Ошибка

      Марго чувствует себя не очень уже больше 2 недель: постоянно кружится голова, ужасная слабость и нежелание что-либо делать. А сегодня, ко всему прочему, с самого утра прибавилась тошнота, и находиться на работе в больнице казалось чем-то невыносимым. Градская приветливо улыбается старому мужчине — одному из завсегдатых пациентов, передавая ему карточку, но ей приходится стиснуть зубы до боли, когда она улавливает резкий запах одеколона. Она всем богам молится, чтобы он ушёл поскорее и эта проверка на стойкость прекратилась, но он продолжает бесконечно жаловаться ей на высокое давление и безалаберных врачей, которые, по его мнению, выписывают ему абсолютно не то. Марго кивает по привычке, а у самой перед глазами всё расплывается, и в горле образуется неприятный ком.       Сидящая рядом коллега смотрит на неё взволнованно, замечая странную перемену в поведении девушки. Брюнетка больше не выдерживает и с места своего вскакивает, предварительно извиняясь перед ошарашенным мужчиной. Зажимает рот рукой и со всех ног бежит в туалет, благо он находился практически напротив стойки регистрации. Марго тошнит и она оседает на пол, заправляя короткие волосы за уши. Всё, что она так старательно запихнула в желудок утром, вмиг оказывается в унитазе. Градская устало прислоняется спиной к кабинке и дышит тяжело, прикрывая глаза. Ей вроде бы легчает даже, но сил встать совсем нет, поэтому она прижимается лбом к плитке на стене, чувствуя приятную прохладу.       — Ты в порядке? — слышит она взволнованный голос своей коллеги, Светланы.       Женщина рядом с ней на корточки садится, обеспокоенно вглядываясь в бледное лицо. Марго кивает растерянно и встать пытается, но ноги почему-то предательски подводят её, подкашиваясь. Женщина под локоть её хватает и вскрикивает от неожиданности, заставляя Градскую поморщится. Ну вот, давай ещё помри тут, мало же ты её напугала.       Марго руку вперед выставляет, показывая, что с ней всё хорошо, просто оступилась, но женщина в неё вцепилась мёртвой хваткой, боясь отпускать, а то завалится же прямо тут. Светлана брюнетку до раковины провожает и волосы аккуратно придерживает, чтобы она смогла нормально умыться.       — Риточка, ну раз ты видишь, что тебе так плохо, что же ты на работу-то пришла? — причитает женщина, успокаивающе поглаживая Градскую по спине. — Осталась бы дома, полежала. А то без выходных же почти тут карячешься.       — Некогда мне отдыхать, за квартиру платить надо и есть что-то тоже, — горько усмехается девушка, выпрямляясь в полный рост.       Женщина смотрит на неё с сожалением и полотенце протягивает, чтобы брюнетка могла вытереть стекающие по лицу капли воды.       — Замуж тебе надо, пора уже, негоже вот так вот всё на себе тащить.       — Да не за кого мне замуж выходить, — бросает Градская, вещая полотенце обратно на крючок. Светлана удивлённо брови вскидывает, будто Марго сказала ей что-то невероятное.       — Как? А мужчина этот, что спрашивает тебя постоянно? — женщина выглядит какой-то ошарашенной, что заставляет Марго улыбнуться. — Красивый такой, статный, в пальто ходит. Сразу видно, уважаемую должность занимает.       Марго голову опускает, слегка посмеиваясь. Светлана, очевидно, о принадлежности Кащея к группировки знать не знает, иначе бы никогда такого не сказала. Женщина всего этого боится до безумия, как и все нормальные люди.       — Нет, он просто… — Марго запинается, подбирая слова, абсолютно не зная, как описать их отношения. — Знакомый.       Светлана расстроенно глаза вниз опускает, явно разочарованная таким исходом событий. Кащей её, без сомнений, очаровал, что совсем не удивляло. Он мог быть довольно обольстительным и сладким на речи, если того требовала ситуация. Марго это знала лучше других.       — Как же так? Ты бы видела, как он смотрит на тебя, он не может быть просто знакомым.       Градская плечами пожимает, мол, не замечала ничего такого. Женщина разочарованно головой качает, явно совсем не веря брюнетке, но лезть в это не стала, что не могло не радовать. Девушке сейчас, признаться, совсем не до разговоров о Кащее и их странных отношениях.       Всю оставшуюся смену девушка еле вытерпела: мутить её не перестало. Светлана вокруг неё прыгала, как курица-наседка, приносила крепкий чай и уговаривала поесть, а лучше — пойти домой, но Марго отказывалась, уверяя, что всё в порядке. Всё было, разумеется, совсем не так, но беспокоить никого не хотелось. Она ведь сильная. Справится. Всегда справлялась.       — Сходи к врачу сегодня после смены, — шепчет Светлана, наклоняясь ближе к брюнетке. — Смирнова как раз допоздна.       Марго хмурится и удивлённо на женщину смотрит, не понимая, причём тут гинеколог, работающий у них в больнице. Светлана ей руку на плечо кладёт, мол, доверься и просто сходи, на что Градская усмехается горько, отрицательно головой качая. То, на что намекает ей коллега, просто невозможно, ведь в её медицинской карточке черным по белому выведен диагноз «Бесплодие» и уже очень давно. Ей поставили его ещё в 18, девушка всех врачей оббегала, пытаясь что-то с этим сделать, но все лишь разводили руками, мол, шансов почти нет. Прошло уже 5 лет, и Марго давно потеряла надежду, смирившись со своей судьбой.

***

      Несмотря на невозможность беременности как таковой, Градская всё же последовала совету коллеги и сразу после смены зашла к гинекологу. Женщина ей на живот прохладный гель льет, от чего Марго вздрагивает. Водит аппаратом чуть ниже пупка, слегка надавливая, внимательно всматриваясь в монитор. Минуты, что врач молчит, кажутся Градской вечностью. Она нервно обивку кушетки ковыряет, постоянно на лицо женщины поглядывая.       — Ты беременна, — заключает женщина, откидываясь на спинку стула и смотря на монитор не менее удивлённо, чем Марго, которая уже приподнялась на локтях, чтобы тоже посмотреть на экран. — Это просто чудо какое-то, учитывая твои анализы. Поздравляю.       Женщина протягивает ей салфетку, заканчивая осмотр, а у девушки руки трясутся от шока. Ей столько лет твердили, что шансов нет, убивая всякую надежду, а сейчас оказывается, что она беременна. Девушка губу до крови закусывает и лицо в ладонях прячет, пытаясь сдержать слёзы, которые предательски катились по щекам. Буквально год назад, когда у неё был жених, она бы всё отдала, чтобы услышать эти слова, а сейчас девушка просто даже не знает, как на это реагировать, учитывая, кто отец этого ребёнка.       Марго чувствует у себя на плече горячую руку, которая успокаивающе поглаживает её, и как-то истерически смеяться начинает. Судьба — странная штука, которая, очевидно, издевается над ней, потому что по-другому это назвать нельзя. Она столько бога молила, когда была в отношениях с женихом, чтобы у них получилось, но всё было бестолку — в конечном итоге он не выдержал и ушёл от неё, а ей пришлось собирать себя по кусочкам ещё не один месяц. Но стоило ей связаться с грёбаным бандитом, с которым ничего серьёзного не светит, да и не нужно ей совсем, так бог решил смиловаться (или всё же наказать?).       — Ты чего разревелась-то? — женщина наклоняется к ней, пытаясь подбодрить, но Марго отрицательно головой качает. — Год назад мне тут все пороги истоптала в надежде, что всё получилось, а сейчас сидит, слезами заливается, причём какими-то совсем нерадостными.       Марго руки с лица убирает, шмыгая носом. Дышит глубоко, чтобы успокоится наконец, а то и впрямь разревелась как-то слишком сильно, затопит сейчас всю больницу. Женщина ей платок протягивает, чтобы она мокрые щёки вытерла, и встаёт со своего места, подходя к письменному столу, чтобы заполнить карточку девушки.       — На учёт встанешь, но это ты и без меня знаешь, — протягивает женщина, записывая что-то в карточке. — Выпишу тебе витамины, будешь принимать. Срок маленький, существует большой риск потерять ребёнка, поэтому нужно перестраховаться, особенно учитывая твой случай.       Градская слушает рекомендации врача очень внимательно, буквально впитывая каждое слово, словно губка. Она совсем не думает о том, что на таблетки точно придётся выложить ползарплаты, а ещё о том, как отреагирует Кащей на эту новость. Ей всё равно. Она купит всё, что нужно, даже если ради этого на работе придётся проводить ещё больше времени. Марго клянётся себе, что сохранит этого ребёнка во что бы то ни стало, ведь она столько слёз пролила, молясь богу, чтобы он подарил ей его.

***

      Кащей лежит на неудобном диване в качалке, пытаясь справится с жутким похмельем. Он уже явно не в том возрасте, чтобы с другими старшими выжрать ящик водки и чувствовать себя хотя бы нормально. Мужчина, не глядя, тянется рукой к столу в поиске пачки сигарет. Спустя пару секунд всё же нащупывает её и закуривает, выпуская дым в сторону.       Никита вспомнить пытается, что вообще делал вчера, но получается из рук вон плохо. Помнит, что вроде к Марго опять ходил, но она почему-то не открыла. Может, не хотела, а может, дома просто не было, чёрт её знает.       — Тебя можно поздравить? — Кащей слышит довольный голос Суворова и глаза открывает, удивлённо смотря на друга. Тот улыбается во весь рот и садится на кресло, стоящее рядом. Никита морщится и сигарету тушит, абсолютно не понимая, с чем он тут собирается его поздравлять.       — С чем? Похмельем? Так себе ты праздник придумал, конечно, — бросает Кащей, принимая сидячее положение, о чём сразу же жалеет и хватается за голову, которая стала болеть только сильнее.       Вова продолжает улыбаться как-то по-дурацки, что Кащея начинает подбешивать. Он принимает из рук друга бутылку минералки и таблетку аспирина, сразу закидывая её в рот.       — Да ладно, не придуривайся, знаю я, что ты вчера отмечал, мне Наташка всё разболтала, — Вова треплет Никиту по плечу, и мужчине кажется, что ещё одно такое движение в его сторону — и его стошнит прямо тут. — Рад, что ты остепенился. Марго хорошая девушка, я рад за вас.       Суворов не прекращает сыпать поздравлениями, а Кащей так и продолжает смотреть на него непонимающе. Судорожно вспомнить пытается, что же он вчера творил такого, и не было ли с ним Вовы, а то, может, его белая горячка схватила, иначе объяснения его поведению не найти.       — Подожди, — хмурится Кащей, ближе к Суворову наклоняясь. — Я ничего не понимаю. Что случилось?       Вова смотрит на него удивлённо, явно не ожидая, что его друг понятия не имеет, о чём он тут ему говорит.       — Ты не знаешь? — спрашивает Суворов, на что получает отрицательное покачивание головы от Никиты. — Марго беременна. Наташа случайно карточку её увидела. Я думал, ты в курсе…       Кащей вмиг в лице меняется, хмурясь пуще прежнего. Моргает пару раз, надеясь, что ему это послышалось, или Суворов просто решил над ним неудачно подшутить. Вот только Володя больше не улыбается, да и на шутника он не слишком похож.       — Что за хрень ты несёшь? — Никита с места своего вскакивает, смотря на друга сверху вниз, всё ещё надеясь, что он сейчас скажет, что это прикол такой. Но Суворов молчит, руку к нему вытягивает, как бы намекая, чтобы мужчина успокоился.       Вот только Кащею совсем неспокойно, он весь мир проклинает, вылетая из качалки, чуть ли не сбивая с ног ничего не понимающего Турбо, который просто случайно попался ему на пути. В машину садится и дышит тяжело, руки на руле до белых костяшек сжимая. Доигрался блядь, идиот.       Никита руль выкручивает и едет прямо к больнице, вспоминая, что сегодня понедельник, значит, она точно на работе. И был прав: девушка сидит за стойкой регистрации, объясняя что-то пожилой женщине, которая явно слышала плохо, поэтому брюнетка активно жестикулировала руками, показывая куда-то в сторону. Никита дожидается, пока бабушка отойдёт и ближе подходит, стараясь говорить как можно спокойнее.       — Дорогуша, — в обычной манере обращается Кащей к ней, вот только прежней улыбки на его лице нет. — Пойдём-ка поговорим с тобой.       Это не просьба, а прямой приказ, не предполагающий отказа. Марго бледнеет вмиг и неосознанно шею в плечи вжимает, будто пытаясь спрятаться от него.       — Я работаю, — говорит девушка, так и не поднимая на него свой взор. — Пожалуйста, давай после смены.       Кащей челюсти сжимает до боли, и наклоняется к стеклу ближе, шепча так, чтобы слышала только она:       — Если ты сейчас от сюда не выйдешь, я тебя вытяну силой.       Девушка сглатывает, слыша, с каким тоном Кащей это произносит. Она его такого никогда не видела и сейчас в полной мере осознала, что имела в виду Наташа, когда говорила быть с ним осторожнее. Он на самом деле опасен и в этом уже не было сомнения.       Девушка бросает коллеге, что сейчас вернётся и идёт вдоль длинного коридора, слыша, что мужчина следует за ней по пятам. Заходит в кабинет, где обычно персонал отдыхает, и вздрагивает слегка, краем уха улавливая звук щелчка замка. Кащей отрезал ей всякие пути отступления.       — Это правда, что Суворов мне наплёл? — не церемонясь спрашивает Кащей, подходя к девушке вплотную, заставляя ту попятится назад и упереться в письменный стол. — Про беременность.       Девушка слабо кивает и видит, как на лице мужчины играют желваки. От него веет агрессией, и Градской впервые в жизни в его присутствии действительно страшно. Ему ведь на самом деле ничего не стоит её сейчас здесь прикончить и попрощаться со всей этой историей. Она слюну сглатывает и на стол облокачивается слегка, потому что внезапно перед глазами всё плыть начинает.       — Ты ведь понимаешь, что мне это не надо? — спрашивает Кащей, голову вниз опуская, встречаясь взглядом с голубыми, словно небо, глазами. — Нужно избавиться от этого.       Никита в карман лезет и достаёт от туда несколько купюр. В ладонь девушки их вкладывает, с силой её пальцы разжимая. Она морщится и руку вырвать пытается, но Кащей держит крепко, до синяков. Марго отрицательно головой качает и ладонь вниз переворачивает, из-за чего все деньги падают Никите прямо в ноги. Мужчина смотрит на неё удивлённо, явно не понимая, что она творит.       — Я не сделаю этого, — говорит Градская, смотря на мужчину прямо в упор. Она дрожит всем телом, но голос у неё твёрдый и уверенный. Марго ему не поддастся.       — Ты с ума сошла? — шипит Кащей, наклоняясь к девушке ближе, чтобы их лица были на одном уровне. — Собираешься оставить его? А кормить ты его на что будешь? Тебе твоей зарплаты едва на себя хватает, ты понимаешь, что не потянешь его?       Марго отворачивается от него, не желая слушать, но Кащей её за лицо хватает, насильно поворачивая к себе. У девушки слёзы на глазах проступают, но он этого, кажется, не замечает.       — Я не останусь с тобой. И помогать не буду, мне это нахрен не упёрлось, я не семьянин. Для всех будет лучше, если ты избавишься от него.       Градская отрицательно головой качает, и Кащей от этого злится только сильнее. У него в голове проносится мысль просто придушить её здесь, но он сдерживает себя, отпуская её лицо. Чёртова упрямая девка.       — Мне от тебя ничего не надо, — тихо произносит девушка, тяжело дыша. — И ты мне тоже не нужен. Просто оставь нас и я клянусь, этот ребёнок никогда даже не узнает о тебе.       Она смотрит на него умоляюще, и Никита кулаки до белых костяшек сжимает. Он ведь может просто выкрасть её и найти людей, кто сделает аборт насильно, но почему-то до сих пор пытается договориться с ней. Даёт шанс сделать всё добровольно и безболезненно.       — Что ты так вцепилась в это? — спрашивает Кащей, но уже мягче как-то, понимая, что угрозы на брюнетку не работают. — Ты молодая. У тебя вся жизнь впереди, найди себе хорошего парня, выйди замуж и тогда уже роди. Зачем тебе ребёнок от такого, как я?       Кащей и впрямь не понимает её. Они ведь даже никогда не любили друг друга, так зачем ей ребёнок от того, кто ничего хорошего ей в жизни не дал?       — У меня может больше не быть шансов, — отвечает девушка, смотря на него в упор. Кащей хмурится ещё сильнее и пятерню в кучерявые волосы запускает, слегка оттягивая их. Бросает напоследок что-то едкое, Марго даже не разбирает что, и из кабинета вылетает, хлопая дверью, да так, что стены задрожали.       Градская выдыхает свободно, радуясь, что он просто ушёл. Марго надеется, что больше не встретит его никогда, но Кащей ведь как кот, всегда возвращается, если ещё живой.