Я спас себя

      Дружелюбный город продолжает жить. Солнце светит слишком ярко, на минуту можно ощутить себя в раю. Да, это то самое лето, то самое долгожданное двенадцатое июня, день выписки Сынмина. Казалось бы, парень упал с крыши, но пробыл в больнице всего лишь двенадцать дней. Ничего серьезного у парня на данный момент не было. Были маленькие ушибы и раны, которые прошли за время перебывания в больнице. А симптомы ЧМТ у Кима не выявлялись. Чонин и Феликс ради того, чтобы навестить своего друга, прогуливали университет. Можно ли назвать этот поступок настоящей дружбой?       — Такое впечатление, что я заново переродился. Ничего не болит, да и ценить жизнь я начал больше, — улыбнувшись, сказал Сынмин своим друзьям, обуваясь.       — Я рад, что у тебя всё хорошо, — сказал Феликс.       — Нам втроём осталось доучиться несчастных восемнадцать дней, и всё! Дальше нас ждет горячее лето, где мы будем каждый день искать приключения и веселиться в траве, — засмеялся Чонин.       Феликс и Ян и вправду очень хорошо сдружились после момента знакомства. Летняя дружба всегда была самая близкая и теплая. Проклятой группировке «Ка. Ви.», суд вынес наказание всего лишь четыре года, но трое друзей считали, что те достойны самой жестокой смерти.       — Почему же втроём, а четвёртый? — ответив на слова Чонина сказал Мини.              — А кто четвёртый? — синхронно спросили друзья.       — Феликс, Хёнджин разве не твой парень? — он встал с кровати и закинул на плечи портфель.       — Давай понесу? — проявил заботу Ян.       — Не нужно, я сам.       Парни двинулись к выходу из больницы.       — Я с ним не встречаюсь! Забудь про него, мы всего лишь один раз погуляли.       — И ты его всего лишь обнял и назвал «Джини», — ухмыляясь, припомнил Сынмин.       — Не напоминай это, — закатил глаза Ли.       На следующий день после прогулки с Хёнджином, Феликс хотел стереться со свету. Ему было очень стыдно за своё поведение, и каждый раз, когда он пересекался с ним в универе, он избегал зрительного контакта. Было неловко, стыдно и убого, Ликс чувствовал себя жалким перед ним.       Хёнджин же наоборот брал инициативу на себя. Как только Феликс попадал в его поле зрения, он поддразнивал его, произнося своё имя в неформальной форме «Джини» и с сексуальным акцентом. Чтобы Феликс не забывал о том, как он его нежно бил по груди и произносил его имя, постанывая, что очень понравилось старшему.       Пока больной Сынмин не ходил на учёбу, Хёнджин был расслабленный, когда видел веснушчатого парня, который прячась за Чонина, избегал его в университете. Но стоило Сынмину выздороветь, как чёрная ревность всплыла до неба.