Достойный революционер

В Революционной армии Аляска уже три месяца. Ей не нравится. Люди здесь, словно зомбированные, слепо следуют за своим лидером, одержимым несбыточной идеей. И ей приходится подстраиваться, чтобы не быть белой вороной — выделяться можно далеко не всем, и точно не ей. Полторы недели назад Сабо перестал вызывать ее в помещение «А». Ровно полторы недели ей дали, чтобы она научилась не вздрагивать каждый раз, как он оказывается рядом. Ровно полторы недели ей дали, чтобы забыть и отпустить тот ужас, который она проживала каждый день в течение этих трёх месяцев. Щедро, ничего не скажешь. Ее миссия — проникнуть на Дресс Роуз, разузнать о планах Дофламинго и о его связях с Мировым Правительством. И постараться не умереть в процессе. Или, если получится, сбежать от очередного рабства — но об этом, разумеется, никому знать не положено. Выбор стратегии оставили на ее усмотрение, но Ива-сан настойчиво предлагал остановиться на соблазнении кого-нибудь из доверенных лиц Джокера или недавно прибывших вместе с Адмиралом Фуджиторой дозорных. Аляска кивнула, мол приняла сказанное к сведению, но в голове тут же отмела мерзкую идею. Не настолько она верна идее, чтобы продавать себя. Да и, если быть абсолютно честной самой с собой, она никогда не признавала того, чего хочет Революционная армия — они и Мировое Правительство одинаковы по своей сути: борются за власть, бесчувственно шагая по головам мирных, ни в чем неповинных людей. Аляска была тем самым страдающим мирным жителем, попавшим из одного дерьма в другое. И верности ни одна сторона от нее не дождется, как бы Сабо и другие не старались. Ближе к вечеру ее доставили в помещение «А». Фантомные боли в местах уже несуществующих ран вновь дали о себе знать. Находится здесь было сродни очередному мучению, но разумом девушка понимала, что сегодня ее не тронут. Сабо уже ждал ее. Он выглядел «по-домашнему» — вряд ли бы сейчас кто-то признал в этом человеке бесчувственное чудовище. Светлые волосы скрывали обожженную половину лица, на губах играла расслабленная полуулыбка. — Привет, как ты? Готова к своей первой миссии? — Все в порядке, — кивает она, — будут напутствия? Парень отрицательно кивает. Его цепкие темные глаза пожирают девушку, и Аляска непроизвольно дёргается, морщась от пробежавших по телу мурашек. Их разговоры всегда напоминали ей шахматную партию, где наказание за проигрыш — смерть. Каждый шаг просчитывался с точностью до вздоха: если ему что-то не понравится — пытки возобновятся. Конечно же, Сабо не воспринимал подобное за пытки, это было видно невооружённым взглядом. Он горел революционными идеями больше чем кто-либо ещё, поддерживал Драгона в любых начинаниях, пытался вырваться на все миссии и отдавал всего себя обучению новичков. Разве что, быть может, все это время он умело притворялся, выдавая желаемое за действительное. Быть может, он просто гребанный маньяк, так старательно прячущий свою личину за высшей целью, но в глубине души наслаждающийся муками? Аляска этого не знала, да и знать не хотела. Все, чего она желала — сбежать подальше от него и этой гнили, спрятаться на малонаселенном островке где-нибудь в Ист-Блю и жить эту жизнь спокойно. Но для этого нужно было играть как надо. — Прислушаешься к Ива-сану? — он продолжал вглядываться, будто намереваясь заметить хоть крупицы сомнений. — Если того потребует ситуация, — очередной ответ «как надо» слетает с языка, — ради революции. — Хорошо, — рука без привычных перчаток мягко коснулась плеча, задевая редкие прядки волос, — тогда покажи, на что способна. — Сейчас? — голос дрогнул, и она поняла, что провалилась. — Если ты готова применять свое очарование на врагах, то применить его на мне ничего не стоит, верно? — Вы мне не доверяете? — Я лишь проверяю, — шею опалило горячим воздухом, сухие немного потрескавшиеся губы царапнули кожу чуть ниже скул, — ты же знаешь, это моя работа. Хочешь отказаться? — Нет, я просто… — провал за провалом, как снежный ком, они катились вниз, разрушая все воздвигнутые упорным трудом маски, — просто устала. Неожиданная проверка застала Аляску врасплох, она потеряла бдительность и теперь была в шаге от разоблачения. — Никто не будет спрашивать: устала или нет, ты же понимаешь, — в его голосе уже сквозит разочарование, но пока активные действия не принимаются у нее есть шанс, — ты можешь провалить миссию, тем самым подставить нас. Меня. — Я не провалю, — отчайная попытка доказать верность разваливается на куски, когда Сабо, схватив девушку за горло, вбивает ее в металлическую стену за спиной. — Что такое? Испугалась? — его темные глаза казались совсем черными — демоническими, — одно неверное слово и тебя раскроют. Что тогда будешь делать? — Я… Закончить Аляске не дали. Сабо впился в ее губы настойчиво и грубо, тут же отяягивая нижнюю губу и кусая ее. Пользуясь чужим замешательством, он протолкнул язык ей в рот, тут же сплетаясь с ее. Поцелуй выходил мокрым и грязным. Противным. Это даже не было похоже на поцелуй, скорее было чувство, что ее пожирает какой-то дикий зверь, что, в целом, было недалеко от правды. Крепкие руки впились в талию так сильно, что стало больно дышать. Закончив терзать губы, он приступил к шее, его зубы сошлись на бледной коже, оставляя яркий след. Аляска сдается и схлипывает, ее внутренний протест всплывает наружу, а Сабо только и рад. В этой шахматной партии он победитель, а она проигравшая. А за проигрыш нужно платить. Он резким движением повернул ее лицом к стене, потянул за волосы, откидывая голову в сторону, впился в плечи, оставляя багровые засосы, потерся пахом о бедра. Крик ужаса слетел с губ раньше, чем пришло осознание. Лицо тотчас оказалось вжато в металл, нос противно прохрустел, извергая кровавые сопли. — Ты не готова, — вынес приговор мучитель, — все ещё слабая. Но я это исправлю. Ее повалили на пол, разбивая коленки. Сабо оказался сзади, в мгновение задирая платье. — Бекка из третьего отряда попалась также как ты сейчас, — он глухо прошептал на ухо, крепко удерживая девичьи руки, — она сдала всех. Знаешь сколько людей погибло из-за нее? Тридцать. Я лично знал каждого. Знаю, что тебе тяжело, но наше дело непростое. И очень важное, — он словно находился в трансе, его кожа горела, будто он только вылез из преисподни, — ты должна пройти через это, чтобы не стать как Бекка. Пикнешь — отрублю руку, будет тебе дополнительная тренировка по регенерации. Создать достойного революционера непросто. Добиться нужной физической подготовки это важно, но соткать из человека куклу, ведомую лишь идеей, гораздо важнее. Но Сабо определенно знает свое дело.