Зажги ночь

      Гарри на кухне пытается выудить синий карандаш Кена из чашки с чаем, когда большая сова приземляется на подоконник. Он напрягается, готовый к отпору, а затем замечает, что сова принесла красный конверт с аккуратными золотыми буквами.       — Я знаю тебя, — бормочет он, наконец признав сову и позволив ей запрыгнуть внутрь.       Он берет конверт и выуживает из ящика горсть угощений, затем садится за стол и открывает конверт, а Кен наблюдает с плеча. В этом году в рождественской открытке Симуса его семья, сидящая у открытого огня, их маленькие фигурки улыбаются и обнимают друг друга в бесконечном цикле. Когда Мейли поворачивается, чтобы посмотреть на своего мужа, Гарри замечает, что она беременна, и улыбается. Когда он открывает открытку и читает нацарапанные Симусом новости и добрые пожелания, его улыбка не дрожит, как в предыдущие годы. Счастье друга не оставляет его топиться в одиночестве; он закутан в пестрое одеяло, которое состоит из гребня, которым Кен потирается о него, пьяной Гермионы, фейерверков, еды на палочках и губ Драко на его коже. Это все, что ему нужно, и Гарри довольно долго смотрит на открытку с удовлетворением, пока его не осеняет осознание. Он ругается так громко, что Кен юркает под стол.       — Блядские. Рождественские. Открытки, — бормочет он, со стоном поглядывая на часы. Он хватает пальто и записную книжку и поворачивается к сове, которая все еще возится в кучке угощений. — Хочешь работу?       Десять минут спустя Гарри выходит из Дырявого котла со списком и планом. Он знает, что присвоить чужую сову немного дерзко, но почти уверен, что Симус не будет возражать, если птица быстро слетает к Драко, чтобы отвлечь его на час или около того, прежде чем отправиться в долгое путешествие обратно в Китай.       Косая аллея забита покупателями-в-последнюю-минуту, но Гарри с легкостью пробирается сквозь них. Он точно знает, куда идет, и это не магазин открыток. Для этого уже слишком поздно, и в любом случае, кому нужна открытка, когда они могут поиграть в крэкболл? Чувствуя себя вполне удовлетворенным, Гарри заходит в магазин шоколада в конце аллеи и заказывает угощение с хрустящими плавлеными трюфелями для всех из своей записной книжки, используя бесплатную службу доставки, чтобы отправить каждому из них одинаковую, но искреннюю записку с извинениями за свою неорганизованность. Дама за прилавком кажется пораженной размером его заказа, но быстро приходит в себя и зовет коллегу в помощь со сборкой.       — Я хочу оплатить доставку, — говорит Гарри, протягивая маленький мешочек с деньгами. — Я знаю, что она бесплатная, но чувствую, что злоупотребляю системой. Это не ваша вина, что я забыл вовремя отправить открытки.       — Доставка бесплатная, — категорично говорит вторая леди. — Если вы действительно хотите потратить деньги, положите их в благотворительный фонд. В этом году мы собираем пожертвования для бездомных.       — Готово, — говорит Гарри, высыпая монеты в горшок. — Спасибо. Счастливого Рождества.       — Счастливого Рождества, — откликается высокая дама в цветастом шарфе. — Будьте осторожны!       Гарри улыбается про себя, убирая записную книжку и вытаскивая список. Ему все еще нужно купить так много подарков, и трудно понять, с чего начать. Чего он действительно хочет, так это чашечку острого горячего шоколада Джима и Лорны, но он сомневается, что найдет их на Косой аллее в это время дня. В конце концов он довольствуется чашкой чая, потягивая его, пока бродит по магазинам в поисках вдохновения. Вскоре ему удается найти подарки почти для всех членов семьи, и остаются только более сложные получатели.       В своем стремлении поблагодарить их за то, что они вступились за него в трудную минуту, Гарри пытается выразить свою признательность Гленде, Джиму и Лорне с помощью подарков со смыслом. В итоге он выбирает подарочную карту от Магических Механизмов для полного обслуживания фургона с едой на паучьих ногах и две пары обуви с Маги-Стельками «Нет-Больше-Боли», которые, как уверяет продавец, являются последним словом в комфорте для людей, которые стоят весь день («А я-то знаю, сэр. Я никогда не отдыхаю ни минуты»).       Подарок для Драко, конечно, является проблемой. Гарри и раньше покупал ему подарки: всякие мелочи на день рождения, что-нибудь съедобное на Рождество, и, задумавшись об этом, он понимает, что это гораздо больше, чем он когда-либо покупал для Рона или кого-то из других своих друзей. Решив, что, возможно, лучше об этом не думать, Гарри находит убежище в Волшебном Зверинце, где покупает фруктовые кольца и меняющие цвет игрушки для Кена, а также пакет хрустящих угощений для кота Рона и Гермионы, на всякий случай, если тот почувствует себя обделенным.       Вернувшись на улицу, он пытается не обращать внимания на нарастающую панику и сосредоточиться на том, что нравится Драко. Он знает Драко. Он все тот же человек. Он любит еду, искусство и фейерверки. Ему нравятся… ночь. Кофе. Джемперы. Гарри, по какой-то причине. Кен. Раздражать Гленду.       Гарри вздыхает. Это никуда не годится. Теперь все по-другому. Еда слишком безлична. Искусство… искусство — это очень хорошо, но Гарри, черт возьми, ничего об этом не знает. Все, что он умеет, — это фейерверки. А это… он замирает, уставившись на манекены в витрине мадам Малкин, но на самом деле не видя их. Это мысль. Преисполненный новой целью, он возвращается в номер двенадцать, упиваясь тем фактом, что теперь может легко аппарировать.       Драко появляется как раз в тот момент, когда он бросает свои пакеты на кухонный стол. Гарри смотрит на часы и удивляется, как он мог подумать, что у него будет время уже сейчас начать делать подарок, когда он, видимо, целую вечность ходил по магазинам. И все же он найдет время. Ему придется.       — Красивые, — говорит Драко, заглядывая в ближайший пакет. — Можно мне взглянуть?       — Да, — говорит Гарри, а затем хмурится. — Нет. У нас куча дел. Оставь мои покупки в покое.       — Ты такой строгий, — бормочет Драко, но позволяет Гарри подтолкнуть его вниз по лестнице в дамскую комнату. — Где Кен? А еще чья это была сова?       — Кен был на кухне, когда я уходил; не знаю, где он сейчас. Сова Симуса и Мейли. Я просто одолжил ее, — говорит Гарри, включая свет, а затем поворачивается лицом к Драко.       К этому времени он уже готов к тонкой футболке и взъерошенным светлым волосам, но это все равно не очень помогает. Хуже того, Драко теперь, кажется, осознает, какой эффект оказывает на него, и его медленная улыбка абсолютно уничтожающа. Гарри отводит взгляд, собирая свои наброски и последовательно пролистывая их. Им действительно многое предстоит сделать, но они уже добились хорошего прогресса и будут продолжать в том же духе, если только он сможет остановить свои мысли от блужданий.       — Гарри, ты пытаешься не смотреть на меня?       — Я не пытаюсь не смотреть на тебя, — говорит Гарри и вздыхает. — Это не имеет смысла.       — В тебе нет смысла, — говорит Драко, просовывая пальцы в петли ремня Гарри и осторожно дергая на себя.       Гарри позволяет себе посмотреть. У Драко перехватывает дыхание, и все добрые намерения пропадают. Гарри прижимается ближе, целуя Драко, запустив пальцы в его волосы. Он пылает, каждое нервное окончание вспыхивает, когда руки Драко залезают ему под футболку, и они разделяют воздух на двоих, от чего огонь устремляется прямо к члену Гарри.       — О, блять, — шепчет он, слова теряются на шее Драко, когда он прижимается ртом к теплой, пахнущей цитрусовыми коже.       Когда он тянется за очередным поцелуем, Драко нежно удерживает его на расстоянии вытянутой руки.       — Ты хоть представляешь, сколько нам еще предстоит сделать? — спрашивает он, приподнимая бровь.       — Это я должен представлять? — требует Гарри.       Драко только ухмыляется, устраивается на стуле и берет рулон полосатой бумаги.       — Это я должен представлять, — бормочет Гарри, но берет себя в руки и садится, решив не смотреть на Драко, пока пытается дышать как нормальный человек. — Что с тобой не так? Почему ты заставляешь меня чувствовать себя?..       — Как? — спрашивает Драко, и Гарри хочется пнуть его. Какой же трудный.       — Как будто я сошел с ума, — сердито говорит он, открывая банку с черным порошком. — Как будто я могу взорваться, если не отведу тебя наверх и…       — Да, и ты остановишься вот прямо сейчас, если захочешь, чтобы я сегодня сделал что-нибудь приличное, — перебивает Драко, и когда Гарри смотрит на него, он с восторгом осознает, что страдает не один.       Они встречаются с Драко глазами на мгновение, затаив дыхание, а затем он сосредотачивается на рулоне бумаги в своих руках. Гарри наблюдает за его сильными светлыми пальцами, когда Драко освобождает конец, а затем отводит взгляд. Представление, твердо говорит он себе. Представление, представление, представление. Через два дня. Не закончено. Сосредоточься.       — Ты говоришь со мной или с собой? — удивленно спрашивает Драко.       Гарри протягивает руку за бумагой, молча съеживаясь.       — Ни то, ни другое. И то, и другое. Заткнись.       Драко смеется. Гарри тычет в него рулоном бумаги. Это не помогает.       Каким-то образом они доживают до полудня, работая вплоть до того момента, когда нужно выходить, и умудряясь завершить почти половину снарядов, несмотря на напряжение между ними, которое только усиливается с каждым проходящим моментом. Они обходят ларьки и фургоны почти в тишине, Гарри сжимает свой чемодан, а Кен вцепляется в воротник его пальто, как будто тоже может чувствовать то, что разрывает нервы его хозяина в клочья.       Гарри думает, что чувствует себя хорошо… на самом деле — даже прекрасно… но с другой стороны, он больше ничего не ощущает, и каждый раз, пытаясь украдкой взглянуть на Драко, обнаруживает, что тот смотрит прямо на него, глаза странно темные и теплые от тоски. Он покупает у Гленды палочку хрустящего жареного картофеля и отвечает на все ее вопросы, не обращая особого внимания. Он думает, что еда очень вкусная, но на самом деле не чувствует особо вкуса. Драко выбирает горячее мороженое с легким привкусом виски, которое на холодном ветру забивается Гарри в нос и ошеломляет.       — Приятно пахнет, — говорит он.       Драко неопределенно кивает.       — М-м.       — Я собираюсь заняться подготовкой. — Гарри указывает на место, которое Селвин выделил для него. — Ты идешь?       — М-м, — говорит Драко, и позади них смеется Лорна.       — Драко потерял дар речи! Кто-то должен сделать снимок.       — Я все слышу, — бормочет Драко, но следует за Гарри в их угол и взмахом палочки создает два стула, немного больших, чем обычно.       Гарри опускается на сидение и берет его за руку, крепко сжимая ее и наблюдая за другими креативщиками, пока не называют его имя, после чего с огромным усилием берет себя в руки и каким-то образом устраивает представление всей своей жизни. От близости Драко и прилива предвкушения в венах заклинания сильны, а реакции остры, от чего каждое изображение и переход потрясающе четкие в ночном небе. К тому времени, как угасают последние искры, его сердце колотится, а аплодисменты толпы вспыхивают и эхом отдаются в его теле.       — Это было очень впечатляюще, — говорит Драко.       Гарри поворачивается к нему с улыбкой.       — Все благодаря тебе.       Драко нежно прикусывает губу. Прерывисто выдыхает.       — Возможно, благодаря нам, — предполагает он, складывая вещи Гарри в чемодан и закрывая его со щелчком. — Пойдем.       Гарри проверяет Кена, находит его в левом кармане пальто, а затем догоняет Драко, пораженный тем, что его тащат за фургон Гленды. Драко прижимает его к холодному металлу и целует, затаив дыхание, ледяные пальцы обхватывают его челюсть и заставляют открыть рот. Их языки соприкасаются, и Гарри ахает, вцепляясь пальцами в пальто в елочку и притягивая Драко невероятно близко. Когда они останавливаются, все еще соприкасаясь губами, Гарри смеется.       — Кто-нибудь нас увидит, — указывает он.       Драко вздыхает ему в щеку; кофе, виски и сахар.       — Возможно, ты этого не заметил, но большая часть внимания, как правило, сосредоточена на другой стороне этого транспортного средства, откуда дают еду.       — Да, хорошо, — соглашается Гарри, прислоняясь спиной к фургону и хватаясь за удобный выступ для поддержки, — но если мы… блять! — шипит он, отпрыгивая в сторону, когда появляются все восемь металлических ног, и фургон взлетает на несколько футов в воздух.       — Кто возится с моими ногами? — кричит Гленда, легко перекрывая удивленный смех клиентов.       Гарри и Драко переглядываются.       — Может, нам?..       — Да! — соглашается Гарри, обнимает Драко за талию и аппарирует, прежде чем Гленда успевает вернуть фургон на землю.       — Ты пытаешься мне что-то сказать? — спрашивает Драко, в замешательстве оглядывая ванную Гарри.       — Э-э, нет. Это была моя первая совместная аппарация с тех пор, как магия стабилизировалась, — говорит Гарри. — Могло быть и хуже.       Драко ловит свое отражение в зеркале и вздыхает.       — Я весь в фейерверках.       — Издержки профессии, — говорит Гарри, расстегивая пальто в елочку и просовывая руки внутрь. — Хочешь принять душ?       — Да, — говорит Драко, целуя Гарри так медленно, что внутри все скручивается в тугую пружину. — Нет.       — Нет? — спрашивает Гарри, беря его за руку и вытаскивая в коридор. Он осторожно кладет Кена на ближайшую платформу, даже не пытаясь его разбудить.       — Нет, — соглашается Драко, позволяя отвести себя в спальню. — Да и нет. Ты знаешь, что я имею в виду.       — Думаю, что знаю, — говорит Гарри, зажигая только одну лампу, которая заливает комнату мягким светом.       Драко стоит посреди комнаты в расстегнутом пальто, выглядя таким открытым и неуверенным, что Гарри едва может это вынести. Он никогда в жизни так сильно ничего и никого не хотел и не может больше ждать ни минуты. Он сокращает расстояние между ними в два шага, захватывает рот Драко и сбрасывает его пальто на пол.       — Мне нравится это пальто, — бормочет Драко, не прерывая поцелуй, и Гарри ухмыляется.       — Мне нравится вся твоя одежда, но она все равно должна быть снята, — говорит он, подхватывая шерстяные и хлопковые подолы и стягивая их через голову Драко как одно целое.       Его пальто и рубашка вскоре присоединяются к остальному на полу, и Гарри вздыхает в поцелуе при первом прикосновении обнаженной кожи Драко к его собственной. Он на удивление теплый там, где они соприкасаются, и когда Гарри прижимается ртом к его плечу, у Драко перехватывает дыхание. Гарри снова целует его, задыхаясь, когда прохладные пальцы скользят за пояс. Уже невероятно твердый, он закрывает глаза и держится, когда от прикосновения его член дергается и размазывает капельку смазки по животу. Кончики пальцев Драко скользят по гладкой коже, он улыбается; Гарри чувствует это. Колени начинают слабеть, и он тянет Драко к кровати, падая спиной на мягкие одеяла, пока они в затаенной тишине сбрасывают остальную одежду.       — Извини, — шепчет Гарри. — Я не хотел так завалиться.       — Очень умно, — говорит Драко, устраиваясь на боку, вытягивает свои длинные конечности и демонстрирует красивые углы.       Гарри кивает, проводя пальцами по тазовым косточкам, от которых в животе разгорается жар. Теперь, когда ему разрешено прикасаться, он не может остановиться и чувствует изумление Драко, даже не глядя ему в лицо. Тем не менее, он хочет смотреть, так что встречается взглядом с Драко, как раз когда сжимает кулак вокруг его члена, наблюдая, как серый цвет темнеет почти до черного, и делясь своим затаенным дыханием. В этом прикосновении есть что-то настолько интимное, настолько неприличное, что Гарри почти чувствует себя неловко — это ведь Драко, ради бога, его лучший друг, его… Гарри ласкает его до исступления, заставляя хныкать и поднимать бедра навстречу кулаку. Пальто в елочку валяется на полу, а черный порошок забился под ногти, которые теперь цепляются за постельное белье.       — О боже, — шепчет Гарри, прижимая ладонь к своему члену.       Драко открывает глаза.       — Пожалуйста, остановись. То есть, не останавливайся, но… — Он смотрит на руку Гарри, все еще поглаживающую его в настойчивом ритме. — О, хорошо, я совсем бессвязен.       Гарри смеется, утыкаясь лицом в шею Драко. Его волнение растворяются в ничто, и все, что он чувствует, — это тепло и желание. Он любит этого человека, и это так же элементарно, как и упасть. Все, что нужно сделать, это отпустить.       — Я не гожусь для произнесения каких-либо речей, если это поможет, — говорит он, целуя Драко с медленным томлением и позволяя движению своей руки замедлиться вместе с этим.       — Немного, — шепчет Драко.       — Я уже довольно близко, — признает Гарри с облегчением, когда Драко кивает.       — Мы долго ждали, — говорит он, откидываясь на спину и притягивая Гарри ближе. Он проводит рукой по спине Гарри и смотрит на него снизу вверх, светлые волосы падают на один глаз. — Я представлял это раз или два.       Гарри подавляет стон и хватает бутылек масла из ящика прикроватной тумбочки. Он скользит смазанной ладонью по члену Драко, наслаждаясь его удовлетворенным шипением, и ласкает его скользкими пальцами внутри. Дыхание учащается, он сжимает себя в кулаке, глядя на мужчину под ним и стараясь не представлять себя в таком же положении. Он так много, так много хочет сделать, что если подумает об этом, то все закончится еще до того, как начнется.       — Гарри, — говорит Драко, и его настойчивая рука ложится на ягодицу. — Пожалуйста?       Гарри с трудом сглатывает и толкается внутрь, издавая громкий стон от сильного жара, охватившего его со всех сторон. Глаза Драко закрыты, но он впивается ногтями в ягодицы Гарри и обхватывает его ногами за поясницу, притягивая глубже и вскрикивая, когда Гарри начинает двигаться.       — Ох, ебать, мы должны были сделать это давным-давно, — выдыхает Драко, откидывая голову назад и двигаясь в такт толчкам Гарри.       — Я не думаю, что это так работает, — задыхается Гарри. — Надо позволять всему случаться в нужное время. Если бы мы поняли это много лет назад… Или ты имел в виду, что мы должны были сделать это в подвале раньше?       Драко смеется, открывая глаза.       — Ты хочешь навести порядок во вселенной или чтобы я кончил?       — Блять, — шепчет Гарри, переводя взгляд с лица Драко на его член и обратно. — Не жди, что я продержусь долго, если собираешься говорить такие вещи.       Драко ничего не говорит. Он просто улыбается, заставляя Гарри смотреть ему в глаза, даже когда толчки становятся слишком сильными, и он жестко кончает, краснеет, ругается и цепляется за прилив идеального освобождения, даже когда у него начинает кружиться голова. Тяжело дыша, он вбивается в Драко и сжимает ладонь вокруг его члена, пока тот не напрягается и не проливает на живот долгие интенсивные импульсы удовольствия. Это настолько болезненно эротично, что Гарри хочет начать все сначала, но усталость берет верх, и он плюхается на кровать рядом с Драко, липкий и удовлетворенный.       Пальцы Драко находят его пальцы в ворохе одеял и крепко сжимают.       — Нам определенно следовало сделать это раньше.       — А я подумал, что это стоило того, чтобы подождать, — говорит Гарри, растягивая губы в улыбке.       — О, конечно. Где, черт возьми, моя палочка?       — В кармане пальто? Может быть?       — Ах, — вздыхает Драко, и Гарри берет свою палочку с кровати.       Слегка дрожащей рукой он накладывает пару Очищающих чар.       — Лучше?       — Да. Я люблю тебя, — бормочет Драко, придвигаясь ближе и кладя голову Гарри на плечо.       — Люблю тебя, — шепчет Гарри, вдыхая аромат его волос и решая не обращать внимания на то, насколько сентиментальным он от этого становится. Он чувствует себя прекрасно, так что плевать.       — Не могу решить, хочу ли я втрахать тебя в матрас или что-нибудь съесть, — говорит Драко с задумчивым вздохом.       Гарри смеется, но в глубине живота возникает волна возбуждения, которую он не может игнорировать.       — Думаю, это тот случай, когда ты должен расставить приоритеты, — говорит он, чувствуя себя очень смелым.       Драко улыбается и лениво потягивается.       — Я очень голоден.       Гарри смотрит на часы у кровати.       — Только пробило полночь. Можно пойти в Ночные Ястребы.       Драко приподнимается на локте.       — Да. Мы могли бы очень рано позавтракать. Возможно, в их новом меню даже есть нормальные завтраки.       Заинтригованный этой идеей и внезапно проголодавшийся, Гарри встает и одевается, пока Драко наблюдает за ним с кровати.       — Мне нравится эта комната, — говорит он, когда Гарри услужливо собирает его одежду и протягивает ее ему. — Довольно приятное ощущение, даже если все тут пахнет фруктами.       — Весь этот дом пахнет фруктами, — отмечает Гарри. — Может быть, ты покажешь мне свою спальню.       Драко натягивает джемпер и пожимает плечами.       — Если хочешь, но мой дом не такой. Просто место, где я живу. А у тебя настоящий дом.       Ты можешь остаться, думает Гарри, ошеломленный, но все же не удивленный тем, как легко Драко вписывается в его жизнь, или, возможно, как легко их жизни складываются вместе. Нет необходимости торопить события, даже если Драко застегивает пальто и бросает на него взгляд, от которого сердце рассыпается.       — Пойдем, — говорит он, позволяя Драко аппарировать их в переулок рядом с Ночными Ястребами.       В кафе тихо, что позволяет им сесть в свою любимую кабинку и изучить новое меню под звуки непринужденного джаза. Гарри с облегчением видит, что Оливии нет, так как он оставил Кена спать на полке и не хотел бы никого разочаровывать. К радости Драко, на завтрак предлагается несколько блюд, и он заказывает бекон с кленовым соусом и блинами, в то время как Гарри выбирает стопку вафель.       — Рон был бы в ужасе от этого, — говорит он. — Он бы сказал: «Это не завтрак, это десерт».       — По-американски. Нуарно. Они же не могут всегда подавать яичницу с фасолью, не так ли?       — Раньше они готовили выпечку, — указывает Гарри.       Драко хмурится. Или, по крайней мере, пытается, но его глаза теплые, а губы, кажется, хотят растянуться в улыбке.       — Не пытайся разобраться в этом. Просто наслаждайся.       Гарри смеется.       — Да, именно так я думаю о тебе.       — Есть смысл. Тем не менее, ты должен чувствовать себя свободно и получать удовольствие, — говорит Драко, как раз когда официант ставит их тарелки.       Гарри поражен, заметив, что его скучающее выражение лица даже не дрогнуло.       — Веди себя прилично. Я собираюсь съесть свои вафли.       Драко моргает, мгновение смотрит на него, а затем начинает резать бекон. Гарри смотрит в свою тарелку и счастливо вздыхает. Вафли золотистые и идеальные, подаются с малиной, черникой, клубникой и небольшим соусником с кленовым сиропом. Ничто никогда не выглядело так восхитительно, и когда он откусывает кусочек всего вместе, ему хочется громко застонать.       — Вкусно? — спрашивает Драко, выглядя удивленным.       — Да, — говорит Гарри, слизывая кленовый сироп с нижней губы. — Очень.       — Это вкусно, потому что вкусно, или потому что ты… знаешь?       — Не знаю. Мне не с чем сравнить, — признается Гарри. — Придется заказать снова, когда… при других обстоятельствах, и посмотреть, будут ли они такими же на вкус.       — Наука, — одобряет Драко, накалывая кусок блина на вилку. — Во сколько ты хочешь начать работать завтра?       Гарри касается кончиками пальцев ладони Драко на столешнице.       — Думаю, как только мы проснемся.       Драко приподнимает бровь.       — Оу?       — Если хочешь.       — Что скажет Кен?       Гарри берет свою чашку с кофе.       — Как ты относишься к манго на лице?