Падший ангел.

      На Храм Мусаши опустился непроглядный мрак, заполняющий каждую его извилину, а среди местности поселилась хрустальная тишина.       Казалось, что даже Такемичи не слышал собственного стука сердца о грудную клетку, стоя в данном месте. Он, ради своей безопасности, решил больше не появляться так открыто на публике, а потому и скрылся в тени одного из древ. Но даже так, он чувствовал, как страх пробирает его, а холодок пробегает по его спине, когда он смотрит на шествующего среди толпы людей, склонившихся в уважительном поклоне, главаря Токийской Свастики.       Манджиро всегда был на виду, его всегда ощущали, даже если тот молчал, его присутствие ложилось тяжким бременем на тех, вблизи кого он находился. Это всегда нравилось и одновременно пугало Такемичи. Человек, что в одно мгновение смеётся самым заливистым образом, в другое способен свернуть кому-либо шею. Да, нынешний Манджиро не поступил бы так без особо весомой причины, но осознание того, что был на такое способен и делал в будущем так, вселяло ненапущенный, всепоглощающий страх в сердце младшего.       Выдохнув, тот покачал головой, отгоняя назойливые мысли. Сейчас в приоритете было выслушать всё то, что скажет глава на собрании. Именно сейчас Такемичи и заметил, что тот, кем были забиты его думы, уже стоял на возвышенности, грозно осматривая своих подчинённых.       — На повестке вопрос о Мёбиусе, — Раздался глубокий голос парня, что своей речью привлёк всеобщее внимание. — Если смахнемся, разборки будут крупные. Я хочу узнать, что вы думаете.       Всё присутствующие разом замерли, нерешаясь ничего сказать. Каждый человек тут был объят цепями страха, что врастались в их души, заполняя собой всё пространство, и Такемичи их понимал. Понимал и осознавал, насколько сильно давил ментально Манджиро. Тот же, когда до него дошло, что ответа он не получит, решил обратиться к тому, кто больше всех пострадал от Мёбиуса.       — Что скажешь, Па? Дерёмся?       — Они старше нас. Тосва легко не отделается, у нас будет куча проблем, — Юноша опустил голову, бормоча что-то про себя, да так, что весь его вмд вызывал у Такемичи сожаление к его персоне. Но тот резко поднял голову, и на обозрение многих в уголках глаз того засверкали крупицы влаги, означающие подступающие слезы, — Но мне так обидно, Майки.       — Я тебя ни о том спрашиваю: дерёмся или нет? — По лику Манджиро было понятно, что тот в растроенных чувствах о положении в этой ситуации Па-чина, но его воля была непоколебима. Как-никак, но он глава и обязан показывать себя как железный стержень, не способный сломаться под тяжестью чужих чувств.       — Хочу, — Воскликнул Па в ответ, — хочу поубивать их всех!       — И правильно. — На конец на лице юноши промелькнула тень улыбки, но через мгновение её и след простыл, сменившись грозным видом, — С другом Па обошлись по-скотски. Кто из вас считает, что оно того не стоит? — Все молчали, никто не смел даже пискнуть под таким напором голоса главы. — С другом Па обошлись по-скотски. Кто из вас боится дать сдачи? Нет таких, верно?       И вновь всё место окунулось в пески тишины, да так, что не было слышно даже своего дыхания. Но продлилась она не так долго, ведь через мгновение со всех сторон начали раздаваться крики, предчувствующие скорейшую битву.       — Мы уничтожим Мебиус!       — Да!!!       — Бой состоится третьего августа, на празднике Мусаши!       Весь остаток собрания были слышны со всех сторон лишь отсчёты тех или иных людей по поводу охраняемых территорий. Это было настолько скучно и нужно, что, казалось бы, Такемичи прям тут заснёт. Он был на столе погружён в эти бессмысленные диалоги, что даже в упор ничего не замечал, чем благополучно воспользовался некий мужской силуэт.       Чья-то тень мягкой и плавной походкой двинулась вдоль деревьев, так и не замеченная тем, за кем следила.                               ***       Собрание было окончено спустя примерно два, два с половиной часа от начала. Сказать честно, Такемичи уже успел отвыкнуть от длительных встреч, занимавших столько времени. Будучи в Бонтене, он редко посещал какие-либо сборы, даже если те требовали его обязательного участия. Чаще всего он отправлял ближнего человека, чтобы потом через него узнать цель и вывод собрания. Здесь же Такемичи, чтоб ничего не проворонить, обязан был быть всегда на встречах Токийской Свастики.       Зевнув от наплывающего сна, тот подтянулся, наблюдая за мини-сбором уже капитанов и их заместителей. Манджиро как всегда о чём-то спорил с Кеном, яро жестикулируя свои слова резкими и полными беззаботности действиями. Тот же на поведение главы старался мягко донести свою точку зрения, но походу не выходило, решил Ханагаки, смотря на то, как Рюгужди, подобно бенгальскому огоньку, загорается, а искры из глаз летят во всё стороны. Мицуя старался аккуратно разцепить их словесную перепалку, пока та не переросла в настоящую драку. Походу тот знал, что эти двое могли, повздорив, что-то натворить, ввязав в свои разборки всех. Баджи активно заступался за мнение Манджиро, в то время как Па и Пе-ян приняли сторону Кена. Самыми тихими и молчаливыми были члены отряда пятого — Санзу и Мучо. Они стояли недалеко от шутной компании выступая в качестве немых зрителей. Поодаль от них находился Хаккай, что переодично ходил из одной стороны в другую, с кем-то весело болтая по телефону. Такемичи предположил, что возможно это была Юзуха, а потому отвёл свой взгляд от юноши, встречаясь с пронзительным взглядом зеленым глаз, что казалось хотели просверлить в нём дыру.       Взор Чифую был каким-то не таким. Будто он не просто в чём-то его подозревал, а пытался проникнуть в каждую частицу его тела, пытаясь что-то для себя выяснить. Поморщившись от таких мыслей, Ханагаки хотел уже отвести взгляд в другую сторону, но не мог. Взгляд не был готов отводиться, а всё тело замерло в присутствии чего-то довольно пугающего, побирающегося до костей.       Несколько минут не прерывался этот зрительный контакт и не прерывался, если бы Такемичи не услышал с правой стороны от себя чьи-то быстрые и энергичные шаги.       Вздрогнув, то резко повернулся на звук, встретившись с ещё одной парой ярко зелёных глаз. Юноша, чуть выше самого Такемичи, был шатеном, чьи волосы были пострижены в стиле маллет и аккуратно уложены, придавая пушистенький вид. Его молочная кожа была безупречно гладкая, без единых нюансов, и в меру даже детской. Изумрудные глаза были полуприкрыты, выдавая явно не враждебную настроенность по отношению к Ханагаки, а губы расплылись в мягкой, предвкушающей улыбке. Он аккуратно подошёл, присев рядом, но стараясь соблюдать дистанцию.       — Привет, я тебя здесь впервые вижу, — Он наклонил голову в бок, смотря на Такемичи любопытным взглядом, — Ты новенький в банде? Какой отряд?       — Нет, не новенький, я вообще не состою в банде, просто пришёл по просьбе друга. — Юноша поспешил немного отодвинуться, смутившись той близости, что создал новоиспечённый друг. А друг ли он?       — А, прости, думал, ты новенький, — Будто почувствовав, что атмосфера нагнетает, юноша отвернулся, думая как бы её разбавить. — А зовут то тебя как?       — Тетсуо Хосино, — Буркнул юноша, поправив шевелюру, стараясь не испортить всю причёску к чертям собачьим.       — О, а я Атсуши Миура, рад знакомству, — От этого парня так и разило дружелюбием и оптимизмом, так почему Такемичи видет его впервые? Но не мог же человек с подобной аурой не привлечь его внимание за такое время.       — Приятно. Кстати, а ты из какого отряда? — Ханагаки наконец решил удостоить того внимание, повернувшись к нему всём корпусом.       — Я из пятого отряда.       — Серьёзно? Из пятого? Из отряда зачистки? — Такемичи неверяще вскрикнул, чем привлек внимание некоторых из компании командиров. Осознав это, он поспешил прокашлятся, обдумывая как сейчас поступить, но это, кажется, решили за него.       Такемичи вновь вскрикнул, только в этот раз тише, когда его внезапно схватили за руку и потянули вверх, дабы поднять.       — Да, й прикинь я в пятом отряде! В Тосве я так то примерно четыре месяца, вообщем не так долго, как хотелось бы. — парень неопределённо махнул рукой в воздухе, а после положил её на плечо абонента. — Ты не против познакомиться поближе? Ты не подумай ничего такого, просто когда ты состоишь в таком отряде, то и поговорить то и не с кем, а к другим отрядам я не суюсь. Мало ли что.       — Я, — Такемичи замер на мгновение, не зная, что сейчас ему сказать. С одной стороны, помощь ему не помешает, с другой, не хотелось втягивать в свои проблемы других. Но глаза, что сейчас в упор смотрели на него, будто ожидая своего приговора, заставляли что-то затрепетать внутри. Язык сработал быстрее, чем сознание, — Хорошо, — только успел вымолвить Ханагаки, как его с огромной скоростью потащили к выходу из территории храма.                               ***       Прогулка с Миурой была довольно неплоха. Несмотря на первое впечатление о нём, Атсуши оказался хорошим человеком с замечательным чувством юмора, да и к тому же схватывал всё на лету, стараясь не упускать не одну важную деталь. Последнее, кстати, была крайне неожиданно, поскольку Такемичи много рассказывал, лишь бы узнать побольше о собеседнике и дабы заполнить тишину хоть чём-то, но Миура подобно преданному псу всё слушал и перерабатывал в голове, ведь сразу, если чего не понимал, говорил о этом, прося объяснить. В моментах физической подготовки он, как и ожидалось, превосходил по всём фронтам Такемичи, а потому мог бы неплохо того под натянуть. Самое удивительное, что Ханагаки даже говорить о таком не пришлось, Атсуши сразу предложил позаниматься вместе, якобы для укрепления связи между ними, что появилась за несколько часов время проведения друг с другом. Закончилась прогулка тем, что парочка разошлась на перекрёстке районов, когда одному в одну сторону, другому — в другую.       Подойдя к дому, Такемичи заметил приглушённый свет от них, что означало нахождение его сожителя в квартире. Постояв на свежем воздухе, юноша всю обдумал касательно Миуры, что упал как снег на голову, перевернув все, что только можно было и нельзя. Он был бы очень полезен и важен для Ханагаки, но того беспокоило причина, почему он его впервые видит ха всё путешествия. Он не мог проглядеть подобного человека среди всех участников в Тосве, а значит что-то пошло по одному месту.       Вдохнув полной грудью, да так что лёгкие полностью заполнились таким нужным сейчас прохладным воздухом, парень поднял взор на ночной небосклон, замирая на мгновение. Единственное, что было сейчас важно для юноши, так это несколько жалких секунд наедине с природой, дарящей умиротворение. Это было одновременно и глотком свежего воздуха, и напоминанием о реальности происходящего.       Встряхнув головой, Такемичи поправил причёску, заходя в дом. Квартира встретила его приятным и обволакивающим молчанием, а потому, не решаясь шуметь, Ханагаки переобулся в пушистые тапочки и прошагал из коридора в гостиную. Хотел тот включить свет, освещая себе пространство, как со стороны дивана послышалось неразборчивое мычание, а тушка на нём мягко перевернулась на другой бок. Догадавшись о госте, Такемичи не включил свет, сразу ступая к себе в комнату. С него достаточно сегодня приключений, пора бы и отдохнуть.                               ***       Одеяльце аккуратно скатилось с ног парня вниз, ложась эстетичным беспорядком на пол. Осознав потерю тепла, тот поморщился и попытался рукой нащупать края дряного предмета, так и мне желая разлепить заспанные глаза. Поворочившись несколько секунд в кровати и прийдя к выводу, что ничего не получится, юноша повернулся в сторону прикроватной тумбочки, беря с неё уже заряженный телефон. Взглянув на время, он попытался встать, да вот взор не мог сразу сфокусироваться, что сильно усложняло положение Такемичи. Подождав несколько секунд, чтоб частично проснуться, юноша предпринял ещё одну попытку встать, что увенчалась успехом.       Зевнув, Такемичи мягким прогулочным шагом направился в сторону ванной комнаты, чтоб привести себя в порядок. По приходу в помещение, Такемичи принял душ и почистил зубы, а после спустился по лестнице на первый этаж. Он уже хотел пойти на аромат чудесного омурайса, как уловил краем уха шум, исходимый из гостевой комнаты.       Поддавшись своему желанию, Такемичи направился на издаваемый звук, аккуратно ступая на паркету. Он постарался как можно тише открыть дверь, лишь бы не спугнуть то, что находится за ней. Распахнув дверцу, тот выдохнул с облегчением, так как на диване, раскинувшись в позе звёздочки, валялся Шуджи, дрыхнувший без задних ног. Хмыкнув, смотря на данную картину, Ханагаки двинулся на кухню, где повстречал своего сожителя в тёплой, лазурного цвета, пижаме. Казалось, Тетта всю ночь не спал, если судить по синякам под глазами и заторможенному движению. Только заметив на пороге облокотившегося об косяк Хану, Кисаки вздрогнул, окончательно проснувшись, а после пришёл в себя, предлагая позавтракать.       Что ж, этот день начинается довольно неплохо.                               ***       Ветер приятно развивал белоснежные волосы, зарываясь в самые потаённые прядки, да даря необыкновенное удовольствие и спокойствие их владельцу.       На дворе июль, вчера произошёл инцидент на собрании, что означало скорое пришествие праздника третьего августа, что омрачало и так не очень то и насыщенные дни юноши. Стоило только вспомнить, сколько всего он должен сделать за столь короткое время, как апатия с новой силой накатывала на хрупкие с виду плечи. В такие моменты Такемичи был на грани, да так, что мог просто послать всё и всех и уйти на долгожданный покой. Единственное, что успокаивало его в такие моменты, мысли о том, что как только всё закончится, он и правда уйдёт куда подальше от них, чтобы не приносить им несчастья. Кто бы чтобы не говорил, но Ханагаки был ходячим магнитом для неприятностей, что было минусом не только для него, но и окружающих его людей.       Вздохнув полной грудью, юноша приостановил бег, и взглянул на восходящее солнце. Пока прядки волос нежно перебирал ранний ветер, светило ярко переливалось на дне лазурных глаз, заставляя продлить этот момент подольше, а потому, решив так и поступить, Такемичи двинулся к той самой скамейке, где в прошлый раз повстречал Юзуху. Уже подходя к ней, парень впал в ступор.       Она вновь была занята кем-то. Но в этот раз на данном объекте сидела не избитая некогда Юзуха, а какой-то довольно потрёпанный на вид юноша. Он облокотился о спинку скамьи и, подняв голову вверх, прикрыл её рукой. Всё его тело было в бинтах, что свидетельствовало о печальном опыте.       Услышав чьи-то шаги, тот вздрогнул и инстинктивно повернул голову в сторону другого человека здесь. Завидев Такемичи, незнакомец, вновь понурив голову, слегка отодвинулся, позволяя присесть тому. Он не надеялся на то, что тот примет его предложение, но был крайне удивлён, почувствовав тяжесть чужого веса на скамье недалеко от себя. Канаме Накамура. Канаме уставился на юношу пред собой: прядки волос, покрашенных в холодный блонд, развивались на ветру, придавая парню ангельский вид, который дополнялся ярко лазурными хрусталями. Идеальные черты лица заставляли задуматься: а реален ли этот юноша, что в купе с приятным взгляду видом был похож на куколку. Неживую куколку.       — Что-то случилось? — раздался мягкий голос незнакомца. Несмотря на тревогу в голосе, очи никак не реагировали на это, они оставались всё такими же безжизненными, мёртвыми.       — Всё хорошо, не стоит переживать! — Накамура неловко улыбнулся, стараясь не парня, но тот, кажись, не поверил.       В мгновение незнакомец оказался впритык к Канаме, заставляя взглянуть на себя.       — Ты лжёшь. У тебя глаза начали бегать, точно врешь.       — Я, — Накамура замер, не зная, говорить или нет, но давление того человека было довольно сильным, заставляя раскрыть уста и посвятить того в свои дела. — Я и… моя девушка… пострадали от рук банды- Мёбиуса. Она сейчас в больнице! Я… это полностью моя вина, что так получилось, — Канаме сжал руки в кулаки, не зная как продолжить. Его нутро горело от всепоглощающей злости и ярости, пробитая до костей, а сердце сжималось при мысле, что всё несчастья, что свалились на их головы, были в основном то из-за него. Накамура вновь ушёл в себя, теряя связь с реальностью, и вряд ли бы вскоре пришёл в себя, если бы не юноша пред ним. Парень вскинул голову, как почувствовал на своём плече чью-то руку, как бы говорящую о немой поддержке и напоминающую о продолжении. — Дело не остановилось на нас. Эти ублюдки решили коснуться и наших семей и теперь угрожают и им. Я не знаю, что мне делать. Мне страшно, но ещё страшнее за близких мне людей.       — Я знаю, что это вряд ли тебе сейчас поможет, но не переживай по поводу этой ситуации. Я даю своё слово, они больше никогда не посмеют подойти хоть на десять метров к вам и вашим семьям.       — Что? — Канаме замер, удивлённо смотря на парня. Его слова не помогали, но глаза по какой-то причине убеждали в своём решении. Он был совершенно незнакомым ему человеком, но что-то заставляло Накамуру верить ему, — Спасибо, — раздался спустя мгновение слабый шепот, — Я не знаю за что, но спасибо.       — Не за что, — Парень постарался улыбнуться, но она была больше похожа на оскал дикого зверя, загнавшего свою жертву в свой копкан, — Я Тетсуо Хосино, было бы приятно познакомиться с тобой.       — Канаме Накамура, тоже приятно.       — Хах, восхитительно.                               ***       — Ты занят завтра в обеденное время? — Металический голос раздался из телефона, привлекая внимание юноши.       — Да, завтра у нас встреча, ты что-то хотел? — Парень стоял на цветущей поляне, разглядывая закат, пока его друг стоял а стороне, ожидая конца разговора.       — Оу, тогда ничего страшного.       — Ты можешь придти к нам на сборку, там ничего особенного не будет. Я был бы очень рад!       — Если не постесняю никого.       — Не думай об этом, всё будет замечательно!       — Хорошо, тогда я подойду завтра к вам.       — Буду ждать. — Промурчал довольный голос перед тем, как связь оборвалась.       — Даже пытаться не пришлось пробираться самому.       — Уже хорошо.