Infinity

      Снежинка медленно опустилась на кончик носа и так же медленно растаяла. Лань Чжань не обращал на неё никакого внимания, как и на все остальное. Ни на падающие хлопья снега, отчётливо виднеющиеся в свете фонарей, ни хруст снега под чьим-то ногами, ни на игрушку в своих руках. Барабан на палочке с висящими по бокам ниточками с бусинками.       Лань Ванцзи всё это было неинтересно, его взгляд привлёк маленький мальчик, его ровесник, сидящий на снегу и раскладывающий маленьких соломеных кукол.На малыше не было ничего, кроме каких-то порваных тряпок. Как он ещё не замёрз - холодной зимней ночью, на улице, в таком виде?       Мальчик положил соломенную куклу и поднял голову, устремив взгляд серых глаз на Лань Чжаня. Сначала малыш растерянно раскрыл рот, но тут же его губы растянулись в улыбке. Лань Ванцзи подошёл к нему. Рука, в которой он сжал игрушку, была немного выставлена вперёд, и мальчик быстро перевёл заинтересованный взгляд на нее       Лань Чжань задумался, а затем протянул игрушку малышу. Тот посмотрел в глаза Ванцзи и улыбнулся ещё ярче прежнего, взяв игрушку из рук Лань Чжаня. Что за чудной ребёнок! Сидит один-одинешенек на улице в каком-то тряпье, но все равно улыбается. Кажется, будто если весь мир будет гореть в огне, он все равно улыбнётся своей милой детской улыбкой.       — спасибо — Голос малыша был хриплым и тихим, несмотря на то, что он попытался сделать его громче. Видимо, он простудился.       — мгм, — Отозвался Лань Чжань.       Малыш встряхнул игрушкой, но несмотря на ожидания ничего не случилось, и он растерянно уставился на неё. Лань Чжань покачал головой и протянул руку, мол, «давай покажу, как надо». Мальчик отдал барабан Ванцзи, тот зажал палочку между ладоней и сдвинул их. Барабан прокрутился, и бусинки ударили об стенки. Раздался мелодичный «бум-бум-бум».       Лань Чжань протянул игрушку обратно мальчику, который ,в свою очередь, издал что-то похожее на «воу». Мальчишка взял игрушку из чужих рук и сделал тоже, что и сделал ранее Ванцзи. Он хихикнул и стал усердно «тереть ладони».       Хруст снега стал более отчётливым. Кто-то подбежал к Лань Чжаню, и ему пришлось оторвать взгляд от созерцания мальчика и взглянуть на человека, что встал рядом.       Этим человеком оказался никто иной, как его старший брат Лань Сичень. Он был в таком же ханьфу, что и сам Лань Ванцзи, а на лбу виднелась повязка с рисунком облаков.       — Ванцзи! Пора возвращаться. — Лань Чжань кивнул и посмотрел на мальчика, который перестал теребить игрушку и обратил все внимание на них.       К двум мальчикам подошёл ещё один человек. И на этот раз это был не ребёнок, а мужчина. Лань Чжань сразу понял, кто это. Дядя.       Мужчина завёл руку за спину и посмотрел на объект интереса своего племянника. Ребёнок непонимающе моргал, но все же улыбался.       — Как тебя зовут? — Кажется, Лань Цижэнь тоже заинтересовался в этом, не смотря ни на что, улыбающемся ребёнке.       — Вей Ин, Вей Усянь, — мальчик вдруг закашлялся.       Лань Цижэнь задумался, а затем кивнул каким-то своим мыслям и поднял Вей Ина за руку. Братья уставились на дядю.       — Дядя, что ты хочешь сделать? — первым подал голос Лань Сичень.       — Забираю этого ребёнка в Гусу. — Вэй Ин удивлённо разинул рот и посмотрел на Лань Цижэня.       «Забрать? Его? Куда? В Гусу? Что это?» — столько вопрос промелькнуло в его голове, но ни на один из них не было ответа. Голова так не вовремя заболела, в глазах потемнело, а ноги предательски ослабли.       Последнее, что видел Вэй Ин перед тем, как отключиться, это лица братьев. Сиченя — растерянное и удивлённое — и Ванцзи — не выражающее ничего.

* * *

      Лань Чжань смиренно сидел рядом с Вей Ином лежавшим на кровати. У мальчика очень сильно поднялась температура и он потерял сознание. Ванцзи поправил одеяло, а после отошёл к окну. Жар наконец-таки спал, а значит мальчик идёт на поправку. Прошли уже сутки, на дворе был день и солнце нещадно светило прямиком в глаза Вэй Усяня.       Неожиданно Вей Ин зашевелился и зашипел. Лань Чжань подошёл ближе к кровати и Вэй Усянь открыл глаза устремив их на Ванцзи. Затем он огляделся и, наконец, заметил, что находится в достаточно необычной для себя обстановке.       — где это я? — Вэй Ин сел и осмотрел себя.       На нем были лёгкие, белые одежды. Не роскошно, но и не нище. Комната в свою очередь была довольно просторной. Рядом с кроватью большое окно, неподалёку от неё тумба, на которой стояли лекарства, кувшин с водой и пиала, слева, чуть дальше, разместился столик, а возле стены зеркало. Кровать сама по себе была красивая, резные изголовье и изножье придавали ей некой элегантности, а цвет, синий, делал краше. На долю секунды взгляд Вэй Ина зацепился за одежду, лежащую у изножья кровати, но сильно зацикливаться на ней он не стал.       Впрочем, ответа на вопрос Вэй Ина не последовало, так что тот уставился на кувшин с водой и облизнулся. Лань Чжань заметив его взгляд налил воды в пиалу и протянул её Вэй Усяню. Тот не стал медлить, благодарно улыбнулся, взял пиалу из рук Ванцзи и в два глотка полностью осушил её. Вышло, конечно, не совсем по правилам этикетка, но какая кому разница, когда хочется пить до такой степени, что кажется вот-вот умрёшь?       — переоденься, — Лань Чжань кивнул на ту самую одежду, на которую некоторое время ранее Вэй Ин решил не обращать внимания, — и выходи.       Ванцзи вышел из комнаты оставив Вэй Усяня одного. Ему ничего не оставалось, кроме как поставить пиалу на место и встать из-под одеяла. Он взял в руки форму для того, что бы разглядеть её получше. Она состаяла из белого халата с заклинаниями, сшитыми в нити внешней ткани. Так же рядом лежала белая лобная лента толщиной с палец. Вэй Ин со вздохом подумал «что за траурные облачения…», но все же переоделся и еле как нацепил на себя лобную ленту. Вей Ин решил взглянуть на себя в зеркало. Белоснежные одежды с ниспадающими рукавами и поясом, мягко очерчивающим его талию выглядели весьма и весьма «дорого-богато», но вот лобная лента ему не приглянулась. Она то и дело спадала на глаза, да и выглядела неряшливо, не то, что на Лань Чжане! Интересно, для чего она вообще?       В последний раз поправив ленту он был частично удовлетворён результатом, этак «лучше, чем несколько попыток назад!». Он махнул рукой и вышел из комнаты к Ванцзи, который стоял у двери и ждал его уже как пятнадцать минут. Тот оглядел его с ног до головы и задержал взгляд на лобной ленте.       — я никак не мог надеть её нормально! — фыркнул Вэй Ин, но вопреки его ожиданиям Ванцзи не сказал ни слова, а лишь развернулся, завёл руку за спину и направился в неизвестном Вэй Усяню направлении. — подожди меня! — опомнился Вэй Ин и побежал вслед за Лань Чжанем.       — Ванцзи, куда мы идём? — на его вопрос ответили молчанием, — где мы? — и снова молчание, — вы, кстати говоря, кто? — ответа не последовало, — Почему забрали меня? — Ванцзи даже не взглянул на него.       Вэй Ин понял, что ничего не добьётся и вздохнув замолчал следуя за Лань Чжанем.

* * *

      Они пришли в просторное помещение в центре которого стоял стол, а за ним сидел мужчина и медитировал. На вид он, кажется, был уже в возрасте. У него была длинная козлиная бородка и усы, сидел он ровно. Лань Чжань поклонился и Вэй Ин запоздало повторил его движение, что вышло неловко и заторможенно.       — приветствуем нового ученика Ордена Гусу Лань, Вэй Усяня. В Ордене Гусу Лань более трех тысяч правил, которые нарушать нельзя… — Вэй Ин округлил глаза. Три тысячи?! — запрещено: распутничать; убивать живых существ; гулять по ночам; шуметь; быстро ходить; лазать по деревьям; сутулить спину; сбегать с занятий; уходить раньше, чем положено; ходить босиком; шантажировать; играть в азартные игры; играть с огнем; воровать; браниться; забавляться в воде; свистеть; пить и есть без меры; обнимать друг друга за плечи; бегать, прыгать; небрежно обращаться с налобной лентой…       Вэй Усянь вполуха слушал правила задаваясь вопросом: «а что можно делать?». Лань Цижэнь наконец-то закончил список в три тысячи пунктов и отпустил мальчиков восвояси.       — три тысячи правил! Спасибо, что дышать можно. — Ванцзи промолчал. — хэй! ну чего ты молчишь то? — Вэй Ин спрыгнул со стунепек и в два шага догнал Лань Чжаня. — ох! А… где игрушка? — Вэй Ин поправил съехавшую на глаза ленту.       — В комнате. Твоей.       — о, ты умеешь разговаривать! — хихикнул Вэй Ин. — ясно, в комнате.