Южный ветер

      Интересный факт: хотя выбраться из Дырявого Котла через окно вполне возможно, попасть внутрь гостиничного номера таким же образом — нет.       От стоячей августовской жары открытое окно на самом деле не спасало, но Гарри нравилось слушать извечный шум Косой Аллеи. Исключительно со стороны, окунаться же в ее суету он желанием не горел, да что поделаешь? Долг зовет!       В последний раз перед выходом взглянув в зеркало, мальчик закинул за спину гитару и полез задергивать занавеску. Может через открытое окно к нему никто и не влезет, но вот против любопытных глаз чары не действуют, и хотя Гарри не особо разбрасывал вещи, выставлять свою спальню на всеобщее обозрение он не хотел. Фанаты могут быть дикими!       Пытаясь вытащить зацепившуюся за что-то тюль, он дернул ткань слишком резко, и случайно катапультировал прямо в окно цветистого жучару, в последние дни облюбовавшего его подоконник. Оставалось надеяться, что бедолага успел расправить крылышки прежде, чем шмякнулся на булыжную мостовую.       Он уже «предвкушал» толпу, собравшуюся в Дырявом Котле в это время дня. Одна радость: как постоялец он избавлен от необходимости стоять в очереди, чтобы сделать заказ. Но пробиваться к барной стойке все равно придется, хотя бы чтобы попросить Тома наколдовать ему дополнительный столик.       Вид с вершины лестницы подтвердил опасения: свободных мест не осталось. Во всем пабе яблоку негде было упасть, за исключением одного подозрительно мирного угла.       Не то чтобы там была какая-то радикальная зона отчуждения — еще пару часов назад Гарри даже второй взгляд в ту сторону не кинул. Ну сидит за столиком одинокий мужик в плаще. Так сколько тут таких пытаются утопить в стакане осознание бессмысленности бытия? Это же паб, в конце-то концов.       Но на фоне общей вакханалии обывателей, спешащих попасть на Аллею, — за покупками к школе или по каким другим делам, — такой вот островок спокойствия невольно приковывал взгляд.       А еще включал в его голове все возможные сигналы опасности. Звучали они подозрительно похоже на закольцованный на повторе рев: «ПОСТОЯННАЯ БДИТЕЛЬНОСТЬ!» Что особенно иронично, учитывая причину, почему толпа так вежливо и тактично огибала именно этот угол, а обычно шумные пьянчуги вели себя столь воспитанно.       Кто захочет беспокоить одинокого мужчину в кожаном плаще, когда у этого мужчины лицо похоже на старую разделочную доску, сохранившую след каждого прикосновения к ней поварского ножа?       Каждый дюйм его кожи был испещрен рубцами, рот выглядел просто как косой разрез, а изрядная часть носа отсутствовала. Но самая жуть была в глазах. Один был маленьким, темным и блестящим. Другой — большой, круглый, как монета, и ярко голубой. Этот голубой глаз непрестанно двигался, не моргая, вращаясь вверх, вниз, из стороны в сторону, совершенно независимо от первого, нормального глаза — а кроме того, он временами полностью разворачивался, заглядывая куда-то внутрь головы, так что снаружи были видны лишь белки.       В самом деле за столом в Дырявом Котле, прямо средь бела дня, сидел и потягивал какое-то сомнительное пойло Аластор Моуди во всей своей недоукомплектованной плоти. Но, может статься, вовсе не собственной персоной — это еще надо подтвердить. Так или иначе, этот может-быть-а-может-и-быть-не-Моуди очень тревожно вперил и свой натуральный, и "Грозный" глаз на Гарри.       Сигналы тревоги заорали еще громче. Мальчик, замерев на вершине лестницы, начал заново обшаривать взглядом толпу, целенаправленно выискивая инородные тела. В версию, что Грозный Глаз Моуди решил спонтанно пропустить стаканчик в Дырявом Котле, пока Гарри там так удачно квартируется, верилось слабо. Его однозначно послали следить за Мальчиком, Который Выжил, — то ли Министр по долгу службы, то ли директор по старой дружбе, то ли и вовсе оба.       Ярослава предсказывала нечто подобное, когда по воле своей паранойи использовала Гибель Воров для побега в магловский Лондон. Оказывается, паранойя была вполне оправданная.       Хотя старого-доброго Аластора даже она не ожидала. Разве он уже не должен был выйти в отставку? А, все одно! Важней вот что: он тут один сидит в засаде, или работает бригада?       В преимущественно европеоидной толпе темечко Кингсли Шеклбота, сияющее как отполированный эбеновый шар, бросалось в глаза не меньше, чем его понадкушенный жизнью сослуживец. Среди отличительных черт, подтверждающих личность мужчины, выделялась также крупная золотая серьга в форме кольца в левом ухе и темно-лиловая мантия с восточными мотивами. Рядом с нетронутым стаканом огневиски на барной стойке лежала богато расшитая феска, тоже подозрительно знакомая.       Любопытно, что и сам Гарри, и, в особенности, Грозный Глаз Моуди на игравших их в мире Ярославы актеров походили лишь отдаленно, а вот любимая фиолетовая мантия и феска Кингсли Шеклбота как будто сошли с телеэкрана! Да и Сириус на колдофото в Ежедневном пророке был одновременно похож на Гэри Олдмана и нет… Снова встает вопрос: чему из знаний Яры о его вселенной верить, а чему нет, и насколько на них можно полагаться.       К счастью, личность аврора Шеклбота проверить было очень легко. Быть того не может, что разом два служителя закона и члена Ордена Феникса, не замеченные за злоупотреблением, не сговариваясь решили именно этим утром пропустить по стаканчику именно в Котле.       Облокотившись на перила и хитро прищурившись, Гарри подождал, пока Моуди перестанет делать вид, что потерял к нему интерес. Наконец, старого аврора насторожило, что мальчик не спускается, и он поднял свой родной глаз со дна стакана.       Поймав настороженный взгляд мужчины, Гарри мягко улыбнулся уголками губ и незаметно кивнул в сторону барной стойки и сидящего за ней Шеклбота. Волшебный глаз Моуди закатился вглубь затылка, проверяя, и тот подозрительно прищурился. Отбросив всякое притворство, он отодвинул стакан и вызывающе откинулся на спинку стула.       Мальчик воспринял это как подтверждение личности второго аврора, и с новыми силами стал разглядывать толпу. Никто не отправил бы в караул двоих — либо отряд, либо одиночку. И раз версия с одиночной миссией няни уже отпала, надо искать остальных. Гарри подошел к этой задаче с… азартом, что ли? Интересно же, сможет ли он опознать в толпе легавых без опоры на яркий образ в воспоминаниях Ярославы?       Да и что уж скрывать, впечатлить Аластора-гребаного-Моуди было бы ой как приятно.       В первую очередь он решил обшарить стратегически выгодные места: с видом на входы и выходы, окна, двери в уборную и так далее. Скорее всего «суслики» должны были уже догадаться, каким путем Ярослава вывела его тело из-под надзора в прошлый раз. Тем более что, вернувшись после фиаско с Чиллом, она и не скрывалась. Зелье старения и волшебная краска для волос из Зонко к тому моменту уже прекратили действие, но остальные изменения внешности, которыми она всех обманула, никуда не делись. Достаточно было бы легкой умственной гимнастики, чтобы сложить два и два.       Так что да, теперь за туалетами должны были следить чуть ли не в первую очередь. Еще один важный фактор при выборе обзорной точки — это возможность быстро и беспрепятственно ее покинуть, если придется вступать в погоню. В нынешней толчее такой возможности почти и нет, но свои места и авроры, и орденцы, должны были занять задолго до часа пик.       Барная зона Дырявого Котла невелика и занимает всего один этаж, что значительно сужает круг поисков. Гарри даже думать не пришлось, чтобы прикинуть наилучшие места для слежки. Сложность была как раз в опознании авроров. С равной вероятностью это могут оказаться самые подозрительные и наименее подозрительные личности. До сих пор маги, которые ему встречались, не отличались тонкостью, за редким исключением. Поэтому начать он решил с самых подозрительных.       Ну, не совсем самых. К самым-самым он уже привык за эти недели — завсегдатаи, как-никак. Эти небритые диковатого вида мужики с чуть ли не выбитым на лбу клеймом «сделано в Лютном» к нему тоже привыкли и уже даже глаз на аппетитного Мальчика, Который Выжил, не поднимали. Зато они весьма настороженно поглядывали на затесавшегося рядышком мага в запыленной шерстяной мантии, с хищным взглядом сквозь шторку немытого седеющего каре.       Внешне он вписывался отлично. Даже на Гарри почти не смотрел, так, держал в поле зрения. И отношение «местных» криминальных элементов можно было списать на внутреннюю конкуренцию. А что сидит он явно на стреме и огневиски свой еле цедит — так мало ли какие темные делишки проворачиваются под липкими столами Дырявого Котла? Ничего в нем на самом деле не кричало: «легавый!»       Ничего, кроме интуиции Гарри. И если бы он принимал решения, больше опираясь на логику, то носил бы совсем другой галстук. Так стоит ли удивляться, что он, не теряя времени на сомнения, тут же привлек внимание Грозного Глаза?       Хотя, это не совсем правильная формулировка — внимание старого аврора он и не терял. Простенький мотив, пробарабаненный ногтями по дереву, стал просто сигналом посмотреть в его сторону. Моуди сфокусировался на движении как какой-то гигантский драный кот, даже зрачок искусственного глаза расширился точно так же! Причем само его лицо и натуральный глаз так и остались прикованы ко дну стакана.       Позабавленный пришедшим на ум сравнением, Гарри щелкнул ногтем мизинца, как будто тренировался в щелбанах, и указал им в сторону подозреваемого. Для прикрытия он прошелся таким же жестом по всем пальцам. В то же время Грозный Глаз поднял стакан, будто салютуя невидимому собеседнику, и сделал большой глоток.       Это оказалось так весело! Особенно то, как Аластор Моуди играл на своем образе поехавшего ветерана, решившего помянуть ушедших друзей. Всего одним жестом он разом и Гарри ответил, и развеял возможные сомнения в своем нехарактерным интересе к алкоголю у наблюдателей. Вот что значит на опыте человек!       Хотя кто за ними наблюдает-то? По сути, главная персона, от которой аврорам надо было скрываться, — это сам Гарри. Личный приказ Министра Магии, наверняка. Да только теперь-то что уже, он их так и так спалил. По крайней мере, некоторых.       Из-за столика у окна мальчику помахала сухонькой рукой в фильдеперсовой перчатке знакомая добродушная леди преклонных лет. Он с солнечной улыбкой и озорным прищуром помахал в ответ.       Старушку звали миссис Фоули, и ее сын держал семейную лавку товаров для интерьера ниже по Аллее. У сына с семьей был отдельный дом, а вот она жила в квартире прямо над этой лавкой и каждое утро приходила в гостиницу, угоститься фирменным пряным омлетом Тома. Ближе к обеду миссис Фоули — настоящая миссис Фоули — сворачивала свое вязание, вооружалась кружевным зонтиком и изящно ковыляла на прогулку.       Что-то подсказывало Гарри, что прогулка этой «миссис Фоули» сегодня совершенно случайно совпадет с его собственным маршрутом. Надо признать, кто бы ни выдавал себя за нее, они проделали отличную работу, изучив манеры и личные отношения старушки. Был всего один нюанс, который они не учли. Именно он их и раскрыл.       Моуди выпрямился на стуле — весь насквозь армейская выправка и звериная настороженность, ни следа прежней самоуверенной лености. Он уже понял, что прикрытие «старушки» раскрыто. Ха, в этот раз Гарри действительно удалось его удивить!       Четверо готовы — остался еще один. Минимум один, иначе как еще объяснить настороженный интерес старого аврора — тот едва ли не дыхание задерживает в ожидании дальнейших действий мальчика. Но Гарри решил, что постарается обнаружить еще только одного и на том в любом случае остановится. Этого более чем достаточно для игры, которую они с Грозным Глазом затеяли.       Не то чтобы найти этого пятого было легко. Наоборот, для подавляющего большинства это оказалось бы почти невыполнимо, за исключением самых могущественных и самых опытных. Конечно, для подавляющего большинства магов не из числа Поттеров.       Плохое, отвратительное, просто ужасное зрение Гарри было семейной чертой, которую не могла исправить никакая медицина, будь то волшебная или магловская. Потому что лечить нечего.       Когда Ярослава владела его телом, ее расстройство прерывистой вспыльчивости проявилось, как активация спящего магического Дара берсерков-Блэков. Все потому, что этому заболеванию нужны физиологические причины для проявления, а в теле Гарри таких нет — однако психика и душа Ярославы настаивали, что они должны быть. Вот магия и откликнулась, дав ей самое близкое, что смогла. Так болезнь превратилась в Дар.       Так же и фамильная дальнозоркость Поттеров крепко связана с их родовой магией и считается Даром. Сомнительный подарок, конечно, но именно благодаря ему из Гарри получился такой хороший ловец. Да, без очков он не способен даже струей в унитаз попасть (хотя это не по силам для некоторых мужчин с идеальным зрением, так что не лучший пример…), зато способен за сотню ярдов разглядеть крохотный мельтешащий снитч и поймать его на лету.       Заметить аномальное искажение воздуха в районе потолочных балок он не просто мог — скорее вынужден был. Его странные волшебные глаза цеплялись за неестественную рябь на подсознательном уровне, подобно тому, как колыхание в траве далеко внизу бросается в глаза охотящемуся ястребу. Не хватало только гигантской неоновой вывески: «ДОБЫЧА!»       Но, надо отдать должное, без знаний Ярославы о его вселенной, Гарри не смог бы объяснить, что именно он видит. Или, скорее, не видит. А именно, человека под Дезилюминационным заклятием, при том очень хорошим. Доказать, что это именно аврор, а не случайный извращенец-вауерист, он конечно не может. Зато может Моуди.       Отбросив притворство, мальчик открыто указал пальцем наверх. У Грозного Глаза едва его «Грозный» глаз не выпал от шока. Бешено ухмыльнувшись, он пнул под столом стул напротив в приглашении присоединиться. Ножки со скрежетом проехались по полу. Резкий звук выявил посетителей с нечистой совестью лучше Гоменум Ревелио — наблюдателю было бы достаточно зафиксировать, кто вздрогнул, кто подпрыгнул на месте и кто едва не свернул себе шею, оглядываясь. Вот что значит репутация!       Соединить точки и провести параллель между неожиданной активностью Моуди и появлением Гарри было несложно. Под прицелом недоумевающих и настороженных взглядов, он спустился по лестнице и сел на гостеприимно выдвинутый стул.       — Дамблдор неплохо тебя обучил, — не здороваясь, рассмеялся аврор.       Смех у него был скрипучий и сиплый, но Гарри поразило не столько его звучание, сколько… Звучание? Сам факт того, что этот смех прозвучал. У мальчика сложилось впечатление, что Моуди ампутировали чувство юмора где-то в промежутке между кусочком носа и ногой. Видимо, пленение Краучем-младшим сказалось на нем сильнее, чем Гарри раньше задумывался.       А стоило бы! Задуматься, в смысле. Все же почти год в сундуке просидеть никого не оставит равнодушным. Мальчик стушевался, поняв, что невольно отнесся к Моуди как какому-то неподвластному боли безумцу, но возмущение от его слов пересилило стыд.       — Я бы не назвал это обучением. При всем уважении к директору Дамблдору, его педагогическая стратегия заключается в том, чтобы бросать тебя в штормовое море и наблюдать, как быстро ты научишься плавать.       — Но ведь ты научился, — пожал плечами Грозный Глаз.       О, Ярославе нашлось бы, что на это сказать!       — И это не его заслуга. Я… — вспылил было Гарри, но вовремя прикусил язык. — Послушайте, мистер Моуди, я очень уважаю и восхищаюсь профессором Дамблдором, поэтому мне не хотелось бы отзываться о нем плохо за глаза. Давайте опустим эту тему.       — А глаза в глаза, значит, хотел бы, — хмыкнул аврор, забавляясь.       Гарри поджал губы и отвернулся, разыскивая в толпе официантку. Он остро осознавал сфокусированное на себе внимание. Интересно, что видит Аластор «Грозный Глаз» Моуди, когда смотрит него? Мальчика, Который Выжил? Или мальчика, которому чудом до сих пор удается выживать?       Молодая девушка в переднике с пятнами сливочного пива с опаской подскочила к их столу и приняла его заказ. Неохотно она обратилась к мужчине, но тот отмахнулся, рукой прикрыв свой стакан. В любом случае не то, чтобы он из него пил на самом деле.       — Хорошо, давай о другом: тебе Министр Магии чего сказал не делать?       Гарри ожидал этого разговора.       — Уходить в маггловскую часть Лондона, — очаровательно улыбнулся мальчик.       — А ты что сделал?       — Ушел в маггловскую часть Лондона!       — И на кой хр… Кхм! — проглотил привычное крепкое словцо старый вояка. — Зачем? А главное, как?!       Вот последний вопрос его интересовал больше, с чисто профессиональной точки зрения. Все же Ярослава придумала действительно нестандартную схему, настолько интересную, что Гарри ни за что не хочет делиться ей ни с кем. Ну, кроме, конечно, Рона и Гермионы. Может быть еще с близнецами, вот они точно оценят! Как и Сириус, когда услышит все подробности.       — Как — секрет фирмы. А на кой?.. А почему бы и нет? — провокационно пожал плечами Гарри. — Блэк далеко не первый Пожиратель Смерти на свободе, с которым мне приходится иметь дело. Возможно, первый, кто сбежал из Азкабана, а не откупился от него, но… По сути, ничего нового.       Ему было несколько непривычно бравировать своим «героическим» образом жизни. Непривычно, но освобождающее! А вот Моуди это совсем не понравилось. До сих пор настроенный благодушно, насколько это вообще возможно для него, Грозный Глаз нахмурился и подался вперед, опираясь на стол.       — Нет, мальчик. Сириус Блэк — это совершенно другая история, и ты должен четко это понимать.       — Почему? Потому что это личное? — не сумел скрыть горечь Гарри. К счастью, стратегия Ярославы по оправданию Сириуса и не требовала от него сдержанности или скрытности. — Я знаю, что он сделал. Но, конечно, если вам есть, что рассказать, то милости прошу!       — Ха! Раз уж ты так хорошо осведомлен, о чем тут говорить? Тем более мне, — испытующе прищурился аврор. Точнее, прищурился только один его глаз, другой — протезированный — не мог этого сделать за неимением века.       — Моя «осведомленность» — лоскутное одеяло. Директор любит испытывать меня в деле, но не любит делиться информацией. Приходится искать ее самому, и в процессе порой узнаешь самые случайные вещи, — полная правда от начала и до конца, хотя и не в том смысле, который услышит в его словах Грозный Глаз. — Хотя я не жалуюсь. Никогда не угадаешь, что пригодится. Например, я знаю, что вы были членом Ордена Феникса во времена войны. Как и мама с папой. А они были близки с Сириусом Блэком и посвящены во внутреннюю информацию Ордена. Не может быть, что вы не проверили все их близкие контакты со всей тщательностью.       Конечно, когда они с Роном и Гермионой искали информацию о Философском Камне или Тайной Комнате, про Орден Феникса они даже не слышали. Но формально Гарри не соврал — он действительно знал все эти вещи. А то, что Аластор Моуди свяжет вторую часть его правдивых и честных слов с первой и сделает ложный вывод — это уже не его вина, так ведь?       Мастер Оби-Ван Кеноби сказал, что так! Мастер Оби-Ван Кеноби ведь никогда не ошибается.       — Так уж прям близки? Кто сказал? — зная Моуди, дальше он потребует фамилии, явки и пароли, ага.       — Эм, факты?.. Блэк стал папиным шафером на их свадьбе и моим Крестным отцом. В завещании они, в случае своей смерти, передали опеку надо мной именно ему. Да боже! Они сделали его Хранителем Тайны Фиделиуса! Все это говорит об огромном доверии и, честно говоря, мне все еще не верится, что оно оказалось настолько неоправданным, — побольше горя на поверхность, и можно добавить легкую дрожь в голос.       О, а вот и его завтрак!       Аврор дождался, пока официантка, принесшая заказ, уйдет, и размял челюсть нервным жестом. Тема доверия его действительно сильно триггерит.       — Да, парень… Да. Люди любят говорить, что я сумасшедший параноик, который не доверяет никому, — не мнись, я знаю свою репутацию, — и это даже не ложь. Но посмотри, к чему приводит их доверие. Ты прав в своих догадках, я знал Блэка. Лично проверял его на профпригодность при зачислении в Академию авроров, не говоря уже об Ордене. И знаешь что? Я ошибся. Я ошибся! Нет, конечно, я никогда не верил, что Блэк верен Дамблдору или его делу. Но я был уверен, что он верен Поттеру… Очередное доказательство, что ни в ком, никогда нельзя быть уверенным полностью, — аврор тяжело вздохнул и внезапно грохнул кулаком по столу — ПОСТОЯННАЯ БДИТЕЛЬНОСТЬ!!!       У Гарри резко пропал аппетит.       — Вы хотите сказать, Сириус Блэк служил в Аврорате? — неверяще переспросил он.       — Формально стажировался, но в военное время стажеров, начиная уже со второго курса, привлекали к полевой работе, так что, да.       — И судили его именно как военнослужащего?..       — А как еще? Это лорденышам всяким впаяли терроризм и на том успокоились. Но аврорам соучастие Темному Лорду и шпионаж для него вменялись как военные преступления. Очевидно, — осторожно пояснил Моуди.       С отсутствующим взглядом мальчик отложил вилку. В голове теснились десятки «что если», сменяли друг друга в тошнотворном калейдоскопе. Пораженный новой информацией, Гарри не обратил внимание на пристальный взгляд аврора. Тот уже понял, что сказал лишнего.       — Кстати, — попытался перевести тему Моуди. — Что «старушку»-то выдало?       — Вязание, — рассеянно ответил мальчик. — Миссис Фоули всегда вяжет вручную, без всякой магии. Это такая дань памяти ее покойному мужу. А ваш человек не разобрался и зачаровал спицы.       — Халтура, — признал аврор. — Эй, парень, куда это ты?!       Гарри резко подорвался, бросил на стол пару монет, с избытком покрывая и свой завтрак, и нетронутый напиток Моуди, скомкано извинился перед аврором и убежал.       Откровение Грозного Глаза оказалось слишком горькой пилюлей, чтобы проглотить ее быстро. Но, о, как только он сделал это, оставаться на месте оказалось просто выше его сил. Ему срочно нужно было рассказать об этом мистеру Булстроуду.