"Жаркие" каникулы

Судьбу прельщают игры: вставляя палки в колёса, потешается. Чертовка сводила наших героев, забавляясь искрами страсти, и разводила в стороны, жестоко насмехаясь. Здесь, в городе романтики и любви, снова свела через время, и потерять свою Ярославу в третий раз Елисей не мог. Мир не без добрых людей. Он узнал о её переезде в Петербург и о том, что она свободна, и от нахлынувших воспоминаний взыграло ретивое (как тогда, в Ярославле, когда они встретились в школьном коридоре после 4-месячной разлуки), он нашёл её. Завязалось по новой... "Зелёным светом" подмигнули передуманное и перечувствованное за время вынужденной разлуки. Ярослава, достаточно отстрадавшая своё, в этот раз не оттолкнула, приняла "маленькое счастье": временные встречи, положение, при котором она для любимого всё, и при этом только любовница. Замечала или нет поселившуюся в их с мужем отношениях прохладность благоверная Елисея, но разговора не заводила. Любила его до обожания, рисуя супруга в собственном сознании, как человека выше и лучше её самой, не желая думать о том, что очень близкий может стать чужим... В день отъезда с раннего утра Ярослава была неразговорчива. В двадцатый раз произнесённое "нормально" грызло сердце. На попытки Елисея развеять молчаливое безумие Ярослава не реагировала. Нечаянный "бойкот" затянулся, в аэропорту - та же немая пауза, сидели молчком. Время близилось к посадке. Нервы ни к черту. К горлу подступал гадкий, омерзительно горький ком от обиды, злости, сожаления, безвыходности. Дико ныло в груди. Отчаянное сумасшествие охватило её, когда она, опустившись на колени, прижалась всем телом к своему спутнику, намертво обхватила руками и, судорожно всхлипывая, умоляла: - Елисей! Не бросай меня, а? Мне плохо без тебя! Не бросай меня! Пожалуйста! Ты же знаешь, как тяжело, когда бросают. Ты всё знаешь. Мне плохо без тебя! Елисей! Не бросай меня, а? Не бросай! Не бросай меня! Посетители аэропорта в недоумении кидали сочувственные взгляды. Что творилось вокруг, ей было безразлично. Ничего не существовало, только неведомой силы боль имела значение. В памяти Елисея всплыла старая-старая сцена, когда Яся так же безудержно убивалась, заливая слезами его куртку. И сейчас он снова унимал ее, повторяя: - Я с тобой. Я рядом. Всё хорошо. Всё хорошо. Здравствуй, санкт-петербургское небо! Они в такси. Играла музыка. Васильев голосом грусти затянул "Выхода нет!"... Ярослава уткнулась в плечо того, с кем мысленно прощалась уже несколько часов, и прерывисто зарыдала. - Я-яяяська, родная, ну что ты? Ясь! Милая! Ну зачем! - успокаивал Елисей, тогда как сам был вымучен скрытой борьбой, происходившей в нем, ведь будущая жизнь зависит от избранного пути, и он - виновник истории, а разрыв отношений неизменно чреват пострадавшим. Такси прибыло к месту назначения. Ярослава вдруг опомнилась, оторвалась от друга, рывком открыла дверь и вышла из авто. Елисей - за ней, отдав водителю распоряжение открыть багажник. Достал сумку подруги и донёс до входной двери многоэтажки. - Ясь! Родная! Ну перестань! Я люблю тебя! Всё будет хорошо! - Дальше не провожай меня. Я не хочу. И забудь эту идиотскую сцену в аэропорту. Ничего не было! Пока! - твердо сказала она, взяла сумку и спешно зашла в подъезд. Пустая квартира сказала: "Привет! ". Тоскливая тишина и унылая атмосфера жутко раздражали. Яся выпила стакан воды, суетливо вытащила из дорожной сумки кое-что из египетских сувениров и сластей, переложила во вместительную дамскую сумку, второпях набрала номер такси по мобильному и вызвала машину... - Ясенька! С возвращением! Что случилось? - с удивлением спросила Наташа, увидев подругу у дверей их, Сапрыкиных, квартиры. Да, Андрей и Наташа, как и прежде, оставались для Ярославы верными друзьями. Они поддерживали и выручали её там, в Ярославле, "опекали" и здесь, в Петербурге. - Я переночую у вас? Не могу дома. - Конечно. Проходи. Уселись в столовой. Наташа хлопотала, собирая на стол, и благодарила, разбирая подарки. А собеседница сидела со стеклянными, полными слез глазами и печально смотрела в пустоту. Сотовый напевал ритмичную мелодию. На звонок со знакомого номера и сообщения она не отвечала. - Тёть Ясь, здрасьте! - выглянул из комнаты Генри, светловолосый вихрастый парнишка, очень похожий на мать, и тут же исчез. Следом на кухню вбежала его семилетняя сестра, белокурая курносая София, лицом в отца. Встала у стола и живыми серыми глазками внимательно, с ребяческим любопытством посмотрела на Ярославу. - Тёть Ясь, почему ты плачешь? - спросила она. Гостья погладила рукой длинные шелковистые волосы девочки, поцеловала в пухлую детскую щечку, усадила малышку к себе на колени и наградила большой конфетой ручной работы из семечек и орехов. - Всё-всё, больше не буду, - ответила Яся, вытирая слезы. - Ярослава! Глаза опять на мокром месте? Так, мне надоел этот плач Ярославны! - послышался голос Андрея. - Андрюш, дорогой, тише. Прошу тебя, займись Сонечкой и принеси из бара красненького. Нам, девочкам, надо поболтать. Пожалуйста! - Кухню бабьим плачем не затопите! - выдал Андрей, уводя дочку. Слезливый дамский междусобойчик "отшумел". Легли спать. Неожиданно резкий холодок мурашками прошёл по спине - щемящее интуитивное предчувствие захлестнуло среди ночи. Ярослава вскочила с постели, быстро оделась и вышла в коридор. Наташа услышала шум в прихожей: Яся нервно натягивала на себя пальто. - Ясенька! Два часа ночи! Ты куда? - заохала Наташа. - Надо! Извини, - озабоченно ответила непослушная гостья и побежала вниз по лестнице. Такси остановилось у подъезда дома, где она снимала квартиру. Ночная путешественница вышла из машины, обеспокоенно посмотрела вверх - глаза припухли от слез, - на кухне горел приглушенный свет... "И моё сердце остановилось, моё сердце замерло... Отдышалось немного и снова пошло..." (с.). Несколько месяцев спустя. Автомобиль был припаркован возле одного из медучреждений. Русоволосый мужчина, нервничая, расхаживал взад-вперёд возле кроссовера в ожидании любимой. Дверь здания отворилась. Показалась миловидная брюнетка. Осторожно спускаясь по ступенькам, она направилась в сторону того, кто её ждал. Пара встретилась глазами. На его вопросительный взгляд она широко улыбнулась и утвердительно кивнула головой в значении "да". В один миг он оказался возле неё и, радостный, заключил в объятия... - Я-яяяська!!! Я-яяяська моя!!! "Мы будем счастливы теперь и навсегда..." (с.).