Пахнет карамелью

— Выходит, Ранфо смесь Эделенхар и Вэйсеннит? — Да. — И только он может остановить владыку? — Да. — И если он не захочет в этом участвовать, последний Эделенхар окажется на свободе? — И ты снова говоришь очевидное. Аршерис, я уже объяснял тебе ситуацию, в которой мы оказались. Парень сидел напротив девушки, скучающе рассматривая чистое звездное небо. С момента пожара прошло уже больше трех дней. Все это время Ранфоро вел себя отстраненно. Практически не разговаривая, мальчик машинально выполнял указания и просьбы Янтавае. Большую часть суток он спал или просто лежал, стараясь выкинуть из головы любые мысли. Ранфоро проклинал судьбу, не в силах смириться с ней. Аршерис и Янтавае старались не беспокоить мальчика лишний раз, прекрасно понимая, что ему нужно время принять происходящее. Укрытый накидкой Янтавае Ранфоро спал неподалеку от костра, иногда хмурясь и бормоча что-то явно недоброе. Его кожа побледнела, а волосы лежали в беспорядке. Мальчик сжимал худыми пальчиками накидку, стараясь сильнее укутаться в нее, несмотря на удивление теплую ночь. — Ты не можешь уговорить Ранфоро? Весь мир обратится в хаос, если последний вернет свою силу. — Сама подумай, о чем говоришь, глупая. О чем ты меня просишь? — Просто поговорить с Ранфоро. Ты же можешь с легкостью убедить его… — Я должен взвалить на одного мальчика ответственность за весь мир? Аршерис, он совсем ребенок. Я не позволю никому решать за Ранфоро. — Между ним и всем миром… безопасностью всех рас. Неужели ты выберешь его? — У него есть право выбора, как и у любого разумного существа. Использовать его как оружие просто непозволительно. — Но, Янтавае! Весь мир… — Замолчи, — перебил Аршерис парень. — Мне плевать на весь остальной мир, у меня в нем не осталось никого дорогого, а за Ранфоро я несу ответственность. И, как его опекун, я желаю ему только счастья. Аршерис верила в искренность слов Янтавае. То, с какой нежностью он защищал Ранфоро, не давало ей сомневаться. Но девушка не видела пустого взгляда парня, не выражающего никаких эмоций. Он все так же смотрел на звезды, словно и не было никакого разговора. — Черт! — выругалась девушка. — Ты же понимаешь, что он ни за что в жизни не согласится выйти против владыки? — Время покажет. Ему еще не один год тренироваться, потому что пока он сам для себя опасен. И я хочу, чтобы ты понимала: даже если Ранфоро захочет помешать владыке, а я увижу, что он недостаточно силен, я его никуда не пущу. Я не позволю ему пойти на верную смерть. — Арихельма родила Ранфоро, чтобы остановить своего брата. Разве ты не хочешь отомстить за ее смерть? Насколько я поняла, она умерла именно из-за Ранфо. — Я повторю еще раз, Ранфоро не вещь. Что бы там ни хотела его мать, он не обязан идти по выбранному Арихельмой пути. И если я замечу, что ты пытаешься надавить на Ранфоро через вину за смерть матери, сама знаешь, что будет. — Почему она отдала ребенка именно тебе? Почему тебе? Был бы кто-нибудь более разумный, мир бы мог выдохнуть с облегчением. Но скоро мы вновь будем жить в страхе! А что, если он узнает, что я сбежала, Янтавае? — Голос Аршерис задрожал. — Он же придет в ярость. — Так вот почему тебе так страшно. Думаешь, ему будет до тебя какое-то дело, когда он спустя столько времени получит свою силу обратно? Надеюсь, в твоем сердце осталось хоть немного льда, потому что без него тебе не выжить. Постарайся вернуть безжалостного убийцу, о котором кричали всевозможные газеты. Иначе умрешь. — Я умею быть безразличной, когда этого требует ситуация! Сейчас мне удобнее жить так. И почему тебя это вообще волнует? — Если ты умрешь, Ранфоро может узнать об этом. Я не хочу, чтобы он расстраивался. — Почему именно этот мальчик? Что он сделал, что ты так дорожишь им? — Изначально он был последним, что осталось от самого дорогого мне существа. Пусть я и игнорирую желания и просьбы мертвых, но все же она была моей подругой. — Янтавае на мгновение замолчал, вспомнив последнюю встречу с Арихельмой, и грустно усмехнулся. — Ари мечтала о ребенке, она была бы замечательной матерью. И я решил, что стану родителем Ранфоро вместо нее. Девушка промолчала. Она прекрасно понимала, что ей не удастся переубедить Янтавае. Аршерис не знала, что делать: желания вновь столкнуться с последним Эделенхаром не было, но и возможности повлиять на его появление тоже. — Твои… способности чем-то похожи на его, — поежившись, пробормотала девушка. — Снова попытаешься меня убить? — устало вздохнул парень. — Нет, это просто наблюдение, которое меня пугает. — Ты же виделась с ним лично, неужели мы похожи? — Он… ужасен. Ни одно живое существо даже близко не может походить на него характером. Но… — Да, наши силы имеют одинаковую природу, поэтому я и привлек внимание Арихельмы. Но Эделенхар в тысячи раз сильнее меня. Все, что я делаю, — лишь жалкая пародия. Уверен, если бы Эделенхар узнал о моем существовании, тут же упрятал бы в свою лабораторию. — Янтавае поежился. — Даже представить страшно. — Поклянись жизнью, что хочешь помешать последнему Эделенхару вновь получить свою силу. — Клянусь своей жизнью, что сделаю все, что в моих силах, чтобы помешать уничтожению печати. — Но Ранфо заставлять не будешь… — Не буду. Это его жизнь, а не моя. — Черт. — Аршерис сжала кулаки и поднялась на ноги, собираясь уйти развеяться. Но не успела она сделать и шага, как ее остановил крик: — Нет! — вскрикнул Ранфоро. Он резко сел, обняв себя руками, и громко всхлипнул, заливаясь слезами. — Пожалуйста, не надо! — Мышонок! — Янтавае сорвался с места и спрятал мальчика в своих объятьях. — Это просто ночной кошмар. Все хорошо, я рядом. — Янтавае, давай уйдем из леса. Я больше не хочу здесь находиться. Мне страшно. — Завтра уже будем в городе, Ранфо. Осталось провести всего одну ночь в лесу, и в ближайшее время мы в него не вернемся. Обещаю. Давай я посижу рядом с тобой, а ты поспи еще немного. — Я не хочу здесь спать. Пожалуйста, прошу. — Ранфоро уткнулся носом в теплую грудь Янтавае, прячась от темноты леса. — Давай пойдем сейчас. — Ты не боишься идти в темноте? — Э-это лучше, чем оставаться здесь. — Почему? Ранфоро не ответил, лишь сильнее прижался к парню. Он зажмурил глаза и впился пальчиками в спину Янтавае, продолжая всхлипывать. — Аршерис, потуши костер. Мы уходим. Держи лук наготове, мало ли какую ночную тварь встретим по пути. — Я не нуждаюсь в напоминаниях, — оскалилась девушка. — Ранфо, как ты себя чувствуешь? — проигнорировав Аршерис, прошептал мальчику Янтавае. — Я подумал, что вовсе не жалею, что согласился пойти с тобой. — Тебя уже не первую ночь мучают кошмары, и ты практически не разговариваешь. — Все в порядке, — отведя взгляд, пробормотал мальчик. — Янтавае, смогу ли я, находясь здесь, через свой мир попасть в Хасиэру? — Ч-что? Ты же не пытался сделать это самостоятельно? Скажи, что нет, — забеспокоился парень. — Не пытался. — Слава богам! Ранфоро, послушай меня внимательно, Хасиэра охраняется как зеница ока. Проникнуть туда в облике индарра не составит труда, но любое существо с энергией, отличной от индарров, обречено на верную смерть. — Но я же не буду туда именно идти. Я просто посмотрю. — Для Вэйсеннит это не имеет значения. Они недавно создали систему, реагирующую на любое постороннее вмешательство. — Но зачем? Разве индаррам не все равно на остальные расы? — Лишняя осторожность никогда не помешает, да и новый владыка ставит безопасность на первое место. Сейчас в Хасиэре неспокойные времена, поэтому они отлавливают каждую муху, случайно попавшую туда. Помнишь, я тебе рассказывал, что в Хасиэру можно попасть только через храмы? В каждом храме есть специальные врата, открыть которые под силу только индаррам или людям, которых для этого избрали. Просто так эти врата открыть невозможно, к тому же владыка и его приспешники видят все открытия врат. Янтавае, поглаживая мальчика по волосам, говорил спокойно и монотонно, стараясь убаюкать Ранфоро. Но мальчик продолжал сжимать плечи парня, прячась от леса и его обитателей. — Я бы хотел посмотреть на своего дядю. — Мы можем чуть позже заглянуть в какой-нибудь храм, в нем должен быть барельеф с владыкой. Скажи, Ранфо, как далеко ты можешь пройти в своем мире? — Только что я дошел до какого-то города. — Так ты не спал? — Нет… — Тогда что тебя так напугало? — Я… — Мальчик поднял на Янтавае напуганные глаза, не решаясь рассказать об увиденном. — Ранфо, все хорошо! Тебе не обязательно мне рассказывать об этом, — заметив, что мальчик готов вновь расплакаться, взволнованно проговорил парень. — Не надо плакать, мышонок. Я каждый раз удивляюсь, когда ты плачешь, твоя мама тоже всегда переживала по поводу и без. «Как же это раздражает, неужели все человеческие дети так часто плачут? Может просто переплести пару нитей, заглушив его эмоции? Нет, черт возьми, я не могу так сделать, иначе все мои старания будут бессмысленны. Он еще и ничего не говорит мне! Что же за мальчишку мне подбросила Ари», — вздохнул Янтавае. — Это хорошо, что я похож на маму? — Я не знаю, Ранфо. Но тебе не надо стараться быть ее копией, в этом я точно уверен. Договорились? — Ты скучаешь по маме? — проигнорировал вопрос Ранфоро. — Конечно скучаю, мышонок. Мы были лучшими друзьями. — Я бы хотел с ней познакомиться. — Ранфоро… — Я знаю, знаю. И все из-за владыки, это он предатель, а не мама. Почему никто не говорит об этом? — Потому что это запрещено законом, а многие просто не знают правды. Но есть и те, кто понимают, что происходит в мире индарров на самом деле. Мы к ним сейчас и идем. — Это убежище в лесу? — Конечно нет. Кто же прячет незаконную организацию в обычном лесу? Чтобы по-настоящему хорошо спрятаться, нужно теряться среди тысяч похожего. — Я не очень понимаю. — Мы идем в столицу, Ранфо. В место, где потерять человека можно просто отвернувшись на мгновение. К рассвету выйдем к городишку, дорога из которого ведет прямо в сердце страны. Найдем повозку и через сутки уже будем в столице. Завтра как раз последний день ярмарки — в столицу поедет много людей и не только. Хочешь яблок? — Не хочу. Карамель… — Мальчик осекся, вспомнив надоедливый запах карамели, которым пропахла ночь пожара. — Не в этот раз. Прости. — Все хорошо, Ранфо. Не извиняйся. Мальчик зевнул, чувствуя усталость. Он пролежал практически весь день, но тело все равно неприятно ныло. Не было желания совершать никаких движений. Даже сон не спасал от этого состояния: просыпался мальчик с новой порцией усталости, от которой не мог избавиться. — Родители Колейва… — неловко начала Аршерис, когда Ранфоро затих. — При Ранфо ни слова о них. — Да, понимаю. Но ты же найдешь их? — Найти человека в столице? Это как искать нужного муравья в муравейнике. Но я знаю, у кого можно спросить. Будь очень аккуратна, сама знаешь, что такое столица. — Уж не забыла, — фыркнула девушка, но спустя мгновение расплылась в счастливой улыбке, вспоминая беззаботные дни наемничества. — Хотела бы я снова вернуться в прошлое. Мой лук соскучился по настоящим заданиям. — Хочешь настоящее задание? — поднял бровь парень. — У меня есть одно, не очень важное, но не помешало бы. — Что такое? — В столице есть человек, способный навредить и мне, и Ранфоро. Я собирался просто избегать встречи с ним, но, если ты хочешь, мертвым он нравится мне гораздо больше. — А что с ним? — Ходил раньше слушок, что он любит покупать и продавать информацию. Если его привычки не изменились, о любом неверном движении с нашей стороны могут узнать все, включая индарров. — Такие личности обычно долго не живут. — Вот ты и узнай, почему он еще в этом мире. Это тебе задание на свободное время. Пока не разрешу, не смей отходить от нас ни на шаг. Не дай бог Ранфоро потеряется. — Ранфо сейчас… — Не важно, какой он сейчас. Да, он на грани того, чтобы сломаться, но это не значит, что он не вернется в норму. Сейчас ему надо очень многое обдумать — я дам ему на это время. «Он должен сам решить, что хочет помешать владыке, иначе от потраченного мной времени не будет никакого смысла, — вздохнул Янтавае. — Главное, чтобы он не сломался от моих же рук, это был бы самый печальный исход из всех возможных».