welcome to the infernus

Сегодня возлюбленным предстояла прогулка по Кольцам. Пора бы рассказать и про них, наконец. Кольца - территории Высших существ. Всего их восемь, не включая одного пустыря. Второй - третий по величине - занял Федор, пришедший на место Третьего Высшего. Вся его территория кишит заснеженными статуями и туманом, покрывающим Морте - его город. В сердце Кольца стояло высоченное здание, служащее как пристанище Достоевского, как государственного чина.  Вьюга не прекращается. Суровая русская зима, у которой есть свои прелести. Она помогает укрыться, словно за шторкой.  Что насчет других? Первое Кольцо - территории Агаты - они решили оставить на десерт, так как оно было самым большим. Второе и третье кольцо тоже были пропущены. Во-первых, Кольцо Гоголя Федор прекрасно знал, во-вторых, свое собственное - тоже. Первым был Фрэнсис Скотт Фицджеральд, который обладал городом Палус.  -Мало похоже на болото. - оглядевшись, произнес Федор.  -Палус как Питер. Прикинь, тут было целое Кольцо болот! А Фиц сделал из него это! - восторженно посвятил возлюбленного тот.  Палус представлял собой территории, напоминающие курорт. Из зданий - роскошные виллы, которые явно дорого стоили даже в аренду. Небо было светло голубым и, как убедился Третий, они были цвета глаз Фицджеральда.  Он предстал перед гостями в дорогом коричневом костюме. Достоевский подумал, что он одет чересчур официально для обычной ознакомительной прогулки, хотя он судил по себе и Коле, ведь они, не заморачиваясь, надели футболки и джинсы.  -Эй, Кей! - окликнул товарища Гоголь с дружелюбной улыбкой на лице.  -Гоголь! Федор! - воскликнул Фрэнсис, смело шагая им навстречу.  -Почему тебя он назвал по фамилии, а меня - по имени? - смутился тот. -Он американец. Моя фамилия и твое имя звучат легче, чем мое имя и твоя фамилия. - пояснил Второй, улыбаясь. -Я даже его акцента не слышу! - шикнул парень, а после замолк, заметив приблизившегося Четвертого, - Привет?  -Ты не говорил, что у тебя такие занятные друзья. - усмехнулся Высший, испытующе смотря на Достоевского, а после перевел взгляд на хихикающего приятеля рядом. -Друзья! - во весь голос засмеялся Николай в темной макушке, - Я сейчас обоссусь, сделай что-нибудь!  -Ты меня сам смешишь, успокойся! - спрятав улыбку за ладонью, сказал тот. -Придурки, ей богу. - произнес Фрэнсис на английском. -Это законно вообще? - сохраняя невозмутимое выражение лица, спросил Федор, незаметно пиная любимого. -Упоминание бога? Вроде. - пожал плечами он, с подозрением глядя на двоих, - А где твой проводник, кстати? - вдруг вспомнил мужчина, глядя на темноволосого.  -Где Пушкин? - у него дернулся глаз, а после он со вздохом вытащил телефон. Фицджеральд покосился на него, на что Федор пояснил, - Он отвечает только так. Ало? В какой жопе ты оказался?  Он молчал некоторое время, а после что-то пробурчал, сказав „тащить его сюда”. Гоголь вопросительно посмотрел на возлюбленного, на что он хотел ответить, но сверху показались летящие силуэты. -Ваня до сих пор выясняет почему никто не сказал ему про мое возвращение. - тяжело выдохнул Высший, а после „твердого” приземления Гончарова обернулся и повысил голос, - Держи руки при себе, а то получишь!  -Я его пнул из-за медлительности! - оправдался Александр, но получилось неправдоподобно.  Иван поднялся и, отряхнувшись, показал средний палец Пушкину. Он перевел взгляд на друга и направился в его сторону, следом за проводником.  -Доставил в целости и сохранности. Дальше че? - вопросил парень, указывая на недовольного инкуба, а после зашипел, получая подзатыльник от Высшего, - Да за что?  -За что, за что. За все хорошее. - он повернулся к приятелям, - Итак, куда пойдем?  -Как насчет твоего „культурного наследия”? - спросил у приятеля Николай, улыбаясь. -Заброшки? Серьезно? - вздернул брови Фицджеральд, а после усмехнулся, - Или сразу хочешь взвалить на Федора все мое прошлое?  -Если ты не против. - пожал плечами тот, - Или у тебя есть другие варианты. -У Луизы точно есть, но она и так на нервах последнее время, так что почему бы и нет? Луиза была помощницей Френсиса. Она была молодой девчушкой в круглых очках, с серыми глазами и русыми короткими волосами, обычно собранными с помощью ободка. Если бы не вытянутые уши и рога, можно было бы подумать, что она здесь по ошибке. Она обрезала собственные крылья, преподнеся их как знак преданности Четвертому. На деле, преданность - фальшивый предлог. Она и так верна своей работе, а крылья обрезала, чтобы не выделяться в толпе. Она сказала, что они ей никогда не нравились.  Они отправились на окраину. Там и были все останки прошлого.  -Ты все Кольца знаешь, чего показывать собрался? - улыбнулся Кей.  -Не скромничай. За тобой тут история целого государства стоит. - хмыкнул Гоголь и вышел вперед, прокашлявшись, - Ну что ж! Прошу! Сейчас будет рассказ о Палусе!  Итак. Палус и вправду стоит на месте болот, на которых до появления Высших жили всякие существа, с возможным комфортом живущим в этих местностях. Ими были канторы, челюсти, зубы и русалки. Поговорим про них. Кáнторы - это жуткие существа, бродящие через деревья и часто разгуливающие у болот. Они представляют собой смесь костей, держащиеся за счет липкой кожи между ними. Они завлекают существ своим голосом, будто сирены, и в эти моменты стоит тихо спрятаться и не издавать звуков, так как у них превосходный слух. Они заманивают своих жертв и нападают, протыкая их острых костями и зубами.  Челюсти - это буквально челюсти. Они кроются в траве и земле, хватая своих жертв зубами и вгрызаясь в плоть. Если не убьют, то лишат какой-нибудь конечности. Зубы - клыки на острых лапках. Безобидные, но выглядят жутко.  Русалки - гибрид рыбы и человека. Заманивают галлюцинациями, а после топят в болотах, при этом громко хихикая. Их забавляют, когда их иллюзии работают. Что насчет истории этого Кольца? Народ объединялся и шли друг на друга. Чаще всего они топили соперников, пока не выделилась одна девушка, объединившая весь народ воедино. Она была грешницей и звали ее Молли Маккуиллан Фицджеральд - мертвой матерью Фрэнсиса, который был живым. Оказался сиротой и остался в живых по иронии судьбы, но о нем чуть позже. Несколько месяцев спустя к Молли присоединился ее супруг - Эдвард Фицджеральд. Они поддерживали порядок на болотах и контролировали процветание постройки города, архитектурой напоминающим Англию двадцатого века. Комично, что город часто окутывал туман, который помогал местным не привлекать внимания. Небо было ясным, от того и не напоминало воплощение Ада. Все хорошо устроились, но нельзя угодить абсолютно всем. Объединение недовольных - многочисленных, между прочим, - привело к свержению Фицджеральдов. В это время Фрэнсис и попал в Инфернус, а после вновь ощутил горечь потери на языке.  -Могилы Молли и Эдварда находятся под защитой и попасть к ним достаточно трудно, а Кей продолжил их дело. Я не ошибся? - заключил свой рассказ Николай. -Да, все верно. - горько усмехнувшись, признался Высший, - Она бы гордилась тем, что я поддерживаю порядок.  -А Зельда? Она ведь тобой тоже гордится.  -Так и есть. - произнес он, - Ты мне нравишься за твою отличную память.  -А ты многое прошел. - сделал вывод Достоевский, еле заметно сощурившись. -Типо того. - пожал плечами мужчина, - Они бы создали династию или что-то вроде этого, но появились Высшие и вряд ли тут - он указал пальцем вниз, - вообще будет нужным слово „династия”.  -Тоже верно. - легко согласился с ним Федор, чуть прижавшись к возлюбленному.  Казалось, Фрэнсис был одновременно и окунут с головой в свое прошлое, и легко относился к нему. Он не замечал взглядов и прикосновений Высших, а может просто делал вид, что не замечает, кто его знает, но партнеры и не были против. -Мистер Фицджеральд! - донесся откуда-то голос девушки. Обернувшись, все пятеро увидели идущую быстрым шагом даму в очках, скрывающих голубые глаза. Ее русые волосы были аккуратно собраны, а белая юбка, которую закрывала легкая коричневая кофта с длинным рукавом, развивалась на легком ветру. Она бы выглядела обычно, не будь на ее лице несколько „лишних” глаз и когтей на пальцах. -Луиза? - приподнял бровь Кей, а после захлопал глазами, - Все в порядке? -Я ведь показывала Вам план! - выдохнула девушка, а после, пройдясь взглядом по недоуменным лицам Третьего и Второго, преклонилась и вернулась к теме, - Вы бы хоть предупредили! Ой, извините, звучало грубо.. -От тебя ничего не может звучать грубо, Олкотт. Возможно, грубо то, что ты не представилась Третьему. -Извините, пожалуйста!! - ужаснулась Луиза, а после опустила голову, - Мое имя Луиза Мэй Олкотт, я - проводник Четвертого Высшего.  -Все в порядке, не беспокойтесь так. - успокоил ее Достоевский, - Я думаю, что все в курсе обо мне. Я прав? -Все так! - поджав губы, подтвердила та, - Каждый Высший ожидает вас со всеми предыдущими на своих Кольцах, но не торопитесь с экскурсиями. -Это будет неприлично? - предположил парень. -Это во вторую очередь. Просто, думаю, вашим.. - она замялась, выбирая правильное слово, - товарищам должен быть важен Ваш интерес, господин Третий.  Федор хмыкнул, незаметно поглядывая на любимого, а после предложил продолжить прогулку в другом месте. По его виду не скажешь, но он эмпат. Он чувствует эмоции каждого - научился со временем. Полезная, но больная способность. С одной стороны, ощущая чужие чувства, можно предположить последующие действия человека, а с другой, - тебе так больно от всего этого. Да, ты разделяешь радость с другими, но мир, в котором вырос и живет Достоевский, не знает слова „радость”.  Он разделял со всеми потери, горе и боль. Всю свою жизнь. Он чувствует все его зачатки, да и все триггеры людей. Успокоит ли он человека в этом случае? Как повезет, но он попробует. В этот раз чуйка его не подвела и уйти оттуда было хорошим решением. Фрэнсис оживился, отойдя от развалин, но Достоевский чувствовал тот самый осадок из прошлого. Он прекрасно понимал его, поэтому, заходя в одно из кафе, поддержал его в безмолвном похлопывании по плечу. Иван и Гоголь улыбнулись, переглянувшись, на что брюнет вопросительно взглянул на них. -Рады, что ты поддерживаешь других. - пояснил Высший. -А что в этом такого? - все еще не понимал Третий. Те лишь шире улыбнулись и сели по местам.  Олкотт отпустили к тому времени, поэтому пятеро заняли дальнее место и, увидев поперхнувшегося официанта, Федор понял, почему именно этот столик. Народу в кафе не было, тем не менее Фицджеральд шикнул: -Тише! Молчи! Нас здесь не было, мы поедим и уйдем.  -К-как скажете, господин Четвертый. - захлопал глазами молодой парнишка и, оставив меню, быстро удалился.  Сидя за столом с угрюмым лицом, крылатый парень сощурился. -Эй, господин Четвертый, а чего это у вас в кафешках меню на всех не хватает? - Федор привстал и отвесил оплеуху Пушкину, так как в его словах был прозрачен намек на неуважение, - Да за что опять??  -Следи за манерами, ебобо. - фыркнул он, - Извини, Фрэнсис. -Да ладно, все нормально. Не понимаю, чего ты переживаешь. - отозвался мужчина. Гоголь взял любимого за талию, от чего тот по телу, словно круги на воде, покатились мурашки, и усадил на место. Он мазнул губами по его виску и шепнул, что все в порядке. Федор моментально успокоился, прокашлявшись. У Фрэнсиса упала челюсть. Он недоуменным взглядом посмотрел на двоих Высших. -Вы меня обманули?? - в полнейшем шоке спросил Четвертый. -Это вовсе не обман. - спокойно признался брюнет, - Мы и не скрывались, на самом деле.. -Эй, Вань, напомни, чтобы я не заходил, когда к нему будет приходить любовник. - буркнул Пушкин. -Иди на хуй, я тебе не секретарша. - фыркнул блондин. -Пф, секретарша. - усмехнулся тот, продолжая хихикать. -Дети малые. - вздохнул Третий, а после обратился к Фицу, - Кстати, чисто из интереса. Почему именно это кафе? -Место приятное. Ну, для Инфернуса уж точно. Да и еда вкусная, даже не придраться. - пожал плечами тот. Федор наконец заглянул в меню. Все мясные блюда были из человеческой плоти. Воспоминания о разлитой по бокалам крови вызвала мурашки, что перебило и так малый аппетит, так что он заказал только чай.  -Эй, Федь, сколько ты уже не ешь? - обеспокоено спросил Николай. -Все нормально, я просто не голоден. Знаешь же, хоть убей, но голода не почувствую. - улыбнулся он.  Парень потрепал чужие темные локоны, а после приобнял в ожидании заказа.  Парнишка-официант старался не смотреть в сторону дальнего столика, но, очевидно, нервничал от присутствия сразу трех Высших в их скромном заведении. Фицджеральд подозвал его к себе рукой. -Попроси завернуть с собой, будь добр.  Он молча кивнул и, приподняв голову, ударился массивными рогами об потолок. Он быстро ушел, ругаясь на английском, а после принес бумажный пакет и счет. Четвертый выписал чек и клиенты ушли. Пушкин снова попытался пнуть Гончарова, на что тот ударил его крылом. Уже привыкший к легким ударам от Высшего, он не успел среагировать и получил по лицу, на что Иван захихикал, но тут же принял серьезный вид, поглядывая на друга. -Какого хуя? - рыкнул он. -Не теряй бдительность, Саш. - откликнулся Третий, незаметно потрепав товарища по плечу.  Тот был настолько возмущен, что лишь издал непонятный кряхтяще-пищащий звук, после чего, фыркнув, последовал за ними.  Стоит отметить, что обычно нечисть перемещается по Кольцам с помощью американских горок, протекающим по всем территориям Инфернуса - мечта любого ребенка и, по совместительству, исполненная хотелка Кьюсаку. К следующему Кольцу они решили добраться именно этим путем. Вагончик, в который они загрузились, был пронумерован цифрой „4”, а после того, как они выехали, начал сменяться „5-6”.  -Коль. Сбой или что? - спросил Федор, чуть хмуря тонкие черные брови. -Что именно? - он перегнулся и, увидев цифры, хохотнул, - А-а, этот круг делят двое Высших, вот и все!  -Серьезно? Разве так можно? - из чистого интереса вопросил тот.  -У них особый случай, да и огромные территории Лавкрафту ни к чему. - вмешался Фицджеральд.  Федор хотел пошутить насчет того, что он мог бы разделить Кольцо с Колей, но тут же осекся, думая, что и так достаточно посидел у него на шее и эта шутка была бы неуместной. Вагончик резко затормозил, скрипя, и Третий, не удержавшись, упал на Гоголя, сидевшего напротив него. Он поймал любимого, уткнувшегося в его грудь, и улыбнулся.  -Порядок? Не ударился? - спросил блондин. -Да, спасибо, что поймал.  Достоевский с улыбкой на лице закатил глаза, когда его возлюбленный постучал пальцем по губам, а после звонко чмокнул его в них. Тот расплылся в довольной ухмылке, будто сытый кот, а после оба услышали щелчки вышедших из аттракциона. К ним приближались двое Высших - Пятый и Шестой. Николай спохватился быстрее и, подхватив партнера за талию, тот подлетел на крыльях, присоединяясь к товарищам.