и снова пойти искать серьгу Минхо делать не стал. Во-первых, рядом с ним теперь был Сонхва, и он бы точно потопал следом, если не пытаясь помочь, то в качестве поддержки. Во-вторых, сил уже не было. А в-третьих, дождь всё же очень сильно мешал — ничего не было видно.       Сонхва молчаливо сел рядом, всё ещё держа над ними зонт. Это напомнило о том, как несколько часов назад они так же сидели здесь в парке и разговаривали, смеялись, наслаждались обществом друг друга так сильно. А теперь Минхо всё испортил не только себе, но и ещё троим людям, один из которых сейчас сидел рядом, другой мчался через весь город под дождём, а третий, наверняка, остался дома и волновался.       — И-изв-вини, чт-то т-тебе приш-шлос-сь из-за м-меня тут-т быть, — едва выдавил из себя Минхо, но Сонхва лишь покачал головой, подвигаясь ближе.       — Я сам выбрал быть здесь. Не беспокойся об этом, — мягко ответил он. — Лучше расскажи, почему ты во время дождя здесь. И как умудрился настолько продрогнуть. Ты давно на улице?       — Д-давно.       На большее его не хватило, и Сонхва это понял, так что он начал говорить на отвлечённые темы до тех пор, пока Чан не позвонил, что уже подъехал. Тогда они вместе поднялись и направились в сторону выхода. Сонхва умудрился придерживать Минхо под локоть и удерживать огромный зонт, закрывающий их от дождя, который стал хлестать ещё сильнее.       Чан ждал его возле своей чёрной Audi. Он выглядел сильно напряжённым, но стоило ему заметить Минхо, как он тут же попытался придать себе более свободный вид. Попытка была оценена, и Минхо даже чуть улыбнулся на это, пусть подобное и далось с трудом. Вина снова удушливой волной нахлынула на него, заставляя опустить взгляд, но он всё же приблизился к Чану и даже позволил себя обнять.       — Ты ледяной, — встревоженно пробормотал тот, прежде чем обратился к Сонхва, что всё так же стоял рядом с зонтом, на этот раз закрывая от дождя их троих. — Спасибо за помощь. Не мог бы ты оставить свои контакты, я хотел бы как-нибудь отблагодарить тебя за это более весомо. И, для начала, давай подвезу? Всё же погода не очень располагающая для прогулок.       И Сонхва согласился.       Ехать было не далеко, но Чан заставил Минхо снять свитер и надеть вместо него большую чанову толстовку, которая была широка в плечах, но в самый раз в груди, а ещё была невероятно тёплой. Сам Чан остался в чёрной футболке.       Чан с Сонхва по дороге разговорились очень быстро. Выяснили кое-что общее, посмеялись над некоторыми вещами, Минхо на самом деле почти не слушал, чувствуя, что время от времени выпадает из реальности в дремоту. Но когда они наконец подъехали к дому Сонхва, тот вдруг спросил у Чана:       — Слушай, звезда у тебя на браслете… Она на заказ или это какая-то серия? Я нашёл сегодня в парке кое-что похожее и, ну, это не твоё? Оно не выглядит просто игрушкой, так что, возможно, ты знаешь чьё это?       И он достал из кармана ту самую серьгу, точнее цепочку со звездой, что от неё остались, потому что гвоздик так и продолжал держаться в ухе Минхо. Чан, конечно же, сразу узнал её, и выражение его лица из внимательного стало очень мягким и немного грустным. Он тихо вздохнул и обернулся к Минхо.       — Ты поэтому был там и так сильно расстроился? — нежно спросил Чан, и что ещё было делать Минхо, кроме как кивнуть и протянуть к Сонхва руку ладонью вверх.       — Спасибо, — слабо шепнул Минхо, ощущая как маленькая звёздочка падает к нему в ладонь. — Я очень дорожу ею.       И всё вдруг в мгновение ока наладилось и показалось намного светлее. За истерику, что случилась в парке, было стыдно, как и за своё оказавшееся нелепым упрямство, но это не так уж и много значило теперь, когда его сокровище вернулось к нему.       Вынув гвоздик из уха, Минхо принялся чинить звенья цепочки. Он пропустил тот момент, когда Чан и Сонхва обменялись контактами, и запоздало махнул второму на прощание. А потом остался один на один с Чаном и от разговора уже было не уйти.       — Ты очень долго её искал, — тихо заметил тот, выруливая на дорогу и поглядывая на Минхо в зеркало заднего вида.       — Потерял сегодня, когда был с Сонхва, — признался Минхо, голос странно сипел. — И теперь понятно, почему не мог найти.       — Ты же знаешь, что твоё здоровье и душевное спокойствие намного дороже, чем эта звёздочка?       Минхо знал. Понимал это головой, а вот что-то внутри, крепко накрепко прикипевшее к сердцу, дурным истеричным тоном орало, что это не так, поэтому Минхо предпочёл промолчать. Всё же, если бы он сказал, что и так это знает, это стало бы ложью, а лгать Чану мало того, что было бесполезно, ещё и не имело смысла в данном случае.       Поняв, что вразумительного ответа не будет, Чан только вздохнул. А на красном светофоре он обернулся к Минхо и поймал его ладонь, на мгновение переплетя их пальцы, чтобы после снова вернуться к своей роли водителя.       — Скоро будем дома. Феликс, наверное, нас заждался, — как бы между прочим уронил Чан, и Минхо согласно кивнул.       Оставшаяся часть дороги прошла в уютной тишине.