One Night/All Night

Тяжёлое дыхание после парного оргазма. Влажный у обеих головок, искусственный фаллос лежит между двух женских лон: лона девушки по праву рождения и лона девушки, что пожелал «примерить» в Грёзах парень в реальном мире. Авантюрин был в восторге: разница с мужским оргазмом — колоссальная. Хочет верить, что в своём настоящем, мужском теле — дарил своим партнёршам такие же. По крайней мере, близкие к произошедшему с ним. Впрочем, яркий женский оргазм — не повод для него отказываться от привычных утренних эрекций. Как и от пологой, рельефной груди — в пользу двух мягких половин с чувствительными сосками. — Только попробуй... рассказать кому-нибудь, что между нами произошло, — предупреждает его Топаз, восстанавливая ритм. Осознание, что она кончила, «разделяя с ним» секс-игрушку, никак не укладывалось в голове. Тело гудело, отходило от прошедшей волны удовольствия — в стенках оставалось послеощущение «чего-то твёрдого, активно двигавшегося в них». — Почему? — Авантюрин игриво хлопает ресницами, укладываясь возле неё. — Не хочешь, чтобы знали, как «директор Топаз» готова разделить фаллоимитатор с другой девушкой? Продолжает играть на её нервах, как и всегда. Уверен, что не получит никакого физического ответа: «слишком изморил Топаз собой и искусственным членом вместо собственного». — Во-первых, не с «другой девушкой», а с «придурком, который ей стал», — ожидаемо огрызается, переводя глаза в выступившей влаге на Авантюрина. — А во-вторых — за подобную формулировку я убью тебя без раздумий. Его устраивал такой тип взаимоотношений: постоянно раздражать Топаз, становясь свидетелем её недовольного, но тем и более прекрасного, лица. По этой причине — не хочет становиться для неё другим. Вернее, «другой» — девушкой, в которую та рано или поздно влюбиться. Потому что в женском теле его вербальные издевательства давали обратный эффект. После них — не могла с уверенностью утверждать, что её тянуло исключительно к представителям противоположного пола. — Можешь сделать это сейчас: в «Грёзах» нет места смерти, — напоминает, еле сдерживаясь от того, чтобы не приникнуть к Топаз ближе. Не хочет спешить и оказываться отвергнутым, даже с «повышенными шансами». — Для такого, как ты, найдётся, — вопреки ожиданиям, поднимает голову сама и, повернув, сближается с Авантюрином. — Я сама его найду. Топаз не хотела целовать его — видел это по её прекрасным, голубым глазам. Боялась углубить связь с ним как с девушкой. Дать росток мыслям, что в глубине души — хочет продолжать видеть его, встречать в коридорах штаб-квартиры, в теле женщины. — Твои угрозы никак не вяжутся с недавними, удивительными стонами, — озвучивает напрашивающееся противоречие. — Хотя бы признай, что провела время со мной с удовольствием. Злобно щурится и сжимает губы в ответ, но всё-таки признаёт очевидное: время с «Авантюриной» — провела не так уж и плохо. Как в эротическом сне, что боится вспоминать на людях и осознавать, что хотела бы его когда-нибудь повторить. — С физиологическим — да, — нехотя даёт первое признание и тут же следом второе. — Ну и с эстетическим тоже... Переводя на более понятный язык: «мне понравился секс и то, как ты выглядишь... мудак». Отчасти — ждёт не дождётся, когда снова сможет раздражаться Авантюрина по-настоящему, а не с примесью влечения. В противовес той части, что потенциально хотела обратного. — В женском обличии — нравлюсь тебе больше? — спрашивает с хитринкой на губах, создавая впечатление о себе как о неком подобии оборотня. «Днём он мужчина, а вечером — женщина. Может не прихорашиваться, имея дело с лишним вниманием со стороны коллег, а перед сном — свободен в том, чтобы помять собственную грудь». — Честно? По характеру — разница нулевая, — Топаз звучит уверенно, но что более важно — искренне. — Но в плане внешности... Смотришься чуть поприятнее. А вот тут уже преуменьшает правду. В действительности — опасается, что начнёт скучать по «такому Авантюрину». Именно поэтому — выступает против следующей, произнесённой в шутку, затеи: — Значит, решено. Вернёмся на Пир-Пойнт — подам заявку на операцию. — Т-только попробуй! — резко поднимается, принимая сидячее положение на постели. — Я не готова выносить такого тебя всю оставшуюся жизнь! Спеша одеться — чувствует, как краснеет до кончиков ушей. Наивно полагает, что в условиях приглушённого освещения Авантюрин не придаст значения её «краске». — Боишься влюбиться? — отстраняет голову от постели следом и приближается к Топаз. Та невольно начинает пятиться назад от этой «женщины» — опасаясь той самой паники на букву «л». — Если тебе удобнее называть эту ситуацию так, называй! — восклицает, не имея сил оправдываться за свой румянец. — Но только в своих мыслях! Аккурат в этот момент лёгкой перепалки дверь номера открывается — и на пороге оказывается знакомое им «обеим» лицо. — О, Топаз и... Авантюрин?.. — окидывает их взглядом женщина в шляпе с широкими полями. Каким-то образом (возможно, по знакомым цветам одежды на постели) — сходу признавая в светловолосой девушке своего младшего коллегу. — Добрый вечер. В левой руке, за спиной — держит продолговатую, чёрную упаковку. — Д-Джейд?! — Успевшая одеться, Топаз при появлении знакомой нервничает больше, чем фактически голый, с расстёгнутой рубашкой и без лифчика, Авантюрин. — Что ты тут... делаешь? С тихим смешком «(возможно) добрая Яшма» указывает на стену, что примыкала к изголовью кровати. — Мой номер расположен по соседству с вашим. Озвученным фактом — недвусмысленно намекает, что отдохнуть в тишине и покое у неё не получилось ввиду «интересного шума» со стороны пары «активных девушек» в соседней комнате. — Он не «наш», а только его! — решительно опротестовывает первую, менее значимую часть фразы Топаз, лишь спустя секунды понимая суть сказанного целиком. — Подожди... Хочешь сказать, ты слышала, как мы... Шире разведя губы в улыбке, Авантюрин укладывается на живот — подпирает голову рукой и увлечённо качает ногами, встречаясь взглядом с Джейд, оказавшейся вполне на его волне. — Каждый ваш стон, — отчеканивает каждое слово, не отрывая глаз от «феминизировавшегося» коллеги. — Единственное — не могла понять, кому чей принадлежит. Не повторите для меня? Предлагает без расчёта на возможную реализацию. По крайней мере, с участием «явно скромной» Топаз — глаза же «Авантюрины» демонстрировали неподдельный интерес. — Я не против, — отвечает, точно так же не рассчитывая на согласие коллеги, покрасневшей уже от возмущения. — Да хрена с два! — восклицает на весь номер отеля она. — Мне было поручено прибыть на Пенаконию не для... лесбийского секса в «Грёзах»! Вы как хотите — а я ухожу! Быстрым шагом в сторону выхода — оставляет своих более испорченных коллег наедине. Первую минуту — размышляет, что могло быть в коробке у Джейд, что она заметила за её спиной, закрывая дверь. Впрочем, у Авантюрина, в ожидании сбросившего с себя рубашку, уже был конкретный вариант: — Зная тебя — там, по меньшей мере, страпон. С губ Джейд слетает громкий, высокомерный смешок (с самого начала, ещё за стеной — раскрыла «половой трюк» Авантюрина?). Раскрыв упаковку прямо на пороге — демонстрирует чёрный фаллос на ремешках, вряд ли «выигранный в гачапоне». — Умничка, — её голос на последнем слове вздрагивает: Авантюрин раздвигает ноги перед ней, демонстрируя всё ещё сочащееся смазкой лоно. Подумать, что она захочет оказаться в нём, Джейд не могла даже в самых испорченных фантазиях: не знала, что её хороший знакомый так легко откажется от собственного члена в пользу вагины. — Посчитаем, сколько раз ты кончишь, пока я буду тебя трахать...