Кто же моя половинка?

      Прошло две недели. Я жил с Норой и потихоньку привыкал к тому, что меня никто не бьёт и не ругает. Нора всячески обо мне заботилась и не разрешала делать резких движений, а то «головка закружиться». Мне было хорошо от её внимания, она всячески пыталась сделать мою жизнь лучше, что я в ней любил больше всего.       Мы лежали на кровате и бились подушками, как вдруг Нора задала вопрос.       — Том, а ты хочешь в Лос-Анджелес? Отдохнем, позагораем…       — Ну, было бы неплохо съездить и отдохнуть — ответил я. Мне нравилось ездить в разные страны, изучать их культуру, кухню, традиции и так далее, поэтому мы с Норой, не долго думая, решили поехать в Америку. На следующий день Нора купила билеты на самолет, и я ждал, когда же наступит тот день, когда я побываю в Америке.       Но все было не так хорошо, как я ожидал. В аэропорту у меня началась паника, что меня насторожило, ведь я с Дитером очень часто летал на самолёте и мне было комфортно, но сейчас мне было страшно, некомфортно, хотелось домой, но наконец-то я оказался на своем месте в самолёте. Я попытался расслабиться, но как только самолёт тронулся, появилась ещё одна странность, которой раньше не было.       — Том, тут так классно! Не зря я взяла билет в первый класс! Том? Всё хорошо?       — Дай мне пакетик… — шепнул я.       — Но зач…       — ДАЙ ПАКЕТИК! — плаксиво крикнул я, передо мной оказался пакет, куда меня вырвало. Мне было плохо, болела голова и хотелось спать, поэтому я положил голову на коленки Норы и уснул. Мне снились ужасы, Дитер, побои, крики… ***       Я надеялся, что меня просто укачало в самолёте, тем более я после сотрясения мозга, и такое возможно. Но меня все равно тошнило, особенно по утрам. На завтраки в отеле я не ходил, только на обеды и ужины. Иногда я ходил на пляж, позагорать и немного поплавать, но потом у меня начало тянуть внизу живота, и я перестал купаться, только загорал. Я ссылал эти боли на отравление, но почему болело внизу? Я не стал заморачиваться и лег спать, укрывшись двумя теплыми одеялами, несмотря на 30-градусную жару. Утром я еле проснулся от того, что Нора меня гладила по голове.       — Берни, все хорошо? Ты спал до часу дня, на тебя это не похоже…       — Ммм, можно ещё немного поспать? У меня болит голова — проныл я, и Норочка укрыла меня одеялом, поцеловала и ушла по делам. Вдруг меня резко затошнило, и через минуту я уже сидел в обнимку с унтизаом. Меня начинало пугать мое состояние, и я решил сходить с Норой к врачу.       В Лос-Анджелесе была довольно-таки хорошая медицина, было много частных больниц, в одну из которых мы с Норой пришли сегодня утром. В руках у меня был несчастный пакетик на всякий случай, но сейчас я чувствовал себя немного лучше. Наконец-то из кабинета вышел врач и позвал нас Норой в кабинет. Нора села на стул, а я лег на кушетку и начал ждать указаний. Врач долго читал мою медицинскую карточку, потом поспрашивал про симптомы и отправил на обследования. Два часа я бегал по больнице, сдавал кровь, мне делали УЗИ и много других штук, но потом я сидел на стуле рядом с Норой и с интересом ждал, когда мне скажут диагноз.       — Ну, поздравляю вас, беременность, пятая неделя.       — Что?! Но как?! Он же парень! — начала Нора, пока я вспоминал, когда мы с Дитером «баловались» в последний раз. Пять недель назад. Всё сходится. Нора ещё долго не могла поверить в мой диагноз, но я её успокоил, и мы пошли домой.       Дома мы с Норой спокойно поговорили и решили, что мы достаточно взрослые чтобы стать родителями. Мне скоро должно было исполниться двадцать пять, а Норе двадцать четыре, и мне казалось, что это прекрасный возраст чтобы завести ребенка, но Норе придется поискать работу, ведь я уже по стечению обстоятельств работать не могу. ***       У меня началась новая жизнь. Нора пошла на работу дизайнером, пока я катался по больницам и детским магазинам. Малыш рос точно в срок и не доставлял мне лишних неудобств, только теперь я ел все, что мне только попадется на глаза. Нора понимала мой зверский аппетит и всегда готовила мне что-то вкусное и полезное, ведь мне нельзя болеть или толстеть. Мы так и остались в Лос-Анджелесе, тут было хорошо, тепло, но самое главное, что Дитер меня тут никогда не найдет. Жалко конечно, что мы с ним не развелись, ведь тогда я бы смог жениться на Норочке, а так… Впрочем, я не был сильно расстроен, сейчас мне не хотелось бегать с документами и устраивать свадьбу.       И вот настал тот день икс, когда мой ребенок должен появиться на свет. Я не знал, как я это пережил, но это не сравниться с эмоциями, когда мне принесли крохотный розовый свёрток, в котором лежала девочка, к моему небольшому сожалению, с голубыми глазами и болндинистыми волосами. Она была очень спокойной, что меня порадовало.       Потом у нас с Норой началась жизнь втроём. Хоть Нора и не была кровной родственницей Анны (так я решил назвать свою дочь), но она её любила как родную дочь. С возрастом Анна становилась очень похожей на Дитера внешне: те же волосы, те же глаза, та же улыбка… Только кудри мои и тихий характер. Ну ещё моя фамилия, потому что в свидетельстве о рождении Нора была мамой, а я папой. Я верил, что Дитер в моей жизни больше никогда не появиться, но когда мы с Норой приехали назад в Германию, он снова решил появиться в моей жизни и жизни Анны…