Пубертатный период

Просто эксперимент. А потом берет за запястье, достаточно настойчиво, даже собственнически, притягивает к себе. Целует так, будто без этого дышать не сможет, при этом все еще краснея, будто в первый раз. Но это просто эксперимент. Не такой типичный, который обычно представляется обывательской публике. А скорее социальный. Обнимает, словно до конца жизни не отпускал бы, вкладывая в каждое движение столько эмоций, которые сдерживал до этого момента. Но это все еще эксперимент. Руслан самый настоящий наивный дурак, сам же предложил, сам же теперь и страдает. Конечно, все можно было свалить на Новосибирск и его существование, но себе-то хоть врать не надо. Руслан самостоятельно загнал себя в ловушку. Было очень обидно и противно от своей слабости. Будто внутреннее Я оказалось главным предателем. Глупое внутреннее Я, решило понадеяться и повестись на пустую нежность, а осталось у разбитого корыта… — Ну вот, поэтому я такой красивенький, — Руслан гордо показал пейзаж, открывающийся со смотровой площадки над городом, - Красный Яр, красивый. — Вид, — замялся Коля, — вид, действительно завораживающий. Но его взгляд был направлен далеко не на природу… Смотровая площадка на высоком холме возвышалась над Красноярском, открывая взору величественное зрелище. Перед глазами расстилается бескрайняя панорама: словно ковер густой листвы, таежный лес, простирающийся до самого горизонта. Река, тот самый Енисей, могучий и непокоренный, извивается среди лесистых берегов и самого города, будто живописная артерия, которая служила источником еще для самых первых казаков и местных жителей. А на фоне голубого неба выделялись ярко-красные волосы, будто маленькое, личное солнышко, до которого можно докоснуться. И довольная ухмылка. Руслан… Коля задумался, нет, он красивый, правда, но не так, не это. Не внешность была важна, а чувство чего-то родного и близкого, когда они были вместе. Будто наименование крутилось на языке, но нужное слово никак не приходило в голову. Хм, дом — не чувство и не эмоция. Но производная от этого. Сейчас такой прекрасный момент… — Кхм, мне было бы интересно изучить влияние местности и географии на обличие персонификации города, — наконец-то сказал Коля, — ты не мог бы попросить так же Енисея о консультации? Реки и водоемы меня тоже интересуют. Я бы изучил вас и добавил материал к уже составленным наработкам на основе меня и Оби. Ебучий, блять, Новосибирск. Руслан вертел его на всех возможных хуях в данный момент! — Нахуя мы тут? — зевнул Руслан, а его голова невольно склонилось на плечо Сибирякова, а стояли они бок о бок, в самом углу вагона. — Ты сам попросил покатать тебя на метро, — какие к Коли могут быть претензии?! Между прочим, делал он это все вместо работы. — Ну да, но у тебя скучно, в Москве как-то повеселее, — все равно, это было лучше библиотеки, да и на всяких серых людишек можно было посмотреть забавы ради. Мерцающие, приглушенные огоньки, всевозможные запахи и звуки шумов метро — все это создавало умиротворенную атмосферу. — Извиняюсь, что не соответствую твоим критериям ожидания, — это было ехидство с Колиной стороны?! — Ну, — протянул Енисейский, — можно же поднатаскать. Нет ничего непоправимого, — он высунул кончик языка. Хороший же момент, необычное место — уличная романтика. Руслан дал ему предостаточно намеков уже. Даже тупой камень понял бы. Оставалось только опустить свою тупорылую голову, с дебильной разноцветной челкой, чуть ниже к самому уху Енисейского и прошептать нужные слова. — Приму во внимание, но считаю, что дополнительные дизайнерские станции метро мне пока не нужны. Я предпочел бы распределить выделенные финансы между тобой и Максимом. Все же вы давно ожидаете метро в своих города, — ответил Коля. На следующей станции он полетит под поезд. И Руслан будет активно способствовать этому. Специально издевается над Красноярском что ли? До какой ручки довести сможет этим экспериментом? Сраное метро. Пусть бабки катаются на нем, а Руслан будет ездить на новеньком мотоцикле, который же конечно выпросит за так. Байки хотя бы не заставляют его крутиться на этих эмоциональных качелях. — Пох, пошли уже отсюда, мне надоело, — наконец-то сказал Красноярск. Как же он устал от своей беспомощности. Видимо, опять партнера привлекает только его тело и красота. Не сказал он ничего, когда Руслан решил навестить Колю, по доброте душевной, у него на работе, спросив, не устал ли тот и не хочет ли расслабиться. Вот и будь потом добр и заботлив к людям! Не говорил он ничего, даже когда сам спросил Руслана, а сложно ли водить мотоцикл? А Енисейский согласился помочь, страхуя парня, который был как неваляшка, у которой проблемы с равновесием. Коля, хоть и гений, но в каких-то бытовых делах был полный ноль. А еще он был полный ноль в понимание банальных эмоциональных вещах, несмотря на все изменения. Или ему просто было нечего ответить. Не слышал Руслан ничего, когда Коля с утра уходил на работу, целуя его на прощание в щеку, думая, что парень спит. Но Енисейский спал очень чутко и каждый раз просыпался в такие моменты. И по ночам, перед самым сном, этих самых слов тоже не следовало, когда в очередной раз Руслан нацеплял футболку Новосибирска на себя.

* * *

Наручники со звонким щелчком закрылись на запястьях над головой, надежно приковывая Колю к спинке его кровати. — Эм, но, — начал было Сибиряков. — Не эм и не но, — цокнул Руслан, — ты же сам захотел. — Но я хотел же… — продолжил Коля. — А я захотел по другому, — ухмыльнулся парень, — а вот это, — он взял в руку среднестатистического размера полового органа вибратор — мы сейчас опробуем на тебе, — Руслан помахал им перед Колиным носом, — сам же и выбрал. Коля невольно поджал под себя ноги. Он вообще-то хотел все это опробовать на Руслане, а не наоборот. Но ему не дали, парень оказался быстрее и проворнее. — Стоп слово? — спросил Красноярск. — Зачем? — не понял Коля. Руслан закатил глаза, — зачем, зачем? А если будет слишком много или неприятно, малыш? Сибиряков замялся, ну, ему пока все было очень приятно. Да и наручники не выглядели так уж опасно, они ж специальные. Для вот этого всего… Енисейский устало сгорбился, они так никогда не перейдут к действу, — хорошо, пусть будет Омск. — Почему Омск? — не понял парень. — Потому что, на Омск у меня не встал бы, — улыбнулся Руслан. Справедливо, у Коли на названого брата не встал бы тоже так-то. Значит — Омск. Руслан припал к Колиной груди, принимаясь играться с сосочком, чуть оттягивая его. Коля выгнулся в позвоночнике, простонав, а наручники лязгнули над головой. Затем, Енисейский выпустил напряженную бусинку соска, и прикусил нежную кожу над ним, оставляя алый засос. Коля опять судорожно всхлипнул, а все его тело подрагивало, потому что Руслан продолжал второй рукой водить вибратором по его напряженному члену, сидя на ногах и не давая сильно елозить. — Что думаешь, может, будем двигаться дальше? — Руслан приблизился к Колиному лицу, проводя языком по тонкой линии плотно сжатых губ. Сибиряков закивал головой, он не совсем понял, что парень сказал ему. Ибо в ушах было только жужжание вибратора и невыносимое возбуждение на грани с беспомощностью. Взяв заранее приготовленный тюбик со смазкой, Руслан накапал вязкую жидкость себе на пальцы, а потом и на дилдо-вибратор. — Ну, давай, Коленька, раздвинь ножки, а то в следующий раз еще и кандалы тебе захвачу и прикую к кроватке. От таких перспектив ноги Новосибирска сами разъехались в стороны, и он вообще не мог сказать, что это было от страха. Руслан придвинулся ближе, умещаясь между длинными худощавыми ногами. Растягивая момент, парень начал переключать скорости вибрации, находя подходящую. Не слишком интенсивно, чтобы смаковать все ощущения, пока он готовит Коленьку. Он опять начал водить вибратором по возбужденному стволу, а второй рукой коснулся тугого колечка мышц, смазывая его лубрикантом с пальцев. Это положение скованности и беспомощности возбуждало как-то по-иному, здесь надо было полностью доверять своему партнеру. И Коля доверился Руслану без задней мысли. Удивительно, но Красноярск оказался вполне себе заботливым партнером. Не без привычных выходок и высказываний, но даже они звучали как-то по-доброму, по-родному… Руслан ввел в Колю сразу два пальца, начиная растягивать его. Разводя и сводя, наращивая темп. Сегодня, можно было не переусердствовать с этим. Для верности, он сделал еще пару ритмичных движений, доставая фаланги полностью, а потом вводя их опять. Коля покрылся яркой краской, хотя, казалось куда еще. Руслан убрал вибратор от Колиного члена, облизывая его и слизывая смазку. А потом начал демонстративно посасывать резиновую головку. А Сибирякову только и оставалось наблюдать, без возможности как-то коснуться партнера. — Готов? — Руслан помахал вибратором. — К чему? — наивно спросил Новосибирск. Руслан драматично вздохнул, — вот к этому, — он пристроил кончик дилдо к Колиному анусу, толкаясь им внутрь. Было очень непривычно, странно, как-то не похоже на, кхм, натуральный. А когда Руслан еще и включил его, так вообще показалось, что все внутри завибрировало в такт. Енисейский медленно начал вводить игрушку внутрь до самого основания, давая Коле попривыкнуть. — А теперь, — Руслан откинулся на руки, — посиди тут и посмотри. И не смей отводить свой взгляд! Куда Коля мог сбежать-то? Руслан вновь взял тюбик со смазкой, выжимая себе на пальцы. А потом и сам, устраиваясь поудобнее на кровати полулежа, раздвинул ноги и завел руку себе вперед, подставляя к анусу. У Коли сперло дыхание от такой картины: Красноярск перед ним, с широко раздвинутыми ногами, сейчас будет растягивать себя. Пока он сидит с вибратором в пятой точке, поставленным на среднюю скорость, чтобы приносить возбуждение, но не доводить до оргазма, и руками, прикованными наручниками к кровати. Руслан же, будто забыв обо всем, начал растягивать себя. Просто наслаждаясь собой здесь и сейчас. Он медленно ввел свой палец внутрь, прикусывая губу и постанывая. А потом и второй, начиная активно двигать запястьем. Сначала двумя пальцами просто растягивая колечко мышц круговыми движениями. А потом вводя их внутрь, громко дыша. Енисейский прекрасно знал лучше всех на свете, как удовлетворить себя любимого. Он совсем улегся на кровать и освободившейся рукой принялся ласкать свое тело, играясь с сосочками, проводя вниз по впалому животу, обводя пупок, а потом, опустив руку еще ниже, начал водить по своему члену. Одновременно добавляя третий палец и сгибая все три внутри, массируя нежные стенки. — Жив? — Руслан перекинул одну ногу через Колю. — Вроде, — прошептал хриплым голосом Сибиряков. А можно ли было вообще умереть от переизбытка возбуждения? — Ну вот и замечательно, — Руслан взял Колин член в руку, направляя в себя и насаживаясь на плоть с громким вздохом. Не сдерживаясь, он начал быстро двигаться, похабно подмахивая бедрами, и откинул голову назад в экстазе, оголяя свою бледную шею. Коля громко застонал вслух от этого коктейля молотова всевозможных эмоций. А вибратор так и продолжал свое действо в его анусе. Не выдерживая уже, Новосибирск кончил в Руслана, когда его член в очередной раз полностью вошел в него. Мышцы сжались вокруг вибратора и судорога прошла по всему телу. Енисейский замедлил темп, начиная медленно двигать тазом, неспешно доводя и себя до оргазма, помогая рукой. Он кончил Коле на живот, наклоняясь и целуя его в кончик носа. — Что между нами? — спросил Руслан уже чуть позже, когда за пределами стен дома совсем потемнело. Он после душа сидел на окне Колиной темной кухни все в той же неотъемлемой футболке, выкуривая вторую сигарету. Капли воды капали с волос на ворот и спину, но было как-то все равно. Теплый сквозняк все высушит, а если и не он, то само высохнет. — Что? — обернулся Сибиряков, доставая из холодильника бутылку апельсинового сока и подходя к шкафу, где хранились стаканы. — Ну, — повторил Енисейский, — что между нами, как ты можешь охарактеризовать это? — рукой с сигаретой он обвел пространство, показывая на себя и Колю. Коля задумался, а как действительно? Ну… — У нас эксперимент же, — повторил он свое обычное. Просто, он и сам не знал. Как-то сложно было, а если додумывать что-то, то можно потерять и то, что было. Запутаться, заблудиться в своих еще не до конца понятых эмоциях. Да и все же было и так в порядке. Размеренно двигалось в своем темпе. — Эксперимент, да? Хорошо, — как-то глухо повторил Руслан.

* * *

У Руслана было какое-то садистское желание сделать Коленьке как можно больнее. Пусть страдает еще больше, чем Енисейский сейчас. Он чувствовал себя в очередной раз брошенным, хоть все явно и было у него в голове. Сам накрутил себя, додумал какие-то там небывалые романы, а оказалось все как всегда. Разница была лишь в том, что это был Новосибирск. А ему особенно хотелось показать суть взрослой жизни, которую он так усердно познавал в последнее время. Но и позорить его тоже не хотелось ни перед кем. Надо было сделать все эффективно и жестко, чтобы пуля попала прямо в цель. И чтобы рана не заживала еще очень долго. — Почему? — слова эхом отразились в голове. Руслан стоял перед ним на его же кухне. Совсем как в первый раз, когда он позвал его договариваться об этом всем… Только в этот раз Енисейский приехал к нему в последний. И даже не лень было переться. Пока не поздно, вырезать эту опухоль, которая мешала ему нормально существовать. — Почему? — улыбка полная цинизма, — потому что мне стало скучно, — говорил Руслан спокойным голосом, медленно проговаривая каждое слово, — поиспользовал тебя и хватит. Все равно, ничего выдоить из тебя больше не возможно. Коля оперся о край стола, а дыхание в груди сперло, — но, я думал… — Ха! Что ты там думал, наивный мелкий Коля?! Что так все и будет продолжаться? Проснись и пой, я тебя как ненавидел, так и ненавижу, — Енисейский запустил руки в карманы и облокотился о кухонную столешницу, ибо его самого всего трясло. И он старался это всячески скрыть. Открытая поза, высоко поднятый подбородок и прищур зеленых глаз, которые буравили парня перед ним. — Это не имеет никакого смысла, — начал бубнить себе под нос Сибиряков. — Такой доверчивый малыш, смысла не имеет, — передразнил его Руслан, — все очень просто: ты обычный лошара, а я тобой игрался. И больше в тебе нет никакой пользы для меня. Вот и все. Мне хочется партнера поопытнее найти. А то уже никакого кайфа нет. Новосибирск плотно зажмурил глаза, все происходящее не правда. Это не происходит с ним сейчас. — Уходи, пожалуйста, просто уйди, — проговорил он. — Да с радостью! — воскликнул Руслан, отрываясь наконец-то от столешницы и направляясь на выход. Он сделал все правильно, парень повторял себе по пути до выхода из дома, все правильно, все правильно. Но лицо Сибирякова было таким безжизненным. Руслан докурил сигарету, отправляя ее в клумбу перед подъездом Новосибирска. Неважно, он достиг своего катарсиса. Теперь можно было забыть все то, что происходило между ними. Правильно, он не должен был привязываться ни к кому. Это все слабость. Любил же только себя и ему было охуенно. Ничего, с ненужной вещью он распрощался. В коридоре раздался звук захлопывающейся двери, но Коля не обратил на это никакого внимания. Он осел на стул. Холодная оторопь пробежала по всему телу, а затем будто электрический разряд пустили по венам. Парень судорожно начал хватать ртом воздух, а потом положил свою голову на стол, зарываясь лицом в руки. Сколько? Сколько времени прошло? Кажется, впервые в жизни в голове у него была просто тишина. Новосибирск раздраженно дернулся, пиная ногой соседний стул, что тот с громким звоном свалился на пол, переворачиваясь и нарушая гробовое молчание на кухне. Он же доверился Руслану, он же думал, думал… Думал что? Что так может продолжаться вечность? Да, хотелось бы. Но это не имело никакого смысла. Руслану явно это все тоже нравилось. Он не был настолько эмоционально незрелым, чтобы не распознать влечение парня к себе. Так что пошло не так? Где была совершена ошибка или все дело в нем самом и над ним просто издевались? Горечь переросла в злобу на себя и Руслана, а потом наступила пустота.