Волк и Море

— Однажды Волк влюбился в Море… Марио обожал, когда мама рассказывала ему и сестре эту историю. Он, к сожалению, пока еще ни разу не смог увидеть море вживую, Славонски Брод находился довольно далеко от побережья, в глубине страны, на самой границе с Боснией. А картинки из книг и изображения в кинофильмах казались ему слишком скучными. Ведь, по описанию из сказки, море должно было быть чем-то невероятно красивым и притягивающим взгляд, как звездное небо, например, или тяжелые грозовые тучи, сбивающиеся стаей над красными крышами города. Папа обещал, что однажды они всей семьей отправятся в Далмацию на отдых, и тогда в море можно будет купаться хоть каждый день. А уж смотреть и вовсе постоянно. — Он никогда не видел Моря, но услышал о нем от перелетных птиц, что кружили на опушке леса. Они говорили о теплых краях, о морской воде, которая по цвету и глубине могла соперничать с синим-синим небом. Он просил птиц взять его с собой, но у Волка не было крыльев, а у птиц не было столько силы, чтобы унести его. И Волку оставались лишь мечты, а также смутные образы, которые он видел во снах. Марио хорошо помнил, как началась война. Ему было шесть, и о том, что война скоро начнется, говорили везде и всюду. Только-только завершилось отделение Хорватии, и в воздухе так и витало напряжение, а обсуждение сложившейся ситуации слышалось отовсюду. По радио, по телевидению, среди друзей и соседей. Марио сперва не понимал, что происходит, но чувствовал, что надвигается что-то нехорошее. А потом начались авианалеты. Босния обстреливала город с берега Савы, и приходилось прятаться. Марио привык с матерью и сестрой прятаться в убежище, едва заслышав заунывный вой, доносящийся еще из дальних районов. В убежище шум взрывов казался далеким громом. Сестра плакала, и мама, успокаивая ее, рассказывала любимые сказки. Марио слушал и боялся, что сегодня папа не вернется с работы. У соседей, Джоковичей, с сыном которых Марио гонял во дворе мяч, такое уже произошло. Когда было совсем страшно, он закрывал глаза, и думал о море. Волны в его воображении бились под ветром, грохотали прибоем, глуша звуки внешнего мира. Звуки войны. — Одним жарким-жарким летом в лесу, где жил Волк, случился пожар. Огонь пожирал деревья, траву и кусты, он догонял даже быстроногих зайцев и оленей, за которыми и ловкому Волку было сложно угнаться. Лес пришлось покидать, бежать прочь, едва почуяв запах дыма. И Волк убежал. Он побежал в ту сторону, где вечером садилось, пряталось за далекими горами солнце. Он решил сам отыскать Море. Настойчивая трель звонка ворвалась в сон, разорвав его, и напоследок оставив головную боль. Марио недовольно поморщился, перекатываясь набок и дотягиваясь до пола, чтобы нашарить оставленный там мобильный телефон. — Марио, есть шикарное, шикарное предложение! — в трубке звенел голос Ивана Цветковича. Агент вряд ли бы стал будить своего подопечного в такую рань, не имея веского повода, поэтому Марио не стал огрызаться, хоть и очень хотелось. Мадридское лето выдалось просто беспощадным, спать в духоте было слишком сложно, и никакой кондиционер не спасал. Поэтому спал Манджукич плохо, да и проблемы с нынешним клубом давали о себе знать. По «Баварии» он не то, чтобы скучал, но нынешнее пристанище, «Атлетико», явно не было лучшим местом на земле. Тем более, сезон закончился, и его изо всех сил старались спихнуть хоть куда-то, освобождая место амбициозному французу Гризманну. — Я тебя слушаю, — хрипло со сна пробурчал Марио в трубку, и откашлялся в сторону, прочищая горло. В холодный душ хотелось с первых минут пробуждения, духота в номере стояла невыносимая. — Со мной связывались из «Ювентуса»… — Соглашайся, — мгновенно перебил агента Манджукич. — Даже не подумаешь, что ли? — В голосе Ивана прозвучали веселые нотки, и Марио усмехнулся в трубку. — Да что тут думать. Футбол — это не только газон, мяч, игроки, ворота. Не только ревущие трибуны, толпы журналистов, празднования голов и слезы поражений. Не только командная работа, дружба, конфликты, спады и пики формы… Футбол — это еще и бизнес. Дибала знал это прекрасно. Кому, как не ему, это знать? Ему всегда не особенно везло на агентов и стечения обстоятельств, к примеру. Он отлично помнил, как «Институто» продал его какой-то кучке английских предпринимателей во главе с Густаво Маскарди. Те не были спонсорами какого-то клуба, представителями и так далее. Они вообще с футбольным миром были почти не связаны. Однако, «Институто» остро нуждался в деньгах, тогдашний агент Дибалы, Омар Пейроне, не мог обеспечить трансфер в зимнее окно. У него были наметки только на лето, клуб это не устраивало. Омар был то ли недостаточно ушлым, то ли не имел профессиональной хватки… В глазах юного Пауло он и вовсе больше походил на какого-нибудь сутенера, владеющего борделем в нищем квартале Буэнос-Айреса, а вовсе не на спортивного агента. Но более качественного специалиста Дибала нанять не мог. А Пейроне не мог спорить с клубом, и его доводы, что парня летом заберет «Наполи» за три миллиона, разбились о щедрое предложение англичан: пять миллионов. Мнение Пауло тут никого особенно не интересовало, «Институто» нужно было выбираться из нищеты, и его просто продали чуть ли не первому встречному… Перед новым годом англичанин подписал контракт на владение правами Пауло. — Этот человек, Маскарди, он, кажется, сам играет в спортивного агента, — рассказывал тогда Омар Дибале. — Скупает игроков, продает их… Перебил нам твой трансфер в Италию, черти б его имели на котле! Пауло не особенно понравилась перспектива принадлежать какому-то мутному типу, но его никто не спрашивал. Да и на том спасибо, что, купив на него права, Маскарди позволил ему продолжать играть за «Институто» до конца сезона, пока сам искал, куда продать его повыгоднее и подороже. Дибала тогда постарался думать только о футболе, ему было важно сосредоточиться на игре — остальное дело его агента, пусть и несколько бездарного. Пусть он разбирается сам. Владелец «Институто» в январе переговорил с Дибалой лично: «Интер» внезапно проявил интерес к игроку. Пауло тогда был согласен на все, но возникла проблема — первую часть суммы за него Маскарди уже внес. И этот мутный английский тип не хочет этого трансфера, ему невыгодно. Однако, владелец «Институто» пообещал, что они попробуют договориться. Пауло на тот момент чертовски устал от трансферных метаний, он любил «Институто», несмотря на то, что они продали права на него черт знает кому. Ему было уже все равно, где играть, но призрачная надежда вырваться в чемпионат чужой страны, да еще и сразу в высшую его лигу — манила. Интер был довольно крупным клубом Италии, играл в первой лиге… Однако, устав от несговорчивости Маскарди, «Интер» вскоре отозвал свое предложение. До летнего трансферного окна Пауло был оставлен в покое. И он снова мог сосредоточиться на игре, своей технике, и своей форме, как ему и советовал Омар. Агент у него, конечно, слабак, но поддержать пытался. И Пауло был благодарен ему хотя бы за это. Однако, лето пришло как-то слишком быстро, и всплыли новые сложности: Омар связался с Пауло и объявил, что тот…продан. Сицилийцам. — Какого черта опять? Я даже не в курсе! — Кричал тогда в трубку Дибала, проявляя непривычную для себя ярость. — Я пытаюсь доказать, что это незаконно, но пока безуспешно. Хотя на соглашении пока еще нет твоей подписи и подписи от Хосе… Без подписи игрока еще можно было бы обойтись. Без подписи технического директора — нет, и агент зацепился за этот шанс изо всех сил, параллельно делая предложение «Манчестер Сити», и всё тому же «Интеру». Но Сицилия — это не только жаркий юг, апельсины и футбольный клуб «Палермо». Это еще и знаменитая мафия, и меньше всего Дибала ожидал, что Омар получит пару серьезных угроз от тамошних Донов. Угроз, касающихся семьи. — Ты чертово проклятие, Дибала, — сказал ему перепуганный насмерть агент в конце июня. — Мне никто еще не доставлял столько проблем. Тебя хотят все, и при этом, тебя чертовски сложно продать законно. В общем, мне передали, что либо мы прекращаем ломаться и «Палермо» тебя забирает и без подписей, или…или у меня проблемы. — Я согласен на «Палермо», — поспешно ответил Пауло. Позже оба старших брата назовут его бесхребетным идиотом и дураком, но ему сложно было принять тот факт, что из-за него всерьёз кому-то угрожают. В «Палермо» после такого он пришел не с самым радостным настроем. Потому что хорошо знал, что футбол — это бизнес. И это его радовать не могло. Да, он перебрался в Италию, и даже в неплохую по положению в таблице команду. Но сама сделка и то, как она прошла, оставило осадок в душе. Оставалось лишь сделать то, что ему удавалось лучше всего — начать играть в футбол и поменьше думать…