Сахарок

      В ресторане было немного людей; одинокая пожилая женщина, потягивающая пузырящееся шампанское, да полноватый чиновник с молодой кокеткой. Все урывочное внимание персонала было приковано к странной парочке в составе высоченного бледного мужчины с белыми волосами и крупного, смуглого в военном френче и непозволительно дешевых шлепках.       Официанты ловили себя на мысли, что вспоминают об этих ярких персонах как-то вспышками, когда непосредственно близко проходят рядом с их столиком. В итоге смуглокожему надоело ждать осоловелых работников, которые словно в бреду подходили к ним, но сразу же забывали зачем.       - Нам тут весь день торчать, пока кто-то нас соизволит заметить? - как только Куба раздраженно произнес эти слова, к нему подскочил взволнованный официант, корящий себя за злостную невнимательность.       Молодой человек участливо подошел к беловолосому, немного расслабляясь. Болезненно бледный мужчина не вызывал беспокойства, наоборот, казался мягким и сговорчивым.       - Извольте арроз в большой тарелке, пожалуйста, - вежливо сделал заказ гигант добродушного вида. Официант искренне улыбнулся в ответ, почему-то рядом с этой парочкой становилось приятно находиться.       Парочка шепотом что-то обсуждала, но сразу затихла при сервировке стола. Мужчина в френче сказал второму расслабится и продолжил разговор, довольно странный и подозрительный.       - Скажи ей, что у тебя медовый месяц, - усмехнулся, судя по акценту, кубинец.       - И с этого времени у меня закрыт въезд, - печально улыбнулся белобрысый.       Официант еле удержал вопрос на устах, хотелось влиться в беседу и получить внимание от них. Неужели прямо сейчас происходит вероятная супружеская измена? Миловидный альбинос сбежал от своей жены на край света?       - Медовый месяц на безопасном расстоянии, - широко улыбнулся кубинец.       - Это забавно, знаешь, как обезвредить бомбу. Столько вариантов развития событий, - только что принесли заказ и мужчины принялись его уничтожать.       - Принеси нам две бутылки рома, - кубинец принялся шарить в бездонном кармане, выуживая мятые банкноты по 1000 песо. - Самый старый, какой найдете.       - Ты хочешь, чтобы совпало с твоим годом рождения? - иронично добавил Иван.       - Их уже выпили все, - поддержал Фидель. - Моя святая обязанность угостить настоящим кубинским ромом, сегодня ты не устоишь на ногах.       - Я заинтригован, но у меня в планах на вечер стоят танцы, - Россия закончил уплетать еду, смазывая кусочком хлеба остатки соуса на тарелке.       - От руэды голова кружиться будет, но бокальчик дайкири исправит это, - Куба оставил приличные чаевые, вскакивая из-за стола. Иван вслед за ним вяло засеменил.       Кубинец захватил две бутылки рома начала столетия, аккуратно передав одну товарищу. Официанты возмущенно и удивленно хлопали глазами на такое небрежное поведение с антикварным алкоголем, но выразить недовольство открыто не могли.       Разноцветные фасады домов сливались в причудливой смазанной пелене, пока обе страны ехали на новом джипе по извилистым улочкам прямиком на пляж. Сегодня палило солнце, но это не помешает уболтать Ивана окунуться пару раз. К тому же, на берегу есть устойчивые зонтики, под которыми можно спрятаться от прямых лучей.       - С одной стороны, даже лучше будет, если я обновлю кожу, - сказал Россия, замотанный в шарф с головой. Куба одолжил огромные солнцезащитные очки, которые полностью скрывали глаза.       - Не драматизируй, - усмехнулся кубинец. - Сегодня не самая жаркая погода, бывало и хуже. Чили однажды так обгорел, что выглядел как побитый краб у мыса Горна.       - А это что? - русский покопался под сидением, доставая порванную пачку сигар и старый шоколад. - Это НЗ?       - На тот случай, если застрянем в не очень удобном месте, - Куба ловко вытащил толстую сигару, подпалив ее зажигалкой из кармана. - Будешь?       - Я не очень доверяю чем-то из-под сидения, особенно твоего, - Иван еще сильнее закутался в китель, прислонясь к окну. Но под складками одежды начало копошится нечто, после идя вверх, предположительно до рта.       - А старую шоколадку только в путь, да? - несерьезно возмутился Фидель. - К слову, я помнил только про сигары.       - Он - вечный, - буркнул Иван, любящий все сладенькое, пускай и неопределенного срока.       Золотой песок приятно горячил ступни. Гордо стоял покосившийся, единственный на всем пляже, деревянный разноцветный зонтик. Солнце окончательно вознамерилось их убить, раскаляясь добела.       Куба довольно бросил плетеную сумку в тенек, раскладывая на ней рюмки и ингредиенты для крепкой настойки.       - Лучше убери, - Иван занервничал, натягивая меховую шапку за завязки на глаза. - Мы же отсюда не уйдем.       - Я определенно тебя не понимаю, то ты хлещешь пару бутылок водки подряд не закусывая, то строишь трезвенника.       - Дома, я это делаю дома, - помялся Россия. - И когда Наташа уходит по делам надолго.       - А разве прямо сейчас ты не дома? Кто-то мне божился полупьяный, что здесь как в февральском сугробе, так же как и на пуховой перине спится.       - Только после этого есть шанс проснуться, - русский расположился с другой стороны зонтика, стягивая с себя китель и сапоги.       - Давай по одной, - протянул кубинец стопку Ивану. После они окунулись в пенистые волны океана, приправив это еще одной партией настойки, которая странно поднимала настроение, но требовала постоянного увеличения количества, иначе становилось грустно и сонливо.       - Ты что там высматриваешь? - обратился к кубинцу России, лениво покачиваясь на волнах.       - Мне показалось или на севере пролетел самолет, - прищурился мужчина, загораживая солнце ладонью.       - Господи, я так и знал, что не надо пить, - вздохнул Иван, подплывая к берегу, и как неуклюжий краб выполз на песок.       - Да был он… О! Смотри! - Фидель победоносно закричал указывая на мирно плывущие, редеющие облака.       - И как назло не взяли закусь, - русский скорбно сложил голову на коленях, обеспокоенно оглядывая кубинца.       - Ты сегодня какой-то печальный немного, - Куба недовольно уставился на него. - Где дух авантюризма? Неужели забыл про Альфреда, который, между прочим, всего в ста километрах отсюда.       - Будто ему делать нечего, - буркнул Иван. - Если он и затеял что-то нехорошее, то точно придумал бы что-нибудь похуже одного самолета.       - Джонс - придурок, - глубокомысленно пояснил кубинец. - Думаешь, он не вляпается в скандальную историю, только чтобы повеселиться? Это всего лишь самолет, пока что… Но знай, вдруг что произойдет, по крайней мере, мы будем вместе.       Иван мог бы отмахнуться от этих слов, посчитав подобные рассуждения бредовыми, но червячок сомнения выгрызал нутро неутешительными мыслями.       - Только не позволяй страху взять над тобой верх! Мы еще не прыгали со скалы, - Фидель широко улыбнулся, толкая товарища в бок.       Куба быстро собрал их вещи, закидывая в холщовый мешок, предусмотрительно кидая Ивану китель, чтобы тот не обгорел на солнце еще сильнее. Интересно, что кожа русского не краснела, как у обычных людей, а отшелушивалась длинными шматками, подобно застарелой краске на стене.       Всю дорогу Россия пытался возмущаться, но кубинец на это закатывал глаза и насмехался, заявляя, что тот еще будет ему благодарен. И действительно, когда они добрались до скалистого выступа, покрытого ковром сухих кустарников, русскому хотелось обнять и расцеловать товарища за столь величественный вид. Капли от волн, разрезаемых острыми камнями приятно оседали на теле, даря мимолетную прохладу.       - Хватит прохлаждаться, - задорно воскликнул Куба. - Пора прыгать!       Не успел Иван возразить, как кубинец разбежался и спрыгнул со скалы щучкой. Напуганный, он кинулся посмотреть, надеясь удостовериться, что с товарищем все хорошо.       - Ты бы для начала предупредил! - кричал на волны Россия, видя плывущую к берегу голову кубинца.       Фидель ловко карабкался по обрывистому откосу, насвистывая какую-то национальную мелодию. Глаза Ивана утопали в беспокойстве, поэтому кубинцу стало несколько неловко, но он быстро отогнал это чувство.       - Твоя очередь, - Куба очертил пальцем определенный отрезок. - Только прыгай от туда, я не хочу собирать тебя по кускам.       - Это будет самой маленькой проблемой, - загадочно улыбнулся русский, уже готовясь прыгнуть, но перед этим он прошерстил их вещи на наличие чудесного напитка для придания смелости.       Россия не был бы Россией, если бы что-то пошло не так. Особо высокая волна слизала Ивана, укрывая его довольно крупное бледное тело в скалистой пасти рядом с берегом. Сначала, Куба ничего не понял, бездумно смотря в точку, где должен был всплыть товарищ.       - Вань, не смешно! - взволновано орал кубинец. - Дьябло!       Он было готовился прыгнуть в пенистые волны, но тут неожиданно показалась белая макушка. Фидель совсем озверел от такого, покрывая улыбающегося русского на чем свет стоит. Оказывается, Иван захотел взять со дна красивую ракушку, которую увидел в момент спокойствия водной глади, но когда его накрыло особо сильно, оттянув от берега, тот не стал сопротивляться стихии, повинуясь потоку, и вместе со стихающим волнением, всплыл на поверхность.       Куба вырвал блестящую на солнце ракушку из рук России, готовясь швырнуть ее в лицо, но вовремя сдержал себя, виновато опуская голову. Они еще несколько минут стояли и смотрели друг на друга, молча переживая такой тяжелый момент.       - Больше не смей так делать, - Фидель нашел в себе силы открыто заявить о том потаенном, что мучило его, сохраняя простор для дальнейшей трактовки сказанного. - Ты мне очень дорог, даже сильнее, чем ты можешь представить.       Иван оставался безмолвным, чувствуя желание высказаться, но не решаясь нарушить тонкое напряжение, возникшее между ними.       - Мне приятно, - отстраненно пробормотал русский. - Ты тоже мне не безразличен.       - Как холодно, - нахмурился кубинец, и сердце легонько кольнуло. Это обидно.       - Не правда, - возмутился Иван. - Почему?       Куба вздрогнул, будто за шиворот засунули кусок льда. Кривая ухмылка расползлась по его лицу, отражая хитрую улыбочку русского. Каждый из них ждал первого хода, не осмеливаясь начать взаимную игру.       - Я не Альфред, Брагинский. Кончай со своими штучками и говори по-нормальному.       - Я сделаю так, как тебе захочется, - ловко ушел от прямого ответа. Кубинец устало выдохнул. С Россией ничего нельзя просто и прямо, вечно с ним нужно кружится подобно снежинке в безумном танце, изматывающем и тоскливом.       - Потянешь? - иронично приподнял бровь Фидель, улавливая тихую просьбу в интонации. Русский кивнул. - С этого момента не жалуйся.       Куба был эмоциональной страной, поэтому понимал, что сейчас Россия как никогда открыт и искренен, не пытается юлить и забавляться над чувствами. И он точно осознавал, когда стоит перейти от слов к действиям. Любопытство все же читалось на бледном лице, но означало согласие и теплую нежность.       Иван раскрыл объятия, крепко заключая в них кубинца. Кажется, в этот момент в них что-то надломилось. Каждый из них был готов сказать взаимное:       «‎Я тебя люблю»